Что принесет Казахстану открытие нового музея современного искусства?

На пересечении проспектов Аль-Фараби и Назарабаева в Алматы стоит забор, нехарактерный для строительной площадки: на нем можно увидеть фотографии картин художников и логотип нового музея. Да, за этим забором строится новый музей современного искусства Almaty museum of art. Вернее, это будет первый музей современного искусства не только в Казахстане, но и во всей Центральной Азии. Откроется он осенью 2024 года. Строит его на свои деньги казахстанский бизнемен Нурлан Смагулов. Зачем? Попытаемся разобраться.

Сначала коротко о самом музее

Земельный участок чуть менее 2 га акимат Алматы предоставил музею на безвозмездной основе. Такое решение городских властей не может не радовать, и остается надежда, что наконец-то наши акимы начали что-то понимать в этой жизни.

Здание музея будет состоять из двух частей в виде двух латинских L, символизирующих горы и динамичный город. Между ними будет еще одно пространство – Улица искусств (Art street).
Общая площадь здания 8 900 квадратных метров. Облицовочный материал здания также выбирался очень тщательно. Выбрали юрский известняк, анодированный алюминий и сталь Cor-Ten. «Это достаточно дорогие материалы – как и их доставка. Но мы хотели бы, чтобы много-много лет спустя музей выглядел так, каким он был во время открытия. Я хочу, чтобы музей простоял на своем месте сотни лет. Нас с вами уже не будет, а музей все еще будет стоять», – сказал Нурлан Смагулов. Кстати говоря, он сам возглавит музей и станет его директором пожизненно.

Все залы и служебные помещения будущего музея будут отвечать всем международным требованиям (по климату, по условиям «въезда» произведений, хранению и т.д.), чтобы в Алматы можно было привозить и выставки-блокбастеры, и мировые шедевры.

«Почему раньше в Казахстан не привозили мировые выставки и мировое искусство? – задает вопрос Смагулов и сам же на него отвечает. – Да потому, что некуда было везти. Не было ни одного здания, отвечающего мировым музейным стандартам. А теперь будет».

Экпозиционные залы расположатся на двух этажах. Цокольные этажи предназначены для фондохранилищ (вмещают до 5000 экпонатов) и других нужд музея.

Бюджет здания музея (без произведений) 30 млн долларов США. Бюджет музея вместе с произведениями – около 100 млн долларов США.

Периодичность выставок заявлена такая: мировые выставки один раз в полгода, зал с постоянной экспозицией будет меняться один раз в два года. Но будут и залы, предназначенные под специально купленные музеем произведения искусств как мировых художников, так и казахстанских. Из казахстанских художников в отдельном зале будут представлены работы Ербосына Мельдибекова и Рустама Хальфина. Мировые имена представлены Ричардом Серрой, Жауме Пленсой, Йинки Шонибари, Алисией Квада, Ансельмом Кифером, Яеи Кусамой. Центральную Азию представит узбекская художница Саодат Исмаилова.

Возможно имена художников, работы которых приобрел музей в свою коллекцию, знакомы далеко не всем жителям Казахстана – скорее всех будет интересовать их стоимость. Но одна из миссий любого музея – просвещение. И я представляю, как, придя в новый музей, посетитель прочтет эти имена, и, возможно, заинтересуется тем, почему именно этот автор был куплен музеем? Или – а какой смысл вкладывал художник? Самое главное, что будут заданы вопросы – они важны для просвещения и развития. 

Эффект Бильбао

Бильбао – это город на севере Испании, который был на грани упадка, пока не было принято гениальное градостроительное решение – постройка и открытие в нем музея Гуггенхайма. Идея с возведением нового музея была признана урбанистами одним из самых удачных примеров воздействия на экономику и имидж города с помощью архитектуры и искусства. В город потянулись туристы, появились специалисты культурного кластера, возобновилась торговля у сектора МСБ, повысились цены на услуги, подорожала недвижимость. Город превратился в притягательный культурный центр, составив конкуренцию Мадриду и Барселоне.

Нурлан Смагулов часто упоминал словосочетание «Эффект Бильбао» в ходе пресс-тура на стройплощадку будущего музея, обращая внимание на то, как постройка музея Гуггенхайма изменила судьбу города.

Хочется надеяться, что возведение первого в Казахстане (да и во всем центральноазиатском регионе) музея современного искусства поможет стране стать привлекальным туристическим направлением, повысит статус Алматы и создаст для нашего города тот самый «эффект Бильбао». Но самое главное то, что в музей будут ходить молодые люди и дети – человеческий капитал, о котором у нас так любят говорить чиновники, но мало что делают для его роста и развития. А повышение культурной вовлеченности местного сообщества и возможность посещать культурные события повысит доступ к обучению и развитию.

Также музей будет растить своих специалистов, которых в Казахстане почти нет, и профессии в области музейного менеджмента станут более привлекательными для наших молодых людей.

Алматы в новой роли

Строительство и открытие Almaty museum of art совпало с российско-украинским военным конфликтом, в ходе которого Россия подверглась жесткой культуре отмены и перестала быть главным игроком на сцене современного искусства на просторах бывшего СССР. Как бы цинично это не звучало, но данный процесс поможет новому музею стать региональным культурным центром и «перетянуть одеяло» на Казахстан – в частности, на Алматы. С этой оценкой солидарен и политолог Досым Сатпаев: «Рано или поздно геополитический хаос, в котором мы находимся, закончится установлением нового порядка, в том числе и для Казахстана. Для нас может закончиться период деколонизации, когда главным культурным центром всегда являлась Россия. И уже сейчас ситуация меняется таким образом, что Казахстан, в том числе и через открытие музея современного искусства по аналогу Бильбао, может стать новым культурным центром для всего евразийского пространства, и, возможно, это приведет к тому, что Казахстан станет культурным трендсеттером на долгие годы», – сказал он.

Культура богатства

Даже при наличии вышеупомянутых плюсов наличия в Алматы музея современного искусства, многие задаются вопросом зачем это нужно лично Нурлану Смагулову? Попробую объяснить, как я это вижу.

Есть такое понятие как «культура богатства». С точки зрения социологии культура богатства очень сложный феномен. Одно из его толкований звучит как возможность и желание индивидов, обладающих изобилием, распределять нажитый капитал в том числе и на социальные нужды. И если отойти от научного языка, то это скорее такое состояние человека, когда его личные материальные возможности становятся двигателем не для наращивания новых капиталов, а постепенно превращаются в базу для создания духовных активов. И в Казахстане такой процесс уже начался под названием «социальная ответственность бизнеса». Кто-то поддерживает кинематограф, кто-то детские центры, а вот Нурлан Смагулов строит и наполняет музей современного искусства, первый в Центральной Азии, тем самым вкладываясь в культурно-духовное и просветительское развитие страны и города. Такие социальные инвестиции будут иметь не только долгосрочный, но и мультипликативный эффект, чего, возможно многие сначала и не заметят. Но закладывая такой институт, как музей, он не просто строит храм, он демонстрирует пример для многих и становится фактически первопроходцем.

Кстати говоря, на встрече с журналистами во время пресс-тура на строительную площадку будущего музея Нурлан Смагулов сказал, что, как только его проект музея стал обретать более материальные черты, многие его «соседи» по спискам журнала Forbes захотели тоже участовать и, так сказать, вписать свое имя в историю. Правда, на данный момент никакие донаты музей не принимает и никаких так называемых соспонсоров в этом процессе у музея не будет. Но сама ситуация говорит о том, что такой пример «культуры богатства» может стать заразительным. Когда можно личные амбиции – быть вписанным в историю – совместить с полезным для общества делом, тем более, если это развитие культуры и креативных сфер, которые скоро станут новой нефтью. Так что, господа олигархи, берите пример и не играйте по-мелкому – ведь в Казахстане еще много сфер, где требуется помощь, вложения и возможность быть вписанным в учебники по истории.

• 108
• 89