Таможня дает «добро»:
Поддержать

Таможня дает «добро»:

Магжан Куанышбаев



Дьявол кроется в деталях
Сама идея Таможенного союза выглядит очень многообещающе. Его механизм заключается в следующем: таможенные границы между тремя странами стираются, весь экспортируемый либо импортируемый товар растаможивается непосредственно в той стране, через которую выходит или входит на территорию союза. В результате расширится внутренний рынок, получит стимул развитие новых производств на едином таможенном пространстве, их кооперация и создание вертикально интегрированных корпораций. В конечном итоге все это должно позволить странам союза успешно конкурировать на мировом рынке со своей продукцией. Но это, так сказать, в оригинале.
Реалии же, как это зачастую происходит, оказываются совершенно иными. Тем более что, за исключением абстрактных заявлений, комплексного исследования вопроса о том, какое влияние ТС окажет на экономику Казахстана, не проводилось. Это во-первых. Во-вторых, почему именно с 1 января 2010 года, ведь первоначально создать Таможенный союз предполагалось в 2012 году? Чем вызвана такая поспешность?
На дворе кризис. Мировая экономика резко сбавила обороты, банки и финансовые институты разоряются, промышленные предприятия закрываются. Но, как говорится, все познается в сравнении. И на поверку оказывается, что наиболее сильно от глобального катаклизма пострадали так называемые моноэкономики, яркими представителями которых как раз и оказались Россия, Казахстан и Беларусь. Однако если посмотреть на расклад уже внутри этой «тройки», то резоны Москвы и Минска с их относительно развитым собственным производственным сектором очевидны. Да, их товары, кроме сырья, и в прежние времена не пользовались спросом на мировом рынке. Но с кризисом и падением цен на нефть Таможенный союз может стать для них мощным ресурсом.
Возьмем для примера вопрос гармонизации таможенной политики в части импорта автомашин. Вопрос стоит так, что Казахстан должен поднять таможенные пошлины на новые автомобили в 3 раза, на подержанные автомобили еще больше – в 5–7 раз. Во всем мире увеличение таможенных пошлин осуществляется для защиты отечественного производителя. Но идти на подобные меры в условиях Казахстана чревато. В России реально существует свой производитель и реально есть кого лоббировать. У нас этого нет. Тот завод, который находится в Восточном Казахстане, – это отверточно-сборочная линия, которая не использует казахстанскую индустрию, не создает какой-либо добавочной стоимости для нашей страны. То есть автомобили привозятся в ящиках, собираются, и этот примитив называется производством. Маловероятно и то, что после введения ТС в Казахстане вдруг начнут строить заводы по производству автомобилей, бюджет начнет пополняться деньгами, а население получит тысячи рабочих мест.
А наиболее реалистичный прогноз заключается в том, что продукция российского «АвтоВАЗа», ныне дышащего на ладан, при огромной ценовой разнице окажется в Казахстане вне конкуренции. И никому, кроме самой России, не нужные, морально устаревшие «жигули», «нивы» и «волги» бурным потоком потекут на наш рынок. Да и иномарки, но собранные на российских заводах, будут иметь преимущество. Но если по легковым машинам худо-бедно у нас есть сборочные цеха, то по сельскохозяйственной и грузовой технике, на производстве которой специализируется Беларусь, речи вообще не идет. С открытием таможенных границ Беларусь может превратиться в монополиста, навсегда похоронив планы на создание отечественного трактора или комбайна. То же самое касается предметов бытовой техники. В минусе же окажется Казахстан. И экономика в целом, и слабые таможенные сборы, автодилеры и их трудовые коллективы, потребитель, которому отныне придется выбирать между супердорогой иномаркой либо доступной по цене продукцией российского и белорусского автопрома.
Что до преимуществ Казахстана от вступления в Таможенный союз, то в былые времена считалось, что наша республика в новом образовании будет уверенно чувствовать себя в финансовом секторе. Но глобальный кризис поставил жирную точку на подобных амбициях. Финансовые пузыри лопнули, и наши банки оказались перед необходимостью банального выживания, не говоря уже о перспективах по освоению близлежащих рынков и территорий. Тенденции здесь совершенно иные, и сейчас впору говорить уже об экспансии российских финансовых учреждений в Казахстан, как, например, возможной покупке российским Сбербанком крупнейшего казахстанского банка БТА.
В сырьевых отраслях специфика несколько отличается. Наш экспорт более чем на 70% состоит из минерального сырья, где 60% приходится на долю углеводородов. И здесь Россия – не просто конкурент нашей страны, она также имеет более предпочтительные позиции как в транспортировке, так и транзите этого сырья на мировой рынок. И от вхождения либо невхождения Казахстана в ТС общая картина мало меняется.
Другая ставка делается на аграрный потенциал Казахстана, который, как ожидается, в условиях снятия таможенных барьеров может получить ощутимый толчок к росту. Первой в этом списке принято упоминать зерновую отрасль Казахстана. Но продавать зерно, а тем более муку у республики и без интеграции хорошо получается, тем более что основные потоки зернового экспорта Казахстана идут не через зону будущего Таможенного союза, а на юг, в частности Иран, на Кавказ, в Турцию и Египет.
Если уж говорить о продукции животноводства, вряд ли открытие российского и белорусского рынков даст хороший эффект. Скорее, совсем наоборот. Ведь, во-первых, по отдельным видам молочной продукции мы де-факто завозим из-за рубежа до 80%, по мясу 50% потребностей также удовлетворяем за счет импорта. Причем львиная ее доля приходится именно на Россию. Без всяких таможенных послаблений. Во-вторых, чтобы поднять отечественного сельхозпроизводителя, потребуется серьезно заняться вопросами ветеринарии и производства комбикормов. Для этого нужны время и инвестиции, чего у нас нет. Или взять, к примеру, рынок «куриной» отрасли, где Казахстан лишь на 30% обеспечивает себя собственной же продукцией, по кондитерским изделиям – на 40%. Все остальное завозится из-за рубежа, главным образом из России, Украины и Беларуси. Получается, что мы уже сейчас инвестируем иностранного товаропроизводителя. А с открытием таможенных границ этот процесс получит необратимый характер.
Одним словом, на рост казахстанского экспорта в третьи страны Таможенный союз никак не повлияет, что же касается товарообмена внутри тройки, то главной проигравшей стороной окажется Казахстан. Фактически ни одна производственная сфера Казахстана не может спокойно и уверенно ждать на своем рынке конкурентов из России и Беларуси.
Особые опасения в связи с этим вызывает судьба малого и среднего бизнеса. Свободный доступ российской продукции на казахстанский рынок поставит точку в существовании очень большой части отечественного предпринимательства. Об этом говорят мебельщики, пищевики, производители строительных материалов, текстильщики. Прежде они едва сводили концы с концами, конкурируя с дешевыми китайскими товарами. С началом действия ТС не будет даже этого. И если пока среднестатистический казахстанец потребляет только 10% отечественной продукции и 90% импортной, то после 1 января 2010 года соотношение может быть 0 к 100%.
Чтобы избежать подобной незавидной участи, прежде нужно было как следует укрепить тылы. Или, на худой конец, действовать по принципу Гиппократа – не навреди. Этого не происходит. И что мы имеем? 70% субъектов МСБ находятся в предбанкротном состоянии, государственная помощь, а это почти 20 млрд долларов, по выводу экономики из кризиса в основном ушла в финансовый и строительный секторы, налоговые послабления в основном коснулись добывающей промышленности, крупного бизнеса. Но и от них отдача незначительная. Малый и средний бизнес практически не кредитуется, более того, их продолжают душить всевозможными проверками, сельское хозяйство беспризорничает. В таких условиях прогноз конкурентоспособности с партнерами по ТС очевиден – мы ее  больше года не выдержим. Что это значит?
А то, что затем начнется процесс скупки казахстанского бизнеса. Эксперты прогнозируют, что уже к 2012 году большинство казахстанских компаний будут либо с российским участием, либо полностью перейдет под контроль резидентов РФ. При этом мотив у наших бизнесменов продать дело иностранцам тоже налицо: поддержки со стороны государства не хватает, как не хватает твердых гарантий неприкосновенности частной собственности – так лучше уж продать. В этом случае в производственном секторе Казахстана отчасти будет воспроизведена картина, которая похожа на сырьевой сектор – доминирующие позиции там уже принадлежат иностранному капиталу.
Но на Таможенном союзе дело не закончится. Это лишь первая ступень на пути к экономическому союзу. Сказав «А», нужно говорить и «Б». В свою очередь, тесная экономическая интеграция достигается ценой определенных «изъятий» из суверенитета стран-союзниц в пользу наднациональных органов. Вопрос в том, насколько эти самые наднациональные органы будут соблюдать общие интересы в условиях ТС – союза очень разных и по емкости рынка, и по структуре экономики стран? Ясно, что Казахстану будет довольно трудно отстаивать собственные интересы, учитывая абсолютное экономическое доминирование России. Следовательно, есть риск, что придется поступиться не только экономическими, но и политическими приоритетами. Наиболее острыми при этом станут проблемы, возникающие как следствие передела отношений собственности и власти.



Долг платежом красен
Из приведенного выше напрашивается один вывод: вступление Казахстана в Таможенный союз явно преждевременно. И не понимать этого было невозможно.
Так почему Казахстан идет на этот шаг?
Если взглянуть на историю СНГ, то не трудно заметить, что с момента его создания в 1991 году (кстати, в Алматы) локомотивом данного процесса всегда выступал Казахстан. Ни Россия, ставшая правопреемницей СССР, ни более крупная Украина, ни промышленно продвинутая Беларусь, а именно Казахстан все это время фонтанировал идеями о «Евразийском союзе», «10 простых шагах навстречу простым людям», «едином экономическом пространстве» и многом другом. По ходу движения с интеграционной лодки спрыгивали все новые и новые пассажиры, пока само СНГ не превратилось в клуб по интересам, без каких-либо взаимных обязательств. Отдельные республики, формировавшие некогда «семью народов», вовсе оказались во власти конфликтов (Россия против Грузии и Украины, Азербайджан – Армении, Узбекистан – Кыргызстана и т.д.).
А тут еще фактор России, которая с приходом Путина все отчетливее заявляет о своей «особой миссии» на всем пространстве бывшего СССР, причем подкрепляет такие заявления реальными делами. Не сказать, что агрессивное поведение Кремля возымело успех, скорее даже наоборот. Зато произошло четкое группирование рядов СНГ по признаку лояльности либо, напротив, нелояльности к Москве. Судя по тональности диалогов, к первой группе относятся Казахстан, Беларусь, Армения, ко второй – Украина, Грузия, Молдова. Остальным государствам (Азербайджан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан) пока удается лавировать между интересами собственно России и ее геополитических конкурентов в лице США, ЕС и Китая. При этом отношения Запада и России все больше напоминают атмосферу холодной войны. В этих условиях Москва, похоже, сочла более подходящим окружить себя пускай более узкой, зато надежной командой партнеров, чем тешить себя мыслями о мнимом лидерстве в СНГ. Лишь за последнее время ей удалось сколотить группу поддержки, преобразовав ОДКБ в реальный военный блок, добиться согласия коллег по ЕврАзЭС о вхождении во Всемирную торговую организацию исключительно на коллективных началах, а фактически под диктовку Москвы. Буквально на днях это подтвердил вице-премьер России Виктор Христенко. Он дезавуировал прежнее обязательство своей страны о коллективном вступлении в ВТО, сообщив, что Россия возобновляет соответствующие переговоры в одностороннем порядке. То есть Москва поставила Астану и Минск перед фактом.
Возвращаясь же к Таможенному союзу, его можно рассматривать как очередной успех Кремля. Почему в этом списке оказались Казахстан и Беларусь? О Казахстане с его интеграционным рвением отчасти уже говорилось. Если же присовокупить сюда поддержку России в обретении Астаной кресла председателя ОБСЕ да завязанность экспортных маршрутов из республики на «северном соседе», то поле для маневра у Казахстана было небольшим. С Беларусью, несмотря на периодические претензии Минска в адрес России, тоже все понятно. Диктаторский режим Лукашенко уже давно снискал себе дурную репутацию в Европе. И стране, экономика которой еще больше, чем Казахстана, привязана к России, деваться просто некуда, кроме как в объятья последней.


Виктор Ямбаев, президент Алматинской ассоциации предпринимателей:
«В Казахстане таможня дает 30% доходов в бюджет. Самые успешные бизнесмены именно там. Жаль, что остальные предприниматели у нас не такие успешные».


Евгений Бессонов, бизнесмен: «Не стоит строить иллюзий насчет казахстанской возможности стать «воротами в Россию» для третьих стран, желающих торговать с нашим северным соседом. Эту функцию мы сможем исполнять разве что в отношении Афганистана. Географическое положение и инфраструктурные мощности Казахстана не дадут возможности «стричь купоны» в посреднической торговле с Россией».




Комментариев пока нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.