Хроника пикирующего тенге. Непоколебимый Акишев запел старую песню

Встречаясь с президентом Нурсултаном Назарбаевым, председатель Нацбанка Данияр Акишев излучал уверенность, описывая причины очередного падения тенге по отношению к доллару. В общем, все можно свести к излюбленной формуле регулятора – снова подгадила нефть. Она падает, и вслед за ней стремительно идет вниз и курс тенге. Объяснение вполне аргументированное, но довольно неловкое, ведь признавать такую линейную зависимость страны, активно диверсифицирующей экономику от цен на углеводороды как-то не комильфо.

«Решение о введении свободно плавающего обменного курса было правильным. Однако сейчас произошел определенный всплеск, и следует разъяснить людям его причины», — обратился Нурсултан Назарбаев главе Нацбанка, ожидая от него аргументированный ответ.

И услышал следующее:

«За первые шесть месяцев текущего года цена на нефть выросла с 27 до 52 долларов за баррель, однако в июле снизилась на 15% — с 52 до 42 долларов. Во всех развивающихся странах, являющихся экспортерами сырья, произошла аналогичная ситуация. Их национальные валюты укреплялись, как и в Казахстане, после чего произошло снижение на 2-3%. Тенге в номинальном выражении за июль ослаб на 4,2%, считаем, что это нормальная корректировка. В настоящее время ситуация стабилизировалась. Никаких ожиданий, что в дальнейшем курс будет каким-либо образом колебаться, нет. В условиях свободно плавающего обменного курса колебания тенге, которые происходили в июле 2016 года, не несут никакой угрозы для внутриэкономической стабильности. С начала года рост инфляции составил 5,2%. В этом показателе заложен эффект корректировки курса, когда цены резко выросли в сентябре-ноябре 2015 года. Этот эффект уже преодолен, и есть уверенность, что по итогам года мы уложимся в заложенный правительством инфляционный коридор 6-8%», — сообщил ничтоже сумняшеся Данияр Акишев.

Этот ответ заслуживает особого анализа, в силу того, что дает представление о том, как выстраивается логическая цепь в действиях Национального банка.

За первые шесть месяцев текущего года цена на нефть выросла с 27 до 52 долларов за баррель, и вот здесь г-ну Акишеву стоило бы остановиться и присовокупить этот весомый аргумент цифрами в процентном выражении, а на сколько за это время окреп тенге. То есть если нефть выросла на 49%, то и укрепление нацвалюты должно было быть аналогичным или хотя сопоставимым, а не на уровне 7-10%, причем лишь во время пиковых показателей. Если г-н Акишев настаивает на как говорят математики линейной зависимости цен на нефть и положения тенге, то хотелось бы последовательности в обоих случаях, а не только когда цены на углеводороды идут на дно.

Недавноначальник отдела управления активами АО «Казкоммерц Секьюритиз» Айвар Байкенов привел любопытные расчеты, согласно которым когда нефть начала падать, рубль просел лишь на 3%, а тенге сразу на 9%. При этом стоимость нефти была на уровне $45 за баррель трижды: в ноябре, в конце апреля и в начале мая и в июле 2016 года. В ноябре курс был 307, весной 330-334, сейчас больше 350.

«Во всех развивающихся странах, являющихся экспортерами сырья, произошла аналогичная ситуация. Их национальные валюты укреплялись, как и в Казахстане, после чего произошло снижение на 2-3%. Тенге в номинальном выражении за июль ослаб на 4,2%, считаем, что это нормальная корректировка», — вещает г-н Акишев.

Во-первых, тут сразу же возникает вопрос, почему если «во всех развивающихся странах» после укрепления, падение валют произошло на 2-3%, то в Казахстане сразу на 4,2%.

С другой стороны вызывают серьезное сомнение сами расчеты главы Нацбанка, еще в середине июля и вплоть до начала очередного обвала соотношение тенге к доллару было на уровне 334-336 тенге за доллар, в редких случаях курс доходил до 339 тенге. В момент, когда г-н Акишев докладывал президенту о положении нацвалюты, в обменниках доллар продавался уже по 357 тенге. Трудно понять по какой магической формуле рассчитывает процентное соотношение Нацбанк, но разница в 334- и в 357 тенге за доллар явно не входит в коридор 4,2%.

Утверждение о том, что такие резкие курсовые скачки не несут никакой угрозы экономической стабильности, тоже весь спорное. По крайней мере, бизнес уже начал привыкать к устоявшимся курсовым правилам, экономика вошла в зону стабильности, и начался очередной шторм, это явно не прибавляет уверенности ни населению, ни бизнесу. А если такие шоки станут постоянными, то экономика не придет к равновесию.

Кстати, ровно об этом в недавнем отчете предупредили и эксперты Центра исследований прикладной экономики, которые считают, что в Казахстане уже началась рецессия.

В частности, в отчете сказано, что опубликованные Комитетом по статистике Министерства национальной экономики и Национальным банком данные за январь-июнь 2016 года подтверждают, что экономика Казахстана находится в состоянии рецессии. Темпы роста экономики в июне 2016 года указывают на рост почти по всем отраслям, но все равно этого недостаточно для восстановления экономической активности – при переводе в постоянные цены декабря 2013 года (базовый период), они отрицательные. Объем промышленности в июне текущего года вырос на 2% по сравнению с маем текущего года, но в цепных индексах меньше декабря 2013 года на 9%; объем горнодобывающей промышлености вырос на 3,7%, но меньше базового периода на 20%; только обрабатывающая промышленность растет, однако ее доля в общем объеме промышленности 40%.

Инвестиции в основной капитал в июне текущего года больше предыдущего месяца на 21,7%, но по отношению к базе меньше на 23%. Небольшая активизация в промышленности повлияла на небольшой рост перевозок транспортом грузов и багажа, которые два последних месяца подряд растут, но в годовом выражении период к периоду они все равно ниже. Низкие цены на сырье и слабая экономическая активность в России и Китае давят на показатели внешней торговли: за январь-май текущего года внешнеторговый оборот упал по сравнению с аналогичным периодом 2015 года на 30%, экспорт на 32%, импорт на 27%, а если сравнить с базовым периодом, то падение достигло 56%.

При существующем уровне спроса на деньги уровень монетизации в экономике немного увеличивается, но в структуре денежной массы значительна доля депозитов в иностранной валюте, которые нельзя отнести к длинным и дешевым деньгам. На фоне недостаточности роста кредитного мультипликатора у банков второго уровня расширяется отрицательное значение чистых внешних активов.

Согласно базовому сценарию Центра исследований прикладной экономики за 2016 год по сравнению с предыдущим годом ожидается, что ВВП в реальном выражении уменьшится на 0,1% и составит 99,9%. В пессимистичном сценарии ожидается, что в реальном выражении ВВП будет составлять 99,6% за 2016 год в целом.

Так или иначе, в экономике должен наступить период стабильности, это показывают расчеты ведущих финансовых институтов страны, но пока судя по действиям и заявлениям представителей Нацбанка обеспечить ее финансовый регулятор, видимо, не в состоянии.

• 58
• 59