Сергей Терещенко: Наша ошибка в том, что мы земле не хозяина дали, а владельца

21 февраля, 2023

4131

Несмотря на имидж эдакого простоватого сельчанина себе на уме, с первых слов Сергея Терещенко было понятно, что это человек государственного масштаба, заботы которого не заканчиваются собственным хозяйством. Он называл себя «не государевым», а «трудолюбивым человеком».

С этим интервью (оно состоялось в июне 2019 года) Сергей Терещенко просил повременить. Договаривались встретиться еще, но как-то не получилось. После его кончины это интервью можно рассматривать и как исповедь, и как завещание неравнодушного к своей стране человека (правка была минимальной). Первый премьер-министр Казахстана (14.10.1991-11.10.1994) ушел 10 февраля.

Драйвер развития

– Я тоже не дурак, – заявил он на реплику о том, что социальные сети полны комментариями людей о том, что отечественная экономика фактически полностью зависит от импорта. – Я в этой стране работал и работаю всю жизнь, и так, как я, сельское хозяйство Казахстана мало кто знает. Да! К сожалению, мы не обеспечиваем себя полностью мясом, молочной продукцией, овощами и фруктами. Это плохо. Но все меняется в лучшую сторону. Об этом елбасы сказал на заседании ВЕЭС (Высшего Евразийского экономического совета) в конце мая (2019 года – Ред.): 50 % инфляции мы получаем от импорта. И он задался вопросом: почему сами не производим?

– Так ведь елбасы еще в 2010 году давал задание правительству, чтобы к 2014 году более 80% внутреннего рынка продтоваров составляли отечественные продукты. И что в итоге? Даже одежду для военных, по его словам, импортируем. Кто будет отвечать за срыв задания?

– Это не ко мне вопрос. Я занимаюсь производством трех видов продукции – меда, орехов и ягод. Могу производить их на экспорт не менее, чем на 60 млрд. тенге. В Эмиратах мед стоит, к примеру, $30 за килограмм. Даже если мы продадим туда миллион тонн, по 10 долларов, это будет уже $10 млрд.

– Елбасы приводил в пример Беларусь, которая почти полностью обеспечивает себя продукцией, Россия тоже – за исключением молочных продуктов. А мы даже мясо импортируем…

– Нет, говядины-то у нас своей хватает, но мы ее в рамках товарного обмена и кооперации вывозим в другие страны ЕАЭС. И это нормально. Зато Белоруссия поставляет нам молочные продукты. Россия – еще что-то. Казахстан туда – муку из зерна твердых сортов пшеницы, крупяные культуры и прочее. А чего, нам, казахам, упираться и комплексовать, если мы все в одном экономическом пространстве? В перспективе, я думаю, кооперация будет очень хорошо работать между странами ЕАЭС. Тем не менее, для Казахстана с его огромными земельными площадями и грамотным человеческим ресурсом, сельское хозяйство должно стать драйвером развития. То есть мы тоже должны работать на экспорт. У нас под боком Китай, Индия и арабские страны тоже хотели бы потреблять нашу продукцию.

– Наша импортозависимость началась еще в 1992-м, когда в Казахстане разогнали колхозы и совхозы, и население нашей аграрной республики пошло по миру?

– Мы специально никого не разгоняли. Просто некоторые стали кричать, что частник всех накормит, а излишки будут идти на экспорт. Вот мы (президент и правительство) и пошли на поводу у тех ученых, государственных мужей и депутатов, которые нам это рекомендовали. Да и денег поднимать большие хозяйства у страны не было.

– Назовите имя хотя бы одного из этих крикунов.

– Не назову. Я уже старый, мне ни с кем ссориться не хочется. Это сейчас я понимаю, что колхозы не надо было расформировывать, но в те годы не знали, по какому пути идти. Тогда перед глазами стоял пример Венгрии и Польши с их мелкими фермерскими хозяйствами, где откармливают скот, производят 85-90% молока, выращивают ягоды и фрукты. Я сам изучал тогда опыт Израиля, смотрел их кибуцы. Нашей ошибкой стало то, что мы земле не хозяина дали (правильно было бы выделять доли через акции), а владельца.

Короли и капуста

– Ваш отец, председатель передового южно-казахстанского колхоза «Победа» Александр Иванович Терещенко, тоже, кажется, до конца жизни не смирился с роспуском колхозов-совхозов.

– А что он мог сделать? Это же не только у нас было. Россияне и киргизы сразу всю землю разделили, Узбекистан тоже начал это делать, но они к земле относятся по-другому. Я же говорю: после развала Союза государство не могло дотировать совхозы, поэтому мы стали думать, как сделать людей собственниками земли. Многим директорам совхозов при приватизации 20% общественного имущества отдавали бесплатно. Но, к сожалению, таланта стать хозяевами на земле хватило не многим. Это уже шло не от власти. Еще раз повторюсь: мы силком никого не разгоняли. Это было веление времени, похожее на лавину, которая смела бы все на своем пути.

Кто-то пытался удержать колхозы. Анатолий Иванович Смыков, председатель колхоза «Алма-Ата», сохранил часть хозяйства. Мой отец тоже удержал свой колхоз. Но денег-то у них не было. Что такое вообще сельское хозяйство? Первое – земля как средство производства. Второе – высокопроизводительная техника. Третье – семена и удобрения. И четвертое – кадры. Сейчас начинают появляться настоящие хозяева на земле. Как Темирхан Досмухамбетов, например. Бывший министр и депутат парламента, заслуженный тренер Советского Союза, благодаря которому Казахстан занял 12 место на Олимпиаде в Лондоне. Когда ему исполнилось 63, он добровольно ушел с государственной службы на пенсию и решил попробовать себя в сельском хозяйстве. Темирхан мне напоминает римского императора Диоклетиана: покинув трон, остаток жизни тот выращивал капусту. Когда его попытались уговорить вернуться к власти, бывший император ответил отказом, заметив, что если бы они (те, кто приглашал) видели, какова капуста, которую он вырастил, то не стали бы приставать к нему со своими предложениями.

Досмухамбетов сделал почти то же самое, что и Ли Куан Ю, первый премьер-министр Сингапура. Будущий создатель сингапурского «экономического чуда» пригласил в свою нищую, погрязшую в долгах страну белых воротничков – японцев-пенсионеров и подсадил под них молодежь. Темирхан Мынайдарович дал возможность казахстанским ученым внедрять свои разработки в его хозяйстве «Байсерке-Агро», а рядом с ними работали ребята, которые прошли обучение в Гарварде и Оксфорде. Это – раз. И два – это жесточайшая дисциплина. Сегодня «Байсерке-Агро» бьет рекорды: 22 тонны кукурузы с гектара, 7,5 – сои, 12 – пшеницы тритикале, 9 – ячменя, надои в его хозяйстве – 9,7 литра от коровы. Если мы все будем работать, как Досмухамбетов, то будем процветать.

С чего нужно начинать? Собрать мелкие участки и кооперироваться путем создания машинно-технологических или машинно-тракторных станций. Это то, что делал Сталин в 30-е годы прошлого века.

Горе луковое

– Мое видение для Казахстана такое: 60-65% – это крупные и средние хозяйства, 30-35% – мелкие фермеры, имеющие максимум 10 гектаров земли. Так работают в Венгрии, Польше, Греции, Китае. Можно заниматься разведением кроликов, перепелок, рыбы, выращиванием овощей в теплицах. Елбасы сейчас взялся за продовольственную безопасность. Кое-что уже сделано. Хозяйство по выращиванию лука «Нур-Агро» продает свою продукцию в Польшу, во Францию, Германию. Никогда раньше казахи не продавали лук за границу, а теперь вот делают это.

– Это ваше хозяйство?

– Не мое. Меня в прошлом году тогда еще министр сельского хозяйства Шукеев попросил взять в управление это валявшееся на боку хозяйство. Мы получили рекордный урожай – по 83 тонны с гектара. Сажаем лишь на ста гектарах, остальная земля (всего в хозяйстве полторы тысячи гектаров) не работает, потому что чиновники тянут с приватизацией, хотя я соглашался брать хозяйство именно на этих условиях. Но если так, то через два месяца мы следующий год потеряем. А у нас ведь уже появились партнеры. Они хотят от Казахстана по 20-30 тысяч тонн лука каждый год, нашли уже хранилище, куда мы его можем отвозить. А чиновники в ответ на наши запросы отговариваются – завтра, послезавтра…

– Даже вам так отвечают?

– А что – я? Я такой же представитель народа, как и все. С народом живу, с народом общаюсь, с народом водку пью. А они (чиновники) просто страхуются. Боятся. Десять лет земля не работала, а тут пришел какой-то Терещенко, и она стала давать такие урожаи. С них же потом спросят, а чего же это она при вас так не работала?

– Как сделать так, чтобы чиновники хотя бы не мешали работать толковым людям?

– Вот пресса и должна этим заняться. Особенно те издания и каналы, которые живут за счет государства. Все ведь у них в руках. Пусть не трогают только Елбасы, Президента и премьер-министра, а всем остальным они должны стучать по башке, чтобы помочь государству двигаться вперед.

Декрет о Земле

– Вернемся к вопросу о земле. Вас называют одним из самых крупных землевладельцев Казахстана, а кое-кто – даже мафиози и серым кардиналом…

– Да, пожалуйста, пусть говорят. Ну что теперь делать? На каждый роток не накинешь платок, но я человек открытый и прозрачный.

– Однако в одном из интервью на вопрос, сколькими гектарами земли вы владеете, так и не ответили.

– Ну, сколькими? Я даже не знаю. Тысячи две, две с половиной, три. Где-то около 300 гектаров выкуплено, а остальное – в аренде.

– А какой вы лично придерживаетесь точки зрения относительно земельного вопроса?

– Очень простой. Землю продавать иностранцам нельзя, ее надо продавать гражданам Казахстана.

– Продавать или сдавать в долгосрочную аренду?

– Я сказал то, что сказал: землю надо продавать гражданам Казахстана. Не будет рынка земли – не будет никакой экономики в сельском хозяйстве. Это раз. Два: иностранцам, особенно предприятиям с иностранным участием, землю надо давать в аренду. По-другому мы не привлечем новые технологии и инвестиции. После того шума, который поднялся весной 2016 года, с иностранными партнерами стало сложнее работать: они нам не доверяют. Я считаю, что капитал к нам пойдет, если совместным предприятиям сдавать землю в аренду с 51% долей казахстанского бенефициара. Сейчас нашему сельскому хозяйству нужны недорогие длинные деньги. Я, к примеру, построил индейководческую фабрику и вот уже 8 лет плачу кредиты. Меня упрекают за субсидии, которые получаю от государства, но что я могу поделать, если зерно у нас дорогое, электроэнергия и бензин – тоже, а покупательская способность у населения низкая? Я еще ничего не получил из того, что вложил. Поэтому нам нужны длинные (70-летние) недорогие деньги – под три, максимум 4 процента, как это сделали китайцы, и как это практикуется сейчас в Европе? А когда берешь кредит под 14%, то все, что заработаешь, нужно отдавать. А тебе еще нужно покупать технику. Своей хорошей у нас, к сожалению, нет, поэтому покупали в свое время импортную технику, за доллары, который тогда стоил 150 тенге, а теперь девальвировал до 380.

«Волги» и овцы

– В США работает всего 3% населения в сельском хозяйстве. Этот опыт для нас приемлем?

– Я против него. Нурсултан Абишевич Назарбаев часто ссылался в свое время на такой опыт, а я считаю, что надо сделать все, чтобы наши люди остались на селе. Аул – колыбель народа. Там надо создавать рабочие места и инфраструктуру.

– А сколько, на ваш взгляд, можно прокормить человек на казахстанской земле с учетом наших природно-климатических условий?

– Ну, наверное, … миллионов 500-600.

– Вы можете обосновать это?

– Спрос и наличие земельных ресурсов – вот и все обоснование. Сейчас население земли составляет 8 млрд. человек, к 2050 году будет 10 млрд. Их же всех надо чем-то кормить. А у нас земля есть, вода есть, люди и рынок сбыта – тоже. Китай сегодня просит у меня 50 млн. тонн кукурузы, 40 млн. тонн сои, 6,5 млн. тонн люцерны. Теперь мы туда уже и мясо начинаем продавать. Кроме Китая, такие страны как Индия, Саудовская Аравия и Арабские Эмираты готовы покупать у нас ягнятину.

– Насчет ягнятины. Куда подевались многомиллионные овцеводческие хозяйства, которые вы, как первый премьер, принимали в наследство от КазССР ?

– Мы их съели. Когда я в октябре 1994 года передавал хозяйство Кажегельдину, у нас было 36 млн. овец, Брежнев ставил в советскую бытность перед Кунаевым задачу выйти на 50 млн. Но сейчас надо просто поменять систему ведения овцеводства. Мы разводили раньше в основном тонкорунных овец. Их шерсть использовалась для производства сукна, тканей и так далее. Сейчас такой потребности в шерсти нет, а тонкорунные овцы в мясном плане малопродуктивны. Если мы хотим иметь мясо, то в течение 5-7 лет нам надо поменять технологии и породу.

Опять же сошлюсь на опыт Темирхана Досмухамбетова. Он в своем хозяйстве внедряет едильбаевскую породу овец. Рожденные в марте ягнята в сентябре-октябре набирают вес до 50 килограммов. И не надо нам 50 млн. овец, пусть в зимовку уходит 20 млн. голов в основном маточного поголовья.

Сам себе бастык

– Почему же селяне продолжают бежать в город, где их никто не ждет?

– Откуда я знаю? Я психолог что ли? Может быть, потому, что государство раньше было социалистическим, а теперь каждый должен отвечать сам за себя. Вот этого еще никто не прочувствовал, как следует. Недавно я ездил в Ленгерский (сейчас Толебийский) район тогда еще Южно-Казахстанской области, где когда-то был первым секретарем райкома. У каждого сельчанина там по 25-50 соток земли. Посоветовал выращивать на продажу ягоды. С гектара можно снять их на сто тысяч долларов. Не хотят. В лучшем случае доят кобыл и продают кумыс. Это я к тому, что не надо искать виновных в своих проблемах. Не надо переводить стрелки на бастыков. Каждый сам себе должен быть начальником.

– Вам легко говорить…

– А что я? Я уже 25 лет как не премьер-министр, у меня пенсия – 60 тысяч тенге. И что – я должен ходить и жаловаться, что получаю такие деньги? Я просто сам себя мобилизовал, поставил задачу и выполняю ее, хотя мне скоро будет 70.

Мой отец тоже ни у кого ничего не просил. Был очень хорошим председателем колхоза, а мог бы быть хорошим министром сельского хозяйства, но зачем? Жил скромно, но достойно. Почти до последнего дня своей жизни ковырялся в огороде. Картошка у него была самая лучшая, чеснок, клубника, вишня и яблоки – тоже, от абрикосов деревья ломались. Так вот, сидит он однажды в свои 86 на ветке – снимает яблоки. Приходит сосед 40-летний: «Александр Иванович, помоги снять груши». Вот тебе и мотивация: приходи и собери мне мои груши. Когда отец умер (это случилось 31 декабря 2014 года), на похороны пришли не меньше пяти тысяч человек. Вот этого – отношения людей – за деньги не купишь. И мне тоже не стыдно ходить по земле, я никого не боюсь, со мной люди здороваются. Отец всегда повторял мне: где бы ты ни был, кем бы ни был, всегда оставайся человеком. Я и следую этому уроку всю жизнь.

Вот вы попросили об интервью, и я пришел, а мог бы этого не делать. Мне эти интервью ни к чему, я их не люблю. Я и без них личность известная, и, как говорят про меня, обласканная. Но при этом я не государев человек. Кроме как Господу Богу и своим родителям никому и ничем не обязан.

Наведите порядок в своем огороде

– И все же: за последние годы качество жизни казахстанцев значительно ухудшилось. Но вас послушать – народ сам виноват в этом.

– Кто хуже стал жить? Елки зеленые! Пробки на дорогах от машин – это что, показатель плохой жизни? Вот не надо брюзжать, а браться за что-то и работать, работать, работать. В стране созданы для этого прекрасные условия.

– Да? Чем вы это докажете?

– А что мне доказывать?? Я сам себе доказываю каждый день, что что-то могу. Кто из премьеров, кроме меня, пошел работать фермером? И пусть все приходят, смотрят и делают, как я – или лучше, чем я. И не надо брюзжать. Наведите лучше порядок в своем огороде.

– У нас только что прошли президентские выборы. Если не секрет, за кого проголосовали?

– За Токаева. Очень интеллигентный человек. Я его уважаю, как личность, сам его в свое время нашел в Китае. Правильно, что его выбрали. Он должен вести страну вперед, а мы ему будем помогать. А если будем ревизовать всех: этот такой, а тот – сякой, то получится демократия в самом худшем виде. Черчилль говорил, что это самая противная вещь на свете (а у нас она такая), что человек может сказать все, что угодно, и никто ему этого запретить не может.

– Почему? У нас ведь не то что за слова – за пустые и даже воображаемые плакаты преследуют.

– Вот давайте о политике не будем. У меня сельское хозяйство. Я же привел вам пример про императора, который сажал капусту, и она ему была важнее любой власти.