Является ли полковник Салтанат Азербек соучастником пыток?

Адвокаты участников Кантара намерены добиваться привлечения к уголовной ответственности официального представителя ДП Алматы, полковника полиции Салтанат Азербек за распространение недостоверной информации и неоказание помощи людям, оказавшимися жертвами пыток.

В минувшую пятницу завершился судебный процесс по делу о массовых пытках людей сотрудниками правоохранительных органов Алматы и Алматинской области в январе 2022 года. Все шесть подсудимых приговорены к лишению свободы на три года с взятием под стражу в зале суда.

Напомним: дело было возбуждено по заявлению 44 потерпевших, в том числе известного кыргызстанского джазмена Викрама Рузахунова, которого вынудили на камеру оговорить себя.

– Сюжет с интервью, которое он дал казахстанским СМИ, – один из самых главных доказательств пыток в этом деле, получившем достаточно большой международный резонанс после того, как он выступил в офисе ОБСЕ, – говорит адвокат потерпевших Айнара Айдарханова. – Дело по факту пыток в отношении Викрама Рузахунова, возбужденное не только в Казахстане, но и на родине музыканта – в Кыргызстане, длилось с 2022 года, но сотрудники казахстанских правоохранительных органов были признаны подозреваемыми по делу только в 2024 году.

Мы, адвокаты потерпевших, на всех стадиях судебных заседаний (их было 24) заявляли ходатайства об изменении квалификации с части 1 статей 362 и 146 на более тяжелую 3-ю часть в виду массовости пыток (44 человека), повлекших тяжкий вред здоровью наших подзащитных (есть судебно-медицинские экспертизы). Но есть нюанс. Дело в суде рассматривалось в той редакции статьи 146 (пытки) УК РК, которая была в момент совершения преступления (в начале января 2022 года), а отягчающие обстоятельства в нее были внесены в 2023 году – после того, когда жалобы на пытки со стороны правоохранительных органов приобрели массовый характер.

Так как кто-то из осужденных полицейских до вынесения приговора был действующим сотрудником полиции, то мы опасались, что суд просто ограничит им свободу, то есть даст условный срок, либо будет только штраф, как это предусмотрено в старой редакции статьи 146, часть 1, – до 5000 МРП или же исправительными работами в том же размере.

Но, как и просила прокуратура, суд вынес максимальное оказание – лишение свободы до трех лет в колонии средней безопасности. Если бы пытки имели место уже после январских событий, то по новой редакции статьи 146 УК РК срок был бы увеличен – обвиняемые получили бы от 4 до 7 лет лишения свободы Это ответ на вопрос – почему суд ограничился такими маленькими сроками.

Потерпевшими были также заявлены требования о возмещении морального вреда. Но, к примеру, Викраму Рузахунову суд удовлетворил их лишь частично, постановив выплатить ему 5 млн тенге из заявленных 60 млн, а многим потерпевшим от действий сотрудников правоохранительных органов вообще было отказано. Почему – узнаем из текста полного текста приговора, который, надеемся, получить на днях.

Этот процесс, став лишь маленьким шагом к справедливости, к сожалению, снова показал, что борьба за права человека в Казахстане продолжается в условиях постоянного сопротивления системы. Когда суд объявляет в конце приговора о том, что осужденные должны быть взяты под стражу, то обычно сотрудники полиции уводят их из зала суда в наручниках. Так было, например, когда выносили приговор Айгерим Тлеужановой, да и любому другому осужденному. Но на приговоренных к лишению свободы экс-сотрудников полиции наручники никто и не собирался надевать. Столь лояльное, противоречащее закону отношение к ним я склонна объяснять тем, что дело бывших сотрудников Карасайского РОВД Алматинской области рассматривал Карасайский районный суд, а заключать их под стражу уже в статусе осужденных должны были сотрудники Карасайского УП. Это, конечно, попахивает круговой порукой, но, к сожалению, законом предусмотрено рассмотрение дела по месту совершения преступления – в спецприемнике, находящемся в селе Кошмамбет Карасайского района Алматинской области. Наверняка кто-то из тех, кто должен был заключать под стражу, был в их подчинении, поэтому они, возможно, ожидали, что их осужденных коллег либо оправдают, либо приговор будет гораздо мягче. Более того – вместо демонстрации уважения к правосудию мы вновь стали свидетелями устрашения. Перед зданием Карасайского районного суда собрались десятки сотрудников Карасайского УП, создавая тем самым атмосферу давления на пострадавших и их адвокатов.

– В телевизионном сюжете, прошедшим в январе 2022 году по всем казахстанским каналам, Викрам Рузахунов, давая интервью полковнику полиции, официальному представителю ДП Алматы Салтанат Азербек, говорит, что он якобы за деньги (90 тыс. тенге) приехал участвовать в массовых протестах в Алматы. Это на самом деле было так?

– Нет, конечно. У него здесь, в Алматы, были встречи по работе, а те его показания, как было доказано в суде, вынудили дать под пытками. В те дни соотечественники музыканта, увидев тот сюжет с избитым музыкантом, забили тревогу, собравшись у посольства Кыргызстана в Казахстане, после чего МИД этой страны отправил Казахстану ноту протеста из-за того, что казахстанские телеканалы назвали кыргызского музыканта безработным участником погромов. Это вообще ирония судьбы – арестовать именно известного музыканта и заявить на весь мир, что он участвовал в митингах платно. Сотрудникам наших правоохранительных органов даже не пришло в голову зайти в Интернет, чтобы узнать информацию о человеке, чья известность вышла за пределы республики.

Когда Салтанат Азербек допрашивали в суде, я спросила у нее, удостоверилась ли она, как человек, не просто много лет работающий в правоохранительных органах, а имевший дело со СМИ, в правдивости той информации, которую давали ей Викрам Рузахунов и трое других интервьюируемых ею людей, она заявила, что не несет ответственности за эту информацию. Перед ней стояла задача просто отснять материал, не вдаваясь в подробности, а далее передать его в МВД. Так как судебный процесс был открытым, то подробности ее допросов выложены в Интернете.

– Выходит, Салтанат Азербек косвенно участвовала в пытках?

– Мы этот вопрос тоже ставили – просили вынести частное постановление в отношении нее. Она видела, что все четыре человека, у которых она берет интервью, избиты, о чем свидетельствуют многочисленные кровоподтеки и синяки, но не предприняла никаких попыток помочь им или хотя бы спросить у них, откуда появились эти телесные повреждения.

– Что вы намерены делать дальше?

– После получения полного текста приговора суда будем его обжаловать. А именно – требовать отягчить положение осужденных полицейских, удовлетворить полностью имущественные исковые требования потерпевших, а Салтанат Азербек привлечь к уголовной ответственности за распространение недостоверной информации и сокрытие факта пыток. Ту информацию, которая была снята ею, все потерпевшие в суде полностью отрицали, заявляя, что их вынудили делать это под пытками. Одна немаловажная деталь. В новостях на всех телевизионных каналах показали только тот момент, когда Викрам Рузахонов дает ей интервью. Но на канале «Алматы ТВ» оказался жесткий диск с полной версией того интервью (оно сейчас выложено в YouTube), где слышно, как музыкант спрашивает у кого-то: «Мне отвечать, как договорились или правду?» Это все делалось в присутствии самой Салтанат Азербек. Если она сама не могла остановить пытки, издевательства и жестокое обращение с задержанными людьми, то могла и должна была сообщить об этом вышестоящем лицам. Однако с ее стороны этого сделано не было.

В полной версии, а не в той части, что прошла по телеканалам, нет следов монтажа. Там все снято с самого начала – как они (пресс-служба ДВД Алматы и журналисты телеканала «Алматы ТВ» в сопровождении одного из шестерых ныне осужденных – заместителя начальника ДП Алматы Берика Абильбекова) заходят в спецприемник, поднимаются по лестнице, проходят мимо сотрудников в бронежилетах… Азербек в суде так и сказала – она думала, что оператор снимал только тот момент, когда опрашивали потерпевших.

– А каким образом всплыла полная версия?

– Когда по факту пыток было возбуждено уголовное дело, жесткий диск с полной версией интервью в спецприемнике был изъят на телеканале «Алматы ТВ» сотрудниками антикоррупционной службы, которая затем передала его в Генеральную прокуратуру.

– А оператора, снявшего это, в суде допрашивали?

– Его допрашивали в ходе следствия. Он сказал, что, включив опцию «Запись» раньше времени, просто забыл о ней…

Фото Викрама Рузахунова взято из открытых источников

• 28
• 25