Тасмагамбетову – 63. Стоит ли продлевать срок годности «продукту Назарбаева»?

В конце 2000-х годов в Казахстане усилились интриги в высшем эшелоне властной элиты. Руководитель Администрации Президента Аслан Мусин в качестве главного конкурента видел Имангали Тасмагамбетова – тогдашнего акима города Астаны. И тогда в ход пошла версия, что Тасмагамбетов причастен к религиозному движению, «имеющему достаточный потенциал для захвата власти».

Есть две взаимосвязанные причины, по которым лидер занимавших вначале нейтральную позицию «коранистов», точнее рационал-монотеистов, Асылбек Мусин ввязался в противостояние между религиозными идеологическими течениями. Как только мы, создав общественную организацию «Ізгі амал», провозгласили идею рационал-монотеизма в религии, усилилась критика, направленная против нее. Особую ненависть к этой идее проявили проповедники салафитского мировоззрения, которые считали свои позиции «чистой религией», а также имамы ДУМК, стремившиеся установить монополию на религиозное верование. В этой связи «коранисты» вынуждены были принять участие в религиозной идеологической борьбе, организовав информационную пропаганду против других течений.

В 2009 году Асылбек Мусин выступил перед офицерским составом Комитета национальной безопасности с лекцией о идеолгии религиозных течений в Казахстане, истории их возникновения и их опасности. Я не знаю точно, была ли заинтересованность КНБ в проведении подобного собрания или это была личная инициатива самого Асылбека, опиравшегося на высокую должность своего отца. Но в его лекции явно просматривалась ненависть к другим религиозным течениям, характеризовавшимся как предрасположенные к экстремизму и терроризму. Как противоядие им предлагалось поддержать и пропагандировать идею рационал-монотеизма.

Такое действие Асылбека Мусина не только взбудоражило общество, подверглось критике журналистов, но и породило яростные дискуссии среди членов организации «Ізгі амал». Говорилось о том, что, если хотим развивать рационал-монотеизм в соответствии с принципами демократии и либерализма, то следует, не ущемляя конституционное право других людей на свободу вероисповедания, освободить религию от политических идеологий не по указке сверху, используя механизмы власти, а снизу, путем демократического выбора простых граждан. А данные о происходящем столкновении между религиозными течениями в Казахстане предусматривалось использовать в качестве внутреннего практического и методологического инструмента, необходимого для развития идеи рационал-монотеизма.

В свою очередь Асылбек Мусин заявил, что его отец, занимающий высокую государственную должность, не вмешивается в религиозные вопросы, не поддерживает и не чинит препятствия «коранистам». Было сформулировано, что «коранисты», как и другие религиозные организации, не вмешиваются в государственную политику. Если кто-то хочет стать политиком и стремится к власти, то он должен открыто заявить о своем окончательном выходе из организации «Ізгі амал» и присоединении к одной из политических партий страны. Было сказано также, что если мы введем в практику метод подавления противников в религии через использование политической власти, то и другие религиозные течения получат моральное право поступать точно также, а это будет иметь тяжелые последствия, направленные на уничтожение принципов либерализма. Однако Асылбек Мусин отклонился от принципиального вопроса.

В конце 2000-х годов в Казахстане усилились интриги в высшем эшелоне властной элиты. Главным политическим мотивом была близость к Главе государства. Руководитель Администрации Президента, один из влиятельных политиков страны Аслан Мусин в качестве главного конкурента видел Имангали Тасмагамбетова – тогдашнего акима города Астаны. Конечно, сдвинуть с насиженного места облеченного доверием Президента опытного политика, отдалить его от Акорды – дело нелегкое. Поэтому в качестве стратегии рассматривался вариант связать его с учением Исматуллы, которое «носит экстремистский характер, скрытно рвется к политической власти и имеет достаточный потенциал для захвата власти».  Дистанцировавшийся длительное время от «коранистов» в сфере религии Аслан Мусин в конце концов по этой причине, видимо, попросил помощи у сына. Возможно, Асылбек Мусин, почувствовав затруднения отца, сам предложил ему услуги «коранистов» — этого мы никогда не узнаем. Достоверно, что Асылбек Мусин, собрав материалы об опасности учения Исматуллы для политического режима, направил в Администрацию Президента специальный доклад, где скрупулезно расписал, кто из чиновников властной элиты замешан в связях с чуждой религиозной идеологией. В преподнесенных им материалах полностью перечисляются совершенные духовными наставниками учения уголовные действия.

В 2010 году начались повальные задержания и аресты лидеров учения Исматуллы. Была создана следственная группа из числа сотрудников четырех силовых структур – Финансовой полиции, Прокуратуры, КНБ и МВД. То, что в этом деле КНБ, который обычно был всегда на переднем плане в борьбе с религиозным экстремизмом и терроризмом, на этот раз играл второстепенную роль, а руководила работой следственной группы финансовая полиция и этот орган вел основную работу, показывает, что уголовное дело против «зикристов» Аслан Мусин держал под своим личным контролем.

Вот таким образом учению Исматуллы, которому в течение 10 лет не давалось никакой правовой оценки, в один момент был нанесен сокрушительный удар, и оно было разгромлено. В результате продолжавшегося почти год судебного процесса, названного в обществе «делом суфиев», около десяти человек были осуждены на длительные сроки. Среди них – осужденный на 14 лет духовный наставник учения Исматулла Абдигаппар и приговоренный к 12 годам тюрьмы профессор КазНТУ Саят Ибраев, считавшийся в религиозной организации «третьим повелителем». Они были признаны виновными   в «создании преступной организации», «экстремизме», «лечении людей от алкоголизма и наркомании с нанесением вреда их здоровью», «незаконном лишении людей свободы» и в других преступлениях.

А «второй повелитель» Нарымбай Разбеккажиулы был объявлен в розыск. Находясь в «бегах» за границей, он скончался через несколько лет от сердечного приступа.

Нельзя сказать, что уголовное преследование по «делу суфиев» вышло за рамки правовых норм. Сотрудники правоохранительных органов старались не превысить своих полномочий, ибо причастность каждого обвиняемого к конкретным уголовным деяниям было доказана. Вскоре была запрещена деятельность и «Білім. Сенім. Өмір». Тем не менее, если посмотреть с позиции конституционной свободы вероисповедания, то эта норма, хоть и формально, но была соблюдена: ни один журналист и религиовед из активных проповедников «зикра», не пострадали по «делу суфиев». Они по-прежнему продолжают проповедовать прикрывающееся именем Ахмета Яссауи учение Исматуллы по сей день.

Ничем хорошим не обернулись последствия «дела суфиев» и для «коранистов».  Среди рационал-монотеистов усилились противоречия во взглядах на текущие политические вопросы, я закрыл организацию «Ізгі амал». Опасаясь ответного удара со стороны суфиев и салафитов, Асылбек Мусин переехал за границу, и в конце 2017 года скончался в городе Риге.

Если скажем, что к «делу суфиев не имели отношения салафиты и учения в составе муфтията, то это бы выглядело как преувеличение роли «коранистов», а именно Асылбека Мусина. По собранным им сведениям, сразу после ареста лидеров «зикристов» в обществе, и даже во властных элитах, разгорелся большой спор. Поэтому важно было показать, что «дело суфиев» рассматривается в рамках правовых норм и в соответствии с мерами по профилактике терроризма и борьбе с экстремизмом. Не случайно, что к подготовке показанного на государственном канале «Хабар» фильма «Ақиқат» — «Истина», состоящего из двух частей, и для разоблачения Исматуллы и его сторонников был привлечен известный журналист газеты «Время» Геннадий Бендицкий. Это был медиа-проект, разработанный для оправдания разгрома учения Исматуллы в общественном мнении. Было бы логично, если бы этот проект осуществили журналисты О. Алимбеков и Б. Косбармаков, изрядно преуспевшие наносить по заказу информационные удары против «зикристов». Но этого не случилось. Причина в том, что задача показать обществу «зикристов» как страшилище была вновь возложена на Бекболата Тлеухана и Мухамеджана Тазабекова, а мы уже ранее говорили, что они были обижены на этих двух журналистов и их взаимоотношения дали трещину. Поэтому производство фильма «Ақиқат» было поручено пользующемуся постоянным доверием Бекболата земляку Мухамеджана, журналисту Мурату Есжану. Если проанализировать фильм «Ақиқат» и спешно подготовленные статьи Г. Бендицкого о «зикристах», то несложно узреть следы собранных за многие годы материалов О. Алимбекова и Б. Косбармакова. По некоторым сведениям, эти два известных журналиста работали на тогдашнего заместителя муфтия Кайрата Жолдыбая.  Если это так, то можно сделать предположение, что эта группа также причастна к созданию фильма «Ақиқат» и ко второму сокрушительному информационному удару по «зикристам».

 Журналисты и религиоведы, исследовавшие религиозную ситуацию в Казахстане и писавшие аналитические статьи, никогда не были нейтральными.  Они также были подвержены влиянию религиозных идеологов или служили интересам одного конкретного религиозного течения, занимаясь лишь разоблачением и принижением чести противника. Закономерно, что в таких случаях истина искажается, говорится лишь полуправда. Например, нахождение Абдимуталипа Дауренбекова в числе экспертов, которые в ходе судебного процесса по так называемому «делу суфиев» с теологической точки зрения обосновали экстремистский характер учения Исматуллы, показывает, что в решающий момент «антизикристская» коалиция, отбросив в сторону внутренние дрязги, может действовать как единый кулак. Со стороны адвокатов подсудимых были выдвинуты сомнения в беспристрастности А. Дауренбекова как специалиста-эксперта по вопросам религии. И сторона обвинения пыталась доказать отсутствие экстремистского характера в учении Исматуллы, пригласив в суд в качестве экспертов Б. Бабаджанова и А. Муминова —  активных проповедников учения Яссауи. Это обстоятельство вскрыло актуальную проблему казахского общества. Ни один из тех, кто громогласно объявляет себя «религиоведом» на самом деле не является беспристрастным лицом, каждый из них находится под влиянием определенной религиозной идеологии. Если это так, то разве можно брать их мнение за основу в спорных вопросах?

Разумеется, с позиции декларации о свободе вероисповедания и свободе слова, мы не можем предъявлять обвинить журналистов, поскольку их публикации не являются официальным экспертным документом. Однако, медиа формируют общественное мнение, а оно, в свою очередь, может оказать определенное воздействие на эксперта, специализирующегося в какой-нибудь сфере. Но позитив в том, что к примеру, Г. Бендицкий, который был не так хорошо осведомлен о религиозной обстановке, не только довел до русскоязычного читателя материалы о «зикристах», собранные казахоязычными журналистами, но и доказал, что учение Исматуллы является политическим проектом, упомянув, что финансовая полиция при обыске дома Исматуллы Абдигаппара нашла секретные документы, относящиеся к КНБ. Также он дополнил ранее неизвестными сведениями данные о преступных деяниях Исматуллы Абдигаппара во время афганской войны.

Стоит отметить и труд журналистов и религиоведов, работавших на религиозную идеологию «зикристов». Они разоблачили скрытых проповедников салафитских течений, пресекли их незаконные действия.

И еще одна любопытная деталь: трудно сказать, до или после «дела суфиев», но религиозные идеологические организации стали «приватизировать» казахоязычные средства информации. Традиционные СМИ по-прежнему остались под влиянием «зикристов», взявших за основу учение Яссауи, к ним присоединились сайты «Абай.кз», «Маса.кз», «Араша.кз», расширив тем самым аудиторию охвата. В противовес им открыли информационный фронт такие сайты салафитского взгляда как «Намыс.кз», «Жақсы.кз», «Шын.кз». Накишбанды и нурши-гуленисты, прикрывавшиеся в составе муфтията Ханафитским мазхабом, вели свои проповеди через сайты мечетей. Такое группирование казахоязычных средств информации, возможно, вытекало из требований времени, так как религиозные идеологические организации в период разгрома учения Исматуллы почувствовали силу влияния «четвертой власти» — журналистов.

Во-вторых, стало понятно, какую опасность таит взаимодействие со структурной сетью наподобие учения Исматуллы, которое в законном порядке зарегистрировало общественное объединение, открыло медресе-шилханы. Видимо, по этой причине, многие салафитские организации, фонды и помещения при мечетях самостоятельно закрылись. Более безопасным считался переход идеологической информационной войны между религиозными течениями на страницы СМИ и социальные сети, ведение ее в онлайн-режиме. Однако, через короткое время салафитские сайты полностью были закрыты, сейчас остался только телеканал «Асыл арна», перешедший под контроль ДУМК. Это обстоятельство можно понять, как попытка баланса между религиозно-идеологическими течениями. Это издавна известный метод в политике: подавление ставшего сильным, дать возможность окрепнуть слабому, сохранить баланс. Этот метод был применен в отношении непримиримых к друг другу салафитов и «зикристов», которые из-за осуждения своих духовных наставников и повелителей потерпели значительный урон.

Однако важно помнить, что исламистские религиозно-идеологические течения Казахстана никогда не прекратят борьбу между собой, оставаясь источником нестабильности в обществе.

• 109
• 90