США временно запретили въезд из Европы

Мурат Темирханов — FCCA, Финансист/экономист

Очень большое падение цен на нефть, стало, как всегда,  «неожиданностью» для Казахстана. Опять заговорили о срочных антикризисных мерах, которые имеют одноразовый характер. Вместо этого нам нужны реформы в фискальной и монетарной политике, а также глубокие структурные реформы для диверсификации и конкурентоспособности экономики. 

2019 – положительный год для экономики Казахстана

В 2019 году среднегодовая цена на нефть марки Brent снизилась до $64 за баррель с $71 в 2018 (снижение на 10%). Тем не менее, такой уровень цен на нефть был комфортным для бюджета и экономики Казахстана. В результате рост ВВП в 2019 году составил чуть более 4%. Суммарные валютные резервы страны выросли на 2% до $90 млрд (чистые резервы Нацбанка составили $28,5 млрд и валютные активы Нацфонда – $61,7 млрд). Уровень государственного долга по отношению к ВВП в 2019 году практически не изменился и остался на низком уровне.  

В 2019 году курс тенге к доллару США был очень стабильным и в среднем за год он составил 382,75 тенге за доллар. Во многом благодаря финансированию со стороны правительства неплохо выросли реальные доходы населения – на 5,5%. Была осуществлена оценка качества активов банков (AQR) и на сегодня можно уже более или менее уверенно сказать, что не будет каких-то больших сюрпризов в банковской системе, даже во время кризиса. То есть, в целом 2019 год можно назвать хорошим для экономики Казахстана. Однако, был и ряд негативных моментов. 

Негативные моменты в экономике в 2019 году 

По информации из последнего отчета МВФ по Казахстану банковское и прочее кредитование экономики снизилось с 22,7% от ВВП в 2018 году до 21,4% в 2019. 

Дефицит текущего счета платежного баланса страны вырос с 0,2% от ВВП в 2018 до 2,8% в 2019. На это довольно существенное увеличение дефицита в основном повлияло снижение среднегодовой цены на нефть на 10%, а также увеличение импорта инвестиционных товаров в нефтегазовым секторе (Тенгиз) и для строительство газопровода в Нур-Султан.     

В своем отчете МВФ рассчитывает госбюджет Казахстана по международным стандартам. В него,  помимо республиканского и местных бюджетов, включается в Нацфонд с его нефтяными поступлениями и использованием в республиканском бюджете. По расчетам МВФ консолидированный госбюджет Казахстана имел профицит в 2,5% от ВВП в 2018, а в 2019 был уже пусть небольшой, но дефицит в размере 0,2% от ВВП. 

На переход консолидированного госбюджета из профицита в дефицит в благоприятный 2019 год повлияло снижение цены на нефть на 10%, а также увеличение расходов бюджета на рост зарплат, а также увеличение пенсий и социальных выплат.

Также можно указать, что цифры МВФ по профициту/дефициту консолидированного бюджета в 2018 и 2019 годах оказались завышенными, поскольку фонд не учел финансирование госрасходов на спасение банков за счет печатного станка Нацбанка. А там речь идет о громадной сумме в 2 трлн тенге.    

Очень большая зависимость экономики от нефти 

И наконец, одним из главных негативных моментов в 2019 году и за все последнее десятилетние в Казахстане является то, что не видно прогресса в диверсификации экономики Казахстана. В 2019 доля нефти в экономике Казахстана слегка снизилась, но это произошло не за счет бурного роста несырьевой экономики и малого и среднего бизнеса (МСБ), а опять таки за счет падения цены на нефть на 10%.

Так, согласно информации МВФ в 2019 году доля нефти в экспорте Казахстане составляла 58,5% (63,2% в 2018). Нефтяной ВВП составлял 22,7% от совокупного ВВП страны (25,3% в 2018). В 2019 году доходы госбюджета от нефти составляли 34,0% от всех поступлений в госбюджет (34,7% в 2018). 

Таким образом, в Казахстане есть очень глубокая зависимость экономики от нефти, которая практически не изменяется после кризиса 2008-2009 годов. И это несмотря громадные суммы госбюджета, потраченные на множество госпрограмм, которые прямо или косвенно должны были ускорять рост диверсификации экономикой и рост МСБ. 

Что будет с экономикой при текущем падении цен на нефть

Начало этого года тоже было хорошим для экономики Казахстана, поскольку цена на нефть находилась в диапазоне $64 — $68. Однако ситуация стала постепенно ухудшаться как только появились тревожные новости по коронавирусу. В конце концов ситуация с коронавирусом обострилась до предела, начались ценовые воины на рынке нефти, в результате цена на нефть на конец пятницы 13 марта была в районе $33 за баррель. То есть, от средних значений в $64 в 2019 году цена на нефть в конце прошлой неделе упала в два раза.  

На данный момент цены с нефть во многом зависят от того, насколько долго продлится кризис с коронавирусом. Однако ситуация может очень сильно усугубится, если в результате данной пандемии начнут взрываться мыльные пузыри на различных рынках. Прежде всего беспокоит крайне высокий уровень долгов как бизнеса, так и населения в Китае. Также в последнее время уже заговорили о банковском и долговом кризисе в Италии. В целом трудно сказать в каком еще слабом месте может возникнуть мировой финансовый кризис, но его вероятность резко возросла. 

Если никаких новых кризисов не будет и, как ожидается, ситуация с коронавирусом начнет стабилизироваться в лету, а потом начнется улучшение ситуации, то, по моему мнению, наиболее вероятным является прогноз, когда средняя цена на нефть в 2020 году будет $40 за баррель и $55 в 2021. 

Если средняя цена на нефть в 2020 году будет $40, то это означает снижение на 38% по сравнению в 2019 годом, а это очень большое падение. В результате, из-за крайне высокой зависимости нашей экономики от нефти, её рост резко замедлится и возможно даже будет небольшой спад. Резко вырастет дефицит госбюджета и дефицит текущего счет платежного баланса. 

Если бы тенге свободно плавал в соответствии с фундаментальными факторами (об этом речь пойдет чуть позже), то, по моей грубой оценке, при цене на нефть в $40 среднегодовой курс тенге в доллару США в 2020 должен быть в районе 430 KZT/USD (382,75 в 2019 году). В результате начнет быстро расти инфляция и снижаться доходы как бизнеса, так и населения. 

Такое очень сильное негативное влияние падения цен на нефть на экономику Казахстана – это объективная реальность. Цены не нефть очень волатильны по своей сути. Поэтому такая ситуация будет неизменно повторятся пока не получится диверсифицировать нашу экономику.

Антикризисных мер в Казахстане не достаточно 

Пандемия коронавируса — это довольно необычный кризис. Карантинные меры напрямую бьют по определенным видам бизнеса. Тем не менее, самое большое влияние данного кризиса на экономику Казахстана идет стандартным для нас путем – через падение цен на нефть. 

Как было сказано ранее, цены на нефть по своей сути сильно волатильны и их резкое падение может происходить из-за множества причин, которые происходят довольно регулярно. Поэтому страны – экспортеры нефти создают суверенные нефтяные фонды и используют контрциклическую фискальную политику, чтобы бороться с негативным влиянием резких изменений цен на нефть на экономику таких стран.       

Суть такой контрциклической политики заключается в том, что когда цены на нефть высокие, правительство не увеличивает государственные расходы, а накапливает нефтедоллары в специальной «заначке» — в суверенном нефтяном фонде. У нас такой фонд называется — Национальный Фонд. Таким образом, в благоприятный период власти стерилизуют экономику от избытка нефтедолларов, избегая знаменитой «голландской болезни». 

С другой стороны, когда цены на нефть падают, то в соответствии с контрциклической фискальной политикой правительство нефтяной страны может использовать свою «заначку» для поддержания государственных расходов на прежнем или более высоком уровне для стимуляции роста экономики вне зависимости от упавших доходов сырьевого сектора экономики. Таким образом, в кризисный период в стране — экспортере нефти сохраняется устойчивость государственных расходов и всей экономики в целом.   

Таким образом, Казахстану не нужно никаких антикризисных мер в случае резкого падения цена на нефть. Нужно лишь соблюдать стандартные правила контрциклической фискальной политики.

К сожалению, на сегодня в бюджетное законодательство до сих не заложено контрциклическое использование средств Нацфонда, что приводит необоснованному росту госрасходов в период благоприятных цен на нефть и отсутствием четких правил использования фонда в период кризисных явлений или низких цен на нефть.

Хуже того, отсутствие четких контрциклических бюджетных правил по использованию Нацфонда, а также плохое исполнение правительством своих собственных фискальных планов, приводят к постоянно высокой инфляции в Казахстане и сильно ухудшают возможности проведения монетарной и курсовой политики Нацбанком. 

Помимо контрциклической фискальной политики нужны другие реформы в этой сфере

На сегодня государственный бюджет, утверждаемый парламентом, неполноценен, непрозрачен, и не соответствует международным стандартам учета и отчетности. В соответствии с такими стандартами консолидированный госбюджет должен включать в себя абсолютно все государственные доходы и расходы и должен быть использован принцип начисления. В частности в госбюджет должны включаться поступления и расходование средств по Нацфонду, финансирование госрасходов Нацбанком (печатный станок), а также должны быть учтено финансирование госрасходов со стороны ЕНПФ, НУХ «Байтерек» и «Казагро», и ФНБ «Самрук-Казына». 

Как было сказано выше, по расчетам МВФ консолидированный госбюджет Казахстана за 2018 год, составленный по международным стандартам, показал профицит бюджета в 2,6% от ВВП. При этом, за этот же год исполнение республиканского бюджета, утвержденное парламентом, показало дефицит бюджета в размере 1,2%. Общее сальдо госбюджета является ключевым показателем для принятия правильных решений по фискальной политике. Спрашивается, как парламент может быть уверен в правильности экономической политики правительства, если он не видит полную и прозрачную картину?     

Помимо перехода на международные стандарты учета и отчётности государственных доходов и расходов, необходимо прекратить пагубную практику финансирования бюджетных расходов и инвестиций за счет денег квазигосударственного сектора (Самрук-Казына, Байтерек, Казагро, ЕНПФ, и так далее), а также за счет печатного станка Нацбанка. Абсолютно все затраты, которые характеризуются как государственные расходы и инвестиции должны идти через госбюджет и должны финансироваться за счет налоговых и прочих доходов бюджета или за счет государственного долга. 

Также последний прогноз социально-экономического развития страны (ПСЭР) на 2020-2024 составлен из некачественных допущений по основным параметрам (например, курс тенге не соответствует цене на нефть) в результате чего он является плохой базой для составления качественных фискальных планов. 

В целом в текущем и во всех прошлых ПСЭР были плохо и некачественно отработаны стрессовые сценарии и не описаны фискальные меры и действия правительства в этих ситуациях. То есть при резком падении цены на нефть все антикризисные меры уже должны быть в деталях описаны в ПСЭР. При наступлении такого события данные меры нужно лишь немного подкорректировать в зависимости от особенностей кризиса.

Необходимы реформы в монетарной политике

До сих пор в Казахстане нет адекватно плавающего курса тенге. Режим обменного курса нацвалюты, который плавает в соответствии с фундаментальными факторами, особенно важен для стран – нефтяных экспортёров. Такой режим позволяет автоматически и эффективно абсорбировать возникающие внешние шоки в виде резкого изменения цен на нефть. Прежде всего плавающий курс снижает большое давление на дефицит платежного баланса страны и на дефицит госбюджета в случае падения цен на нефть. 

Нацбанк объявил о свободном плавании тенге в августе 2015, однако до сих пор не понятно, каким образом происходит такое «плавание» нашей нацвалюты. Например, когда США ввели санкции против России, то российская валюта вполне понятно ослабла, поскольку санкции однозначно повлияли на платежный баланс этой страны. В то время, тенге почему-то тоже ослаб наравне и даже чуть больше рубля, хотя санкции были против России, а не против Казахстана. Санкции США не задевали нашу экономику напрямую, в результате чего тенге не должен был значительно ослабнуть к доллару и должен был укрепиться к рублю. Однако этого не произошло. 

В марте этого года, когда произошло резкое падение цен на нефть, российский рубль, курс которого формируется по рыночным условиям, резко ослаб. Такое поведение рубля было полностью понятно всем на рынке, поскольку экономика России тоже сильно зависит от нефти. Однако тенге, в результате очень значительных интервенций Нацбанка, ослаб к доллару в разы меньше чем рубль и значительно укрепился к рублю, несмотря на то, что экономика Казахстана в гораздо больше степени зависит от нефти, чем экономика России.

Повторюсь, адекватное плавание тенге подразумевает, что обменный курс нацвалюты должен формироваться под воздействием фундаментальных факторов. Однако, до сих пор изменения курса тенге очень мало соответствуют этим факторам. Такая непонятная и непрозрачная курсовая политика Нацбанка приводит к недоверию по монетарной политике, что в целом вредит всей экономике Казахстана.

Другая большая проблема текущей монетарной политики – это неадекватное изменение базовой ставки Нацбанком. Несомненно, что резкий рост базовой ставки в марте этого года не приведет к сдерживанию роста инфляции и не уменьшит давление курс тенге к доллару.  В странах – экспортёрах нефти с неразвитыми валютным и фондовым рынками базовая ставка имеет крайне ограниченное влияние как на инфляцию, так и на курс тенге. 

Однако следствием резкого роста базовой ставки однозначно станет рост процентных ставок на кредитование бизнеса. Удорожание кредитования, вкладов, и инвестиций в нацвалюте приведет в спаду именно в несырьевых секторах экономики Казахстана, поскольку в тенге у нас кредитуется бизнес, не связанный с экспортом нефти и других природных ресурсов. То есть, резкий рост базовой ставки при падении цен на нефть наносит экономике Казахстана двойной удар.

Нужны кардинально новые подходы к структурным реформам в экономике 

Если посмотреть новые предложения правительства по развитию предпринимательства и конкуренции и по разгосударствлению рыночной экономики, то можно обнаружить, что меры, которые оно сегодня предпринимает или собирается предпринимать принципиально не поменялись за последние десять лет. Однако, за этот период так и не произошло кардинальных изменений в указанных направлениях. 

Большой проблемой является то, что очень часто правительственные программы и меры по развитию предпринимательства не улучшают, а разрушают конкуренцию и рыночные механизмы в экономике Казахстана. В результате, в стране слишком низкий показатель по появлению нового бизнеса в отраслях, не связанных со сферой услуг. 

Например, в развитых странах считается, что защита предпринимателей от внешней конкуренции, а также государственное льготное финансирование и прямое субсидирование бизнеса (включая налоговое субсидирование) искажает рыночные механизмы и конкуренцию в экономике, что негативно сказывается развитии предпринимательства и конкурентоспособности в стране. Однако, у нашего правительства именно эти инструменты считаются главными для развития предпринимательства в Казахстане.

Чтобы изменить такое положение вещей властям необходимо прекратить поддерживать развитие бизнеса нерыночными мерами. Наоборот, необходимо максимально усилить конкуренцию, как внутри страны, так из-за рубежа, чтобы чётко работал процесс, когда с рынка оперативно уходят неэффективные компании, а приходят много новых и эффективных. Параллельно государство должно увеличить свои инвестиции в человеческий капитал и инфраструктуру, что является базой для развития предпринимательства.

Также, несомненно, что слишком большое участие государства в экономике сильно подавляет развитие частной предпринимательской инициативы в Казахстане. Однако разгосударствление нашей экономики идет крайне медленными темпами и в отдельных случаях происходит обратный процесс. При этом у правительства нет четких планов и измеримых показателей о том, как системно снизить долю и роль государства в рыночной экономике.

Мурат Темирханов

FCCA, Финансист/экономист

• 139
• 123