Идея идее рознь

Расул Жумалы, политолог
Не хлебом единым жив человек, а уж если речь заходит о государстве, то тем более. Вот уже пошел 18-й год плавания Казахстана по волнам независимости. Многое пережито за время этого рейда, штили сменялись штормами, взлеты — падениями. И можно сколько угодно страдать, что «то» было сделано не так, «это». Но после боя кулаками махать не с руки. Не секрет, что после критического 1991 года Казахстан развивался по принципу «сначала экономика, политика — потом». Возможно, для этого были свои веские резоны, особенно на фоне потрясений, которыми сопровождалась агония СССР. Похожий выбор сделали многие другие государства, не пожелавшие «раскачивать лодку независимости» в угоду коренным политическим реформам. В разгар борьбы за выживание об идеологии почти забыли. Исчез коммунизм, на протяжении 70 лет сплавлявший разнородную массу людей, рухнул «железный занавес». Эйфория свободы, самостоятельности опьяняла умы, социально-экономический шок отрезвлял.
К середине 1990-х, оправившись от первого удара, Казахстан все же приступил к выработке идеологической платформы государственности, идеи, которая консолидировала бы нацию, вселила бы в нее ощущение единства, несмотря на этнические, религиозные и прочие различия. Конституция, законы, гимн, флаг или герб не могли претендовать на подобную ипостась. Программ и инициатив за минувшие годы родилось немало, начиная от приснопамятной стратегии «Казахстан—2030» и заканчивая председательством в ОБСЕ и вхождением в «50 самых конкурентоспособных стран мира».
Каждый из этих документов преследовал свои цели, однако роднило их одно — предложить народу магистральный путь созидания. И по прошествии времени, если отбросить в сторону лозунги и многочисленные пропагандистские кампании, приходится констатировать, что с этой ключевой задачей программные документы все же не справились. Пожалуй, за исключением переноса столицы в Астану и председательства в ОБСЕ (хотя здесь также имеется место для полемики), все остальные по состоянию на день сегодняшний не дали удовлетворительных результатов.
О некоторых из них вовсе забыли, положив под сукно (программа по импортозамещению, подъем сел и аулов, реабилитация депрессивных городов, компьютеризация всех школ), некоторые до сих пор бесхозно циркулируют между чиновничьими кабинетами в виде планов, постановлений и указов, отчетов о проделанной работе и т.д. (индустриально-инновационное развитие, социально-предпринимательские корпорации, 30 корпоративных лидеров, региональный финансовый центр Алматы), ну а достижимость третьих вызывает оторопь даже у авторов (кампании по борьбе с коррупцией). Всего один пример: три года назад, когда презентовали амбициозный план по вхождению Казахстана в 50-ку наиболее конкурентоспособных стран мира, наша республика занимала 51-ю строчку в глобальной табели о рангах, требовалось всего-то сделать шаг — и заветная мечта в кармане. Однако вместо этого в отчете 2006 года Казахстан опустился на пять позиций, в 2007-м мы упали до 61-го места, в 2008-м оказались еще ниже — на 66-м.
Как представляется, концептуальный просчет подобных программ заключался в том, что каждый раз телегу пытались ставить впереди лошади. Преследуя какие-то громоздкие цели выбиться в лидеры в СНГ, мире, сотворить некий экономический прорыв, мы забывали о простых, но очень важных вещах: духовности, культуре, образовании. Ибо без них ни о какой конкурентоспособности государства, серьезных достижениях в той же экономике или политике речи быть не может. Это гораздо раньше нас поняли в
Европе и Америке, Японии и Китае, Малайзии и Сингапуре, Катаре и ОАЭ. И посмотрите: где сейчас они, а где мы?

• 46
• 42