Почему в казахстанском законе о культуре нет слова «художник»?

95 лет назад из Риддера, тогда еще – поселка в Восточном Казахстане, вышел караван груженных верблюдов. Заметно увеличившись по дороге, он дошел до Караганды, где поклажу перенесли в старый грузовик и благополучно доставили в тогдашнюю столицу Казахстана – Кызылорду. Обычная история? Во всем, кроме одного: грузом были картины.

Так состоялась первая в истории выставка казахстанских художников. Ее инициатором стал семипалатинский живописец (впоследствии – народный художник Казахской ССР) Николай Крутильников. Выйдя из Риддера, «художественный караван» по дороге пополнялся новыми работами почти в каждом городе – и, когда первая выставка-«передвижка» прибыла в столицу, это уже было достаточно большое и интересное собрание. С чем казахстанских художников и поздравил – телеграммой – нарком культуры СССР А.В.Луначарский.

Через пять лет был официально зарегистрирован Оргкомитет художников Казахстана – позже его переименуют в Союз. В уходящем году первая творческая организация в стране отметила юбилей: «Международная выставка, посвященная 90-летию Союза художников Казахстана» – значится сегодня на афише в Национальном музее в Астане.

О том, что удалось создать художникам за эти 90 лет; почему в Законе о культуре РК нет даже самих слов «изобразительное искусство» и «художник»; как относился к работе творческих союзов Динмухамед Кунаев и об отношении к ним сегодняшних чиновников – Exclusive.kz рассказала известный искусствовед, заслуженный деятель Казахстана Камилла Ли.

– Мы, во-первых, не потерялись, – ответила Камилла Витальевна на вопрос о том, что удалось сделать Союзу художников. – Потому что с самого начала 1990-х годов, когда заговорили о рыночной экономике, и рухнуло все, что было раньше, художники остались без заработков, а Союз – без многого из своего имущества. Раньше Союз был богатейшей организацией, содержал мастерские художников в семиэтажке на улице Панфилова, строился скульптурный цех на проспекте Рыскулова – но после развала СССР на все это уже не было денег. И была тоска и растерянность. Как мы это преодолели и смогли ли преодолеть до конца – вопрос до сих пор открытый и очень сложный, но вы были на выставке и видели общее настроение: изобразительное искусство Казахстана все-таки скорее живо, чем нет. Но это связано исключительно с энтузиазмом и преданностью искусству всех этих людей – художников, скульпторов, авторов тех работ, что сегодня выставлены в музее. Они не могут по-другому жить. Где-то как-то зарабатывают, где-то как-то «халтурят», но продолжают жить в искусстве.

– Как художники зарабатывали в советское время?

– Закономерный вопрос. Когда в 1933 году был создан Оргкомитет художников Казахстана, началось его финансирование из бюджета страны – несмотря ни на что. Наверное, не стоит сейчас объяснять, какими были для Казахстана 1930-е годы. Но пройдет немного времени, и финансирование будет складываться уже из нескольких источников: художники инициируют создание кооператива, он так и назывался – «Художник», и туда стали поступать заказы на художественные работы от государственных структур. Позже он вырастет в Художественный фонд, творческо-художественную производственную базу – это была единственная структура, которая работала согласно принципам рыночной экономики в социалистической стране. Выполнялись работы по договору с министерством культуры, поступавшие затем в фонды музеев, почти с каждой выставки закупались произведения, также поступавшие в музейные фонды, кстати, как в республиканские, так и в известные музеи Москвы и Ленинграда.

– Сегодня государственные заказы в Союз художников не поступают?

– Был один – за все время. В 2003 году к нам обратилась Администрация президента, чтобы мы занялись оформлением резиденции президента – Акорды произведениями профессиональных художников. Тогда председателем Союза был Мергенов (Еркин Мергенов, основоположник казахского модернизма в скульптуре, народный депутат СССР, народный художник Республики Казахстан, – ред.), мы провели переговоры, заключили договор, разработали дизайн-карту, чтобы вписать работы в интерьер, на все про все у нас ушло два года – и результат был принят с воодушевлением, там всем все понравилось. Эти работы и сейчас в интерьерах Акорды – совершенно разные, там есть и живопись, и графика, и скульптура, и обьекты декоративно-прикладного искусства. То был единственный момент за всю историю независимого Казахстана, когда художники что-то заработали. Если говорить о госзаказе.

– Вам могут возразить: сказать, что художники должны зарабатывать сами, а не просить поддержку у государства.

– Нам так и говорят: «продавайте свои работы!». А как продавать свои работы, кому, это что – семечки? Сейчас в обществе в целом отношение к изобразительному искусству как к такой «развлекухе», его оценивают по принципу «нравится – не нравится», «красиво – некрасиво». А это искусство, оно требует интеллектуального напряжения, какого-то уровня образования, погружения. Это же не q-pop!

Вы помните, как в 1990-е, когда все посольства были в Алматы, приехавшие к нам иностранцы «сходили с ума», они не думали, что искусство такого уровня есть в Казахстане – в стране, о которой они вообще ничего не знали. И они за бесценок, за 50, за 100 долларов скупали у художников прекрасные работы, и создали себе замечательные коллекции. А у нас в музеях с тех пор «провален» этот период, 1990-е годы и последующие.

Но у этой истории с иностранцами есть и другая сторона: в стратегии каждой большой международной, например, американской компании обязательно есть пункт о социальной поддержке. Я помню, как ExxonMobil выдавал небольшие гранты художникам на исполнение работ. То же самое – «Шеврон». Благодаря им у меня вышли две книги, «Изобразительное искусство XX века. Казахстан» и «Декоративно-прикладное искусство XX века».

– Кстати, к 90-летию Союза художников книги не будет?

– Мы обращались в Министерство культуры, чтобы нам выделили деньги на выпуск книги о Союзе художников периода Независимости. Никакой реакции. Нас, первый творческий Союз в стране, даже не поздравили с 90-летием! Сегодня этот материал готов в цифровом формате. У нас еще к 75-летию вышла книга «Изобразительное искусство Казахстана советского периода», с 1933 года и до развала СССР – в ней step-by-step все описано, с ссылкой на документы, как организовывался и работал Союз художников в XX веке. Сейчас мы подготовили материал периода независимости, с 1992-го до 2023-го, написали, что пережил Союз в 1990-е годы, как он сейчас развивается. Там тексты на казахском и русском языках, примерно 40 страниц, и иллюстративный ряд с документальными фотографиями. К сожалению, ссылок на документы нет, потому что когда произошел тот исторический развал СССР, очень многие документы оказались потеряны. Книга небольшая по обьему, но и на такой обьем спонсоров не нашлось…

Вы знаете, мы на самом деле не хотим жаловаться. Мы просто говорим, что нам для работы нужны адекватные специфике нашей работы правовые документы – например, в Грузии есть специальный закон об изобразительном искусстве, об этом нам сообщил председатель Союза художников Грузии, приехавший в Алматы вместе группой художников на открытие своей выставки – это было их поздравление нашему Союзу в честь 90-летнего юбилея. В нашем же правовом поле специфика творчества труда в области изобразительного искусства совсем не учитывается, более того, никак не поддерживается. А ведь художники создают уникальный творческий продукт, который остается в веках. Поэтому так важны музейные фонды, сохраняющие это искусство для будущих поколений.

Мы хотим работать, и регулярно готовим проекты и темы, на наш взгляд, необходимые для нашей страны. Например, мы выдвинули тему комплексного проектирования, обсудив ее с руководителями родственных творческих организаций – Союза архитекторов и Союза дизайнеров. Мы напомнили, что раньше в проектах обязательно учитывалась важная концепция – «синтез искусства». Взять Дом ученых, где на первом этаже мозаика, на пятом – замечательный витраж, в Зимнем саду была роспись, которую уничтожили, раньше на каждом этаже висели уникальные по исполнению гобелены (их вынесли на крышу, и они там благополучно сгнили под дождем). То есть в свое время – в советское – стали активно вводить все виды искусства в интерьеры всех значимых зданий. Тщательно работал художественный совет, и я помню, как на его заседания во время работы над основными объектами – театр имени М. Ауэзова, баня «Арасан», Дом ученых, гостиница «Казахстан», всегда приходил Динмухамед Ахмедович Кунаев. И он скромно стоял в стороне и слушал, как идет обсуждение…

Это было золотое время для Союза художников. О нас тогда много писали во всесоюзных журналах об искусстве. Вообще мы считались в СССР передовой организацией, на наших всесоюзных выставках лучшие художники того времени особенно отмечали, что у нас всегда была нацеленность на национальную тематику, поиски собственных средств пластической выразительности. Такая тенденция проявлялась уже в ранних работах Сабура Мамбеева, 1950-х годов, даже названия – «Перекочевка», «У юрты» были обращены к национальному контексту – он написал их не в русле социалистического реализма, а скорее ближе к Баксту, к русскому авангарду. Очень тонкая живопись. Потом были шестидесятники, и среди них – Шаймардан Сариев, который говорил: «надо класть краски по-казахски». Когда он работал над своими композициями, он кидал холст на пол и смотрел сверху, чтобы краски ложились так, «как они на текеметах лежат». Отсюда крупномасштабность, как его работ, так и других художников этой группы – Салихитдина Айтбаева, например. И всегда наших художников очень хорошо встречали в Москве, потому что знали: казахи сейчас опять что-то новое привезут. А сейчас у нас полная «батыризация»: пишут коммерческие работы и ориентируются на вкус потребителя. А у сегодняшнего нашего потребителя, у чиновников, у тех, у кого есть деньги, нет ни видения, ни вкуса – за редким исключением. Поэтому у нас историческая тема, такая, знаете, сказочная, превалирует над всем остальным.

Мы много лет делаем всякие проекты, пытаемся нацелить художников (включая регионы) на современную проблематику, на творческие поиски, но не всегда удается. Здесь хотелось бы отметить, что за последние несколько лет только алматинский акимат поддерживает хотя бы раз в год наши предложения. Благодаря этому мы осуществили реализацию таких проектов, как зимний пленэр, посвященной Спортивной Универсиаде, прошедшей в Алматы, пленэр, посвященный истории города Алматы в год Независимости, в этом году – Республиканский Симпозиум «Диалог искусств – Искусство Диалога» и некоторые другие. Ко всем проектам выпущены специальные художественные каталоги. Но это раз в год. Большие проекты международного уровня мы не можем проводить из за отсутствия соответствующей правовой и финансовой базы.

– Тем не менее, юбилейная выставка Союза художников – очень хорошая.

– Это из серии «несмотря ни на что» и «вопреки, а не благодаря». Вопреки сложившимся обстоятельствам художники работают. Они не могут иначе. Это Божий дар, и они от него никуда не уйдут… Выставка, действительно, сильная, она продемонстрировала и мастерство, и новые идеи. В ней приняли участие художники из 10 стран – Грузии, Литвы, Молдовы, Бурятии, Азербайджана, Таджикистана, Кыргызстана, Узбекистана и даже, несмотря на сложную ситуацию, из Украины, Канады. Так нас поздравили художники этих стран. Их произведения будет переданы в фонды Государственного музея искусств имени А.Кастеева в Алматы и Национального музея в Астане.

После выставки, посвященной юбилею Союза художников, закралась мысль: а ведь можно было повторить путь 95-летней давности. Стартовать в Риддере, объехать всю страну с остановками-выставками в каждом более или менее крупном городе, задержаться, скажем, на месяц, в Алматы, и завершить этот художественный марафон в столице – Астане. Но для воплощения этой идеи у нас в стране нет главного – доброй воли чиновников от культуры.

Беседу вела Гульнар Танкаева

Фото автора и из личного архива Камиллы Ли

• 53
• 47