Чудовищная цикличность бытия

Целый ряд мегаугроз ставит под вопрос наше будущее – не просто рабочие места, доходы, богатство и мировую экономику, но и относительный мир, процветание и прогресс, достигнутые за последние 75 лет.

В течение четырёх десятилетий после Второй мировой войны никто не думал об изменении климата или искусственном интеллекте, который уничтожает рабочие места, и никто не произносил таких слов, как «деглобализация» или «торговая война». Никто не задумывался о глобальных пандемиях, ведь последняя крупная пандемия была в далёком 1918 году. Разрядка в отношениях США и СССР и американская политика открытости к Китаю привели к тому, что и так уже низкий риск войны с применением обычных или ядерных вооружений между великими державами испарился.

Темпы роста экономики отличались уверенностью, экономическая цикличность находилась под контролем, а рецессии были короткими и неглубокими, за исключением стагфляционных 1970-х годов, но даже тогда развитые страны не страдали от долговых кризисов, потому что долговые коэффициенты в частном и государственном секторе были низкими. Отсутствовали скрытые долговые обязательства в виде пенсий и расходов на систему здравоохранения, потому что увеличивалось предложение молодой рабочей силы, а темпы старения населения были умеренными. Разумное регулирование и контроль за капиталом помогали подавлять циклы «бум-крах» и сдерживать крупные финансовые кризисы. Страны с крупнейшей экономикой являлись сильными либеральными демократиями, свободными от экстремальной партийной поляризации. Популизм и авторитаризм были уделом отсталой группы бедных стран.

А теперь быстро перенесёмся в конец 2022 года, и вы сразу увидите, что мы по уши в новых, экстремальных мегаугрозах, которые ранее ни у кого не были на радарах. На мой взгляд, мир вступил в эпоху геополитической депрессии: (как минимум) четыре опасные ревизионистские державы – Китай, Россия, Иран и КНДР – бросают вызов сложившемуся миропорядку в сфере экономики, финансов, безопасности и геополитики, который США вместе с союзниками создавали после Второй мировой войны.

Резко повысился риск не просто войны между великими державами, но ядерной войны. В следующем году агрессивная война России против Украины может перерасти в конфликт нетрадиционными средствами, в котором напрямую может быть задействовано НАТО. А Израиль – и, возможно, США – могут решить провести атаки против Ирана, который находится на пути обретения ядерной бомбы.

Поскольку председатель КНР Си Цзиньпин продолжает консолидировать свою авторитарную власть, а США ужесточают торговые ограничения против Китая, новая китайско-американская холодная война становится холоднее с каждым днём. Хуже того, с невероятной лёгкостью она может стать горячей – из-за статуса Тайваня, который Си решительно настроен воссоединить с материковым Китаем, а президент США Джо Байден, судя по всему, решительно настроен защищать. Тем временем вооружённая ядерным оружием Северная Корея вновь старается привлечь к себе внимание, запуская ракеты над Японией и Южной Кореей.

Даже если списать со счётов угрозу ядерного конфликта, есть серьёзный и усиливающийся риск экологического апокалипсиса в будущем, особенно учитывая тот факт, что разговоры о нетто-нулевых выбросах парниковых газов и инвестировании в соответствии с принципами ESG (экологическое, социальное и корпоративное управление) в значительной мере представляют собой «зелёный камуфляж» («гринвошинг») – или, если хотите, «зелёные мечтания» («гринвишинг»). Набирает силу новая «зелёная инфляция» («гринфляция»), потому что выяснилось, что для добычи металлов, необходимых для энергетического перехода, требуется много дорогостоящей энергии.

Существует также повышенный риск начала новых пандемий, которые будут хуже библейской чумы из-за связи процессов уничтожения природы с зоонозными болезнями. Дикие животные, которые переносят опасные патогены, вступают во всё более тесные и частые контакты с людьми и домашним скотом. Именно поэтому мы уже сейчас, с начала 1980-х годов, наблюдаем участившиеся пандемии и эпидемии с высокой вирулентностью (ВИЧ, тяжёлый острый респираторный синдром SARS, ближневосточный респираторный синдром MERS, свиной грипп, птичий грипп, Зика, Эбола, Covid-19). Все эти факты говорят о том, что в будущем данная проблема будет только усугубляться.

Ситуация с экономикой ничуть не лучше. Впервые с 1970-х годов мы наблюдаем высокую инфляцию и перспективу рецессии, то есть стагфляции. Когда эта рецессия начнётся, она не будет короткой и неглубокой, она будет длительной и суровой, потому что, возможно, нас ждёт ещё и величайший долговой кризис, поскольку за последние десятилетия долговые коэффициенты в частном и государственном секторе резко выросли. Низкий уровень долговых коэффициентов помог нам избежать такого кризиса в 1970-е. И, хотя у нас, конечно, были долговые кризисы после краха 2008 года (ставшего результатом излишних долгов у домохозяйств, банков и правительств), они происходили на фоне дефляции. Это был результат шока на стороне спроса и дефицита кредитования, на которые можно было отреагировать масштабным монетарным, бюджетным и кредитным смягчением.

Сегодня мы видим худшие элементы кризисов 1970-х и 2008 года вместе. Многократные, затяжные негативные шоки на стороне предложения совпали с ростом долговых коэффициентов, которые сегодня даже выше, чем во время мирового финансового кризиса. Инфляционное давление вынуждает центральные банки ужесточать монетарную политику несмотря на то, что на горизонте маячит рецессия. В результате стоимость обслуживания долгов подскочит до небес. Кроме того, старение населения приводит к возникновению огромных необеспеченных обязательств госсектора (в виде пенсий и расходов на здравоохранение), которые столь же велики, как и собственно госдолг. Все должны готовиться к тому, что может затем войти в историю как Великий стагфляционный долговой кризис.

Кроме того, хотя центральные банки всеми силами стараются делать как можно более решительные и жёсткие заявления, мы должны скептически относиться к декларируемой ими готовности бороться с инфляцией любой ценой. Как только они попадут в долговую ловушку, им придётся отступить. Долговые коэффициенты настолько высоки, что борьба с инфляцией приведёт к экономическому и финансовому краху, который политически будет признан неприемлемым. Крупнейшие центробанки поймут, что у них нет иного выбора, кроме как дать задний ход, при этом инфляция, девальвация национальных валют, циклы «бум-крах» и финансовые кризисы станут ещё более суровыми и частыми, что приведёт к валютному и финансовому хаосу.

Тем временем геополитические конфликты и озабоченность национальной безопасностью продолжат способствовать торговым, финансовым и технологическим войнам, ускоряя процесс деглобализации. Возвращение протекционизма и китайско-американский разрыв приведут к фрагментации мировой экономики, производственных цепочек и рынков, что повысит цены на широкий спектр товаров и услуг. На смену политики «офшоринга» (перенос производства за рубеж) пришла политика «френдшоринга» (перенос производства в дружественные страны), а на смену свободной торговле пришла «безопасная и справедливая торговля».

Со временем прогресс в разработке искусственного интеллекта и роботов, а также автоматизация будут уничтожать всё больше и больше рабочих мест, даже несмотря на возведение властями высоких протекционистских стен – это попытка воевать в прошлой войне. Ограничивая иммиграцию и требуя увеличивать отечественное производство, развитые страны со стареющим населением будут фактически стимулировать компании выбирать такие технологии, которые помогут им сэкономить на труде и которые позволят повысить производительность не только в рутинной трудовой деятельности, но также когнитивной и креативной. Сам вид Homo sapiens со временем может оказаться устаревшим.

Все эти мегаугрозы будут способствовать дальнейшему росту неравенства в уровне доходов и богатства, которое уже сейчас привело к возникновению жёсткого давления на либеральные демократии (те, кто остался позади, бунтуют против элит) и появлению радикальных, агрессивных популистских режимов по всему миру.

Причина того, что мы оказались в столь опасном положении, отчасти в том, что мы слишком долго сидели, сложа руки, засунув, как страусы, голову в песок. Теперь нам необходимо компенсировать это потерянное время. Если государство и частный сектор не предпримут решительных действий как внутри стран, так и на глобальном уровне, предстоящий период будет в меньшей степени похож на четыре десятилетия после Второй мировой войны и в большей – на три десятилетия в период между 1914 и 1945 годами. Этот период начался с Первой мировой войной и пандемии испанского гриппа, которые сменились крахом Уолл-стрит в 1929 году, Великой депрессией, масштабными торговыми и валютными войнам, инфляцией, гиперинфляцией, дефляцией, а также финансовыми и долговыми кризисами, которые привели к массовым банкротствам и дефолтам. В конечном итоге в Италии, Германии, Японии, Испании и других странах к власти пришли авторитарные милитаристские режимы, а кульминацией этого периода стала Вторая мировая война и Холокост.

Если мы не выглядим готовыми к аналогичной последовательности катастроф, то причина этого может быть в том, что она уже стартовала.

Copyright: Project Syndicate, 2022. www.project-syndicate.org

• 70
• 54