Экзистенциальный выбор Европы

В течение многих лет я при каждой возможности призывал Евросоюз и входящие в него страны увеличивать инвестиции в оборону. Когда президент России Владимир Путин начал полномасштабное вторжение в Украину, я, будучи депутатом Европарламента, задавал всем вопрос: какие нам ещё нужны доказательства, чтобы признать угрозу для всей Европы. Что мы, европейцы, будем делать, если наша безопасность окажется под угрозой, а Америка, наш ближайший союзник, будет занята другими делами?

Сегодня мы оказались ровно в этом положении. Представители США открыто заявляют, что не собираются выделять много времени и ресурсов на решение проблем, которые, по их мнению, являются европейскими. Как выразился госсекретарь Марко Рубио, у США «есть другие приоритеты, требующие внимания».

Я согласен. У глобальной сверхдержавы есть глобальные обязанности, а количество «горячих точек», которые могут требовать внимания властей США, лишь растёт. Помимо сложностей в Западном полушарии, нестабильности на Ближнем Востоке и острой напряжённости в отношениях Индии и Пакистана (двух ядерных держав) есть ещё и первостепенная задача пересмотра отношений с Китаем. Кроме того, согласно официальной доктрине министерства обороны США, Америка больше не может вести несколько крупных войн одновременно – только одну.

Новая администрация США чётко обозначила свою позицию. «Мы собрались здесь сегодня, чтобы прямо и недвусмысленно заявить, что суровые стратегические реалии не позволяют Соединённым Штатам Америки концентрировать основное внимание на безопасности Европы», – объявил министр обороны Пит Хегсет в феврале в Брюсселе. А вице-президент США Джей Ди Вэнс был ещё прямолинейней: он заявил, что «вся инфраструктура безопасности Европы… субсидируется США», хотя ни Европа, ни Америка не заинтересованы в том, чтобы «Европа была вечным вассалом США в сфере безопасности». Президент Дональд Трамп также неоднократно обвинял Европу в «нахлебничестве», а также в том, что она «использует» США.

Европейцам может не нравиться то, что мы слышим, но мы не можем делать вид, будто не слышим. Мы должны готовиться к тому, что США умоют руки, когда речь зайдёт не только об Украине, но и Европе. Сильви Кауффманн из газеты Le Mondeполагает, что «безопасней готовиться к худшему, чем надеяться на лучшее». Но мы можем и должны делать и то, и другое – надеяться и готовиться. Доверяй, но проверяй.

С тех пор как Трамп выдвинул свою кандидатуру в президенты в 2015 году, существуют две интеллектуальные школы интерпретации его заявлений. Одни утверждают, что мы должны воспринимать его всерьёз, но не буквально, а другие призывают нас делать обратное: воспринимать его буквально, но не всегда всерьёз. Я считаю, что наиболее разумный и респектабельный подход – воспринимать слова президента США буквально и всерьёз.

Учитывая нынешнее состояние мира, это означает, что Европа должна сделать экзистенциальный выбор. Мы можем коллективно вступить в глобальную игру, будучи конкурентом-тяжеловесом, или же мы можем обречь себя на маргинализацию.

Многое уже сделано, чтобы стать соперником-тяжеловесом. С 2016 года (накануне первого срока Трампа) члены НАТО, не считая США, увеличили ежегодные оборонные расходы на 98%: с $255 млрд до $506 млрд. Кроме того, после трех лет путинской войны против Украины Евросоюз и входящие в него страны доказали свою готовность тратить больше и применять коллективные, рациональные и эффективные подходы к оборонному планированию и закупкам. Новое соглашение о совместной обороне между ЕС и Великобританией стало ещё одним шагом, демонстрирующим новую стратегическую солидарность.

Сдерживание России не является чем-то непосильным для нас. Нам не нужно иметь военный потенциал, сравнимый с американским. Нет, нам нужно лишь достаточно средств для того, чтобы заставить Путина пересмотреть свои шансы на победу в противостоянии с единым европейским сообществом демократических государств.

Европейцы открыто требуют, чтобы мы выбрали новые подходы к европейской обороне. По данным Еврокомиссии, 71% граждан ЕС считают, что Евросоюз должен расширять мощности по производству военной техники, а 77% поддерживают единую политику в сфере обороны и безопасности. Это означает, что у европейских лидеров есть мандат, чтобы смело мыслить и действовать.

Сколько времени потребуется для восстановления мира в Украине и стабильности в Европе? Я считаю, что в своих действиях мы должны исходить из трёх предпосылок. Во-первых, нам надо понимать, что это война бывшей имперской метрополии против, как она считает, своей мятежной колонии. Как показывает история, колониальные войны обычно длятся примерно десять лет. Если они вдруг завершаются раньше, это следует воспринимать как бонус.

Во-вторых, мы должны понимать, что страна-захватчик сможет начать добросовестные переговоры только в одном случае: если она решит, что вторжение было ошибкой. Она должна осознать, что издержки ведения войны и сохранения бывшей колонии в подчинении превышают все выгоды, которые эта колония в принципе способна принести. В-третьих, учитывая всё вышесказанное, мы должны помнить, что колониальные войны обычно завершает не та группа лидеров, которая их развязала.

Да, повышение оборонного потенциала Европы и одновременная поддержка Украины будут стоить дорого. С тех пор как Россия начала свою агрессивную войну, Евросоюз и входящие в него страны выделили более $165 млрд на поддержку Украины и её народа. Это значительная сумма, однако она меньше 1% совокупного ВВП стран ЕС (около $19 трлн). Конечно, мы способны на большее.

Укрепляя оборону Европы, мы не должны забывать, зачем мы это делаем: мы действуем ради своей безопасности. Не для того, чтобы ослабить трансатлантические отношения, а для того, чтобы улучшить их. Чтобы избежать стратегической дилеммы, мы, европейцы, должны иметь возможность помогать Америке защищать её союзников, взвалив на себя справедливо полагающуюся часть бремени безопасности.

Copyright: Project Syndicate/ImpactCEE, 2025. www.project-syndicate.org