Елжан Биртанов: В системных проблемах госуправления во время пандемии обвинили Минздрав

С какими проблемами госуправления сталкивался Казахстан во время борьбы против коронавируса, кто препятствовал их решению и какой опыт из этого необходимо извлечь? Об этом экс-министр здравоохранения Елжан Биртанов рассказал журналисту Exclusive.kz.

Когда возникла ситуация в Ухани, наша санитарная служба начала получать информацию о болезни намного раньше, чем она пришла в Казахстан. В конце декабря 2019 года мы получили по линии ВОЗ сначала неподтверждённую информацию о данном вирусе, а уже в начале января 2020 года она подтвердилась. И тогда мы официально вышли в народ. 

На тот момент главный государственный санитарный врач Жандарбек Бекшин провёл первую пресс-конференцию, рассказав о риске пандемии и о том, что мы к ней начинаем готовиться. Уже в январе 2020 года у нас в республике проводились обучение людей, подготовка к появлению вируса и оснащение лабораторий, исходя из той информации, которая была у ВОЗ. 

Следует пояснить, как в таких ситуациях происходит коммуникация. Сначала санитарная служба, основываясь на действующих международных и государственных стандартах, принимает на своём уровне решения – постановления главного санитарного врача. В этих документах прямо оговаривается, что необходимо делать врачам, поликлиникам, акиматам, МЧС, пограничным службам и другим госорганам, а также упоминается, какие страны входят в зоны риска, а какие не входят. 

Затем санслужба распространяет эти постановления среди всех органов, которых оно затрагивает, после чего республиканская комиссия под руководством минздрава все содержащиеся в документе команды транслирует и разъясняет региональным руководителям управлений здравоохранения.

Но, поскольку у акиматов всё равно зачастую остаётся много непонятных вопросов, связанных с санитарными зонами, доступами в магазины, работой бизнеса и так далее, в феврале 2020 года была создана межведомственная комиссия под руководством вице-премьера. Она практически ежедневно собирала представителей всех госорганов для того, чтобы каждый доложил о ситуации. Так выстроена система государственного управления. 

Однако в пандемию и этого оказалось недостаточно. В результате была образована государственная комиссия по чрезвычайной ситуации, которую возглавлял премьер-министр. Она заседала еженедельно, иногда чаще. 

На каждом заседании всех перечисленных комиссий я как глава Минздрава докладывал ситуацию для принятия соответствующих решений. Почти ежедневно я говорил акиматам: «Закупайте лекарства, формируйте запасы масок, обеспечивайте резервы койкомест, делайте всё в соответствии с протоколами». Исполнение этих действий находилось в компетенции акиматов. 

Но с закупками оказались проблемы. Мы в феврале ещё начали закупать дополнительный объём средств защиты – маски, халаты, перчатки. К тому моменту у нас уже был в наличии «мирный» объём, то есть рассчитанный исходя из нормальных, стандартных условий, – этот объём всегда приобретается на следующий год заранее, в октябре-декабре, по фиксированной стоимости. А тут произошло, условно говоря, «военное» время, и потребность в разы увеличилась. 

Но случилось так, что, во-первых, нам деньги поступили от правительства не сразу, во-вторых, пришли эти деньги по старым ценам. 

Как итог, в условиях ЧС мы, при всём желании, не могли купить ничего, так как все границы были закрыты, а основные страны-партнёры, такие как Россия, Китай и Турция, к тому моменту уже запретили экспорт товаров медицинского предназначения. Достаточно долго ещё потом деньги на закупки были, но купить медтовары мы не могли. К примеру, я помню, как в мае 2022 года мы купили аппарат ИВЛ, но единственная возможная ближайшая поставка его была лишь в ноябре. И что с этим делать? 

В то же время, казахстанские частники отказывались продавать нам даже те же самые маски по старым ценам. Они просто не выходили на тендер. Ведь зачем им продавать государству маски по официальной закупочной цене 15 тенге, если аптекам они в это время могли продать по 200, а за рубежом – вовсе за 500? Но новую цену мы попросту не могли установить, так как это нарушало бы законодательство страны о госзакупках и расценивалось бы как уголовно наказуемое деяние. 

В результате, несмотря на то, что мы к пандемии начали готовиться ещё с января 2020 года, с дефицитом мы столкнулись уже в феврале. Мы пытались всячески увеличивать объёмы закупа изделий медназначения, но Китай тогда уже закрыл свою границу, – а медицинские костюмы и маски у нас шьются только из тех тканей, которые производит Китай. У наших производителей были тогда некоторые запасы, но они в результате начали продавать сшитые изделия втридорога за рубеж. Активно тогда шёл реэкспорт в Китай и Европу, на границах долгое время ловили фуры с медизделиями даже после введения запрета на вывоз. В итоге производители не обеспечивали нам даже «мирный», контрактный объём, утверждая, что у них нет ткани. 

Мы тогда проводили бесконечные совещания, писали записки о спекулятивных действиях. Но фарминдустрия была на тот момент подконтрольна не Минздраву, а министерству индустрии. И они ничего не могли сделать, у них не было никакого решения. В итоге мы были вынуждены сами как-то выходить из положения, шить маски для врачей из марли, искать альтернативные способы производства. Кое-как смогли поднять контрактную цену хотя бы до 50 тенге. Выше не могли, ведь это уже было трёхкратное увеличение бюджета для нас. Они, скрепя сердцем, на малый объём поставки всё же согласились. 

Вопросы контроля рынка не входили и не входят в компетенцию Минздрава, а другие госорганы спрятали голову в песок. И вот здесь государственная машина начала давать сбой. 

А потом начали происходить различные абсурдные ситуации, связанные с карантином. Начали заваривать двери в подъездах, мыть асфальт какими-то химикатами и всякими струями тёплой непонятной воды, обрабатывать хлоркой тела погибших, проводить похороны на отдельных кладбищах и так далее. В общем, началась местная самодеятельность. Кто всё это придумал, зачем? Для меня до сих пор это остаётся загадкой. Ни в одном постановлении санитарного врача таких требований не существовало. Но происходило абсолютное безвластие. Каждый регион творил, что хотел. Никто не слушал ни меня, ни главного санитарного врача. Где-то откровенно перегибали палки.

И все эти проблемы затем повесили на Минздрав, обвинив в «плохих протоколах». Но ситуация с протоколами была единой проблемой для всего мира. Мы на уровне министерства делали всё то же самое, что делали в других странах. Ни одного собственного протокола мы не придумали. Они чётко соответствовали протоколам ВОЗ: мы брали у них, когда они у себя внедряли, – если они что-то в протоколах меняли, то мы меняли вслед за ними. А они точно так же не знали, что делать. До тех пор, пока не появилась вакцина, все страны мира столкнулись с «волнами» – всплесками заболеваний и, к сожалению, смертей. 

Я не снимаю ответственности с себя за произошедшее. Но факт в том, что министерство полностью следовало полученным от ВОЗ инструкциям. А основная проблема была в том, что у нас система госуправления не выставила приоритеты. Принятие и исполнение ответственных, непосредственно связанных с пандемией решений, должно было быть передано главному санитарному врачу. У нас ни один аким ни на грамм властью не поделился. Наоборот, они начали осуществлять действия, никак не соотносящиеся с рекомендациями ВОЗ.

К тому же, пришло новое поколение менеджеров, имевшее все возможности улучшить ситуацию. 13 июня 2020 года я был госпитализирован и с того момента фактически не работал. 25 июня я написал, – а вернее меня попросили написать, – прошение в отставку. Я болел, и мне прямо сказали: «Мы не знаем, будете вы министром или не будете, выживете или не выживете, но в любом случае не может быть такого, что у нас пандемия, а вы вторую неделю лежите в больнице. Нам нужен здоровый министр». Я согласился и ушёл с должности.

Но уже тогда, когда я лежал дома, безработный, после выписки из больницы, – а именно, после знаменитых фейерверков, запущенных акиматом Астаны 6 июля «для поднятия настроения горожан и поддержки медработников», – началась новая волна коронавируса, при которой случилась высокая летальность. И эту ситуацию приписали мне, заявив, что руководство Минздрава якобы не было готово. 

Однако, что же случилось потом? Ровно через год, в 2021 году, людей умерло в 2,5 раза больше, чем во время волны, произошедшей в 2020. Хотя к тому времени вакцины уже были. Но из-за того, что в Казахстане вакцинацию начали провально поздно, у людей не успел сформироваться коллективный иммунитет. 

А произошло это по той причине, что вакцины поступили в страну несвоевременно. Из-за того, что они ожидали поступления Спутник V и результатов разработки QazVac, напрочь отказываясь, к примеру, от поставок AstraZeneca, которую индусы предложили ещё в декабре 2020, было упущено несколько шансов начать вакцинацию в срок. В итоге Спутник V поступил к нам в необходимом количестве не в декабре, не в январе, а только в апреле. Мы потеряли три месяца, и за это ни с кого не спросили. Как итог, летом 2021 года всего лишь 5-10% населения было вакцинировано, тогда как для успешного прохождения пандемии без большой летальности коллективный иммунитет должен был быть на уровне как минимум 20%, а лучше 50%. А потом президент критиковал правительство и ругался, что ему пришлось вмешиваться и договариваться с главами других стран о поставках. 

Как бы то ни было, при этой пандемии человечеству в любом случае очень повезло, что болезнь была от вируса вакциноуправляемого. Если бы не это или если бы мы не смогли создать вакцину в столь короткий промежуток времени, было бы гораздо больше смертей по миру. А этот вирус оказался не столь летальным, – даже если люди болели, то смертность была менее одного процента. У нас от инфаркта больше смертности. 

Итак, подытоживая, какие выводы на уровне госуправления из всей этой истории можно сделать?

Первое: нужно полностью пересмотреть международные медико-санитарные правила. Глобальные соглашения не сработали, это очевидно. Был полный хаос. Страны закрывали границы, мешали друг другу, в каком-то смысле соперничали, кто раньше и кто жёстче введёт карантин, кто покажет свой характер. Кто-то вообще отказался от ограничений, кто-то, наоборот, всех закрывал. В общем, кто в лес, кто по дрова. Единого руководства не было и не могло быть. Поэтому должны быть единые утвержденные, согласованные на уровне ООН правила. Иначе мы вымрем как человечество, если каждый раз будем так реагировать, как на COVID-19. 

Второе: в каждом государстве международные медико-санитарные правила должны быть расширены до уровня местной исполнительной власти, включая районные акиматы. По всем указанным в этих правилах механизмам действий должны регулярно проводиться учения. Подобно тому, как в советское время проходили гражданские учения на случай ядерной войны. Сейчас этого не делают.

Когда я возглавлял министерство, мы ещё за три года до пандемии собирали все госорганы и требовали от МЧС, МВД и других заинтересованных госорганов подписать планы реализации международных медико-санитарных правил. Но всем было, как говорится, по барабану. Я пытался вынести этот вопрос на заседание правительства, но не удалось. Впрочем, честно говоря, мы сами особого рвения не проявляли, поскольку на тот момент ещё не понимали важности этого вопроса. Сейчас же есть понимание, что в результате пандемии мы все получили «по башке». 

Поэтому нужно на уровне госуправления, как центрального, так и местного, внедрять повышение уровня знаний о вирусах, разъяснять всем госорганам риски, учить их, прописывать стандарты и, естественно, формировать какие-то резервы лекарств и СИЗ и механизмы их закупа на случай ЧС и глубокого карантина. Сейчас, благодаря опыту пандемии, мы всему этому научены, знаем, как применять все эти QR-коды. Теперь всё это должно регулярно репетироваться. Условно, завтра учение, мы должны за три дня всю страну привести в состояние глубокого карантина и проверить сформированные запасы лекарств.

И третье: на отраслевом уровне, на уровне министерства здравоохранения, должна быть соответствующая прокачка, подготовка санитарной службы и совместная работа с фармацевтической отраслью, лечебными подразделениями и врачами. То есть, расслабляться нельзя. Нужно проанализировать результат того, что произошло по итогам прошлой пандемии, и экстраполировать этот опыт на потенциально другие вирусы. Потому что, в принципе, несмотря на различие вирусов друг от друга, варианты сценариев развития событий всё равно понятные.

Данный комментарий был взят журналистом Exclusive.kz в ходе подготовки аналитического текста в рамках проекта Solutions Journalism in Medicine (SJMED). Читайте материалы: «Как защититься от распространения новых вирусов» и «Грозит ли Казахстану эпидемия «оспы обезьян» и распространение новых вирусов?».

• 54
• 39