Чем занимаются многодетные матери в условиях ЧП?

«Все конфликты в мире начинаются из-за того, что люди не слышат друг друга», — считает полиглот, амбассадор программы «Рухани жангыру» по изучению и развитию государственного языка Владислав Тен. 

Каскадный механизм

В эти дни в связи с массовым карантином в Нур-Султане и Алматы он проводит бесплатные онлайн-сессии по принципу вопрос-ответ по изучению казахского, а заодно английского и турецкого языков.

—  У меня амбициозные планы: научить Казахстан по-новому изучать языки, — говорит Владислав. — И в первую очередь – государственный. Я уверен — нельзя заставить казаха, владеющего родным языком, заговорить насильно по-русски. Зато русскоязычным казахстанцам можно не форсированно, а с помощью правильной методики привить желание изучать казахский. Пока же они не могут этого сделать, так как государственный язык преподается не то что плохо, а неэффективно. Если же все желающие выучат язык, а среди них будет много не носителей языка, то получится каскадный механизм. Я это могу продемонстрировать на собственном примере: очень многие этнические русскоговорящие казахи, глядя на меня, приступили к изучению родного языка просто потому, что им стало стыдно не знать его.

Часто бывает так, что когда русскоязычный казах пытается заговорить на родном языке, то натыкается почему-то на неприязнь со стороны носителей языка. Я всегда говорю в таких случаях: он (язык) с кровью и молоком матери не передается. Но у нашего лингвистически неграмотного населения есть неправильное ощущение, что, если казах не говорит по-казахски, значит, ему чуждо все национальное. Но это не так! Русскоязычные казахи хотят, но не могут прорваться к родному языку, потому что он для них на уровне иностранного. Можно привести такую же ассоциацию с корейским народом. Мои соотечественники, живущие в Казахстане, тоже хотят знать свой родной язык. Но языковой среды нет, а кровь, увы, нисколько не помогает.

Следующей категорией, подключившейся к изучению государственного языка, станут те, кто хотел когда-то выучить его, но из-за неправильной методики его преподавания психологически выгорел. Я считаю, что не нужно требовать с людей совершенного знания языка. Если в стране будет достигнут такой режим, когда абсолютно все смогут общаться хотя бы просто на разговорном уровне, то язык придет в движение и начнёт развиваться. 

— Как у вас, врача-гастроэнтеролога, получилось и самому в короткий срок изучить язык, и других побудить к этому? 

— Дело в том, что, не являясь носителем языка, я на эту проблему смотрю немного шире, чем сами казахи. Второй момент, овладев многими другими неродными для меня языками уже будучи взрослым человеком, я увидел, как можно разрешить эту проблему – незнание языка. Все хотят сделать это форсированными способами. Устранить, например, из обихода русский язык и закрутить гайки так, чтобы все сдавали экзамены на знание казахского языка. Но эти радикальные методы будут вызывать только отторжение. Родившееся здесь, в Казахстане, русскоязычное население другой родины для себя не представляет, но из-за неправильной языковой политики будет вынуждено покинуть страну. А проповедуемая мною языковая политика в том, что мы не должны изживать естественным образом вошедший во многих из нас русский язык. Свежий виток развитию государственного языка можно дать и без его искусственного устранения. Он, если станет ненужным, уйдет сам.

Опять обращусь к собственному примеру. Я живу в Казахстане с 2010 года. Мои родители обосновались здесь раньше меня. А я как хороший сын (по корейским традициям мужчина должен жить рядом с родителями) приехал вслед за ними из Ташкента, где родился, жил и развивался первые свои 30 лет. Я понимал, что если хочу здесь реализоваться как врач, то должен в совершенстве выучить государственный язык. Собирался сделать это сразу, но еще долгих 7 лет раскачивался, потому что не было ни языковой среды, ни надобности в знании языка – все говорили на русском. И только в 2017 году, открыв центр «Лингва-Тен», я целенаправленно приступил к изучению казахского языка по собственной методике. Я разработал ее будучи  студентом Ташкентского мединститута, когда приступил к изучению сразу трех языков – узбекского, корейского и английского.

К концу 2018 года я практически овладел казахским. В 2019-м меня уже активно узнавали по интервью и видеозарисовкам в социальных сетях. По ним было видно, как я рос в языке. Сначала и двух слов связать не мог, а потом уже стал произносить целые спичи. То есть я наглядно показал, как можно выучить язык с нуля за короткий срок. Если мы видим представителей других национальностей, которые в совершенстве знают государственный язык (например, журналист Максим Рожин),  то большинство из них овладели им еще с детства. Во взрослом состоянии, не чувствуя потребности в языке, вряд ли кто стал бы посвящать этому своё время. А я взял и сделал это, чтобы доказать самому себе, что смогу это. Если бы просто выучил, как в случае с узбекским и английским, то это прошло бы незаметно. Но я взялся учить сам и одновременно преподавал другим. При этом не потратил ни одного тенге на то, чтобы стать известным. СМИ сами выходили на меня и сами всё сделали для раскрутки школы «Лингва-Тен». У меня получилось ещё и потому, что в принципе не было отрицательных отзывов о моей методике преподавания. Поэтому  мои ученики, согласно духу времени, часто делали посты в социальных сетях. Плюс я сам иногда включал блогерство.

Казахский с Виктором Цоем

—  «Группу крови» Виктора Цоя вы перевели на казахский тоже для расширения контента?

— Я с детства был фанатом Виктора, могу на гитаре сыграть любую его песню. Поэтому и решил перевести своего любимого певца на казахский. Тем более, что его здесь любят. Если уж на то пошло, то Казахстан привлек меня еще и своим положительным отношением к корейскому этносу.

Песня «Группа крови» на казахском примечательна тем, что все мои подписчики отслеживали видоизменения текста. Когда я в очередной раз менял текстовку, то все чувствовали, что переводчик, то есть я, превосходно владею синтаксисом казахского, но при этом не являюсь его носителем: плохо чувствовал стилистические особенности. Но для меня эти тексты хороши тем, что мои ученики учатся по ним казахскому языку.

— Нынче много новомодных курсов, где обещают обучить языку за три месяца, за полгода и т.д.?

— Не сработает. Я по крайней мере пока не видел ни одних нормальных курсов. Все учат говорить, но не понимать. Самое сложное – научить слышать  собеседника, чтобы воспроизводить язык. И вот еще почему люди не ходят на казахский: они уже остыли, перегорели, походив на эти отвратительные курсы, где ничему не учат. Чтобы сделать их эффективными, нужно денно и нощно думать над тем, как облегчить преподавание языка. Но я знаю, что этим никто не занимается. Почему? Один из ответов: если школьные учителя получают гроши, то о разработке какой индивидуальной методики может идти речь? С другой стороны, у постсоветских людей, ментальность идиотская: запросы выше крыши, нам надо все и сразу без прикладывания особых усилий.

У меня процесс потому и пошел, что, во-первых, конкурентов нет. Во-вторых, ежесекундно думая над методикой преподавания языков, работаю не как педагог, а как врач. Для меня главное не оттарабанить урок, а помочь мозгу человека понять алгоритм чужого языка и тогда он сам начнет продуцировать язык. Хочу всем еще раз напомнить: взрослый мозг в отличие от детского не может поглощать огромные пласты информационного потока. Заучивать бесполезно, запоминание здесь идет через понимание.

Мне до такой степени жалко затрачиваемые академические силы, направленные на изучение языка, что иногда в сердцах предлагаю: поставьте рядом со мной самых именитых казаховедов, и я докажу, что они хуже меня преподают казахский. Они ведь и сами не верят в написанные ими учебники.

Если я не прав, то почему люди годами не могут выучить родной язык? Обвинить их в том, что у них желания нет учить, — легче всего. А вы сделайте язык доступным для обучения, создайте контент на казахском языке. Как это сделать? Да очень просто: все интересные фильмы, мультфильмы и книги нужно перевести на казахский, и параллельно обеспечить их субтитрами. Ведь почему люди сейчас легко, можно даже сказать автоматически, овладевают английским? Потому что на нем представлен весь интернет-контент.

Нацпаты говорят, что вот, мол, они приехали в город из аула, не зная ни слова по-русски, а теперь владеют им не хуже любого носителя языка. Но это лукавство. У таких нагыз-казахов с детства под рукой были русскоязычные кино, телевидение, радио… И наоборот: если бы кызылординские и шымкентские русские или корейцы не слышали с детства казахский язык, то они не стали бы казахоязычными.  

Человек без национальности

Увлечение языками у Владислава началось в родном Ташкенте.

— С детства вслед за мамой я хотел стать врачом, — рассказывает он. — Был призером химических олимпиад, увлекался техническими науками, соорудил дома свою лабораторию, а вот гуманитарные предметы не любил, с языками вообще было плохо. Но когда учился в мединституте, пришлось плотно взяться за них: очень хотелось работать в иностранной клинике. Так как сделал это поздно – мне шел уже 21 год, то решил выработать собственную методику быстрого овладения сразу тремя языками с нуля. Английский – вся передовая научная литература пишется на нем, узбекский –  90% моих пациентов были коренными жителями Узбекистана, и мне, чтобы правильно ставить диагнозы и стать востребованным врачом, нужно было говорить на одном с ними языке. Для изучения корейского тоже были причины. Сам я — родившийся в СССР этнический кореец. В семье у нас был моноязык – русский, но есть такая духовная идеологическая составляющая – каждый уважающий себя человек должен знать язык предков, тем более, что стажировался я в клиниках Южной Кореи. Хотя, если честно, то такие, как я, – это люди без национальности. Мы и не корейцы, и не русские, и не казахи, но проживая на ваших землях, должны стать в какой-то степени вами.

 — А в чём все-таки особенность вашей методики? 

— Отвечу вопросом на вопрос. Как вы думаете, почему казахам трудно преподавать казахский язык? 

— Ну вы же сами сказали, что у нас методики отсталые, зарплаты маленькие у учителей…

— Не только из-за этого. Учителям, носителям языка, чуждо такое понятие как его незнание. Казахского, в данном случае. Но это всё равно, как быть врачом и не чувствовать то, что испытывает больной, например,  сахарным диабетом. Чтобы досконально понять пациента, нужно представить, что и сам тоже болеешь этой болезнью. Это очень сложно, но вот у меня получилось побыть в роли этого «диабетика» и исцелиться: я выучил язык. Теперь я знаю, как лечить это «заболевание» — незнание языка.

Если смотреть с лингвистической точки зрения, то учителя казахского языка не умеют преподавать казахский с чистого листа, то есть как иностранный. Они составляют диалоги, заставляют заучивать фразы, стихотворения, пословицы и поговорки, но их ученикам нужно не это. Им нужно объяснить, как работает язык с математической точки зрения. Это вот то, чем я, собственно, и занимаюсь: объясняю, как слова объединяются и получается членораздельное предложение на языке, где система мышления совсем иная, чем в русском и других языках.

То, что я помогаю людям выучить государственный язык, не всем по душе. Мне прямо так и пишут в личных сообщениях в социальных сетях, что я один из катализаторов того, что завтра русского языка станет меньше и людям придется уехать отсюда. В таких случаях я обычно отвечаю, что русский – мой первый и любимый язык, на нём я, как и все корейцы Узбекистана и Казахстана, сформировался как личность. Поэтому я не за искоренение русского языка, но я за  справедливость: казахский язык в стране казахов должен занять свое достойное место. Если его станет больше, то мы все начнем прилагать усилия, чтобы выучить его.

По-моему, Казахстан в свое время пошел на очень конструктивный шаг, поспособствовав тому, чтобы русский на заре независимости страны стал языком межнационального общения. Узбеки, кстати, тоже не убирали русский язык из обращения, они просто продолжили развивать свой язык. Тот Ташкент, где я родился 38 лет назад, до сих пор русскоязычный. Но в отличие от казахов все узбеки без исключения говорят на родном языке. Я, по крайней мере, не встречал в Узбекистане ни одного узбека, не владеющего узбекским. А все другие народы, если хотят жить и развивать здесь свою карьеру, то сами, без нажима, учат язык, как это было в случае со мной: там востребованы те врачи, которые говорят на языке коренного населения.

Казахский язык сейчас, по сути, испытывает лингво-кризис. На протяжении многих десятилетий народ в лингвистическом плане был угнетен. Мне очень не нравится термин «нацпаты», но я понимаю радение этих людей за свой язык, за свою страну и свою нацию. Народ не может реализовать весь потенциал своего языка только потому, что все живущие здесь сильно обрусели. Казахи объективно не виноваты  в том, что еще совсем недавно, из-за историко-политических причин пребывали в меньшинстве — всего лишь 30% населения страны. Вот и ответ, почему государственный язык прибывает сейчас в таком состоянии.

Но проблема, которую я вижу, выходит далеко за пределы изучения языка. Возьмём дунганский вопрос, когда люди, живущие на одной земле, в одночасье сегредировались, то есть отделились друг от друга. Никто до сих пор точно не знает, в чём на самом деле была проблема. Но я отчасти понимаю ожесточенность со стороны националистически настроенных казахов: кому понравится, когда в твоей стране не признают твой язык? Им, этим людям, если отбросить всю риторику, очень хочется, чтобы родной язык ожил и начал работать. Нельзя казаха, владеющего родным языком, но не владеющего русским, заставить говорить по-русски. Если он не захочет, то он не будет учить его. Зато русскоязычным казахстанцам можно не форсированно, а дав правильную методику, привить желание изучать государственный язык.

P.S. Войти в WhatsApp-чат бесплатной ZOOM-сессии Владислава Тена можно по следующей ссылке:

1. Казахский язык https://chat.whatsapp.com/LO1luOXVR1w96raFdyEyyh
   (каждый день с 15:00 до 15:30 плюс минус пять минут);
2. Английский язык
   https://chat.whatsapp.com/Jlb4O6SgwJC04BrRtKLvF0
   (каждый день с 16:00 до 16:30 плюс-минус пять минут);
3. Турецкий язык
   https://chat.whatsapp.com/DvCXl9rvaIO4J8jBhS1wHL
   (каждый день с 16:30 до 17:00 плюс-минус пять минут)

• 155
• 150