Рахим Кошкарбаев – сын «врага народа», взявший Рейхстаг

Этот рассказ про Рахима Кошкарбаева, нашего соотечественника, водрузившего флаг на здании Рейхстага, вопреки господствующей до сих пор официальной версии, занял первое место на сайте «Алтын калам» в 2020 году.

Рахим проснулся глубокой ночью от шума в доме. Выйдя спросонья из комнаты увидел, как двое военных-чекистов в кожаных пальто, вывернув руки отца, выводят его из дома. Рядом, обняв его за туловище, шла мать. Один из военных грубо отбросив руки матери, оттолкнул ее от отца. Рахим кинулся к ним и, подхватив мать, уберег ее от падения на пол. Отец, обернувшись к ним крикнул:

– Я не виноват ни в чем, скоро разберутся во всем, и я вернусь к вам! Рахим, береги маму и сестренку! Прощайте! – Тут мать Рахима заголосив на казахском и протянув руки к мужу, упала в обморок, на руки Рахима. Военные, подталкивая отца, вывели его во двор, усадили в свою машину и уехали. Приведя маму в чувство, Рахим спросил ее:

– Мама, почему забрали папу? Ведь он же сам коммунист и председатель нашего сельсовета в селе Тайтобе! – Мама, утирая слезы, ответила:

– Ах, сынок! Кто-то написал в НКВД о том, что наш дедушка, его отец, был знатным, грамотным и работал толмачом при царской власти. Но он-то давно и рано умер, и ваш папа вырос на руках его младшего брата – пастуха, с 3-х лет. Поэтому он и написал в анкете при приеме в Коммунистическую партию, что нет родственников баев, волостных и биев — чуждых классовых элементов. А в последнее время началась чистка из рядов партии и кому-то нужно было место твоего отца, вот и выкопали эту старую информацию. Его теперь будут обвинять в том, что он сознательно скрыл свое знатное происхождение, что он втерся в доверие и в партию вступил из корыстных целей, что он классовый враг советской власти! Теперь его будут судить по 58-й статье, как политического врага, а это означает ссылку в Сибирь, на каторгу. Наверное, больше не увидим мы с тобой нашего кормильца! Прощай мой сокол кареглазый, прощай мой кормилец семьи! —

С этими словами, мать Рахима опять впала в забытье. Тут из комнаты вышла испуганная и сонная 9-летняя сестренка Сауле и увидев маму в обморочном состоянии, кинулась к ней с криком:

– Мама! Мамочка! Что с тобой? Я боюсь, мне страшно! – и обняв маму навзрыд заплакала. Рахим поняв, что теперь он старший мужчина в доме, несмотря что ему всего 14 лет, принялся хлопотать возле них успокаивая. Принес воду маме, дал ей выпить. Мать, увидев плачущую дочь, тут же успокоилась и стала гладить ее по волосам, приговаривая:

– Доченька не плачь, мама рядом, не бойся! Брат твой Рахим рядом, он всегда будет с тобой и будет защищать тебя! Папа уехал по работе, скоро приедет обратно. Иди к себе в комнату, я тоже с тобой лягу рядом! – Сауле успокоилась и вместе с мамой, вдвоем ушли спать в ее комнату. Рахим ушел к себе, но так до утра и не заснул.

Утром мать зашла в комнату Рахима и сказала:

– Сынок! Поеду в город Акмолу в изолятор НКВД, узнаю, что и как с отцом, попробую встретиться со следователем или их начальством. А ты после школы, отведи Сауле в ее класс, она еще маленькая, в 3-м классе и встреть ее после занятий. Я сейчас попрошу соседку, чтобы она подоила корову, выведи ее в стадо и вечером встреть, так как я могу и заночевать в городе у родственников, пока точно не узнаю, что будет с нашим отцом –

После ухода матери Рахим вывел корову в стадо, покормил сестренку и побежал в школу. В школе уже все знали, что его отца арестовали. Вчерашние приятели вдруг беспричинно стали отказываться от совместного общения, шушукались за его спиной. Пару раз за спиной даже услышал фразу: «Сын врага народа!». Учителя тоже повели себя странно, не вызывали к доске, не спрашивали домашнее задание, как будто его и не было в классе. После занятий, придя домой и накормив сестренку, Рахим повел ее в школу, во вторую смену. И опять та же картина – знакомые старались не здороваться и прошмыгнуть мимо, не замечая их. Лишь классная руководительница Сауле, встретила их как обычно, вежливо с улыбкой и тут же за руку сама провела сестренку к ее парте.

– Хотя бы здесь не будут ее унижать – подумал Рахим и поблагодарил Валентину Ильиничну. Она тут же сказала Рахиму:

– Я никогда не поверю, что твой отец враг народа! Поэтому никому в школе не позволю оскорбить или унизить твою сестренку, а ее одноклассницы еще маленькие и не знают — что такое шарахаться от семьи арестованных! Так что не волнуйся, иди домой! — Вечером встретив сестренку со школы, Рахим выполнил все домашние дела, накормил и уложил ее в постель, затем пройдя к себе упал на кровать и задумался:

– Как там мама? Смогла ли узнать хоть что — либо о дальнейшей судьбе папы? Как дальше жить? Уже сегодня стало видно, как все шарахнулись от нашей семьи! – Так, в тяжелых раздумьях, незаметно заснул. Утром зашла соседка, подоила их корову, забрав половину молока за свои хлопоты и, не прощаясь, холодно ушла. В школе опять та же история – все сторонились Рахима. После обеда, ближе к вечеру, наконец, появилась мать.

– Ну как там папа? Что будет с ним дальше? – спросил Рахим, увидев ее в дверях. Мать ничего не отвечая, разделась, села к столу и опустив голову на руки, горько заплакала. Выплакав накипевшее на душе, мама успокоилась и стала рассказывать:

– К вашему папе меня не допустили. Следователь мне так и сказал, что будут судить по 58-й статье, на 10 лет с поражением в правах на 25 лет. Ходить и обращаться куда- либо выше бесполезно, так как отец уже сам написал признательную и теперь только «Тройка НКВД» решит куда его отправят – в Сибирь или на Урал. Проститься с ним мы тоже не сможем, не допустят. Смогла лишь передать ему теплое белье, бритвенный набор, продукты и нашу семейную фотографию.

Рахим с тяжестью в сердце выслушал мать, затем рассказал, как стали относиться к ним вчерашние друзья и бывшие родственники в селе.

– Этого и следовало ожидать – сказала мать, — все бояться оказаться рядом с ним, поэтому даже осуждать их нельзя! Времена сейчас такие, что за малейшую провинность или связь с врагом народа можно очутиться в НКВД. Надо привыкать к тому, что у нас теперь нет ни друзей, ни родственников. Полагаться только на самих себя!

Несмотря на отказы, мать Рахима каждый день ходила в город, пешком преодолевая расстояние в 26 километров, надеясь узнать — куда и когда отправят ее мужа. Хлопоты по дому легли на плечи Рахима.

Через полмесяца вечером мать вернулась с очередного похода в город, зайдя домой, рухнула в обморок. Напуганный Рахим побрызгал ее лицо водой, она медленно пришла в себя.

– Сынок, увезли нашего кормильца в Сибирь, на каторгу! Больше не увидим мы его! – громко сказала она и горько заплакала, уткнувшись в плечо Рахима, поддерживающего ее. После этого жизнь Рахима пошла все хуже и хуже. За какие-то якобы невыплаченные налоги новый председатель сельсовета забрал корову. Мать, и прежде нигде не работавшую, теперь, как жену врага народа, нигде не принимали на работу. Рахим и Сауле – школьники. Лишь дальние родственники из аула поддерживали их и привозили с собой продукты: мясо, крупу пшена, масло сливочное, масло подсолнечное и т.д. От такой безысходности мать Рахима слегла и, пролежав в постели полтора месяца, тихо умерла на рассвете…

…Рахим вернулся домой с одним из родственников мамы, успокоил плачущую сестренку и стал собирать ее вещи. Присев рядом, Рахим ласково погладил ее по голове и сказал:

– Сестренка! Милая моя Сауле! У нас теперь нет ни мамы, ни папы! Ты поедешь жить к дяде Серику в село Косши и там будешь учиться. Я уеду в город, в детдом. Потому что мы оба еще несовершеннолетние, зарабатывать и кормить себя не можем. Как только закончу школу, я заберу тебя к себе. Дом отдадим соседке, на сохранение. У них недавно женился сын, вот он и будет жить у нас, пока мы не повзрослеем и не вернемся обратно. Не плачь, я буду часто навещать тебя!

Собрав все, что можно забрать из кухонной утвари, одежды, постели, книг и т.д., погрузили все на телегу родственника и вместе выехали из села, враз ставшего для них чужим, после ареста отца.

Наступило лето 1941 года. Рахим окончил школу и поехал в Косши на попутной телеге, к дяде матери, где сестренка Сауле училась в 6 классе. Только вчера, 21 июня, в детдоме его поздравили с окончанием школы, выдали на прощание одежду, кирзовые сапоги и продукты на месяц.

– Сегодня воскресенье, 22 июня, наверное, и дядя, и тетя дома, а не на работе, вот обрадую их продуктами и вещами — думал Рахим, трясясь на телеге. Уже въезжая в село, их обогнал всадник с черным флагом на древке, упертой в стремена, с криком «Аттан! Аттан! Война! Война! Согыс! Согыс!» Соскочив с телеги, Рахим побежал к центру села, куда проскакал всадник — к зданию сельсовета. Перед домом уже собралась толпа односельчан, взбудораженная криками всадника. На крыльцо вышел председатель сельсовета и примчавшийся всадник. Взмахнув рукой и попросив тишины, председатель сельсовета громко сказал:

– Уважаемые сельчане! Немецкие фашисты напали на нашу страну, без объявления войны! Товарищ Сталин и Коммунистическая партия объявляют срочный призыв в Красную армию! Переходим на режим военного времени, никто никуда не должен выезжать, все мужчины призывного возраста должны завтра же прийти сюда, всем дадут повестки из военкомата о призыве. Все призванные должны будут пойти в город в военкомат. Доставку организую я сам, поедем на телегах, поэтому у кого есть телега с лошадью, будут мобилизованы до окончания призыва. А теперь расходитесь по домам! – закончил свою речь председатель сельсовета.

Когда Рахим попал наконец в дом к дяде, то увидел, что в доме все взволнованы, напуганы и растеряны. Тетя сказала дяде:

– У тебя возраст далеко за 40 лет, надеюсь тебя не заберут в армию! А вот сыночку-то как раз 18 лет исполняется, видимо на него и придет повестка из военкомата! –

Сын отвечал бодро:

– Мама! Даже если и заберут в армию, это же наша прямая обязанность – Родину защищать! Я сам буду проситься на войну! —

Дядя задумчиво сказал: — Сынок, конечно, защищать Родину это наша прямая обязанность! Но, ты не спеши, сам не просись, жди повестку из сельсовета или военкомата.

Затем, обернувшись к Рахиму, сказал:

– А у тебя сынок Рахим, появляется хорошая возможность вытащить отца из Сибири. Ведь если ты на войне покажешь себя героем, совершишь подвиг, то можешь попросить освободить отца досрочно и тебя, как героя, возможно, послушают. Рахим замер.

– Действительно, если на войне совершить подвиг, то, может быть и получится освободить отца?! – подумал он про себя и решил, что должен попроситься добровольцем на войну. Назавтра он уже был в сельсовете и, зайдя к сотруднику по военному учету, написал заявление об отправке в действующую армию. Сотрудник вначале обрадовался, что уже началась добровольная мобилизация, но затем, увидев его паспортные данные, огорченно покачал головой и сказал:

– Эх, Рахим! Был бы ты на год старше, сразу же отправил бы в город в военкомат! Но, увы! Тебе еще нет 18 лет, надо подождать еще 9 месяцев, затем приходи.

Рахим огорченно вернулся домой, затем решил, что надо проехать в город, в военкомат и там попробовать попроситься на фронт. Назавтра, на попутной телеге, он отправился в Акмолинский военкомат. Но и там он получил отказ из-за возраста. Вернувшись к себе в Косши, решил попросить председателя сельсовета. Назавтра, зайдя к председателю сельсовета, попросил его повысить возраст и отправить его вместо сына дяди. Тот долго рассматривал список призывников, нашел фамилию сына дяди и, вычеркнув его из списка, вписал фамилию Рахима – «Кошкарбаев».

Через два дня Рахим уже стоял в строю призывников во дворе городского военкомата. Осенью 1942 года Рахима, как имеющего полное среднее образование, отправили в Тамбовское пехотное училище, перебазировавшееся к тому времени в Фрунзе. Через полтора года, с отличием окончив училище, в звании младшего лейтенанта, он поступил в распоряжение 150 стрелковой дивизии, где его определили командиром взвода разведки 674 стрелкового полка. С ходу Рахим начал активную деятельность: первым и удачно выходил на разведку со своим взводом, первым осуществил переправу через реку Буг и, закрепившись на правом берегу, своим интенсивным огнем способствовал безопасной переправе батальона, за что получил первую награду – орден Красной звезды.

Не перечисляя весь воинский путь Рахима, остановимся на самом главном подвиге. Двадцать девятого апреля 1945 года 674-стрелковый полк форсировав реку Шпрее в городе Берлине и, прорвав оборону противника, вышел в районе Королевской площади к Рейхстагу. Батальон, в котором служил Рахим, выбив немцев из «Дома Гиммлера» оказался как раз на противоположной стороне площади перед Рейхстагом. К 11 часам дня командир батальона С.А. Неустроев подозвал к себе Рахима, как самого бесстрашного и умелого командира и, указав пальцем через разбитое окно, обращенное к Рейхстагу, сказал:

– Подбери себе нужных бойцов, проберись к Рейхстагу и водрузи флаг от нашего полка! —

Рахим откозырял — «Есть», после чего комбат вручил ему завернутый в черный пакет штурмовой флаг полка. Рахим вложил пакет к себе за пазуху, затянул сверху ремень и, обернувшись к своему взводу, скомандовал:

– Ну что, ребята! Пробьемся к Рейхстагу? Не трусьте, вперед! За мной! — Рахим первым выпрыгнул из разбитого окна, следом выскочили бойцы его взвода. Но тут же шквальный огонь из Рейхстага заставил всех залечь на землю. Рахим увидел впереди себя воронку от бомбы и решил укрыться в ней. Дождавшись, когда огонь немного стихнет, отчаянно рванулся к воронке и успел запрыгнуть в нее, прежде чем немцы перевели огонь на него. Буквально через несколько минут на него сверху упал еще один солдат, который тоже искал укрытия от огня немцев. В упавшем на него солдате Рахим узнал своего молодого бойца Григория Булатова. Пока лежали на дне воронки, солдат несколько раз спрашивал Рахима:

– Ну, что товарищ лейтенант, что будем дальше делать? – Огонь не прекращался до вечера, не давая возможности поднять голову. После нескольких часов ожидания, Рахим сказал солдату:

– Давай-ка, напишем наши имена на флаге! — Сказав это, Рахим тут же вытащил из-за пазухи пакет, развернул флаг. Затем достал из кармана простой химический карандаш и наслюнявив его, стал выводить на флаге: «674 полк. 1 б-н. Л-т Кошкарбаев, кр-ц Булатов»

Так они пролежали 7 часов до темноты. Командир батальона увидев, что его бойцы лежат и не могут выдвинуться, вызвал огонь артиллерии полка. Подкатили 9 пушек-орокапяток, подъехали самоходные гаубицы САУ и все они прямой наводкой открыли огонь по Рейхстагу. Воспользовавшись плотностью нашего артиллерийского огня, Рахим и Григорий вскочили из воронки и кинулись через Королевскую площадь к Рейхстагу. Вдвоем они пробежали за несколько минут площадь шириной 360 метров. Уже на первом этаже немецкие солдаты открыли сильный огонь. Так прошла ночь. Лишь к утру смогли они добраться до второго этажа, где опять пришлось отстреливаться. Вскоре у обоих кончились патроны. Пришлось пользоваться оружием убитых немецких солдат и продолжать перестрелку на втором этаже. В ходе перестрелки Рахим увидел в проеме разбитого окна крышу главного входа в Рейхстаг и крикнул Григорию:

– Гриша, давай к окну, оттуда на крышу крыльца! До купола Рейхстага мы с тобой сегодня не доберемся, давай повесим наш флаг на крышу крыльца главного входа! — Пробежав по трупам убитых немецких солдат, выбрались на крышу главного входа в Рейхстаг. Рахим вытащил из-за пазухи пакет, развернул флаг, шнур для его крепления, отдал все это Григорию и сказал:

– Смотри, Гриша! Я сейчас подниму тебя на плечи, а ты достань до фронтона крыши и прикрепи флаг к колонне, что возвышается вверх, к скульптурам.

Рахим наклонился, Григорий по его спине взобрался к нему на плечи и, дотянувшись до основания колонн фронтона, примотал флаг к ней. Это случилось в 14 часов местного времени.

Появление флага на Рейхстаге произвело ошеломляющий эффект на наших наступающих солдат. С воодушевленными криками «Урааа…» все солдаты рванулись через площадь к Рейхстагу. Закипели ожесточенные бои на этажах Рейхстага и к утру 1 мая здание было полностью взято.

Рахим и Григорий, вернувшись в здание Рейхстага, ожидали прибытия своих бойцов. Через несколько часов на этаж поднялась группа наших солдат. Командир солдат, увидев двоих, подбежал к Рахиму и крепко обнял его, приговаривая:

– Молодцы! Герои! Герои!

Рахим, освободившись от его объятий, спросил:

– Кто Вы?

Командир ответил:

– Заместитель командира 756 -полка, майор Соколовский! — Обернувшись к связисту приказал: — Срочно свяжи меня с командиром полка! — Затем, взяв трубку полевого телефона, радостно крикнул:

– Товарищ первый! Мы в Рейхстаге! Здесь раньше нас оказались двое из 674 – полка, лейтенант Кошкарбаев и солдат Булатов. Они уже вывесили красный штурмовой флаг своего полка на Рейхстаг! Есть поздравить от вашего имени!

Через два часа шифровальщик Сачков передал начальнику штаба 1-Белорусского фронта генералу Малинину донесение от имени 3-й ударной армии:

– Шифровка № 59225. Отправлена 30.04.1945г. 15:15. принята 30.04. 45г. в 15:30. «В 14:25 30.04.45г. частями занят район рейхстага. Над зданием рейхстага поднят флаг Советского Союза».

Вскоре из штаба полка прошло донесение в штаб 3-й Ударной армии:

– «В 14:25 30.04. 45г. ворвалась в здание рейхстага 1 стр. рота и взвод 2-стр. роты 1- батальона, 674 сп. с которым было 6 человек разведчиков для установления флага над рейхстагом. Командиром взвода разведки 1 стр. батальона, мл. лейтенантом Кошкарбаевым и бойцом полка Булатовым было водружено знамя над зданием рейхстага. Командир 674 сп. Подполковник Плеходанов.» Это донесение довели до маршала Жукова, на что он произнес:

– Молодцы герои! Составьте наградные листы на обоих о присвоении им звания Героя Советского Союза!

В тот же день над всей страной голос Левитана произнес:

– От Советского информбюро! Войска Первого Белорусского фронта овладели Рейхстагом и в 14 часов водрузили знамя Победы».

3 мая 1945 г. на стол Сталина легли наградные листы о присвоении Кошкарбаеву и Булатову высоких званий Героев Советского Союза, подписанные командиром 674 полка и 150 дивизии, завизированный сверху маршалом Жуковым.

На хранящемся до сих пор в военных архивах Подольска «Наградном листе» стоит росчерк самого Сталина: «Отказать». Высшая военная верхушка, стремясь угодить Сталину, заранее подготовила имена грузина Кантария и русского Егорова, которые должны были вынести «Знамя Победы №5» на купол Рейхстага. Увидев наградные листы на казаха Кошкарбаева и татарина Булатова, стали искать причину для отказа и нашли ее: «Отец Кошкарбаева был репрессирован в 1937 г. как «Враг народа», а сын «Врага народа» не может быть Героем Советского Союза», — записали штабисты в докладной Сталину.

Причем, чтобы оттянуть время, наградные листы были отправлена на следующий день – 3 мая, когда уже накануне, 2 мая 1945 года, Егоров и Кантария водрузили Знамя Победы на куполе Ренйхстага и Сталин наградил обоих высокими званиями Героев Советского Союза. А ведь 2 мая бои возле Рейхстага уже закончились и два будущих Героя, как на прогулке, в сопровождении роты автоматчиков и кинооператора Романа Кармена, без единого выстрела со стороны немцев, водрузили Знамя Победы.

Жуков, получив сообщение об отказе со стороны Сталина, тут же приказал командующему 3-й Ударной армии генерал-полковнику В.И. Кузнецову изменить представление и наградить Кошкарбаева и Булатова орденами Боевого Красного Знамени. Затем, вызвав обоих к себе, лично поблагодарил за мужество и героизм. В тот момент у обоих еще не было никакой награды за подвиг, так как «Приказ» Кузнецова о награждении обоих орденами вышел лишь 8 июня 1945 г. за номером № 0121/н.

Жуков вручил Булатову свою фотографию, написав на обратной стороне дарственную надпись: «Солдату, поднявшего флаг Победы над Рейхстагом».

Как ни прискорбно, коррупция и подхалимство существовало и в те, казалось бы, справедливые, коммунистические времена! Обоих быстренько демобилизовали домой.

Прибыв в Казахстан, Рахим первым делом поехал в Акмолу, зашел в НКВД, встретился с начальством и со следователем, который вел дело его отца. Следователь долго извинялся перед ним, а начальство сообщило, что его отец погиб в спецлагере Сибири еще в 1942 году. Причина гибели не указана. Следователь сообщил ему даже фамилию человека, оклеветавшего отца. Рахим был поражен – им оказался близкий родственник отца, который впоследствии стал председателем сельсовета!

Поистине, феномен Иуды неистребим во всех народах, в том числе и у казахов! Когда Рахим решил заехать в Тайтобе и взглянуть в глаза Иуде, тот спрятался в другом доме, думая, что Рахим может убить его из мести.

Рахим зашел к своим родственникам в Косши, поблагодарил всех за заботу о сестренке и, забрав ее, уехал в Алма-Ату. Там он нашел свою половину, создал семью и зажил счастливой жизнью с женой и дочкой. Впоследствии его, как коммуниста, горком партии назначил директором гостиницы «Алма-Ата», откуда он и вышел на пенсию.

Лишь после развенчивания культа личности Сталина и 20 — съезда Коммунистической партии СССР, началась работа по реабилитации невинно осужденных. В числе их в 1961 г. был реабилитирован и отец Рахима. В его сердце, наконец-то, пришло успокоение. Пусть он не смог сам вытащить невинно осужденного отца, но время расставило все по своим местам, справедливость восторжествовала! Он больше не сын «Врага народа» и теперь это клеймо снято со всех членов семьи отца.

Несколько раз Рахиму приходили письма от Григория Булатова. В них он жаловался, что перед 9 мая, когда его приглашают как фронтовика в школу и в рабочие коллективы, никто не верит, что это именно он поднял флаг Победы 30 апреля, все над ним смеются и даже придумали ему кличку «Гришка – рейхстаг». В последнем письме он написал, что не может больше переносить эту несправедливость и хочет покончить с собой. Что и было осуществлено, когда он, не выдержав насмешек со стороны односельчан, выпив для храбрости, 19 апреля 1973 г. повесился у себя во дворе и был похоронен в селе Слободском. Лишь в мае 2005 г. на его кладбище был воздвигнут памятник с надписью: «Знаменосцу Победы»!

Рахим не так остро переживал то, что его не наградили званием Героя Советского Союза, хотя многие пытались восстановить историческую несправедливость. Так, писатель-фронтовик Борис Горбатов, собкор газеты «Литературная газета» в номер №101, от 18.12. 1948 г. написал о нем: «… Какой беркут может сравниться с казахом Кошкарбаевым, который на моих глазах вместе с другими товарищами водрузил Знамя Победы над Рейхстагом.» Писали об этом и бывший командир батальона Неустроев в своей книге «Русский солдат: на пути к Рейхстагу»; Генерал армии Шатилов, командовавший штурмом Берлина в книге «Знамя над Рейхстагом»; Фронтовая газета 1-Белорусского фронта № 126, от 17 мая 1945 г. в статье «Герои штурма Берлина»; писатель-фронтовик Ф. Зинченко в книге «Они штурмовали Рейхстаг»; маршала Жуков в своих мемуарах; Б. Асанов в книге «Знамя Победы. Запоздалая правда». И наконец, «Наградной лист» в банке документов «Подвиг народа» в архивных материалах Центральном Архиве Министерства Обороны, ф.33. опись 686196, дело 144, лист 33.

Все они документально подтверждают факт поднятия штурмового флага 674-стрелкового полка, 30 апреля 1945 г. Р. Кошкарбаевым и Г. Булатовым.

К сожалению, даже сейчас, в 75-годовщину «Дня Победы» над фашистской Германией, несправедливость в отношении Р. Кошкарбаева продолжается. На Поклонной горе в «Музее боевой славы» в разделе «Героев войны» установлена фигура Г. Булатова с надписью: «Он первым поднял флаг Победы над Рейхстагом». Но как же лейтенант Кошкарбаев? Ведь это ему вручили полковой штурмовой флаг! Ведь это он, рискуя жизнью, пронес за пазухой до второго этажа и крыши главного входа Рейхстага штурмовой флаг своего 674 стрелкового полка! И это он сам вручил флаг Г. Булатову, и, будучи раненным, и не мог справиться с фиксацией флага к колонне Рейхстага.

Седьмого марта 2007 года Институт военной истории России прислал в Казахстан официальное заявление: «Знамя над Рейхстагом первыми водрузили Рахимжан Кошкарбаев и Григорий Булатов». Как же теперь понять администрацию Музея на Поклонной Горе? Что это – незнание истории или умышленная «забывчивость»? Но от исторической правды не убежишь!

Смагулова Зайни