ВТО – как восточный базар

Что происходит за кулисами переговоров по вступлению в ВТО? Почему Казахстан часто идет на откровенно невыгодные для себя условия сотрудничества с Всемирной торговой организацией? Какие последствия для экономики будет иметь его сегодняшняя уступчивость? Свои ответы на эти вопросы «Эксклюзиву» дал один из участников переговорного процесса в анонимном интервью.

— Что происходит сейчас на переговорах по вступлению Казахстана в ВТО?
— Переговорный процесс по вступлению Казахстана в ВТО можно условно разделить на три этапа.
Первый этап (1996-2000 гг.) был информационно-подготовительным. В течение этого периода прошло три заседания рабочей группы и два раунда двусторонних переговоров.
Второй этап (2001-2003 гг.) можно назвать ключевым. За этот период проведено три заседания рабочей группы и семь раундов двусторонних переговоров. Итогом данного периода стали решения по подготовке фактологического резюме – документа, суммирующего результаты всех предыдущих обсуждений,  который представляет собой основу финального документа – Доклада Рабочей группы.
Третий этап (2004 г.  — по настоящее время) можно считать завершающим. За указанный период было проведено два заседания Рабочей группы и четыре раунда двусторонних переговоров. На настоящий момент подписаны двусторонние Протоколы по доступу на казахстанский рынок товаров и услуг с девятью странами из 15 стран, с которыми Казахстан ведет переговоры (Турция, Пакистан, Китай, Корея, Грузия, Кыргызстан, Оман, Япония, Куба), идет подготовка и обсуждение с членами Рабочей группы Проекта Доклада Рабочей группы.
Третий этап характеризуется оперативным принятием мер для обеспечения прогресса в переговорах, в основном за счет односторонних уступок со стороны Казахстана. Однако по мере продвижения переговорного процесса любые последующие решения и уступки становятся все более чувствительными для Казахстана. Переговорная тактика, основанная только на односторонних уступках, уже не гарантирует дальнейшего прогресса в переговорном процессе. Как показывает опыт вступления других стран, в случае демонстрации страной форсирования переговорного процесса, страны – члены ВТО начинают предъявлять все больше дополнительных, «нестандартных» требований, выходящих за рамки правил и положений ВТО. Этот процесс получил название «ВТО+», и сложившаяся ситуация говорит о том, что Казахстан уже находится в этом процессе.

— О каких односторонних уступках идет речь?
— Так, например, в Протокольное решение совещания у премьер-министра РК от 17 октября 2005 года включен такой пункт, как ежегодное информирование секретариата ВТО о ходе приватизации и экономических реформах  в форме таблиц, разработанных в соответствии с требованиями США  (п.1, пп.1). Данное обязательство не вытекает из соглашений ВТО и в этом смысле не является стандартным.
Это же Протокольное решение содержит в себе такое чувствительное для страны обязательство, как отмена понижающего коэффициента к тарифам на услуги по транспортировке сырой нефти по магистральным нефтепроводам во внутриреспубликанском сообщении, а также понижающего коэффициента к тарифам на перевозки грузов железнодорожным транспортом. Существование таких понижающих коэффициентов не противоречит правилам ВТО, и в этом смысле принятие такого обязательства также не является «обязательным» и «стандартным». Принятие таких обязательств самым негативным образом скажется на конкурентоспособности казахстанской продукции и повлечет серьезные последствия для экономики республики.
Еще более существенные негативные последствия повлечет за собой решение об унификации тарифов на услуги магистральной железнодорожной сети по видам сообщений. Согласно вышеупомянутому Протокольному решению унификацию планируется провести в два этапа: на первом этапе (с 1 апреля 2006 года) унифицировать тарифы на внутренние перевозки и импорт, на втором этапе (с 1 июля 2006 года) унифицировать тарифы на экспортные перевозки. Если унификация, предусмотренная на первом этапе, действительно является механизмом обеспечения одного из ключевых принципов ВТО – национального режима, то требования унификации тарифов на экспортные перевозки не вытекают напрямую из соглашений ВТО и не являются обязательным. Кроме того, сроки, указанные в Протокольном решении, не позволяют крупным грузоотправителям подготовиться должным образом, а заинтересованным министерствам и ведомствам просчитать негативные социальные последствия. Как отметил в своем выступлении на заседании совета иностранных инвесторов президент Евразийской промышленной ассоциации А. Машкевич, для унификации тарифов необходим срок не менее 5-7 лет, «при этом необходимо обсудить …влияние этого шага на конкурентоспособность продукции, социальные последствия повышения тарифов на перевозки угля внутри республики и выработать оптимальные сроки для повышения тарифов во внутреннем сообщении…».

— Коснулись ли  дополнительные требования и нефтегазовой сферы?
— Да, к примеру, также без расчета экономических последствий принято решение об исключении из национального законодательства в области недропользования норм, касающихся национального содержания в закупаемых недропользователями товарах и услугах. Анализ показывает, что казахстанское содержание в контрактах недропользователей составляет около 3%, что существенно ниже показателей других нефтедобывающих стран. Например,  в Малайзии  — 70%, Индонезии – 25%, Бразилии и Норвегии – порядка 80%. Несомненно, действующее законодательство страны в этой части противоречит требованиям ВТО, но, учитывая принятые программные документы,  в которых нефтегазовый сектор рассматривается в качестве «локомотива» для развития отечественной промышленности, стратегию индустриально-инновационного развития страны на 2003-2015 годы целесообразно отстаивать наличие трех-пятилетнего переходного периода для приведения законодательства в соответствии с Соглашением ВТО.

— То есть фактически Казахстан сам себя загоняет в узкие рамки, чего можно было бы попытаться избежать?
— Для нас сейчас очень важно сохранить возможность изменения государственного регулирования, оперативного реагирования власти на процессы, происходящие в экономике. К сожалению, в переговорном процессе страна уже приняла на себя такие необязательные и нестандартные обязательства, как, скажем, следование принципу standstill в области санитарных и фитосанитарных мер, что подразумевает отказ от применения любых новых мер в этой сфере.
Таким образом, оценивая текущий этап вступительного процесса, можно утверждать, что поле для маневра критически сузилось, у Казахстана нет дополнительных инструментов или рычагов, все предложения уже лежат на столе переговоров. Поэтому на данном этапе необходимо от тактики односторонних уступок в разных направлениях переговоров (доступ на рынок товаров, доступ на рынок услуг, системное регулирование) переходить к пакетному подходу. Для этого на основе комплексного анализа уже принятых обязательств надо провести оценку негативных последствий уже принятых уступок, последующих уступок как для отдельных секторов, так и для экономики в целом. Затем выработать единую переговорную стратегию с тем, чтобы уступки в одних секторах производить «в обмен» на послабления в других секторах. В противном случае краткосрочные и среднесрочные последствия вступления Казахстана в ВТО окажутся слишком серьезными.

— В каких вопросах, на ваш взгляд, существует возможность такого обмена?
— В сфере системных вопросов уже нет возможного предмета для торга – законодательство Казахстана соответствует правилам ВТО. Но для защиты интересов страны в наиболее чувствительных секторах – сельского хозяйства и недропользования, можно «обменивать» отдельные вопросы условий по доступу на рынок услуг. Переговоры по доступу на рынок товаров не предоставляют пространства для маневра в силу самой ограниченности «природы» этого инструмента, наличия ОТТ и необходимости согласованных действий по тарифному регулированию со странами ЕврАзЭС. Таким образом, остаются только условия по доступу на рынки финансовых, телекоммуникационных, аудиовизуальных и транспортных услуг. Уступки Казахстана в этих сферах, представляющих особый интерес для развитых стран, могут быть рассмотрены в качестве «предметов торгов».

— Можно ли сказать, что Казахстан поддается внешнеполитическому давлению, не отстаивая свои прагматические интересы?
— Ввиду сложившейся ситуации, для учета интересов Казахстана сейчас особенно важно использовать весь внешнеполитический инструментарий и контакты на высшем уровне.
В этом плане интересна позиция России в отношении переговорного процесса по вступлению страны в ВТО. Как известно, перед саммитом «Большой восьмерки» в Санкт-Петербурге предполагалось подписание двустороннего российско-американского Протокола о вступлении России в ВТО, который не был подписан. При этом президент России на брифинге для журналистов отметил: «Переговоры по присоединению России к ВТО носят совершенно конкретный, счетный подчас характер, выражающийся в тоннах, в миллиардах и миллионах рублей, долларов. Не могу сказать, что эта сложность стала для нас неожиданной. Мы будем работать дальше, отстаивая интересы нашей развивающейся экономики». Это очень хороший пример прагматичного подхода к вступлению в ВТО и отстаивания интересов национальной экономики.  В самом деле, нужно ли спешить развивающимся экономикам, в том числе и Казахстану, с оформлением членства? Китай вел переговорный процесс на протяжении 15 лет. И тот Китай, который подавал заявку в ВТО, и Китай, который вступил в ВТО через пятнадцать лет, – это две большие разницы. Казахстан направил заявку в Секретариат ВТО в 1996 году. Если учитывать двухгодичный перерыв в нашем переговорном процессе в 1998 – 2000 годах, то получается, что мы ведем переговоры всего 8 лет.  У нас еще есть время, ведь мы все уверены в том, что наша развивающаяся экономика рано или поздно станет развитой.

• 76
• 71