Айдар Алибаев: «Вся наша система, как политическая, так и экономическая, во главу угла ставит зависимость человека от власти»

Сегодня в гостях у журнала один из самых острых критиков действий правительства, Айдар Алибаев, экс-председатель Ассоциации пенсионных фондов, глава  общественного объединения – союз потребителей финансовых услуг «Финпотребсоюз».

— Как Вы оцениваете ситуацию в банковской,  денежно – финансовой сфере Казахстана, какие тенденции Вас радуют, или, наоборот —  тревожат?

— Сегодня тенденции эти, скорее всего, тревожат, чем радуют. У нас сейчас, по моему мнению, банковская система вообще не соответствует тем целям, для которых она существует в рыночной среде.. В первую очередь, она должна обслуживать промышленность, бизнес, сельское хозяйство и другие сферы экономики, а также потребности граждан. Именно обслуживать! У нас же банки сегодня превратились в некую «вещь в себе», в некие исключительно агрессивные коммерческие организации, которые заинтересованы только в извлечении прибыли — любым путем. А поскольку ни промышленность, ни сельское хозяйство не дают сегодня «быстрых» денег, то банки направили сегодня все свое внимание на такие услуги, как  потребительские кредиты, или коммерческие кредиты – под нереальные, бешеные проценты! О каком развитии бизнеса – малого, среднего – любого, в таких условиях может идти речь, когда кредитная ставка банка второго уровня — 25-30 процентов? Я называю это «похоронной» кредитной ставкой…

Но, что интересно: даже в относительно «тучные», благополучные времена, когда у банков была возможность давать кредиты бизнесу и промышленности под нормальные проценты, этого также не делалось. Даже когда те же банки безудержно занимали на Западе финансовые средства под 3 процента годовых, редко, очень редко выдавали они  свои кредиты даже под 10 процентов.

В наших условиях, когда у нас промышленность, бизнес развиты слабо, при такой ставке в 10 процентов создать жизнеспособный бизнес – малореально.

Потому что наш бизнес работает не в условиях западных стран, где главенствует закон, наш бизнес работает в условиях постоянного чиновничьего прессинга. К высокой банковской ставке прибавляются весьма высокие коррупционные издержки. И поэтому у нас в стране, на мой взгляд, фактически существует только рынок услуг. А тот малый и средний бизнес, который есть (я много общался с его представителями и прямо спрашивал их: «Как вы выживаете?») отвечает очень интересно: «Благодаря Его Величеству Контрабанде!» За счет контрабанды, разных «серых» схем, позволяющих иметь сырье, комплектующие, оборудование, иные материалы за относительно невысокую цену, предприятия и существуют. Если сейчас запустить всю эту деятельность, как говорится «в белую» бухгалтерию — они моментально разорятся. Выживают потому, что находятся в полулегальной среде.

А ведь это со всех точек зрения неправильно! Ведь и государство налоги не получает, или получает в урезанном виде. Во — вторых – любой нормальный человек, бизнесмен, хотел бы работать честно, платить нормальные, разумные налоги и ничего не бояться. Но когда его загоняют «в тень», когда его вынуждают прятать бизнес под угрозой разорения – у него просто нет иного выхода. А причина одна – в стране очень многое просто неправильно устроено, в том числе и банковская система, налоговая система и, что самое важное – взаимоотношения между бизнесом и властью.

— И что же, на Ваш взгляд, нужно делать?

-Именно поэтому нашу финансовую систему необходимо переформатировать, повернуть ее лицом к нуждам экономики. А для этого нужна тщательная законодательная работа, новая система законов. А для этого нужен реально действующий Парламент, озабоченный нуждами людей, знающий проблемы бизнеса. Сегодня у нас Парламент, скажем откровенно – никакой. И следствием этого является очень много бед,  и одна из них – тот самый «искривленный» банковский сектор, который работает только на себя. Изменить его суть сегодня никто не может, переломить влияние сильного банковского лобби в Парламенте – тоже. Поэтому здесь нужны политические преобразования. Без них такие серьезные вопросы с места сдвинуть будет просто невозможно.

Если говорить о бизнесе – то для него нужна масштабная либерализация, смягчение условий, в которых работает предприниматель – по всем направлениям. В первую очередь – решительное сокращение налогов, второе – радикальное снижение всяческих проверок со стороны многочисленных органов государства, которые высасывают из бизнеса все соки.

Третье – уменьшение бюрократического корпуса. Об этом говорится уже много лет, бизнес кричит ( впрочем, уже не кричит, а пожалуй, только попискивает…) – но ничего же реально не делается для этого! Почему? Именно потому, что в стране не было и нет политической конкуренции. Только политическая конкуренция способна сдвинуть в стране ситуацию к лучшему. Только она способна привести к экономической конкуренции, а значит – оживить экономическую жизнь. Аким любого уровня сегодня озабочен только одним — единственным вопросом: не разгневать Президента! На все остальное ему плевать. У него же нет обратной связи с населением той территории, где он «владеет и правит»! От того, что в его области или районе не развивается бизнес, что там отвратительные дороги, что ветшает жилье, рушатся мосты, что люди возмущаются – ему, по большому счету, ни тепло, ни  холодно. Он зависит от начальства, областной аким – от Президента, районный – от областного – и так далее… Вся эта так называемая  «властная вертикаль», с точки зрения развития страны, не работает.

— Единый накопительный пенсионный фонд  не так давно отчитался о трехкратном росте доходности и о том, что в будущих планах у него стоят уже совсем другие задачи… Действительно ли у него такие достижения?

— Да, действительно пенсионный фонд смог нарастить доходы. Было у него 2 процента, стало чуть более 6 процентов. Ничего удивительного в этом нет. Вопрос в том, что до этого доходность была чрезвычайно низкая. И эти шесть с небольшим процентов – тоже не такое уж большое достижения, этот показатель, к примеру, ниже уровня инфляции.

Я был одним из немногих, который категорически возражал против слияния независимых пенсионных фондов в один, государственный. Я вообще приверженец конкурентного рынка и считаю, что частная инициатива и свобода предпринимательства куда более эффективны, чем государственное регулирование. Но — что сделано, то сделано. Нужно учиться работать в новых условиях. И здесь, если мысленно поставить себя на место руководителей Единого государственного пенсионного фонда, можно сделать вывод: в тех условиях, в которые он сегодня поставлен, доходность ему брать неоткуда. Наша фондовая биржа влачит жалкое существование, можно даже сказать, что ее почти нет. Так что Пенсионный фонд фактически сидит «на голодном пайке». Это как в бывшей советской столовой, в приснопамятные времена: есть вермишель, есть котлета, наполовину из хлеба – и есть макароны по — флотски. Вот это – весь выбор, хочешь – бери, хочешь – так гуляй….

Представим реальную ситуацию: вот, в первых числах апреля, Пенсионный фонд получил огромный денежный поток с зарплат, со всей страны. Ему надо эти деньги как-то инвестировать, чтобы получать прибыль. Но куда? Ведь в стране до сих пор нет нормального рынка акций. Во  всем мире, все пенсионные фонды, инвестиционные фонды и банки, управляющие компании – все в первую очередь зарабатывают на рынке акций и иных ценных бумаг. То, что есть у нас, какие-то непонятные бумаги госкомпаний, банков – это совсем не то. А рынка акций нет, потому что нет промышленности, нет производства. Поэтому я наш ЕНПФ не оправдываю, но понимаю. И поэтому, я считаю, те скромные 6 процентов доходности, которых он достиг, адекватны тому экономическому состоянию, в котором сейчас находится казахстанская экономика. Могло быть и хуже. Как говорится – не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет.

— Велика ли, на Ваш взгляд, опасность нецелевого использования средств ПФ?

— Велика, но это опасность не со стороны самого Пенсионного фонда. В своей деятельности он сам сильно ограничен. Он ведь не может оперировать, как банк, живыми деньгами, он только приобретаем ценные бумаги на бирже. Вот, к примеру, сейчас его портфель больше чем на половину состоит из этих государственных ценных бумаг. А вот когда государство, получив за свои облигации пенсионные деньги, куда-то их направляет – вот здесь и скрывается опасность, что средства эти могут быть бездарно разбазарены. Потому что эти наши деньги попадают в ведение чиновников, которые реализуют какие-то конкретные проекты. И тут уже зависит, в какие руки попадут эти средства. Чиновнику — коррупционеру  ведь все равно, на каких деньгах – бюджетных или пенсионных, «химичить», выстраивать коррупционные схемы, проводить «откаты» и прочее. И поэтому вот на этом этапе – да, опасность нецелевого использования для пенсионных денег велика.

— Часто говорят, что в процессе вложения  пенсионных активов мало открытости, прозрачности, критикуют за это Пенсионный фонд… Ваше мнение по этому вопросу?

— Сегодня Пенсионный фонд фактически превратился в аккумулятор пенсионных активов. Ну что там скрывать – сколько собрали, столько и можно увидеть!  Отчетность регулярно публикуется, по ней все видно… Вопрос в другом: вот когда эти деньги он отправил куда-то, накупил государственных ценных бумаг и деньги попали к правительству – вот здесь их судьба покрывается мраком. Мы не знаем, куда государство тратит эти деньги, на какие проекты. Мы не знаем, как эффективно они вкладываются. Может быть, они пойдут на такие» «имиджевые» проекты, как ЭКСПО -2017, или проект курорта Кок – Жайлау, который кто-то упорно продвигает – с точки зрения инвестиций это отрицательные примеры. Сегодня, на мой взгляд, нашей стране не под силу такие многомиллиардные расходы.  Но ни у Пенсионного фонда, ни у нас, его вкладчиков, нет ни малейших возможностей повлиять на судьбу этих денег. Они уже не в нашей власти, а над их судьбой колдует правительство, а, стало быть – чиновники.

Хоть есть надежда, что хотя бы олимпийские игры Китай заберет себе… Мы же видим, как весьма состоятельные и благополучные страны, такие как Швейцария, Норвегия, Польша – они отказываются от проведения Олимпийских игр. Сегодня для них это дорого.

И Казахстану такой груз не по карману, лучше бы нам подождать до лучших времен.

 — Не могу не спросить Вашего мнения о девальвации тенге…

— Естественно – до выборов Президента наступило затишье, но после них девальвационные ожидания, связанные с массовыми настроениями, опять возрастут. Можно сказать, вспыхнут с новой силой. На фоне низкой цены на нефть и неопределенностей разного рода – экономических, политических, на фоне падения рубля, других валют стран СНГ, событий в Украине, риски девальвации тенге возрастают. Это понимают все, от бизнесменов до простых граждан. Поэтому все сегодня ушли в валюту и ждут, что будет. А в это время, пока все ждут – заморожены контракты, простаивают грузы, не выполняются договоры… Экономика стоит. Потому что никто не знает, как завтра себя поведет тенге.

Банки тоже осторожничают. Убийственный факт: банки не дают кредитов в тенге! Потому что тоже не хотят брать на себя возросшие риски. Конечно, такое положение экономика долго не выдержит, надо будет на что-то решаться. Поэтому, я думаю, девальвация вполне вероятна. И даже скажу больше – она могла бы даже положительно сказаться на рынке. Сегодня важен даже не размер девальвации, а состояние хоть какой-то определенности для всех субъектов рынка, чтобы он знал, куда мы идем.

— Насколько глубокой она может быть?

— Я думаю, если на нее решатся власти — она будет серьезной, не менее 250-270 тенге за доллар. Как это скажется на Пенсионной системе? Здесь ничего придумывать не надо: девальвация так же негативно отразится на наших пенсионных счетах, как на тенговых  вкладах в банках, если у кого-то они еще остались.

— Но хоть какой-то плюс от возможной девальвации Вы видите?

— Ну, экспортерам она будет немного выгодна. Доходы государства в тенге возрастут немного, можно будет покрыть какие-то издержки. Но все эти положительные эффекты быстро нивелируются негативными последствиями девальвации. Ведь у нас народ живет небогато, уровень жизни невысокий. Вспомним прежнюю девальвацию: ведь мало кто из предприятий, буквально единицы, пошли на индексацию зарплат – нет таких возможностей. А цены могут серьезно  возрасти, поскольку мы почти все потребительские товары, в том числе и значительную часть продовольствия, закупаем за рубежом, за валюту. Помните, как в прошлый раз после девальвации возросли цены, и акимы в некоторых городах и поселках вышли на базары, угрожали «разобраться» с торговцами? Глупее ничего придумать нельзя было! Экономику не обмануть, поэтому к социальным последствиям девальвации надо быть готовыми.

— Считают и говорят, особенно чиновники, что девальвация  поможет свое наладить свое производство, импортозамещение…

— Чиновники говорят то, что они должны говорить, сидя на своем месте. А мы можем называть вещи своими именами. Чтобы заработали в государстве все механизмы рынка,  нужно отойти от карательно-запретительного метода в отношении  к бизнесу, который исповедуют наши чиновники. Но они боятся. Свободным, независимым от диктата, ответственным гражданином не может быть человек бедный. А вся наша система, как политическая, так и экономическая,  во главу угла ставит зависимость человека от власти. Пусть ему хватает на хлеб – а дальше стоп! А то избалуется, воли захочет… Сильный средний класс обязательно потребует политической свободы, политических преобразований. Поэтому его развитие, расширение сдерживается. Вот это коренное противоречие мы в нашем обществе и должны преодолеть, чтобы и страна, и общество успешно шли в будущее. Наш Президент неоднократно заявлял о планах политических преобразований. Насколько его слова станут воплощаться в жизнь – я не знаю… Но надеюсь!

• 66
• 61