Трагедия в Кызылординской области

Турарбек Кусаинов

Как показывают журналистские расследования, с конца 2000 года Исматулла вновь периодически стал  навещать  Казахстан. При этом он не обходил тайными путями пограничные пункты, а далекое путешествие совершал на самолетах. Уму непостижимо, как иностранный гражданин, нарушивший в 1999 году миграционное законодательство Казахстана, уклонившийся от наказания (депортации), сбежавший из страны, оставив паспорт в Жетысусском районном суде, мог так свободно передвигаться. Мало того, начиная с 2002 года Исматулла безбоязненно разъезжал по всему Казахстану, открыл несколько медресе-шилхану, издал книги «Құран сырларының әліппесі», «Жария зікірдің дәлелі».  Как выяснилось позднее, в 2002 году он получил паспорт гражданина Республики Казахстан. В оставленном в Жетысусском районном суде иностранном паспорте он именовался как Муллабай Асматулла Абдулхабар, 1944 года рождения, а в казахстанском паспорте он записан как Исматулла Абдигаппар, 1948 года рождения. Журналисты уже в то время забили тревогу, требуя проверить вызывающие сомнения сведения, касающиеся биографии и деяний Исматуллы, и дать им правовую оценку. Но правоохранительные органы никак не отреагировали.

Энергичное противодействие созданному под прикрытием имени Ахмета Яссауи суфийскому учению велось лишь в рамках методов информационной и идеологической борьбы. Закономерно при этом, что в этой борьбе ведущая роль принадлежала ДУМК – общественной организации, имевшей в стране монополию на религию, точнее на религиозную идеологию. Причина в том, что в этот период подавляющая часть  мулл мечетей, подведомственных муфтияту, начали попадать под влияние идеологии салафитских взглядов. Накишбандские суфии, издавна составлявшие основу ДУМК,  а также  получившие религиозное образование в Турции суфии нурши считали опасным для себя учение Исматуллы.

Неясна позиция, которую занял тогдашний главный муфтий Абсаттар Дербисали  по отношению к религиозным группам наподобие учения Исматуллы, которые разрушали единство и целостность мусульманского общества Казахстана. Он не проявил в этом вопросе  твердость, как в свое время Ратбек Нысанбайулы. Абсаттар Дербисали, пользуясь своими полномочиями главного муфтия, мог бы встретиться с высокопоставленными должностными лицами власти, принять более энергичные меры по противодействию тем, кто вносил раскол в их ряды. Возможно, из-за мягкости своего характера, Абсаттар Дербисали при возникновении конфликтных ситуаций посылал для их разрешения своих заместителей, имамов мечетей, сам оставаясь в стороне. На обращенные к нему, как к главному муфтию, прямые вопросы журналистов он не давал четких ответов.

Именно из-за этого, по всей видимости,  у  ДУМК не было твердой  позиции в фетве (решении, выносимом муфтием), указывающей на неправильность учения Исматуллы.  Фетва не была открыто  объявлена народу и даже не включена в проповеди, произносимые в мечетях перед пятничной молитвой. Фетва о том, что «зикристы» находятся на «невежественном пути», не выходила за пределы отдела документации духовного управления, оставшись недоступно даже для интересовавшихся  журналистов.

Некоторые эксперты связывают такую нечеткую и нерешительную позицию ДУМК по отношению  к «зикристам» влиянием в руководстве муфтията видного представителя суфийской школы кадария Мухаммед-Хусейна хаджи Алсабекова. В составе ДУМК у имамов с суфийскими (накишбанды, нурши) взглядами бытовало мнение, что «отрицание  созданного под прикрытием имени Яссауи учения Исматуллы равнозначно отрицанию всего суфизма в религии». Но, как человек, принимавший косвенное участие во  всестороннем исследовании религиозной обстановки того периода, проведенном философом Асылбеком Мусиным, не могу согласиться с обеими версиями. Хотя чеченец по национальности Мухаммед-Хусейн хаджи Алсабеков и занимал в ДУМК руководящую должность, но его влияние в духовном управлении было не настолько сильным. Кроме участия в массовом радении учения Исматуллы он не защищал интересы яссауистов, а предположение, что ДУМК «не смогло преодолеть чувство суфийского побратимства» бездоказательно.

Если опереться на расследования журналистов и мнение Асылбека Мусина,  поддержка учения Исматуллы  со стороны некоторых должностных лиц во власти не прекратилась и после события, произошедшего в 1999 году в мечети Карасу. Правоохранительные органы это ошибочно восприняли как политику государства применительно к религиозной ситуации в стране и не посчитали нужным препятствовать энергичным действиям Исматуллы и его сторонников.

Во-вторых, первая группа обучавшихся в мечети Карасу мюридов (учеников религиозного учения) состояла из журналистов и аспирантов, способных развивать любую идеологию.  Устроившись после окончания университета на работу в масс-медиа и вузы, они пропагандировали учение Исматуллы, пополняя число мюридов. Более того, в министерстве юстиции была зарегистрирована общественная организация  «Білім. Сенім. Өмір» — «Знание. Вера. Жизнь.» с филиалами во всех регионах республики, а медресе-шилханы учения стали работать под крылом этой общественной организации. В некоторых университетах оживилась работа суфийских мировоззренческих клубов «Әбжат», «Темірқазық», «Шұға», которые через религиозные мифы и легенды разъясняли студентам истины учения.

В-третьих, в начале 2000-х годов укрепились позиции суфиев-зикристов в национальной телерадиокорпорации «Казахстан» (НТРК), когда ею руководил Галым Доскен. Галым Бокаш, который привез Исматуллу из Пакистана в Казахстан, был назначен его заместителем.

Мастер политических интриг журналист Ораз Алимбеков в своей объемной статье 2005 года «Суфийский синдром религиозного экстремизма» пишет, что «телерадиокорпорация «Казахстан» превратилась в информационно-техническую базу и основной идеологический плацдарм яссауистов». По его подсчетам, 65-70 процентов работников корпорации того периода являлись членами учения Исматуллы, почти все творческие объединения телеканала возглавляли мюриды, в числе первых получившие в 1997-1999 годах образование в шилхане-медресе мечети Карасу. Такие программы телеканала «Казахстан» и Казахского радио как  «Дін және біз», «Ой түйін», «Күлтөбе», «Ақиқат сыйы», «Ауызашар», «Мезгіл» проповедовали это «учение». Он пишет, что ведущие этих передач Санжар Керимбай, Рахат Мамырбек, Болат Мурсалим, Саят Ибраев были активными приверженцами учения.

НТРК «Казахстан» — это один из главных рупоров государственной идеологии. Тем не менее, власть не обращала внимания на то, что «Казахстан», попав под влияние некой религиозной организации, проводил его религиозно-идеологическую политику. Даже весной 2005 года имамы ДУМК подняли этот вопрос на расширенной встрече с Президентом Нурсултаном Назарбаевым.  Президент дал ответственным лицам конкретное поручение, но никаких изменений не произошло, еще раз подтверждая, что суфийское учение, созданное Исматуллой, имело сильных покровителей в самых высоких коридорах власти.

В-четвертых, учение Исматуллы начинает в своих медресе-шилхане «лечить» людей, зависимых от наркотиков и злоупотребляющих спиртными напитками. Народ валом повалил в медресе-шилханы. А некоторые журналисты даже предположили, что  некоторые ответственные чиновники попали под влияние учения Исматуллы из-за проблем с зависимостью от наркотиков и алкоголя членов их семей.

По слухам, когда  человек обращался в медресе-шилхану с просьбой избавить от зависимости близкого человека, он давал  что-то вроде расписки-соглашения со всеми условиями лечения. После этого проситель посылает зависимого от наркотика или алкоголя близкого в медресе-шилхану, чтобы тот отнес его руководителю  некий подарок (в большинстве случаев это конверт с деньгами как оплата за курс лечения).  По словам побывавших в заключении «пациентов», территория вокруг здания медресе-шилханы охраняется круглосуточно, нарушителей дисциплины и склонных к побегу «пациентов» запирают в отдельной комнате в подвале, заковав  руки и ноги в кандалы. Метод «лечения» зависимых от наркотика и алкоголя весьма прост – их собирали дважды в сутки и по 2-3 часа заставляли делать зикр. В случае отказа следовало жесткое наказание. Четких сроков  «лечения» не было: от 2-3 месяцев до полутора лет. Утверждают также, что в такой «клинике» были случае попытки суицида. Но все тайное когда-либо становится явным и вскоре полиция организовывает специальную операцию, в результате которой было освобождено около 80 человек, большинство из которых сказали, что их там держали силой.

Мы не можем утверждать, что эти и подобные события стали основным поводом для запрещения деятельности общественной организации «Білім. Сенім. Өмір»,  роспуска учения, осуждения  на длительные сроки Исматуллы и его активных сторонников. Однако, скорее всего, правда в том, что это было скрытой, но значительной частью внутриполитических интриг во властной элите.

Продолжение следует…

• 75
• 71