Гамбит Биртанова: пожертвовать малым, чтобы получить большее

Кодекс «О здоровье народа и системе здравоохранения» показал свою несостоятельность сразу после принятия и поэтому на его действие должен быть наложен мораторий, как это было в случае с Земельным кодексом. Тогда власть была вынуждена пойти на этот шаг после серии митингов. Власти не стоит дожидаться новой волны социального недовольства. Скандалы, связанные с деятельностью СК «Фармация» и Фондом медицинского страхования – это только начало. Создание Национального оператора в области здравоохранения только усугубят ситуацию. Такое мнение выразили Куаныш Керимкулов, директор сети медицинских клиник «Сункар»,  Бейбут Омаров, юрист, Тогжан Кожалиева, лидер гражданского движения HAQ  на онлайн-дискуссии «Мозговой штурм» — exclusive.kz.

— «Кодекс о здоровье» стал одним из самых обсуждаемых законопроектов за последние годы. Несмотря на массовую критику, он все же был принят. Однако последние скандалы, связанные со СК-Фармацией и Фондом медицинского социального страхования, вновь привлекли внимание общества к проблеме менеджмента в здравоохранении. С чем связана такая поспешность с принятием этого документа?

Куаныш Керимкулов: В шахматах есть такой прием — «гамбит». Это когда жертвуется чем-то малым, чтобы потом срубить крупную фигуру. Кодекс — это законодательный акт, который должен стоять выше, чем закон. В этом заключается вся его неправомерность. В среднем, один закон с комментариями — это 300-400 страниц. В Кодекс включен целый пакет законов: о санитарном благополучии, о трансплантации, о лекарственном снабжении, о регистрации оборудования и т.д. Так вот, в Кодексе законы написаны очень поверхностно, поэтому все время приходится обращаться в министерство здравоохранения, а там разъясняют так, как им выгодно. Но любой закон должен исключать разного рода трактовку, содержать подробные процедуры его исполнения вплоть до нюансов. Но в текущей версии этого нет, что ставит каждый раз министерство выше закона.

Что делает Минздрав? Он знает, что народ любит похайповать. Поэтому они «подкинули» ему несколько скандальных вещей, отвлекая от действительно важных вещей. Потом они идут на «уступки», а под шумок протаскивают нужные им проекты. Народ успокаивается — Кодекс проходит.

— К сожалению, это стандартная технология, по которой власть принимает нужные  законы. Вы правы, она часто делает отвлекающие маневры и народ бежит в одну сторону, а фокус заключается в другом. Бейбут, как вы считаете, откуда возникла идея принятия нового Кодекса?

Бейбут Омаров: На мой взгляд, разработчики Кодекса воспользовались пандемией как поводом для ускорения его принятия. Дело в том, что предыдущий Кодекс не предусматривал тот уровень полномочий главных санитарных врачей как государственном уровне, так и на уровне населенных пунктов. По ранее действующему Кодексу врачи могли предпринимать ограничительные меры только в отношении определенного объекта предпринимательства или производственной деятельности, но не в отношении всего населения в целом. То есть, это могли быть только адресные ограничительные акты. Тем не менее, в период возникновения  пандемии главные санитарные врачи принимали постановления касательно всего населения Казахстана и целого населенного пункта, что противоречило  действовавшему Кодексу. Поэтому, не случайно президент в своих выступлениях поторопил парламент с его принятием в рамках текущей  сессии. По новому Кодексу главный санитарный врач обладает правом выносить постановления не адресно в отношении объекта жизнедеятельности, а всего населения и ограничивать деятельность не только предприятии, но и конкретных людей. Вторая причина, это внедрение статьи об обязательной вакцинации. Ранее такой нормы не было. Как раз сейчас мы слышим, что в рамках борьбы с коронавирусом будет применяться  вакцинация, и эту норму тоже надо было принять до того, как депутаты уйдут на каникулы.

— Тогжан, если принять за основу точку зрения Бейбута, тогда возникает версия, что это в том числе и коммерческий проект, который представляет интересы определенных лиц. Боюсь, что легитимизация действий санэпидемстанций тут ни причем. Как Вы думаете?

— Тогжан Кожалиева: Ни для кого ни секрет, что у нас в стране олигополия. На самом деле, принятие Кодекса было в планах гораздо раньше пандемии, еще в то время, когда Биртанов возглавлял ТОО «Национальный медицинский холдинг». У него хорошо получилось пролоббировать и развитие медицинских холдингов. Также он был одним из тех, кто лоббировал создание НАО «Фонд социального медицинского страхования», который тоже является оператором по медстрахованию. После этого было принято решение о создании Фонда медицинского страхования. И это тоже хорошие деньги. При этом, как мы все видим, в условиях карантина ФОМС не сработал. Задачей Биртанова было пролоббировать бизнес интересы в Кодексе, что он успешно и сделал. Он хороший лоббист интересов определенных людей. Согласна, что в Кодекс включили множество направлений, который будут нуждаться в разъяснениях, новых НПА. Согласно Кодексу, будет создан единый оператор по созданию новых клиник и регулированию медобразования. Но тогда возникает вопрос: а чем занимается Минздрав, Фонд медстрахования, Нацмедхолдинг? Кодекс о здоровье – это давно задуманный проект по лоббированию бизнес интересов очень влиятельных лиц.

— Как вы думаете, с чем связана необходимость создания национального оператора, тем более что он противоречит предпринимательскому кодексу?

— Тогжан Кожалиева: Задача государства в первую очередь — создание бизнес атмосферы для привлечения инвестиций. Когда государство пытается заниматься бизнесом, это ни к чему не приводит, наоборот, инвестиции только сокращаются. Когда Минздрав решает, что он через оператора будет заниматься строительством медицинских клиник и таким образом привлекать инвестиции, это ошибочный путь, который мы проходили и все еще проходим. Это «Самрук – Казына», «Байтерек», «СК-Фармация». В итоге, к нам не пришли ни большие операторы, ни большие инвестиции.

— Насколько я знаю, на строительство этих клиник предусмотрены астрономические средства. Потом эти клиники предполагается продать и, скорее всего, по гораздо более низкой стоимости, как это происходило уже сотни раз? К сожалению, эта наша традиционная национальная забава…  

Тогжан Кожалиева: Да, это наша национальная забава —  сначала дорого создать на государственные деньги, а потом дешево продать своим. Это стратегия инвестиций со времен приобретения независимости.

Куаныш Керимкулов: Я хотел бы поддержать Тогжан в том, что любую отрасль развивает конкурентная среда. Конкурентная среда — это и есть основа для привлечения инвестиции. Например, представьте, если бы в Казахстане было бы министерство ресторанов и кафе. Вы представляете, что было бы? Были бы государственные рестораны и государственные кафе и на них тратилось бы огромное количество денег… Но в то же время, когда мы говорим о здравоохранении, почему-то наше население считает, что государственные больницы должны существовать. Если они должны существовать, то только общественными, но не государственными. Больницы не должны получать поддержку от государства. Все больницы и клиники должны облагаться налогами и, чем больше в медицине будут налоги, чем больше эта отрасль будет развита. Она будет более конкурентоспособной и доступной для населения. Вы посмотрите, сколько денег было выделено  нашему фармбизнесу! Понятно, он же был пропитан «биртановщиной» от и до. Не оказалось ИВЛ, хотя заявляли, что в стране производится эти ИВЛ тысячами, не оказалось компьютерных томографов. В нужный момент не оказалось ни масок, ни форм, ни лекарственных средств. Хотя им давались 5-ти летние контракты. За это время они могли спокойно наладить их производство. Наши так называемые «биртановцы» очень изобретательны:  вместо того, чтобы получать откаты за рубежом, они сняли налоги на поставку оборудования и расходного материала. И конечно, производить это здесь стало невыгодно. Любой рынок защищает себя налогами, таможенными пошлинами. Отсутствие налогов в медицине привело к тому, что мы потеряли тысячи жизней в Казахстане. Еще раз повторюсь, чем выше конкуренция в сфере медицинских услуг, тем эти законы справедливее.

Бейбут Омаров: Да, национальный оператор будет дублировать функции Минздрава. По сути, появится  очередной посредник, воплощающий в себе наши привычные казахстанские коррупционные риски. За примером далеко ходить не нужно. Общественность уже видит, что произошло со «СК-Фармацией». Именно тогда, когда это юридическое лицо должно было проявить свой функционал, наиболее яркое проявились все коррупционные составляющие. То же самое с Фондом медстрахования…  У любого министерства есть  штат работников, которые несут ответственность за коррупционно-составляющие моменты. Функции нового национального оператора — реализация инвестиционных проектов в рамках государственно-частного партнёрства, утвержденных   отдельным постановлением Правительства. Но пока это  черная лошадка. На прошлых примерах можно догадываться о том, какова ее основная цель. Поэтому, нет никакой нужды не только в новых посредниках, но нужно ликвидировать тех, которые уже  проявили себя, как крайне неэффективные и несущие вред населению в целом. Это касается и «СК-Фармация»,  и Фонда медстрахования.

Куаныш Керимкулов: Мы должны прийти к главному вопросу: что делать? Все начинается с управления. Любая организация должна иметь три  составные: 1) управление; 2) исполнение; 3) владение. Если этими тремя инструментами владеет один человек, мы называем его ИП. Я считаю, что это одна из лучших форм корпоративного управления. В ТОО управление владение в руках одного человека, исполнение в других. Это тоже лучшая форма корпоративного управления. Третья форма корпоративного управления — это АО, где управляет совет директоров, исполняет правление, а  владеет акционер. Большинство государственных организаций работают, как АО. Когда человек приходит на любую должность, он должен понимать, что его время ограничено, что его деятельность будет проверяться. Вся проблема казахстанского здравоохранения заключается в том, что в этот совет директоров приходит абсолютно безответственные люди, которые не знают свои KPI, а значит, не исполняют их. Если в совет директоров приходили бы квалифицированные независимые директора, то они должны положить в банки n-ную сумму на случай не выполнения свои обязанностей. Мы должны отказаться от людей, которые приходят в здравоохранение с пустыми карманами. Если в здравоохранение пришло больше инвестиций, чем в прошлый год, значит условия стали лучше, а если они уходят, то это маркер неэффективности менеджера. Значит, в этом регионе акимы и министры работают плохо. Медицина может стать одним из драйверов экономики, которая должна приносить стране налоги. Я, кстати, подсчитал, что эта цифра может составить полтриллиона тенге, а это треть денег, которые мы тратим на здравоохранение сейчас.

Тогжан Кожалиева: Мы считаем, что Кодекс следует отменить или приостановить его вступление в силу. Он был принят в условиях карантина и практически не был обсужден. Я считаю, без этого некорректно рассматривать любые документы, которые важны для развития государства.

Последствия этого кодекса уже видны по тому, как «СК-Фармация» провалила обеспечение аптек лекарствами.  «СК-Фармация» больше выполняет управляющую роль, а исполнителем оказался непонятный оператор по обеспечению лекарственными препаратами и складированием. В итоге, не сработало. Мы постоянно ставим вопрос, почему все лекарственные препараты нельзя обеспечить за счет Фонда медстрахования, но ответа пока не получили. Я считаю, что система здравоохранения показала, что Кодекс совершенно несвоевременен и не актуален для нашего общества.

— Бейбут, как может выглядеть процесс отмены Кодекса и есть ли такие прецеденты в юридической практике?

— Бейбут Омаров: Да, есть юридические механизмы, их несколько. Такая инициатива может принадлежать Президенту, а также зародиться в рамках законодательной власти: мажилиса либо сената. Третий вариант — судебная власть в ходе возникновения разбирательства может обратиться в Конституционный совету с запросом о несоответствии Конституции того или иного нормативного правового акта, в том числе и Кодекса о здоровье. Есть еще четвертый механизм —  народный референдум, но он требует согласования с ЦИК. Прецедент такой есть — мораторий на продажу сельскохозяйственных земель иностранным гражданам.

— Может ли стать поводом запроса в Конституционный совет серия антикоррупционных расследований «СК-Фармация», например?

— Бейбут Омаров: Вполне. Но многое зависит от общественной реакции. Если люди не будут реагировать, то со стороны власти инициативы точно ждать не стоит. Если люди будут обращаться в адрес должностных лиц, и тем самым реализуют свое конституционное право управления государством, то, думаю, народ будет услышан, как это было в случае с петицией против вакцинации. Здесь масса юридически легитимных способов. Но это должно происходит цивилизованно.

• 78
• 78