Использование пенсионных денег: популизм, норма или признак недоверия к власти?

На 10-м ежегодном форуме Kazakhstan Growth Forum-2020 председатель правления Halyk Bank Умут Шаяхметова поставила под сомнение решение президента об использовании пенсионных накоплений, назвав их спекуляцией и популизмом.

— «Это будет спекулятивная одноразовая акция, когда большой объем пенсионных накоплений даст одномоментную возможность купить недвижимость, но в последующие годы подобного эффекта ожидать не следует. Люди в короткий промежуток времени массово приобретут себе квартиры, и не думаю, что эти средства из ЕНПФ пойдут на развитие экономики. Тем более что этой возможностью воспользуется небольшая, преимущественно высокооплачиваемая доля населения – свыше 700 тыс. граждан, то есть около 6% от общего количества вкладчиков. А малообеспеченные слои населения, которые и нуждаются в жилье, не увидят этого позитивного эффекта. Повторюсь, изъятие средств из ЕНПФ повлияет на повышение уровня инфляции, приведет к спекулятивному росту цен на недвижимость и стройматериалы», — сказала глава Народного банка

Надо сказать, что профессиональные оценки решения о досрочном снятии пенсионных накоплений разделили экспертную среду на два лагеря: за и против. Косвенно топ-менеджера Народного банка априори поддержал экономист Ануар Ушбаев, приведя более весомые аргументы системного характера:

«Как зачастую у нас бывает, в данном вопросе, на мой взгляд, несколько проблем смешалось, — написал он в ФБ. — Мне кажется, что миссией пенсионной системы и, соответственно, любых реформ, с ней связанных, должно оставаться снижение риска бедности в пожилом возрасте путем выравнивания располагаемого дохода по всему сроку жизни.

Досрочные изъятия из накопленных обязательных пенсионных отчислений на какие бы то ни было цели, на мой взгляд, противоречат выполнению данной миссии.

1. Проблемы того, что есть слои населения, неспособные удовлетворить свои потребности в жилье и медицинских услугах (или в чем-то другом, если это входит в периметр охраняемых государством общественных интересов) должны решаться государством напрямую, а не путем подрывания и без того хлипкого положения пенсионных сбережений.

Отсылки к примеру Сингапура, не применимы не только в виду существенно большего размера обязательных пенсионных отчислений в Сингапуре, но и в связи с тем, что Сингапур классически известен как страна, в которой домохозяйства являются «asset rich, but cash poor». Другими словами, у сингапурцев высокая степень владения жильем, но очень низкая достаточность финансовых сбережений к старости. Сингапурское правительство этой проблемой уже давно обеспокоено и в последние 15 лет вводило разные меры для стимулирования денежных сбережений.

2. Для целей стимулирования сбережений среди населения разумным можно считать предоставление раннего доступа к накопленным добровольным пенсионным отчислениям, как это практикуется в некоторых развитых странах. Однако, одна лишь эта мера вряд ли способна сильно поменять поведенческие паттерны населения, если на эти добровольные отчисления не дать налоговых вычетов (до определенной суммы, как это практикуется в некоторых развитых странах).
3. Расчет на то, что доступ к пенсионным накоплениям вызовет стремление «обелить» доходы и начать делать отчисления с целью «решить жилищные вопросы», мне кажется, упускает из виду, что человек ранее не отчислявший пенсионные, но имеющий при этом возможность сберегать из текущего дохода, ничего с точки зрения решения жилищных проблем от участия в пенсионной системе с ранним доступом по сравнению с его текущим статусом не получит.
4. Проблемы того, что есть недоверие и/или недовольство в сторону текущего режима управления пенсионными сбережениями граждан также должны решаться напрямую, путем передачи функции управления в регулируемый частный сектор. На фоне низкой культуры, а, скорее, возможности сбережения у большинства населения, аргументы о том, что население будет своими деньгами более мудро управлять после изъятия — на мой взгляд, крайне наивны. Более того, после введения законного доступа к накоплениям для целей погашения займов, банки обязательно начнут требовать этого от своих заемщиков в случае просрочек, и начнут включать такие положения в кредитные договора, далее подрывая пенсионное обеспечение.

Казахстанский экономист Олжас Хубайбергенов, напротив, высказался противоположную точку зрения на своем аккаунте в ФБ:

«На днях Умит Шаяхметова заявила, что использование пенсионных денег является популизмом, приведет к спекуляциям, инфляции и т.д. Так как уже на таком высоком уровне звучат ошибочные заявления, придется дать подробное объяснение. Но безотносительно последующих пояснений, удивляюсь, что глава крупнейшего банка страны, акционер которого входит в Высший президентский совет, ставит под сомнение правильность решения Президента, дважды озвучившего меру (в прошлом и нынешнем послании). Учитывая, что времена нынче сложные, и политически и экономически, вряд ли такие заявления означают понимание всех обстоятельств ситуации.

Теперь же коснемся самой темы популизма. Нынче действительно популизма много — это те, кто обещает бензин и прочие товары/услуги бесплатно для всех, требует массового списания кредитов и т.д. Содержание инициатив соответствует трем простым критериям — ориентированы сразу на всех (и в первую очередь на бедных), обещают бесплатное (давят на соблазн халявы, разрушая здоровую мотивацию людей) и не предполагают механизмов/источника, которое будет финансировать инициативу, не вызывая сокращение финансирования на других бюджетных участках.

Вместе с тем есть идеи, которые не являются проявлением популизма. Та же идея использования пенсионных накоплений не предполагает ничего бесплатного — наоборот, наконец-то, людям дается, как и во многих развитых странах частично изымать СВОИ накопления на решение жилищных проблем или на лечение. Возможность использования собственных накоплений на решение жилищных проблем или лечения предусмотрена во многих развитых странах, и там это является обычным механизмом. Отрицать это — значит демонстрировать некомпетентность либо предвзятость, когда из-за скрытых мотивов искажается оценка вплоть до противоположной. И, наконец, на текущем этапе доступ к пенсионным накоплениям дается, по сути, среднему классу (а не бедным). И это, наверное, первая за долгое время инициатива, которая предназначена для среднего класса, а не для бедных — если кто помнит, регулярно, при объявлении мер поддержки в отношении малоимущих, законопослушные представители среднего класса возмущались, что объявляемые инициативы демотивируют их, работаешь тут, платишь налоги, и вроде уже жирок не остался, и никакой поддержки, а тем, кто не работал и налоги не платил, помогают. Вместе с тем, хоть средний класс заслуженно получит доступ на первом этапе, надеюсь, что на втором этапе будет проведена полная интеграция пенсионной и жилищной систем, с соразмерной реформой налогов/взносов с ФОТ, чтобы для каждого гражданина образовался пенсионный кошелек, который в итоге позволит всем получить доступ к жилищным кредитам (это объяснял подробно в других статьях, поэтому здесь лишь рассказал суть). В общем, в отличие от популистских идей, здесь, наоборот, стимулируется модель поведения среднего класса — работай, будь законопослушным, плати налоги, и тогда ты сможешь воспользоваться тем, что накопил.

Средний класс, к сожалению, у нас оказался маленьким. Всего лишь 7% вкладчиков. Учитывая высокое расслоение доходов население, можно сделать допущение, что большая часть из этих 7% (по моим оценкам 6% из 7%) решили свои проблемы частично — большинство имеют в жилье в кредит, либо имеют потребность расширить жилплощадь, или й имеют близких родственников, у которых не решен жилищный вопрос. И лишь 1%, скорее всего, полностью решил свои жилищные проблемы — но, собственно, из-за этого, в попытке нарастить число получателей с 1% до 7%, почти год ушел на «бодания» с архитекторами текущей модели пенсионной системы (в которой 93% вкладчиков имеют накопления ниже даже заниженного порога достаточности, и это не рассматривается архитекторами как признак провала пенсионной модели, и они бессовестно предлагают ничего не менять). К сожалению, простой народ не знает всех деталей, насколько эти архитекторы бесполезны и трясутся за свои кресла. В общем, тезис о том, что 7% уже решили свои жилищные проблемы — ложный. Я могу даже косвенно судить, так как мне пишет большое количество руководителей разных компаний, хотя я считал, что они точно решили свои проблемы с жильем. Но даже если вдруг тезис верный, тогда никакой инфляции/спекуляции точно не будет. Средства просто не будут потрачены. Пока же идет оголтелая аргументация, где в попытке очернить идею, приводятся противоречащие по смыслу аргументы.

Теперь перейдем к спекуляции и инфляции. Из 1,4-1,7 трлн.тенге (в зависимости от того, какой процент излишка разрешат), думается, что около 60-70% суммы уйдет на погашение кредитов — это точно не вызовет инфляции/спекуляции. Так как большая часть кредитов роздана по госпрограммам, и значит по ним пойдет возврат, то имеет смысл обеспечить положительный вторичный эффект — суммы досрочного возврата надо снова направить на жилищные кредиты, желательно по схемам, которые предполагают покупку первичного жилья. Помимо решения индивидуальных проблем, будет общий эффект в виде роста жилого фонда, и соразмерно строительства и занятости. Причем никаких дополнительных бюджетных средств не будет потрачено.

Остальные 30-40% пойдут на оплату покупки жилья полностью или частично. Учитывая, что это около 420-680 млрд.тенге, что примерно составляет половину от объемов строящегося жилья за счет государства и частных строительных компаний, учитывая резкое проседание спроса на жилье из-за кризиса, вызванного карантином, то эти суммы больше будут иметь восстановительный эффект. Вместе с тем, частичный риск спекуляций остается, если большая часть покупок жилья придется на Астану или Алматы, при этом Минтруд заложит механизмы, которые способствуют спекуляциям (разрешение покупки вторичного жилья, земельных участков и т.д.) — тогда будет кратковременный взлет цен в этих городах, при этом  индивидуальные проблемы будут решены, но с потерями, и конечно же, общий жилой фонд не вырастет. Поэтому здесь надо конструировать механизмы, которые учитывают эти эффекты. В общем, посмотрим, что предложит Минтруд, но ясно одно — конструкции, исключающие спекуляции, возможны и технически легко реализуемы.

Что касается того, что якобы пенсионная система разбалансируется, а людям потом останутся низкие пенсии, то здесь простое объяснение. Во-первых, на втором этапе, если, не дай Бог, его не исказят, будет возможность восстановить накопления. Во-вторых, даже если вдруг не будет второго этапа, то все равно проблемы нет, так как речь идет об изъятии излишка, и пока что госорганы склоняются к тому, чтобы дать не 100%, а 75% излишка. Поэтому переживания излишни. Правда, интересно, почему считается, что сейчас система не разбалансирована, когда 93% вкладчиков имеют накопления ниже порога достаточности, а 30% не имеют вовсе никаких накоплений? Видимо, это считается верхом сбалансированности.

Есть еще один нюанс, из-за чего банкиры могут беспокоиться. Чтобы выплатить эти средств, ЕНПФ вначале будет продавать ноты Нацбанка — это около 150 млрд.тенге, потом начнет частично возвращать депозиты, размещенные в банках. Также в ЕНПФ ежегодно приходят суммы от взносов около 800 млрд.тенге в год. В общем, часть депозитов точно будет изыматься. Понятно, что большая часть обратно вернется в банки, просто размещение будет уже не от ЕНПФ, а от рынка и в другой пропорции. Но тут уже выиграет тот, кто клиентоориентирован, чем не могут похвастаться некоторые банки. Как говорится, при отливах видно, кто плавал без купальника.

Понятно, что впереди еще масса грязи выльется, будут и продажные эксперты, которые с пеной у рта доказывать, что нельзя людям давать эту возможность. На кону ведь судьба 1,5 трлн.тенге, и надо же убедить людей, что нельзя им брать их же деньги. Это все-де популизм, а не их жадность или продажность. Но все равно они будут на себя цеплять негатив со стороны населения. В нынешней достаточно жесткой протестной среде и быстро меняющихся политических реалиях педалирование откровенных корпоративных интересов под маской общественного блага вряд ли будет воспринято так как задумано.

Есть еще и довольно экзотические аргументы, где вера в стабильный рост фондового рынка уже фактически подается как возможность обещания гарантированного дохода (обычно профессионалы никогда не гарантируют доходность, оставляя это неопытным новичкам или мошенникам), и потому, якобы, нельзя людям давать накопления, мол, давайте инвестируем их в фондовый рынок за рубежом, а там глядишь и сложный процент заработает. Здесь проблема не только в том, что конструкции сложного процента нельзя принимать близко к сердцу, но и в том, что ЕНПФ не может инвестировать за рубеж больше того, что уже инвестировал. Дальнейший рост зарубежных вложений означает давление на резервы со всеми вытекающими последствиями.»

Этот тот случай, когда аргументы обеих сторон можно назвать справедливыми. Однако окончательный вердикт, как всегда, вынесет время. Сам факт продолжающихся дискуссий говорит о том, что, как всегда, они являются следствием ряда факторов. Во-первых, до сих пор неясна ни процедура, ни ограничения, ни возможности досрочного снятия накопленных пенсионных отчислений. А дьявол, как всегда, кроется в деталях. Во-вторых, по сути, это отражает подсознательное недоверие к сложившейся пенсионной системе не только общества, но и самой власти. И дело не только в сложившемся характере «ее разбалансированности», но и в турбулентности как на внутреннем, так и на внешних рынках. Делать сегодня долгосрочные прогнозы практически невозможно. В-третьих, следствием как консервации сложившейся ситуации, так и попытки ее изменить в обоих случаях с высокой долей вероятности могут привести к обесцениванию вкладов. А значит, уже через несколько лет пенсионный вопрос станет поводом для социальных бунтов. Но, вероятно, это станет уже вызовом для другого состава правительства.

• 68
• 80