Пекин намерен объединить Центральную Азию

Казахстану, как и всему региону Центральной Азии, предстоит сформировать обновленную стратегию взаимодействия с внешним миром, учитывая рост взаимного интереса ЕС и КНР, подогреваемые растущими противоречиями Китая и США, а также стремительное появление нового центра потребительского спроса в Азии. Таковы итоги исследования, проведенного Центром прикладных исследований «TALAP» совместно с Фондом имени Конрада Аденауэра.

Именно поэтому Европейский союз объявил в 2019 г. свою новую стратегию в Центральной Азии, одна из ключевых задач которой — привлечь европейских партнеров в кооперацию «Пояса и пути». Поэтому в новую эпоху международных отношений большой потенциал для экономического роста будет иметь сотрудничество Европейский союз — Центральная Азия — Китай — Юго-Восточная Азия. Именно поэтому сегодня Пекин на глазах изменяет стиль своей внешней политики на все более агрессивный.

И это вполне объяснимо: Китай занимает второе место среди торговых партнеров Евросоюза, европейцы стремятся укрепить свою международную экономическую конкурентоспособность через выход на перспективные рынки Востока, в то время как традиционные трансатлантические связи переживают непростой период и на горизонте растет вероятность торговой войны ЕС с США. Таким образом, по всей видимости, за счет кооперации с Китаем и Азией европейцы получают дополнительный «козырь» в переговорах с США, энергично продавливающими свои интересы в торговле.

ЕС уже 15 лет подряд выступает крупнейшим торговым партнером КНР. В 2018 г. товарооборот двух сторон побил исторический рекорд и составил 682 млрд долларов. КНР на протяжении нескольких последних лет является вторым по значимости и объемам торговым партнером Евросоюза. Современная инфраструктурная сеть коммуникаций «Китай-Европа» (развитая в основном за счет активных усилий КНР при поддержке Казахстана и других транзитных стран СНГ, Кавказа и Среднего Востока) достигла того уровня развития, когда европейские государства также получают выгоду от ее использования.

Взаимное притяжение Востока и Запада Евразии основано и на том, что сегодня Пекин и Брюссель являются столицами мировых центров торговли. На Евросоюз и КНР приходится свыше 43,7% мировой торговли. Кроме того, ЕС является крупнейшим в мире экспортером (32,5% мирового экспорта) и импортером (31,6% мирового импорта). Китай занимает второе место после ЕС по экспорту (12,9%) и третье после США место по импорту (10,3%). В настоящее время товарооборот ЕС и КНР уступает лишь объему торговли ЕС-США. Таким образом, экономики ЕС и КНР в целом сопоставимы и балансируют друг друга, а географическая отдаленность снимает какие-либо вопросы военно-стратегического характера.

Кроме того, ЕС понимает и необходимость формирования целостного представления о собственной стратегической роли в Евразии. Так, через инициативу «Пояса и пути» для европейцев вновь появляется возможность позиционирования себя как некий идеологический центр по продвижению в мир — силы закона, принципов рыночной экономики, понятных правил регулирования, прозрачности принятия решений, высоких стандартов развития, а также прав человека. Сейчас заметно, что европейские «мозговые» центры резко активизировались в изучении потенциала инициативы «Пояс и путь» для европейских интересов.

В свою очередь, китайская экономика готовится к кардинальным изменениям, ставка в которой, видимо, будет сделана не на поддержание высоких темпов роста, а качественное изменение самой экономической модели: активизация внутреннего спроса должна стать источником нового роста. Через стимулирование потребления, притока инвестиций и развития инфраструктуры китайские власти попытаются перезапустить экономику страны.

Наблюдаемое изменение внешнеполитического курса нового поколения руководителей Китая в отношении Центральной Азии имеет ряд новых особенностей, главной из которых является тот факт, что Китай готов и способен содействовать определенному объединению Центральной Азии под эгидой китайских интересов.

В частности, уже на постоянной основе функционируют транспортные коридоры из КНР через Казахстан и Центральную Азию в Европу. Тем самым, китайское руководство сумело достичь транзитной связанности, чего не могли сделать европейские структуры в течение двух десятилетий в рамках таких программ как ТРАСЕКА и др. Пекином успешно согласован и реализуется проект по строительству сразу нескольких ниток газопровода «Средняя Азия — Китай», которые из Туркменистана проходят через Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан. Это означает, что Китай сумел добиться от стран, ранее находившихся между собой в непростых отношениях, координации своей энергетической политики.

Китай последовательно расширяет набор инструментов по реализации своей политики в регионе. Традиционно ключевым средством осуществления китайской политики в Центральной Азии выступают разнообразные кредитно-инвестиционные пакеты под реализацию конкретных инфраструктурных проектов, и разработку природно-ресурсных активов стран региона.

Сегодня КНР демонстрирует открытость в реализации в Центральной Азии промышленных проектов, ориентированных на создание транснациональных производственных цепочек. Очевидно, что Китай принял твердое решение постепенно и качественно изменить форму своего присутствия в Центральной Азии.

В следующие десятилетия развитие западных регионов КНР будет продолжаться, к 2030 году руководство стремится довести ВВП западных провинций страны до 2,9 трлн долл. Экономика Синьцзяна стремительно растет, среднегодовой показатель экономического роста составляет 8,3%, ВНП держится на уровне 7000 долларов с ежегодным ростом в 7,5%. В 2017 году объем ВВП СУАР КНР (171 млрд долл.) превысил объем ВВП Казахстана (160 млрд долл. на тот период). По некоторым прогнозам, разрыв в развитии СУАР и Центральной Азии будет увеличиваться в пользу первого.

Стратегия КНР в отношении Центральной Азии во многом строится на необходимости стабилизации и развития Синьцзян-Уйгурского автономного района. По целому ряду экономических, социальных и геополитических причин Пекин уделяет особое внимание развитию Синьцзяна. Планы индустриализации региона четко ориентированы на связывание СУАР и Центральной Азии обширной сетью прямых транспортных сообщений. Местное руководство стремится превратить СУАР в ключевой регион при реализации инициативы «Пояс и путь» (таким образом, формируется новая точка конкуренции СУАР с Центральной Азией).

Отправными пунктами стратегии являются реализуемые сегодня крупномасштабные проекты по развитию сети авто- и железных дорог, развитию авиасообщения с перспективой превращения СУАР в мощный макрорегиональный транспортно-логистический хаб с подключением Центральной Азии (это потенциально может сделать Центральную Азию периферийным элементом в региональной геоэкономике).

С 2020 г. Пекин приступил к формализации прямого политического диалога по формату «5+1» со всеми странами региона — с участием Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана. Активизация КНР по выстраиванию прямого диалога с Центральной Азией может быть и неким сигналом к пересмотру Китаем своего отношения к ШОС после ее расширения.

С другой стороны, в развитии отношений с КНР и сама Центральная Азия сегодня получает возможность для экономического ренессанса: регион впервые за 25 лет становится участником, влияющим на свое развитие, а не просто объектом внешних усилий. За счет встраивания в транспортные коммуникации Восток-Запад уходит проблема континентальной изоляции. Создаются прочные предпосылки для внутрирегиональной кооперации. Сегодня Центрально­-азиатские страны становятся все более зависимыми от конструктивных отношений друг с другом, что вкупе с региональным курсом на сближение может создать условия, когда регион будет, наконец, работать одной командой.

В дополнение ко всему в настоящее время и сам Казахстан переживает трансформационный период, который не повлияет на внешнюю политику, однако будет сильно влиять на экономическую повестку с учетом необходимости адаптации РК к постнефтяной эре и модернизации экономики в целях обеспечения ее роста после рецессионного периода COVID-19. Но на фоне стремительных глобальных изменений всестороннее сотрудничество РК и КНР в перспективе вполне может быть скорректировано, а планы двустороннего и регионального сотрудничества обновлены, и, скорее всего, под влиянием широкого спектра факторов пересмотрено и их содержание.

Кроме того, у Казахстана сегодня имеется эксклюзивная возможность получить значительные преимущества от участия в реализации инициативы «Пояса и пути», развивая отношения не только с Китаем, но и со всеми 120 странами-участницами.

В последующие годы важно, во-первых, встроиться в новые формирующиеся производственные цепочки КНР и, соответственно, казахстанское производство получит постоянный рынок сбыта; во- вторых, ориентироваться на экспорт готовой продукции в Китай, в этой связи необходимо проводить регулярные маркетинговые исследования относительно того, что Казахстан может предложить китайским потребителям с учетом переориентации КНР на внутреннее потребление.

Казахстан обладает нереализованным в полной мере агропромышленным потенциалом. Однако его развитие, помимо технологического перевооружения и повышения производительности, зависит от наличия крупного рынка сбыта. Китайский рынок продовольственных товаров является самым быстрорастущим в мире. Потребление продуктов питания и напитков в КНР сегодня составляет более 1 трлн долларов (для сравнения, рынок продуктов питания в России оценивается в 219 млрд долларов).

Китай занимает первое место в мире по объему рынка розничной торговли продовольствием. По прогнозам, в ближайшие пять лет потребление в КНР продолжит расти и к 2024 г. составит порядка 1,8 трлн долларов (наибольший прирост потребления в КНР к 2024 г. ожидается в следующих категориях: крупы, паста и консервированные продукты (+63%); орехи (+50%); молочная продукция (+49%); фрукты (+42%).

Задача Казахстана — занять в ближайшие несколько лет свою устойчивую нишу на китайском продовольственном рынке, и это работа не только государства, но и производителей.

Мировая экономика испытывает неопределенность, на финансовых рынках заметно сузились инвестиционные возможности. В этой ситуации инвестиционное взаимодействие с Китаем служит для Казахстана источником для привлечения капитала, технологий и продолжения экономического роста. Китай вложил в совместные проекты порядка 20 млрд долл. и на данный момент занимает 4-ое место по объему прямых иностранных инвестиций в казахстанскую экономику. При этом основу финансовых отношений между двумя странами составляют разного рода кредитные линии (часто связанные условиями с китайскими производителями и рабочей силой), что приносит больше выгоды кредитору, нежели бенефициару кредитного капитала. В этой связи в ближайшие годы целесообразно изменение формата финансово-инвестиционного сотрудничества КНР и Казахстан — от кредитных линий в сторону прямых иностранных инвестиций (Foreign Direct Investment, FDI). Тем самым Казахстан и Китай перейдут к более равноправным отношениям и разделению рисков в развитии совместных коммерческих проектов.

Сегодня для Казахстана важно расширить парадигму восприятия инициативы «Пояса и пути» и активизировать внешнеэкономические усилия государства. С практической точки зрения — благодаря совместному с Китаем строительству транспортных коридоров Казахстан открыл прямой и быстрый доступ на рынки сразу всей Евразии. То есть получен доступ к сразу трем мировым океанам — Тихому, Атлантическому и Индийскому. Сухопутный Казахстан, который всегда стремился иметь выход к морским коммуникациям, соединил сразу три океана и три центра мирового экономического роста (Азию, Европу и Ближний Восток), с потенциалом в 65% мирового ВВП и емкостью более 4 млрд потребителей.

Этот феномен еще до сих пор до конца не осмыслен казахстанскими экспертными, деловыми кругами и обществом, в целом. При этом очевидно, что сопряжение казахстанской и китайской программ инфраструктурного развития с 2013 г. дало мультипликативный эффект и для Казахстана, и для Китая.

В то же время, европейцы критикуют «Пояс и путь» из-за ограниченности детальной информации о конкретных экономических проектах, которые предполагает инициатива, и поэтому настаивают на необходимости многосторонних форматов для обсуждения этой инициативы, максимальной прозрачности и публичности. Кроме того, в европейских столицах поднимают вопрос о равенстве отношений — так как китайские компании под эгидой кооперации в рамках инициативы «Пояс и путь» активно скупают доли в европейских компаниях, однако в ЕС возмущаются, что купить долю в китайской компании невозможно.

Это не устраивает многие страны Евросоюза, в частности, Германию, которая в настоящее время инициирует разработку концепции общеевропейского сотрудничества с КНР и пытается объединить усилия заинтересованных европейских стран на восточном направлении.

Сегодня Казахстан — ключевой игрок в этом диалоге между Пекином и целым рядом европейских столиц. И это положение важно использовать — сформулировать и активно продвигать свою повестку развития Шелкового пути как в КНР, так и в Евросоюзе. Казахстан может занять нишу информационного центра инициативы «Пояс и путь».

Развитие макрорегионального политического диалога по формуле 5 + 1 + 1 (Центральная Азия + КНР + ЕС) для дальнейшего укрепления связи между регионами. И Европейский союз, и Китай в равной степени заинтересованы в безопасной, стабильной и экономически развитой Центральной Азии. В первую очередь это вопросы региональной безопасности и восстановления Афганистана. Второе — это транспортный потенциал региона, который выступает связующим элементом между китайским и европейским рынками.

Центральная Азия — это источник природных ресурсов для ЕС и для КНР. Об этом говорит и содержание новой стратегии ЕС в Центральной Азии, которое связано с переосмыслением ЕС своих возможностей в Евразии на фоне глобальных перемен.

Странам региона выгодно, что ЕС будет содействовать внедрению новых моделей экономического развития и в диверсификации экономики Центральной Азии. Ожидается, что усилия европейцев будут направлены на развитие частного сектора, инвестиционного климата, уменьшении неравенства и ускорении перехода к «зеленой» экономике. Эти проекты повысят конкурентоспособность региона и его привлекательность для кооперации с ЕС и странами Азии.

Не менее значимой целью для Китая остается создание и поддержание имиджа мирно развивающегося государства. Реализация инициативы также призвана создать «сообщество единой судьбы» в Азии.

Вместе с тем в ходе реализации инициативы «Пояс и путь» возникают и определенные трудности, в том числе увеличение рисков дефолта в развивающихся странах с нестабильной экономикой. В некоторых странах проекты «Пояса и пути» сталкиваются с трудностями из-за негативного отношения к ним местного населения. Также есть вероятность, что реализация данной стратегии может привести к ассиметричной зависимости стран региона от КНР.

Для построения равных партнерских отношений с Китаем странам Центральной Азии необходимо выработать единую стратегию сотрудничества с КНР в интересах всех государств региона.

• 67
• 57