Создать современный Казахстан без опоры на национальную культуру – это гарантия деградации

Конец эпохи модернизации принес разочарования в способность науки, рационализма, прогресса создать гармоничный мир. Технологическое развитие, лишенное моральных ценностей, привело к мировым войнам, концлагерям, распространению тоталитарных и авторитарных режимов и идеологий, подавлению свободы слова и совести. Уничтожение во многих странах традиционных институтов и жизненных укладов отразилось на ломке общественных систем. Следствием стремительной индустриализации стали социальное неравенство в масштабах отдельных стран и мира, а также нещадная эксплуатация природных ресурсов планеты.

Любой прогресс без нравственности, соблюдения основополагающих прав человека завершается стагнацией, коллапсом. Даже Запад, служивший образцом модернизации, признал, что модернистский проект стал частью новой экспансии Запада. Первые теории модернизации, согласно которым западный модерн объявлялся неизбежным этапом социальной эволюции, продвигали европоцентристскую идею об обязательности перенесения опыта Запада на остальные страны и общества. В 1970-ые гг. критики указывали на то, что ранняя модель модернизации общества основывалась на уничтожении культуры коренных народов и внедрении западных образцов культуры.

Если говорить о сталинской или так называемой тоталитарной модернизации, то она была осуществлена через массовое лишение человеческих прав. Более того, индустриальный рывок стал возможен ценой миллионов человеческих жизней. Процесс нациестроительства был подменен созданием общества советских людей, часть из которых была лишена национальной культуры, истории, языка. Вера в то, что советское общество прогрессивно, держалось силами пропаганды.

Страшным символом обесценивания человеческой жизни, отсутствия моральной составляющей советской модернизации, ее технического прогресса стал Семипалатинский ядерный полигон, занимавший 18 тыс. 500 кв. км (десятки стран мира имеют меньшую территорию) и функционировавший с 1949 по 1989 год. За это время было произведено более 450 испытаний ядерных и термоядерных устройств. Общая мощность зарядов, сброшенных на Семипалатинский полигон с 1949 по 1963 годы, в 2,2 тысячи раз превышала силу атомной бомбы, скинутой США на Хиросиму. Полигон имел трагическую особенность: на его землях все годы испытаний проживало местное население. Да, мир избежал ядерной войны, но в жертву гонке вооружений периода Холодной войны были принесены жизни и здоровье десятков тысяч людей…

Лишь в 1980-ые годы пришло осознание, что в успехе модернизации важное значение имеют культура и нравственные ценности. Более того, новые теории говорят о национальных проектах модернизации, а именно необходимости внедрения передовых технологий, социальных институтов с учетом исторически сложившихся традиций и ценностей не-западных обществ. Практика показала, что процесс модернизации, сопровождающийся навязыванием западного опыта или образцов, приводит к нарушению необходимого гармоничного сочетания современности и традиционности и, как следствие, к социальным конфликтам и провалу проекта модернизации. Так, происходит процесс преодоления европоцентризма, вестернизации и понимания самобытности самых разных культур, ценности традиционных социумов, уместности не-западных путей модернизации. Специалисты по теории модернизации признают, что национальные традиции не только определяют суть, но и способствуют успеху модернизационного процесса, становятся его цементирующими факторами. Это привело к выводу о том, что могут существовать разные варианты модернизации, допускающие специфические черты и обусловленные историей, культурой, развитием того или иного общества.

В качестве примера успешной «модернизации без вестернизации» часто называют ряд индустриальных стран Юго-Восточной Азии, где модернизация осуществлялась на почве национальной культуры, с сохранением национальной идентичности. Заимствование и дальнейшее развитие западных технологий и некоторых экономических моделей вкупе с опорой на потенциал национальных социокультурных традиций позволило им успешно войти в число развитых стран, при этом сохраняя свою цивилизационную идентичность и национальную самобытность.

Безусловно, успех модернизации возможен, если он основан на научных знаниях, технологиях, общечеловеческих ценностях, и затруднен, а то и вовсе обречен на провал, если подразумевает кардинальное изменение общественного сознания, образа жизни, отказ от культурной основы.

Специалист по теории модернизации Ш. Айзенштадт утверждает, что в условиях глобализации Запад не может выступать единственным универсальным образцом развития. Каждое общество само определяет наиболее оптимальный для себя вариант модернизации, и это становится гарантией успеха, потому что именно обществу предстоит реализовать его. Подобный подход, создавая основу для появления множества локальных проектов модернизации, в то же время становится условием для сближения стран без непременной вестернизации и отказа от своей культуры. Если в первой половине ХХ века культуры ломали ради проведения модернизации, то во второй половине столетия появились примеры успешной модернизации, которую подстраивали под национальную культуру и менталитет.

Предложенная концепция (нео)модернизации, основанная на принципе разработки ее национальных проектов, считает различия в модернизации закономерными, органичными, не скованными единым возможным образцом. Более того, наличие множества вариантов модернизационных проектов создает новые образцы для частичного или полного заимствования успешного опыта.

Таким образом, модерн теперь предстает не идеалом, не образцом для слепого подражания, не обязательным этапом социальной эволюции, через который должно пройти все человечество, но одной из моделей развития и комплексом инструментов, приближающих к будущему.

Безусловно, эта новая трактовка модернизации не освобождает модернизирующиеся страны от крайностей и ошибок. Так называемая догоняющая модернизация, часто свойственная авторитарным режимам и осуществляемая в ряде развивающихся стран, основана преимущественно на заимствовании передовых технических и культурных достижений. Она приводит к крайностям модерна – образованию продвинутых центров (столиц) при отставании периферии, сословному и материальному расслоению общества со всеми вытекающими негативными последствиями, такими как социальный раскол, конфликты, неравенство и несправедливость, что приводит к провалу или выхолащиванию сути модернизации.

Одним из результатов догоняющей модернизации ученые называют потерю традиционной культуры без обретения новой. Общество не развивается по причине отсутствия духовных ориентиров, консолидирующих общенациональных идей, оптимальных модернизационных моделей, столь необходимых для прорыва. Кроме того, догоняющая модернизация не создает основу для успешной интеграции страны в мировую экономическую систему, поскольку общество без широкой поддержки предложенного пути не способно генерировать то новое, что можно было бы предложить миру. А без этого результата страна обречена оставаться догоняющей сколько угодно долго. На пути модернизации стране необходимо определить и занять пусть даже маленькую, но свою собственную нишу.

Заимствование, главным образом, принципиально важных составляющих модернизации – принципов демократии, свободного рынка, главенства закона, уровня образования и др. – позволяет сочетать модернизацию и традиционализм и создавать национальный модернизационный проект, который обусловлен национальными интересами. Говоря о подобной национальной модели модернизации, под «национальным» С. Хантингтон подразумевает не этноцентричность, а геополитическую единицу современного мира – национальное государство.

По-прежнему остается риск подменить пседвомодернизацией модернизацию, лишив ее нравственной составляющей, исключив права и интересы человека.

Еще один негативный вариант этого явления– демодернизация, в качестве примера которого выступает «постсоветская демодернизация». Подобный вариант еще называют регрессивной модернизацией, которая характеризуется отсутствием общественной солидарности, социальным расколом, разломами, общество оказывается в состоянии саморазложения, деморализации. Кроме того, при демодернизации наблюдается техническая деградация, расслоение между богатыми и бедными, ограничения прав человека и т.д.

Углубление разницы между богатыми и бедными в процессе псевдомодернизации или демодернизации происходит не только между людьми внутри отдельной страны, но и между странами в глобальном масштабе. Некоторые страны становятся или продолжают оставаться сырьевыми придатками других государств и корпораций. Проявление неоколониальной экспансии (получение прибыли за счет зависимой страны, вывод туда вредных производств, политическое доминирование и т.п.) – это то, за что критиковали ранние проекты модернизации.

Модернизация Казахстана, начатая в 1920-ые гг., привела к трагическим последствиям. Восстановление независимости страны требовало и создавало благоприятные условия для реальной модернизации, изменения общественных институтов и мышления людей, экономики и системы образования. Однако ожидаемых перемен не произошло. Более того, и состояние экономики, и, что важнее, состояние общества свидетельствуют об игнорировании социокультурной составляющей. Стремление к признанию мировым сообществом успехов развития страны привело к использованию имитационных механизмов и образцов: копирование процесса и формы (например, провозглашение свободных выборов без их обеспечения на практике или создание трех ветвей власти без фактической реализации принципа разделения властей), замена реальных достижений формальными показателями (рейтинги), проведение амбициозных дорогостоящих мероприятий. И главное: может ли быть осуществлена модернизация без учета безусловной ценности человеческой жизни, его прав и свобод, этических ориентиров, главенства закона, развития культуры, сохранения национальной идентичности и традиций? Как показывает более чем вековой мировой опыт модернизации, не может. Именно с освоения этого урока исследует начинать очередную попытку модернизироваться.

А между тем мир уже более полувека живет в эпоху постмодерна…

(Продолжение следует).

• 58
• 58