Кто стоит за «оптовиками»: суициды во имя тендера

В секторе НПО возникла очень неприятная и даже опасная ситуация: некие «оптовики», выставляя демпинговые цены, выигрывают большинство тендеров по госзаказу, начиная от объектов строительства и заканчивая предотвращением самоубийств среди подростков. Проигравшие им профессиональные НПО обратились к президенту и премьер-министру, но, не испытывая больших иллюзий, активно выступают в соцсетях и т.д.

– «Дело в том, что ответы на наши обращения носят формальный характер и перенаправляются в местные государственные органы, которые и являются заказчиками госзаказа по оспариваемым лотам», – говорит директор специализированного НПО из Усть-Каменогорска Ольга Свириденко.

Она сообщила, что в Шымкенте пару лет назад появилось некое НПО — ОФ «Фракция молодежи Казахстана», из-за которого не только ее НПО, но и множество других остались без работы. Эта ФМК, учредителями которой являются молодые ребята, заходит, по ее словам, во все регионы республики и забирает практически весь государственный социальный заказ по очень заниженным ценам. На сегодняшний день у ФМК порядка 100 подписанных договоров.

– Обычно, если у НПО (любого) в год 3-5 проектов, то это очень хорошо, – продолжает руководитель НПО из Усть-Каменогорска. – Значит, оно работает с конкретной группой бенефициаров. К примеру, наше НПО много лет занимается социальными проектами, призванными помогать людям с инвалидностью, предотвращением подростковых суицидов и буллинга. В штате у нас есть сотрудники с педагогическим, психологическим и социальным образованиями. Врачи-психиатры, специализирующиеся непосредственно на профилактике подросткового суицида, и международные эксперты в этой сфере являются нашими постоянными партнерами много лет. А у ФМК из Шымкента заявлено 105 человек, условно говоря – от тракториста до пианиста, но специалиста по профилактике подросткового суицида среди них нет, я не поленилась – открыла их заявку и просмотрела все 105 человек. Так, курировать выигранный в Восточно-Казахстанской области проект по детским суицидам будет их сотрудник – специалист по технологическим машинам и оборудованию. По закону о госзакупках поставщик, не обладающий необходимыми трудовыми ресурсами, не должен допускаться к конкурсу, но в данном случае отсутствие квалифицированных специалистов по профилактике подросткового суицида у ФМК конкурсную комиссию (управление образования) и департамент внутреннего государственного аудита по ВКО не смутило.

О том, чем чреват «оптовый» подход к решению социальных проблем регионов, рассказала исполнительный директор фонда «Just Support», психолог Светлана Богатырева:

– НПО делятся на профессиональные и на те, которые просто зарабатывают. Последние умеют хорошо писать отчёты и вроде бы внешне все нормально, но, если обратиться к качеству, то возникает большие вопросы. Взять, к примеру, детские суициды, где требуется полное погружение в тему. Чтобы понять, откуда пошла такая тенденция в регионе, нужно знать местный менталитет, владеть статистикой и из года в год анализировать ситуацию. В Усть-Каменогорске этим занимается организация, которую возглавляет Ольга Свириденко. Там наладили партнерскую сеть со школами, центрами здоровья и психиатрами. Организация, которая пришла извне, заниматься предотвращением детских суицидов в конкретном регионе, скорее всего, сама не будет, а наймет проигравших им местных специалистов. Если же те не согласятся на их условия, то оптовики наймут менее опытных, но менее квалифицированных людей. Это вполне возможно, потому что орган, который объявлял тендер, смотрит не на качество, а на формальный признак — отчёты по исполнению госзаказа.

Между тем, ситуация по детским суицидам в Казахстане тревожная. Мы начинали заниматься этим в 2015 году, когда наша страна вышла по ним на третье место в мире. В 2020 году был повторный международный мониторинг, и республика заняла 12 место. Ситуация пусть немного, но улучшилась, в том числе благодаря работе НПО, профессионально занимающимся этим вопросом.

Светлана Богатырева напомнила, что работа, связанная с предотвращением детских суицидов, складывается из двух моментов. Первый — это профилактика. Этим должны заниматься профессионалы, которые хорошо знают специфику своего региона, психологию местного населения и т.д. Цель такой работы – своевременно выявить тревожную ситуацию. Второй момент – подключение специалистов, способных оказать квалифицированную помощь ребенку (медикаментозное лечение, временно улучшающие его состояние, а затем — профессиональная психокоррекция).

– Мне, честно говоря, не совсем понятно, как это возможно – доверить работу за сохранение жизни детей некой организации только потому, что она готова взяться за это за меньшие деньги? – говорит психолог. – Я считаю, что на этом этапе (отдавать предпочтение тому, кто предлагает самую низкую цену) нужно убрать из закона о госзакупках, равно, как и статью о том, что в регион может заходить неизвестно на чем специализирующаяся организация из другого конца республики.

Госзаказ доступен всем!

– «То, что организация, допустим, из Актобе, Шымкента или еще откуда-нибудь может выиграть конкурс в другом конце страны и никаких ограничении для этого нет, — это, к сожалению, законодательная коллизия», – считает консультант консалтингового центра «Зубр» из Усть-Каменогорска Наталья Терехова. – Суть государственного социального заказа (ГСЗ) заключается в использовании ресурсов неправительственного сектора в реализации программ, направленных на поддержку и развитие гражданского общества и повышения качества жизни населения. Реализуется он через электронный портал, однако отсутствие четких и одинаково понимаемых как потенциальными поставщиками, так и их заказчиками процедур, приводит к спорным ситуациям и значительному затягиванию сроков закупок (в том числе из-за подачи и сроков рассмотрения жалоб), что снижает эффективность реализации социальных программ и проектов. Кроме того, существующие пробелы в законодательстве (Закон «О государственном социальном заказе, грантах и премиях для неправительственных организаций в РК», «О государственных закупках», Правила осуществления государственных закупок, Правила формирования, мониторинга реализации и оценки результатов государственного социального заказа, Стандарт государственного социального заказа) создают почву для манипуляции при подсчете баллов при проведении конкурсов и, как следствие, — возможному возникновению коррупционных проявлений.

Напомню также всем, что в системе ГСЗ, реализуемого некоммерческими организациями, действует рыночная система отношений. Однако то, что НПО, выходя на рынок государственных закупок, становится скорее профессиональным «игроком», нежели хорошим поставщиком услуг, вызывает сомнения в честной конкуренции. Предполагаю, что в 2022 году ГСЗ будут реализовывать в критической массе именно они – поставщики-«оптовики». Наглядный тому упомянутый другими спикерами пример — Общественный фонд «Фракция молодежи Казахстана» из Шымкента. У этой организация по итогам закупок в 2021 году (это открытая информация, размещенная на портале госзакупок) заключено 65 (!) договоров на реализацию разных проектов в рамках ГСЗ. Но если «Фракция молодежи Казахстана» находится в Шымкенте, а выигрывает конкурсы по всему Казахстану, то как она может реализовывать проект в Усть-Каменогорске? Они, конечно, могут нанять людей, но какой же это штат сотрудников нужно иметь, чтобы по всем договорам работать качественно? И как они, не зная ситуацию в Усть-Каменогорске (руководство фракции находится в Шымкенте), собираются, к примеру, заниматься здесь предотвращением суицидов среди детей? Разумеется, они после заключения договора с заказчиком, ищут тех, кто подавал заявки на участие в проекте, но проиграл тендер, несмотря на опыт в этой сфере. «Оптовики» предлагают им продолжать заниматься своей деятельностью, но, естественно, за гораздо меньшие деньги. Собственно, в этом и заключается вся коммерческая схема. Отсюда растут ноги у некачественных домов, больниц (например, ковидных центров), где невозможно лечить больных и т.д. Ведь что такое тендер в наших условиях? Выигрывает тот, кто даёт наименьшую цену. Но вещь не может стоить дешевле своей себестоимости. После того, как эксперт определит себестоимость, выигрывать тендер на госзакупки должен тот, кто даёт большую гарантию, а подтвердить это он должен своим квалификационным залогом.

К сожалению, государственного органа, отвечающего за качественные процедуры закупок о специальных социальных услуг, по словам Натальи Тереховой, у нас нет.

– Закон изначально построен так, что ставка делается на коммерческие закупки, а ГСЗ является частью общего закона, где, к сожалению, действует принцип – в первую очередь цена, а качество уже потом, – заключает она.

У организаций, подобных «Фракции молодежи Казахстана», которые оптом и за наименьшую цену выигрывают значительную часть ГСЗ, как выясняется, действительно, были предшественники. В прошлом году это был, к примеру, Общественный фонд «Студенческая футбольная лига», до этого — «Катализатор Прогресса». И тех, и других признали недобросовестными участниками ГСЗ, но на смену им, как мы видим, пришли другие. 

Что касается «Фракции молодежи Казахстана», то сейчас волну протеста против него подняли не только усть-каменогорцы, но и другие регионы. Государственное управление «Отдел физической культуры и спорта» города Сатпаев обратилось сейчас с исковым заявлением о признании ФМК недобросовестным участником государственных закупок и взыскания неустойки в Специализированный межрайонный экономический суд города Шымкента, где зарегистрирована эта ФМК. Ряд костанайских НПО обратился с письмом в Гражданский альянс Казахстана с просьбой инициировать обращение в Антикоррупционную службу, Генпрокуратуру и КНБ республики на действия этой фракции.

Председатель Гражданского альянса Костанайской области Динара Утебаева считает, что НПО, чьей основной деятельностью является зарабатывание денег, подрывают доверие населения ко всем неправительственным организациям из-за низкого качества оказываемых услуг, а у последних отбивают желание вносить свои предложения в формирование тематики лотов госзаказа.

– Для нас такие НПО как «Фракция молодежи Казахстана» безлики, потому что у них нет четко выраженных лидеров и результативности в рекомендациях по итогам проектов, – заявила она.

Этим вопросом (скупке госзаказа по дешевке) также озаботилась депутат Мажилиса Парламента Екатерина Смышляева. По ее мнению, причиной появления на региональном рынке неправительственных бизнес-организаций является, во-первых, ежегодное увеличение объемов государственного социального заказа (с 2016 года в 6,5 раз), рост стоимости услуг и появление долгосрочных договоров. Иными словами, повышение бизнес-привлекательности данной сферы. Во-вторых, рыночный подход к распределению средств ГСЗ в формате конкурсных закупок через портал, предполагающий коммерческую регистрацию некоммерческих организаций как поставщиков. Еще одна причина – наличие такой несоциальной нормы регулирования как демпинг (искусственно заниженные цены).

– В госзаказе для НПО не должно быть такого понятия, – говорит депутат. – Возьмем пример с проведением социсследования. Если заложен миллион, то для подготовки аналитики нужно привлекать специалиста высшего уровня. Однако если его привлекают по цене, заниженной в пять раз, то он будет менее квалифицированным. Но соцуслуга должна быть реализована в полной мере или мы признаем, что заказчик изначально завышает цену, а это коррупционный момент. Все названные тенденции могут привести к тому, что НПО с низким рыночным потенциалом останутся без господдержки. А это большей частью сельские и отраслевые объединения, которые прошли путь от инициативной группы до юридического лица. Они погружены в проблемы местного сообщества и, как правило, пользуются авторитетом в регионе.
По мнению Екатерины Смышляевой, сейчас нужно исключить рыночные механизмы из процедуры распределения государственного социального заказа для НПО.

– «За основу нужно брать только социальную значимость и качество предоставляемой услуги: внедрить механизмы регулирования равномерного распределения заказов путем введения понятия «проектной нагрузки», – считает она. – Для этого необходимо внести изменения в действующие законы, концептуально не меняя подходов к распределению государственного социального заказа и оставляя рыночный подход. Еще один путь — полностью перевести взаимодействие государства и НПО на региональном уровне в правовое поле Закона РК «О государственном социальном заказе, грантах и премиях для неправительственных организаций», который сопровождает работу единого грантового оператора. Сейчас мы работаем с НПО и с уполномоченными государственными органами по оптимальному решению проблемы, в том числе через депутатские запросы в Министерство информации и общественного развития. Кроме того, на стадии обсуждения находятся два законопроекта, которые призваны повысить конкурентоспособность НПО. Один из них касается вопросов поддержки социального предпринимательства, второй — общественного контроля и мониторинга.

• 55
• 54