Запад штормит: почему бастуют нефтяники Казахстана?

Практически ежемесячно на западе Казахстана проходят забастовки. На днях рабочие компании Buzachi Operating, разрабатывающей нефтяное месторождение Северное Бузачи, обратились к президенту Токаеву за помощью. Нефтяники считают, что им недоплачивают, и говорят, что в условиях постоянного роста цен они не в состоянии прокормить свои семьи.

2021 год стал рекордным по количеству забастовок. За первые шесть месяцев этого года в Казахстане было больше трудовых конфликтов, чем за последние три года — с 2018 по 2020 год. Больше всех выражали недовольство работники нефтегазового сектора.

Самое большее количество забастовок произошло в Мангистауской области. В регионе с начала года было зафиксировано 150 трудовых конфликтов, свыше 130 из которых пришлись на нефтегазовый сектор. На это обратил внимание и президент страны: «Все возникающие споры должны решаться исключительно в рамках закона. В Жанаозене необходимо создать постоянно действующий межведомственный штаб с активным вовлечением в его работу государственных органов и фонда «Самрук-Казына». Штаб нужен для принятия оперативных решений и формирования тесных контактов с гражданами», – сказал Касым-Жомарт Токаев в сентябре во время совещания по социально-экономическому развитию Мангистауской области.

В Актобе началось

Одним из первых в этом году выразили недовольство своим трудовым положением работники нефтесервисных предприятий Актюбинской области. 25 января остановили добычу нефти на месторождении Кокжиде работники компании «КМК Мунай». Нефтяники потребовали 100-процентного повышения заработной платы и улучшения условий труда. По их словам, за 15 дней работы (столько длится одна вахта) они зарабатывают 130 тыс. тенге в месяц, и это с учетом экологической надбавки и ночных тарифов, а чистая зарплата составляет 110 тыс. тенге. Работники также потребовали, чтобы им отремонтировали общежитие, улучшили меню в столовой, прекратили на них давление и дали возможность переизбрать профсоюз.

Президент «KMK Мунай» Ван Цзиньбао в интервью «Азаттык» отметил, что из-за падения цен на нефть в 2020 году снизилась прибыль компании. «Кроме того, у «КМК Мунай» есть кредит в размере $200 млн. Несмотря на то что цены на нефть упали и снизились доходы, мы никогда не задерживали заработную плату», — сказал Ван Цзиньбао.

Согласно данным из открытых источников, акционерами компании являются АО «CNPC-Актобемунайгаз» и Yukon Energy Holding S.A., которые в свою очередь подконтрольны китайским компаниям China National Petroleum Corporation (CNPC) и Sinopec. В год КМК Мунай добывает около 500 тыс. тонн нефти.

Позже стало известно, что в КМК Мунай стороны достигли договоренности и руководство обещало выполнить требования нефтяников. При этом аналогичные выступления трудящихся повторились и на других предприятиях региона. 29 января на месторождении Башенколь приостановили производство работники нефтесервисной компании «АМК-Мунай». Они также потребовали повышения заработной платы на 100%. По словам рабочих, размер их зарплаты составляет около 70 тыс. тенге и они хотят, чтобы он был увеличен до 150 тысяч тенге.

Мангистау продолжил

Лето 2021 года в Мангистауской области было жарким и в прямом и переносном смысле. Количество протестов трудовых коллективов побило все рекорды. Самым распространенным было требование повысить зарплаты.

30 июня в Жанаозене объявили забастовку около 600 сотрудников компании «КЕЗБИ», занимающейся ремонтом и обслуживанием нефтяных скважин. Рабочие 21 июня предупредили руководство, что прекратят работу, если их требования, в том числе удвоение заработной платы, надбавка за работу в праздничные дни и доступ к санаториям, не будут выполнены. Также вышли на забастовку рабочие компаний Oilfield equipment and service и «Актауской Нефтяной Сервисной Компании», требуя повышения зарплат. Неделей позже на месторождении Каражанбас 174 рабочих компании Industrial Service Resources, которая занимается сборкой оборудования и ремонтом нефтяных скважин, заявили, что будут бастовать до тех пор, пока их зарплата не увеличится вдвое, и им не будет выплачена 13-я зарплата, а профсоюз не сможет свободно работать.

Забастовки также охватили ряд транспортных, охранных, кейтеринговых компаний, работающих на нефтяные предприятия. Везде работники отмечали, что руководство компаний угрожает увольнением и обещает найти замену, если они не вернутся к работе. Кто-то просил увеличить зарплату с 80 до 150 тыс. тенге, а кто-то – со 140 до 250 тыс. тенге.

Причина остановки

Забастовка рабочих, занятых на нефтепромысле, не стала неожиданностью. Большинство нефтедобывающих и нефтесервисных предприятий получают достаточно большие доходы, разрабатывая казахстанские месторождения. Однако, львиная доля прибыли остается у учредителей или акционеров компаний, чаще всего иностранных. При этом менеджмент компаний назначает себе высокую зарплату, а оплата труда рядовых рабочих, как и их социальное обеспечение, остаются на очень низком уровне.

Почему так происходит? Помимо обыкновенной жадности акционеров компаний, такому положению способствует и казахстанское законодательство. Государство больше заинтересовано в получении прибыли от нефтедобывающих компаний в виде налоговых выплат, роялти и других отчислений в то время, как уровень оплаты труда казахстанцев оставлен на усмотрение работодателя. Профсоюзы, которые во всем мире выступают в качестве защитников прав трудящихся и помогают регулировать спорные вопросы, в Казахстане являются больше декоративной организацией.

Выступая на совещании в Мангистау президент Токаев отметил, что  значительная часть трудовых споров происходит на дочерних предприятиях «КазМунайГаза», и добавил, что КМГ и фонду «Самрук-Казына» следует вплотную заняться этим вопросом. «Некоторые руководители частных компаний толкают работников на забастовки. У меня есть список таких компаний. Цель в том, чтобы, прикрываясь людьми, получить деньги от государства. Мы это знаем. Они не дают выделенные деньги рабочим, а кладут в свои карманы», — сказал Токаев.

Скорее всего, глава государства имел в виду, что КМГ, как национальная компания выделяет деньги (на подрядные работы) частным нефтесервисным предприятиям, а те в свою очередь, осваивая эти суммы, оставляет большую часть прибыли себе, не выплачивая достойную зарплату рабочим.

Представитель совета миссии по трудовым правам в Центральной Азии Кирилл Букетов в интервью «Азаттык» сказал, что трудовые споры будут возникать, пока не прекратится преследование независимых профсоюзов. Необходимо дать рабочим возможность реализовать свое право на создание независимого и демократического профсоюза, через который можно мирными способами выражать свое мнение и требования. Должна быть переговорная площадки, на которой эти требования можно обсуждать с работодателями. У рабочих должно быть право на забастовку, к которому они могут прибегнуть в крайнем случае для того, чтобы подкрепить свои требования экономическим давлением на работодателя. Эти условия составляют основу эффективной системы разрешения трудовых споров, которая юридически поддержана конвенциями Международной организации труда, которые Казахстан ратифицировал, что означает «придал им силу закона на своей территории». Однако, на деле власти республики не предпринимают усилий для их выполнения.

«Независимые профсоюзы находятся под жестким запретом, а их активисты преследуются. И пока это происходит, недовольство людей и уровень конфликтности будет только нарастать. Никакие штабы, комиссии, фонды, раздача подачек рабочим не остановят этого процесса», — считает эксперт.

Активист Ахмет Суирханов, занимающийся защитой прав работников в городе Жанаозене, считает, что в основе трудовых споров лежит недоработанный трудовой кодекс. Все отношения между работодателем и работником должны быть прописаны в коллективном договоре.

«Заработная плата сотрудника, режим и условия работы, отдых и лечение — всё должно быть прописано в этом документе. Но в большинстве случаев договоры не заключаются, и даже в случае заключения приоритет отдается работодателю. Это потому, что трудовой кодекс отдает приоритет работодателю», — отмечает эксперт.

По его словам, «в законе часто встречаются слова «на усмотрение» работодателя, работодатель «решает», «может». Даже индексация годовой зарплаты в связи с инфляцией прописана в трудовом кодексе не более, чем рекомендация: «может быть предусмотрена в коллективном договоре». Конкретно не пишется, что «должна быть учтена индексация» и это «должны внести в коллективный договор». Затем работодатель говорит: «Я сам знаю», «исходя из положения компании, финансов, доходов и экономического состояния компании».

Обилие таких недоработок вызывает споры. Рабочие говорят о своем, работодатели — о своем. Очень много криков, когда это не прописано в законе, и в итоге рабочие выходят на улицы», — говорит он.

О зарплате

Аналитический портал Finprom.kz опубликовал обзор исследования заработных плат казахстанцев в 2020 году, проведенного Бюро национальной статистики Казахстана. Так вот, согласно этому анализу, 50% населения, работающего на крупных и средних предприятиях, получает зарплату меньше 142,3 тыс. тенге. При этом медианная заработная плата в республике значительно ниже среднемесячной номинальной заработной платы одного работника (204,3 тыс. тенге). «В 2020 году разница достигала 30,4%, что говорит о высоком уровне социального неравенства в стране», — отмечают эксперты.

Самое большое отклонение медианной заработной платы от среднего значения наблюдается в «нефтегазовых» Мангистауской и Атырауской областях. По размеру средней заработной платы эти регионы находятся среди лидеров. Среднемесячная зарплата здесь составляют 297,8 тыс. тенге и 350,8 тыс. тенге, соответственно. При этом медианная зарплата составляет 162,9 тыс. тенге и 195,5 тыс. тенге, соответственно. Это означает, что высокие показатели среднемесячной заработной платы в этих регионах формируются исключительно за счёт пула высокооплачиваемых сотрудников (в основном руководителей компаний и иностранных специалистов), которые «тянут» вверх эти значения, но на общем уровне оплаты труда населения в регионах это не сказывается, считают эксперты. То есть, в какой-нибудь нефтесервисной компании, руководство предприятия и экспаты могут  получать в месяц от 3 до 5 млн тенге, а рядовые рабочие, занятые непосредственное на производство – 150-200 тыс. тенге. При этом цены на все (продукты питания, жилье, транспорт, медицины и образование) в регионе рассчитаны, как раз на тех, кто получает 3-5 млн тенге в месяц. Поэтому и бастуют нефтяники.

• 72
• 68