Чиновники в кулуарах про ЕАЭС и новый Шелковый путь

На сайте Европейского совета по международным отношениям был опубликован доклад директора общественного фонда «Центр анализа общественных проблем» Республики Казахстан Меруерт Махмутовой по перспективам евразийской интеграции. Мультимедийный портал Exclusive с разрешения автора публикует основные тезисы доклада, в котором автор приводит мнения представителей бизнес-сообщества и властных кругов по интеграционным инициативам в рамках ЕАЭС. Цель написания этой работы, сообщила автор, – разработка рекомендаций для лиц, принимающих решения в ЕС.

В условиях падения цен на основные экспортные товары и замедления экономики России автор связывает перспективы экономического роста Казахстана с развитием инфраструктуры и региональной торговли. И здесь, конечно, на первый план выходит концепция «Один пояс – одна дорога», продвигаемая в рамках проекта «Экономический пояс нового Шелкового пути», за счет которого Казахстан «стремится стать крупнейшим деловым и транзитным узлом в регионе Центральной Азии, мостом между Европой и Азией».

Автор, ссылаясь на слова аналитика Владимира Федоренко, напоминает, что «Китай рассматривает Центральную Азию в качестве важного региона, который будет способствовать развитию его собственного экономического роста за счет торговых путей, удовлетворяющих китайский спрос на углеводородные ресурсы». Китай охотно совершает щедрые инвестиции в инфраструктуру проекта «приходя к выводу, что эти инвестиции пойдут на пользу китайской экономике».

После запуска ТС, а затем и ЕАЭС, напоминает автор, главным аргументом в пользу этих инициатив была экономическая составляющая, которая заключалась в том, что «казахстанские предприятия получат доступ к общему рынку в 170 миллионов человек». Однако, отмечается в докладе, «в Казахстане не было достигнуто консенсуса в пользу союза». «Создание Таможенного союза, а затем и ЕАЭС, привело к серьезным разногласиям в казахстанском обществе. Объединение непопулярно среди населения, а также после аннексии Крыма казахи обеспокоены тем, что их страна может стать следующей жертвой имперских амбиций России», – пишет автор.

Как известно, напоминает автор доклада, в 2012 году оппозиция предложила провести референдум по участию страны в интеграционных проектах, в начале 2014 года появилось анти­евразийское движение, «основанное на идее ЕЭАС как угрозы для суверенитета Казахстана». «Война в Украине и санкции Запада против России заставили некоторых заявить, что интеграция опасна для Казахстана, находящегося в союзе с РФ», – приводит автор доклада слова известного экономиста Ораза Жандосова, сказанные после аннексии Крыма: «Какой союз может быть со страной оккупантом?». Плюс – падение российского рубля в 2014 году «сделало российские товары намного дешевле казахстанских», что привело «к серьезным проблемам для местных производителей».

Россия, акцентирует автор, «пытается продвигать идею создания единого денежного рынка и единой валюты», однако «Казахстан отказался от дискуссии на эту тему».

Автор также приводит примеры с проблемами, возникающие у страны в рамках, так называемой, «свободной торговли», которая происходит «не всегда гладко». «Казахстан уже несколько раз ограничивал продажу русских товаров, в том числе мяса, ссылаясь на соображения безопасности. Россия привела аналогичные причины введения запретов на казахстанские молочные продукты и фрукты, хотя с тех пор эти ограничения были сняты или ослаблены. Тем не менее, казахстанские чиновники сохраняют оптимизм, что ЕАЭС будет способствовать росту экономики страны», — сообщается в докладе.

В рамках доклада автор провела опрос среди правительственных чиновников, бизнесменов, политологов и экономистов, которые «сошлись во мнении, что Казахстан имеет высокий спрос на инфраструктуру, для развития транзитного потенциала – в качестве инструмента для повышения экономического роста вследствие падения цен на энергоносители и экономические проблемы России». А также в связи «с отсутствием внешних источников капитала».

Респонденты, которых опросила Махмутова, считают, что Китай (второй по объемам торговли партнер Казахстана) тоже заинтересован в продвижении проекта, потому что «заинтересован в улучшении своей инфраструктуры в западной части страны».

Однако, приходит к выводу автор, «многие из респондентов не знают о возможностях проекта», так как, по словам одного предпринимателя, «существует недостаток соответствующей информации». «Китай продвигает проект на государственном уровне, не обращая внимания на низовой уровень», – пишет автор, отмечая, ссылаясь на слова другого респондента, «инициатива имеет самую высокую политическую поддержку, но выглядит спорной из-­за Таможенного союза».

По мнению автора, «политические риски также добавляют неопределенности» в перспективу дальнейшего продвижения проекта «Нового шелкового пути». По мнению одного опрашиваемого, пишет автор, «руководство Казахстана четко понимает, что Китай является растущей мировой державой, и в ближайшем будущем, безусловно, продемонстрирует потенциал для непосредственного влияния на глобальную повестку дня. Так что лучше, или, может быть безопаснее, активно присоединиться к его проекту».

«Инициатива проекта «Нового шелкового пути» рассматривается как альтернативный или резервный вариант, в случае если ЕАЭС потерпит неудачу. Китай усиливает свое присутствие в энергетическом секторе, в частности, с точки зрения крупных нефтяных проектов – двух трубопроводов, транспортирующих нефть и газ в Китай. Казахстан стремится получить поддержку для проведения международной выставки Expo 2017. Страна также в сотрудничестве с Китаем рассчитывает диверсифицировать свою транспортную инфраструктуру, построить терминал в китайской провинции Ляньюньган, а также улучшить транспортные связи для выхода к морю», – отмечается, в частности, в докладе.

Мнения опрошенных автором доклада респондентов разделились относительно того, «смог ли Казахстан к этому моменту воспользоваться преимуществами проекта». «Один из них сказал: «Я не думаю, что есть какие-­либо проекты, которые уже были успешно реализованы. До сих пор нет никаких существенных доказательств преимуществ для нашей экономики. Есть только разговоры о потенциальных преимуществах для участников инициативы Шелкового пути. Другой считает, что Казахстан «скорее приобретает косвенные выгоды от пребывания частью китайской инициативы. В качестве примера он привел последние сделки на сумму более $ 20 млрд, которые были подписаны в ходе недавнего визита нашего президента в Китай», – приводит автор слова респондентов.

Вместе с тем, пишет автор, Казахстан сталкивается и с негативными последствиями проекта: «ДТП возросли на недавно построенных участках дорог, загрязнение окружающей среды показывает тенденцию к росту, фермеры и люди, живущие в деревнях, сталкиваются с ограничениями в отношении доступа к сельскохозяйственным угодьям и пастбищам».

Также автор в разделе рекомендаций для руководства стран ЕС, напоминает, что Европейский союз является одним из основных торговых партнеров Казахстана, с долей в «почти треть всей внешней торговли». Казахстан, отмечает автор, «заинтересован в Западе в качестве инструмента предотвращения растущего влияния России и Китая».

Одновременно, пишет автор, «ЕС следует играть роль внешнего балансира для Китая и России в конкуренции за влияние в Казахстане и в Центральной Азии». «Региональная стабильность зависит от экономической стабильности. В настоящее время Казахстан и другие страны Центральной Азии страдают от турбулентности в России и замедления темпов роста экономики Китая», – пишет Махмутова.

Поскольку проект «Нового шелкового пути», считает автор, «находится на ранней стадии развития», и часто выглядит «расплывчатым в деталях», «общественное мнение в Казахстане сводится к тому, что проект больше напоминает «философскую концепцию, чем конкретный план действий».

«ЕС следует воспользоваться возможностью, чтобы определить свою позицию по проекту, странам Евросоюза надлежит способствовать развитию торговли и сотрудничества на уровне Центральной Азии, принимая во внимание Казахстан как двигатель регионального синергизма и связи с соседними странами. Китай и Россия в большинстве случаев работают со странами Центральной Азии на индивидуальной основе, отдавая предпочтение двусторонним отношениям. Также ЕС следует обратить внимание на растущее военное присутствие России в Казахстане, а также прогнозировать возможные последствия для региональной стабильности и безопасности. ЕС может помочь науке и промышленности в Казахстане путем обмена знаниями и развития партнерских программ. Казахстан заинтересован в обретении статуса технологического и инновационного центра Центральной Азии, а ЕС следует согласовывать свои проекты с потребностями Казахстана. Европейскому союзу следует укреплять диалог и сотрудничество между европейским и казахстанским бизнесом, а также поддерживать и поощрять верховенство права в стране», – пишет, в частности, Меруерт Махмутова в разделе рекомендаций для стран Европейского союза.