Мама «государственных детей»

У нее удивительная история. Как из обычной матери, госслужащей и бизнес-леди она превратилась в мать-героиню в прямом смысле этого слова. Жанар берет на воспитание больных детей и запущенных в воспитании подростков из детдомов и домов малютки одна. Вчера в особенной семье случилась крупная неприятность, по этическим причинам о ней говорить мы не можем, однако теперь они нуждаются в поддержке, как никогда…

В мае 2012 года Жанар, будучи топ-менеджером АО «Казпочта», находилась в отпуске по уходу за ребенком, ее сын Даниял страдал эпилепсией, муж ушел. Женщина решила, что это небесная кара за какие-то грехи. Тогда она посоветовалась с 11-тилетней дочерью Аружан, о том, чтобы в искупление, удочерить девочку в надежде на исцеление сына. А если бы исцеление не пришло, то сделать счастливым, хотя бы одного человека.

Дочь очень обрадовалась и все время, пока шло оформление бумаг, расспрашивала, когда они заберут домой нового члена семьи. Каждую ночь Жанар искала в интернете примеры многодетных семей с приемными детьми по 10 и 25 человек. Первую приемную дочь – четырехмесячную Елизавету – она забирала из детского дома в сильном волнении: от осознания ответственности, что это сероглазое дитя теперь ее ребенок. Жанар сама попросила для удочерения девочку помладше, а про национальность сказала, что ей без разницы. И сразу же пришло осознание, что у русской девочки в районе, в основном заселенном казахами, практически не было шанса найти семью.

Жанар кормила младенца лучшими смесями, покупала дорогую одежду и наняла опытную няню, но личико Лизы все равно было хмурым. Понимание, зачем усыновляют детей, пришло не сразу: вначале было трудно полюбить неродного ребенка, однако Жанар не вернула Лизу. Затем, вспомнив историю другой приемной матери, как та просила всевышнего о любви к приемному ребенку, тоже стала молиться. Когда через девять месяцев все документы на удочерение были оформлены, Жанар дала девочке свои фамилию и отчество, и назвала ее Дарьяжан, а чтобы день знаний был ее любимым днем, назначила 1 сентября ее днем рождения.

Жанар любила приемную дочь без памяти, а у Данияла с тех пор не случилось ни одного приступа болезни. Дарьяжан открыла двери в семью для остальных детей, и так как Даниял и ее приемная дочь были сверстниками, да и на форумах в интернете ей не рекомендовали брать подростков, Жанар наперекор всему решила взять еще одну девочку примерно одного возраста с родной дочерью Аружан. Так она удочерила Татьяну. Потом появились две Светы, Миша, Захар, Аделина, Марьям, Азат, Мирас и Сергей.

Жанара Байжулдинова:

– В основном дети в детских домах не одни, почти у всех есть братья и сестры, часто по 4-5. По закону их нельзя разлучать, поэтому у приемных родителей много детей. Сейчас одна женщина находится на сносях в «Доме мамы» (специализированный кризисный центр для одиноких беременных женщин – ред.), а ее старшего ребенка усыновила моя подруга. И вот теперь куда деваться? Эта мать – бомж, а таких людей переделывать бесполезно, легче дождаться, когда она родит и забрать дитя в семью, к брату. У меня к троим братьям-сестрам добавился четвертый ребенок, у их матери еще один, тоже собралась рожать, к тому же она все время жалуется, что ей не хватает то продуктов, то одежды. Один раз в это окунешься и все.

У меня коттедж, постоянно много работы, а если бы это была квартира, было бы еще сложнее. Здесь у нас и склад для бэушных вещей и куча всяких дворовых построек. Я живу без мужчины, не каждый возьмет на себя такую ответственность. Нужна моральная, физическая и материальная поддержка, а требовать этого я ни от кого не могу, да и заводить отношения только ради себя тоже не хочу.

В нашем «Клубе приемных родителей» есть женщины, которые воспитывают по одному своему и одному приемному ребенку, они настаивают, что не нужно брать много детей. Я пытаюсь им объяснить, как можно выбирать – кого спасти, а кого бросить без помощи, это как в онкологии – нужно помогать всем. Их аргумент заключается в экономии сил, а я отвечаю – все в руках Аллаха. Я говорю, что нужно брать не по возможности обеспечить всем самым лучшим, а по желанию спасти от горькой участи сироты. Главное любить своих детей, а хлеб на столе находится в руках Аллаха, я убедилась в этом на практике.

Я настраиваю людей принимать детей со всем грузом их прошлой жизни, с болезнями, родителями-алкоголиками и совершеннолетними братьями-сестрами. Конечно, я не могу принять всех их у себя, но когда мой ребенок ходит подавленный из-за того, что кто-то из его родни болеет, или нуждается, разве я могу такое игнорировать? Получается, что у тебя неполноценная семья и ребенок не может на тебя рассчитывать.

Нужно чаще писать об усыновлении детдомовцев, но не все СМИ это поддерживают. Я рассказываю о том, как это прекрасно получать чистую любовь от детей, которых мы выбираем сами. А кто говорит, что не все так радужно, пусть сначала сам попробует, а не ворчит со стороны. Особенно, я против того, чтобы ругать органы опеки, это совершенно неконструктивно. Да, их работа далека от совершенства, но чего можно добиться, «кусаясь» с ними? Только еще большей волокиты, при том что проблем и так хватает.

Детей дают, тем более больших, на них вообще нет очередей и журналов регистрации, это с младенцами много бюрократии. Это целый бизнес, где кроме госорганов, крутится много НПО и всякие иностранные агентства. Взять взрослого ребенка, лет в 18-20, вот где настоящая награда, когда с ними нужно много заниматься и исправлять все что в них «заложило» сиротство и беспризорность. Еще бывает берут сразу готовых отличников, а потом ходят и хвастаются. Конечно, их тоже нужно забирать в семью, но ведь большинство детдомовцев – дети с задержкой психического развития, у всех куча комплексов.

Вот у Тани только через три года прошла часть комплексов. Вначале она так стеснялась посторонних людей, что и звука не произносила, если рядом был кто-то не из домашних. Большую девочку взяла, в 13 лет, сейчас ей 16 и теперь она стала счастливой. Ведь в детских домах такой режим дня и условия, что содержание в них больше всего похоже на тюрьму. Методы и система воспитания в них еще советские, они давно устарели, это приводит к глубоким психическим травмам, еще большим, чем потеря семьи.

При этом даже такое поверхностное упоминание о проблемах детских домов чревато негативной реакцией со стороны органов опеки. Им ведь тоже приходится тяжело, туда попадают дети, которые не могут усваивать нормальную пищу. Не нужно много рассуждать – кто виноват, нужно действовать, хладнокровно, как в больнице.

Нужно повернуться к этим детям лицом, они не прокаженные, не заразные. Ведь многие брезгуют, даже в гости не приходят, вот, мол, у них родители бомжи, алкаши, наркоманы. Ну и что, теперь это мои дети, я их выращу сильными и успешными людьми. Наша Настя поступила в детский дом из нормальной семьи после смерти мамы от рака, старшая сестра не стала ее забирать. У нее такое же ЗПР (заторможенное психическое развитие – ред.), как у тех, кто с пеленок растет в детдомах.

Оказывается, когда ребенок теряет мать и попадает в детдом, щитовидная железа из-за шока вырабатывает гормоны стресса в таких количествах как если бы вокруг постоянно происходили катастрофы и стихийные бедствия. Даже взрослый человек под влиянием смерти родителей, или развода впадает в транс, уходит в запой, расклеивается и не может собраться с мыслями. А тут беззащитные дети, у них нет сил противостоять враждебной среде, без семьи они вырастают дикими, запуганными и озлобленными — заключила героическая женщина.

И буквально во время интервью в дом Жанар пришли люди с тяжелыми новостями: ее старшие дети попали в неприятную историю. Редакция портала Exclusive выражает поддержку Жанар Байжулдиновой и будет следить за судьбой этой женщины.

• 83
• 88