Кто взорвал метро? (видео)

Недавний теракт в России может обернуться новой волной неприятия трудящихся мигрантов из стран Центральной Азии.

В понедельник, 3 апреля 2017 года в санкт-петербургском метро произошел взрыв, который унес жизни 11 человек. В больницы северной российской столицы попали еще 49 пострадавших от взрыва.

Российские власти решили, что это теракт, и по горячим следам нашли предполагаемого исполнителя. По первой версии им оказался молодой человек из Казахстана, студент. Но очень скоро, было опубликовано фото террориста-смертника. Как пишут российские СМИ – это гражданин России, но уроженец Кыргызстана и узбек по национальности.

После соболезнований российскому народу и санкт-петербургцам, в соцсетях тут же развернулись горячие дискуссии на тему, зачем выдавать сырые новости и нагнетать обстановку, ведь все это автоматически скажется на положении трудящих мигрантов. Зачем акцентировать внимание на национальности, тем более, что по версии СМИ, у него было российское гражданство? Кроме того, задавался вопрос – почему мигрантов нужно облекать коллективной ответственностью. Иными совами, почему весь народ должен отвечать за действия одного человека?

На самом деле, все последние теракты в Европе и России так или иначе общественное сознание автоматически связывает с исламскими радикальными движениями, собственно, с мусульманами, большинство которых представляют собой трудящихся мигрантов или беженцев в эти страны.

Какие меры будут сегодня применять российские власти, и как это может сказаться на трудящихся мигрантах из стран Центральной Азии? Каков уровень вовлеченности казахстанцев и трудящихся мигрантов из стран Центральной Азии в исламские организации? 

В принципе, вся молодежь по-своему радикальна. В использовании интернета, смартфонов, социальных сетей.

Аналитик университета Нархоз Данияр Косназаров считает, что «это уже не первый случай, когда в течение нескольких лет граждан стран Центральной Азии обвиняют не только в причастности, но и к непосредственной реализации терактов». Он напомнил, что последний случай — это атака на знаменитый ночной клуб в Стамбуле, а также атака на аэропорт. «Какие-то предположения впоследствии разбирательств подтверждаются, а какие-то оказываются фейком, — говорит эксперт, — Но даже эти фейки оставляют неизгладимое впечатление, и создают, в целом, негативное восприятие Центральной Азии». 

Что касается радикализации молодых людей в постсоветских странах, то, по мнению моего собеседника, в странах Центральной Азии мы подразумеваем именно религиозный радикализм. «Такой подход не совсем конструктивен. Наблюдаются другие методы применения насилия, включая ряд самоподжогов как формы протеста рядом с различными госорганами. Я хочу сказать, что мы должны шире трактовать понятие «радикализма» и не сводить все к исламистским террористическим группировкам, — считает Данияр Косназаров, — Что касается выезда наших в Сирию, этот феномен не так масштабен по сравнению со странами Европы и Ближнего Востока, например. Это не значит, что мы должны игнорировать выезжающих, но их выезд помогает устанавливать их личность и уже сделать невозвратными в страну. Их возвращение маловероятно. Гораздо важнее выявлять тех, кто еще в стране или на пути к радикализации».

Что касается индикаторов радикализации, то, по мнению нашего собеседника, «Здесь нет очень четко прописанных индикаторов, каждый кейс сам по себе очень уникален и требует отдельного изучения. И не обязательно все привязывать к низкому социально-экономическому положению, отсутствию перспектив профессионального роста и т.д. Сейчас, в принципе, вся молодежь по-своему радикальна. В использовании интернета, смартфонов, социальных сетей. Надо вести комплексную работу со всей молодежью, а не только с теми, кто готов радикализоваться. Поиск собственной идентичности и ощущение справедливости способны сильно психологически влиять на молодых. И самое главное, чтобы в этот самый момент поиска себя человек не попался в руки рекрутера. Это очень важно». 

По мнению Данияра Косназарова, «противодействие терроризму, в свете событий в Сирии, в очередной раз становится вотчиной России в плоскости сотрудничества со многими государствами, не только со странами Центральной Азии. Мы видим не окончательную, но определенную реконфигурацию внешних сил в Афганистане, в том числе из-за более активного вовлечения России, Китая и Ирана. В условиях сокращения российского экономического влияния на страны Центральной Азии, несмотря на наличие весьма серьезных рычагов влияния, таких как трудовая миграция, противодействие терроризму предоставляет России хорошую возможность возместить ослабление экономического инструментария. И сирийская, и афганская проблематика, как и фактор «foreign fighters» остаются в фокусе таких организаций, как ОДКБ. Теракты в России вновь актуализируют данные вопросы и стимулируют страны Центральной Азии к сохранению или интенсификации взаимодействия с Россией и другими крупными игроками», — подчеркнул эксперт.

• 111
• 96