Глава МИД Украины сделал важное заявление

8 октября, 2019

631

«Лукавство власти и лукавство Аблязова — две стороны одной медали: им обоим не нужна подлинная многопартийность», — утверждает живущий в США казахстанский философ Валихан Тулешов.

Свободный от обязательств

Все больше казахстанцев устремляет свои взгляды в эмигрантское далеко. Вот и активно сотрудничавший с властью ученый-философ Валихан Тулешов эмигрировал в США. Свой отъезд объяснил просто:

— Мне хотелось попробовать пожить спокойной и стабильной жизнью в развитой демократической стране. А что? Я такой же человек, как и все. Имею право на выбор своей судьбы, хотя многим кажется, что я уехал из-за какой-то неприятной истории. Но я действительно просто решил научиться чему-то новому и реализовать на деле собственную трансцендентность. Я не считаю себя кем-то выдающимся, но уважаю себя хотя бы за то, что могу отвечать на вызовы судьбы.

В США я приехал в январе 2016 года по приглашению Университета Джорджа Вашингтона на дебаты по национализму вместе с Айдосом Сарымом, Сериком Бейсембаевым и Маратом Раимхановым. А потом племянницы (их у меня в Штатах две) пригласили посмотреть Нью-Йорк. Через месяц собрался домой, а потом подумал, что надо бы, наконец, по-настоящему взяться за английский.

Из ALMAU, где работал в последнее время доцентом, уволился без сожаления, потому что интерес к моим философским работам и проектам как-то уже поостыл. До этого принимал участие в проектах по социальной модернизации. В планах намечалось приведение нашего законодательства в соответствие с законодательством Европейского Союза. Я начинал этот европейский вектор еще в нулевых годах по типу тех социальных стандартов, которые позже выбрали для себя Украина и Грузия. Когда встал вопрос – с кем нам идти, всегда считал, что с Европой, хотя другие предпочитали Россию. К чему это привело, мы все знаем: вместо демократической политической системы мы пошли по пути авторитаризма.

В общем, когда я увидел, что проект по социальной модернизации тоже заглох, то посчитал себя свободным от своих моральных обязательств. В конце концов, если ценишь себя, то нужно постоянно подтверждать свою внутреннюю независимость и претензию на универсальную сущность, иначе превратишься в быдляк (извините, другого слова не нашел).

Поэтому и решил временно пожить в США. В Казахстан, могу при желании в любой момент приехать. Но зачем? Есть бешбармак или ругаться с теми, кого Айдос Сарым назвал г…м? Многие далеко не глупые люди в Казахстане считают, что кто-то, как Моисей, должен нас 40 лет “водить по пустыне”, а потом нужно еще лет 10 лет, чтобы все это устоялось. Может, они и правы: наше коллективно-бессознательное большинство не привыкло к быстрым переменам.

Философ-велорикша

— Вы уже вышли из эмигрантского гетто?

— Чем больше развит индивидуум, тем выше шансов приспособиться. Люди, чтобы остаться здесь, просят политическое убежище или пытаются жениться, выйти замуж. Мне же был присвоен статус человека с экстраординарными способностями в области политической философии, когда представил через своего адвоката не только рекомендации друзей, но и научные материалы, книги, статьи, выступления на радио и телевидении, доказательства руководства какими-то аналитическими структурами. Поэтому грин-кард получил без интервью.

А гетто, как и разруха, создается в головах тех, кто не осознает себя и не способен выйти за круг обыденности или прежней устаревшей культуры.

Мой метод борьбы с трудностями — не бояться и преодолевать их. Если тонешь, то нужно тонуть так, чтобы достичь дна, оттолкнуться от него и снова заглотнуть воздух. Только так можно научиться жить в чужой стране. И чем больше приобретаешь профессии, даже простых, гражданских, тем больше появляется уверенности в себе.

Теперь я, следуя собственной философии, могу не только любому человеку рассказать, сколько времени и сил понадобится на социализацию, чтобы не оказаться на задворках американской жизни, но и показать это на своем примере.

— А чем заняты в США конкретно?

— Где только мне не пришлось работать! Рынок труда в США огромный и постоянно развивающийся. Эмигрировавшие сюда ученые или представители творческих профессий работают на стройках, в торговле, водят автобусы, и нисколько не страдают от того, что трудятся не в соответствии с полученными ранее званиями. Здесь не стыдно чувствовать себя «простым» человеком, никто за это не назовет тебя аутсайдером.

Первые 10 месяцев я провел на стройке. Материальный фактор, конечно, тоже важен, чтобы, как здесь говорят, пить свой кофе с утра, но мне важнее было ощутить атмосферу свободной жизни. Следующие три месяца для поработал в Манхэттене как велорикша. Я хотел познакомиться с достопримечательностями, узнать расположение улиц, работу транспортной системы и функционирования дорог. Здесь ведь одни улицы идут вверх, другие – вниз, одни – на запад, другие – на восток. Пытаясь заработать деньги, каждый день знакомился с новыми людьми, когда подвозил их на своем велосипеде.

Это был чрезвычайно интересный опыт коммуникации. Я даже специально прошел суд по обжалованию штрафа, где был оправдан. Еще я здесь получил водительские права, сертификат безопасности для работы на стройке, прошел курсы по уходу за больными, сходил на тренинг для водителей школьного автобуса, скорой помощи и небольшого трака — грузового автомобиля. Теперь хочу получить сертификат водителя большого коммерческого трака или охранника. Не факт, что буду работать по этим специальностям. Главное, не винить себя потом, что была возможность, а я не смог, потому что не освоил что-то.

Сейчас работаю в большой лифтовой компании и два дня в неделю подрабатываю тем, что ухаживаю за одним 95-летним дедом, эмигрантом из Киева. Этот человек приехал в США 30 лет назад вслед за детьми. Английский так и не выучил, но имеет собственную квартиру и получает американскую пенсию по очень хорошей программе: лекарства и медицинское обслуживание бесплатные, продукты питания тоже.

Большевистская прямота и беспощадность

— Вы упомянули Айдоса Сарыма, который назвал недавно некоторых блогеров Казахстана г…м.

— Не все так просто в этой жизни. Если необразованный индивид в силу своего плебейского высокомерия не считает образованного собрата за человека, то как последний должен относиться к этому? Поэтому — каков привет, таков и ответ. Образованность и принципиальность не должны быть беззубыми. А у талантливого и перспективного Айдоса, как у политика и политолога, все впереди. Когда-то мы с ним создали Европейский клуб Казахстана. Он был одним из немногих, кто понял суть идеи, которую я называю “способностью договариваться”.

Люди, не зная исторического и политического контекста создания НСОД, обвиняют его членов в коллаборационизме, предательстве интересов народа и т.д. А суть вопроса между тем заключается в другом — как власть должна строить отношения с гражданским обществом? Например, с оппозицией, которой она не дает возможности сформироваться бесконечными провокациями, запугиваниями и репрессиями. Или как нужно относиться к тому же Амиржану Косанову, который проторил дорожку для НСОД?

Неприятие чужой точки зрения (страшнее этого ничего уже не может быть), иначе говоря — антагонистическое отношение к людям было порождено большевиками, которые не признавали права отдельного человека. Они руководствовались так называемым “демократическим централизмом”, но демократии-то самой не было! Насилие для них было самым простым способом заставить людей подчиняться. От имени народа в стране Советов был уничтожен весь господствующий класс. Если говорить о Казахстане отдельно, то перестреляли и загнобили всех передовых представителей национальной культуры и политической элиты.

Поэтому, на мой взгляд, нам необходимо идти по европейскому социал-демократическому пути, но никак не по российскому, большевистскому. До варианта Грузии эпохи Саакашвили или Украины нам еще очень далеко, потому что основная масса (большевики) не понимает, что жить в состоянии озлобленного антагонизма к миру нельзя. Социал-демократов Эдуарда Бернштейна, Карла Каутского, которые стояли у истоков этой идеологии, большевики за их призывы идти на компромисс и переговоры с властью называли ренегатами. Но благодаря им и их сторонникам 28 европейских стран весьма успешно уживаются по соседству друг с другом. Словом, чтобы двигаться вперед, надо научиться искать и достигать компромиссы, договариваться, кооперироваться и побеждать на выборах. Историческое время, в котором мы живем, не должно быть затрачено на то, чтобы мы полосовали друг друга ножами и кастетами. То, что люди, срываясь на крик, смешали Косанова с грязью, — это недостаток политической культуры, необразованности, да что там — обыкновенной безграмотности.

— Но он же, говорят, получил два миллиона за свое участие в президентских выборах?

— А говорят, в Москве кур доят. Это не более, чем вбросы, на которые наше общество легко ведется. И этому тоже есть объяснение. Нам почему-то кажется, что легко и просто сможем пройти тот путь, который Европа проходила почти 400 лет (английская буржуазная революция, к примеру, началась в 1640 году и длилась почти полвека). В Казахстане никогда не было капитализма. Перескочив несколько стадий общественного развития, мы из позднефеодального общества очутились в коммунизме. Но история не терпит таких издевательств над собой. У нас основная часть населения все еще мыслит коллективно-бессознательными категориями. Она думает, что мы все еще живем в некоем модернизированном казахском ханстве, где должен быть один лидер. Совсем еще недавно более 90% населения голосовали за Назарбаева. Сейчас соотношение изменилось. 30% электората пошли на выборы относительно осознанно. Однако эти люди еще не прониклись мыслью, что они должны не только думать вместе, но и поступать по-другому.

За Косанова они проголосовали те, кто голосовал против Назарбаева. Того политического и идеологического сдвига, который был осуществлен на выборах в условиях отсутствия какой-либо реальной оппозиции, проголосовавшие назло власти так и не поняли. И она, власть, как это ни странно, тоже не понимает этого до сих пор. В том же «Нур Отане» никакой конкурентной среды как не было, так и нет. Лидера партии там никто не выбирал: Назарбаев сам ее создал и сам себя назначил.

О многопартийности

— Возможна ли в условиях Казахстана реальная многопартийность?

— Что значит — «возможна»? К этому надо стремиться и работать легальными способами. Косанов сделал первый шаг к тому, чтобы власть признала его в качестве представителя, пусть и проигравшей, но другой партии и идеологии. Теперь она готова дискутировать с Аблязовым, который, как Ленин из иммиграции, призывает свергнуть весь правящий класс. Но это не значит, что он и его оппоненты готовы в реальности к либерализации политической системы. Лукавство власти и лукавство Аблязова — две стороны одной медали: им обоим не нужна подлинная многопартийность. Это я к тому, что она не свалится откуда-то на голову только потому, что кто-то (например, Назарбаев) позволил это сделать. Думать так — такой бытовой примитивизм, такое мальчишество и ребячество! В США каждый день идет политическая борьба по любой мало-мальски значимой для общества ситуации. А у нас думают, что любую партию можно создать одним махом. Да нет, братцы! Мы никогда не придем ни к какому прогрессу с таким ленивым подходом. Пора бы уже более метафизически и фундаментально думать и об этих вещах, и об идеологии. И здесь есть два пути — идти через выборы, предварительно согласовав идеологические позиции и, через социальные сети, как площадки для переговоров.

Самый актуальный тренд, на мой взгляд, — создание либеральной политической системы. Противовесом этой идеологии должна выступить социал-демократическая партия, способная сдерживать общество от перегибов либерализма. Этот этап развития Казахстана станет заключительным в деле освобождения человека от авторитарно-тоталитарных порядков.

Возвращаясь к Косанову. Как бы ему и свои, и чужие не вставляли палки в колеса, его участие в президентских выборах 2019 года стало началом к политическому пробуждению нации. Благодаря ему был дан мощный импульс к тому, чтобы власти начали задумываться и делать хоть что-то. Токаев, конечно же, прекрасно понимает, что он – часть политической игры, затеянной Первым Президентом. Если он не станет самостоятельным субъектом, все его политическое наследие и бэкграунд пойдут “коту под хвост”, и его игра в президенты закончится очень быстро.

И опять о Косанове. Он первым взял на себя ответственность бросить вызов властному Олимпу Казахстана. Эта миссия изначально была неблагодарной, и все понимали это. Ведь весь наш господствующий политический класс даже не шелохнулся. Ни Тасмагамбетов, ни Тажин, ни другие более “умные люди”. Я говорю о них с иронией, потому что они далеки от политической философии, как в целом и вся наша нация. Вся их принципиальность сводится к принципиальности бюрократа, сидящего на шее народа. Ницше, имея в виду, что его труды читали в каждой немецкой семье, говорил, что он фактически переспал с каждой немецкой домохозяйкой. Поэтому немцы по праву могут считать себя метафизической, то есть философской нацией. Или возьмем «Письма к немецкой нации» Готлиба Фихте. Эти вещи написаны 200 лет назад, а их читают до сих пор. А у нас кто их будет читать, если дети в обычных школах к средним классам еле-еле лопочут по слогам? Почему так происходит? А потому, что за министерством образования нет контроля – ни общественного, ни по-настоящему государственного. Как вообще делать реформы, если нет методологии, а министры меняются как перчатки? Чтобы народ не читал, не просвещался, создаются отвлекающие внимание инфошумы, симулякры. Наиболее талантливые пробиваются сами как могут. Яркий пример универсалов – Димаш Кудайберген и Геннадий Головкин. А вот институтов, которые бы изначально поставили под контроль правительство, например, Конституционный суд — нет, зато есть какие-то непонятные Конституционный совет и Совет безопасности. Эти, по сути, большевистские органы, призывающие смести казахских троцких и лениных, сидящих за бугром, делают все, чтобы не допустить нормального развития более свободных капиталистических отношений. Потому что именно они защищают главных бенефициаров этой модели рыночного авторитаризма, при которой 160 человек владеют более половины экономики страны.

— Как вы восприняли дебаты между Ертысбаевым и Аблязовым?

— Как попытку власти начать хоть какой-то разговор с внесистемной оппозицией. Пусть и с трудом, но она вынуждена признать, что это реальная сила. Диалог, естественно, проходил в большевистской манере. Ертысбаев от имени правительства утверждал, что у нас в стране все супер. Другой большевик, оппозиционер Аблязов, говорил, что это далеко не так, поэтому нужно разрушить до основания старое общество и построить новое. Таких крайне антагонистических точек зрения, чтобы не скатиться к разрухе, молодому независимому государству надо избегать, противоречие должно разрешаться в рамках легитимного статуса.