Токаев: большие города – не гордость, а проблема

Активизация антикитайских настроений в Казахстане – это только одна сторона медали. Не меньше проблем для антикитайской экспансии чинит наша великая бюрократия. Перед ней бессильна даже знаменитая китайская «гибкость».

Заявленные вначале 51 проект, за 2016-2018 годы выросли до 55. Трудно сказать, хорошая это новость или плохая, но почти все проекты буксуют. Причины самые разные: где-то китайцы требуют госгарантии, а где-то нужны изменения в законодательство. Впрочем, аналогичные проблемы имеют не только китайские инвесторы, но и все остальные. Для пекинских инвесторов ситуация усугубляется тем, что их просто у нас «не любят».

Куда готовы вкладываться китайские инвесторы? Надо признать, что все заявленные проекты выглядят вполне привлекательно и действительно необходимы нашей экономике.

Львиная доля проектов – в энергетике, и, что важно – в области альтернативных источников энергии. Это, например, строительство ГЭС с мощностью в пределах 18-20 МВт, в Восточном Казахстане, ввод в эксплуатацию которой планируется в 1922 году. Проект одобрен к заемному финансированию через Банк Развития Казахстана на сумму $35 млн (70% стоимости проекта). Однако, для его реализации необходимо ускорение согласования дополнений и изменений в закон в отношении методологии расчета тарифов.

Из-за аналогичной проблемы тормозится реализация строительства ветровой электрической станции в Шелекском коридоре. Со стороны Казахстана партнер — АО «Самрук-Энерго», со стороны КНР — Китайская Международная Корпорация Водного Хозяйства и Энергетики (ЕРС).  Общая стоимость проекта: $ 149,4 млн.

Еще один совместный проект с АО «Самрук-Энерго» и ЕПС —  строительство контррегулирующей Кербулакской ГЭС на р. Или стоимостью $ 151,6 млн. Кроме проблемы с тарифами строительство ГЭС также связано с неопределенностью по приватизации АО «АЛЭС», в состав которого входит Капчагайская ГЭС.

Тот же неопределенный статус у тех же партнеров по строительству Тургусунской ГЭС-3 общей стоимостью $ 250 млн., а также развития энергопотенциала Шелекского региона и переброска стока р. Кенсу в Бестюбинское водохранилище I этап — строительство малых ГЭС (ГЭС-1,2,19,29) и переброска стока р.Кенсу.

Таким образом, нерешенность всего одной проблемы –несогласованности изменений в закон в отношении методологии расчета тарифов, тормозит проекты общей суммой свыше 700 млрд. долларов.

Кроме решения выработки чистой энергии китайцы очень озабочены развитием нашей промышленности. И надо признать, все проекты можно вполне себе отнести не только к очень важным для Казахстана, но и технологичным. Например, модернизация и увеличение производственных мощностей ТОО «Фабрика ПОШ-Тараз» включает в себя завершение проекта по камвольному прядению; приобретение ткацкого оборудования; приобретение отделочного оборудования; выпуск готовых шерстяных тканей, одеял и пледов на фабрике. Но пока все застряло на уровне переговоров.

Бесславно утонул в нереализованных меморандумах и проект по  производству лифтов и лифтового оборудования, где китайская компания была готова инвестировать 60%. Но «Казахстанская лифтостроительная компания Казлифт” оказалась погружена в судебные и инвестиционные разбирательства и по крайней мере в ближайшее время Казахстан будет продолжать импортировать лифты.

Не получилось пока у китайской China Gezhouba Group International Engineering Co. получить госгарантии при строительстве очередной ветки алматинского метрополитена. Возможно, с этим связана и задержка с расширением алматинского метро.

Под большим вопросом оказалось и строительство нового современного ферросплавного производства на территории СЭЗ «Сарыарка» стоимостью $ 260 млн. Там выявлены структурные проблемы по обеспечению механизма финансирования.

Решить проблему дизтоплива должен был решить завод в Карагандинской области, но к моменту его запуска китайцы поняли, что с учетом сложившейся цены у проекта будет низкая маржинальность. Теперь обе стороны пришли к соглашению о пересмотре конечного продукта.

Производство метанола и аммиака как базовых продуктов, а также их дальнейшая переработка в продукты с более высокой добавленной стоимостью должна начаться в 2020 году. Партнеры:  ТОО «Объединенная химическая компания» с нашей стороны и Hualu engineering, Tiachen Chemical Company (subsidiaries of China National Chemical Engineering Corp.) – с китайской. Но что-то подсказывает, что и этот проект столкнется с объективными трудностями.

Пытаются китайцы, как, впрочем, и многие другие инвесторы наконец-таки реализовать давнюю мечту о строительстве четвертого НПЗ. Но, судя по сообщениям в масс-медиа, отраслевое министерство меняет свою позицию не менее четырех раз в год.

И так- практически по всем промышленным проектам.

Сложная ситуация сложилась и с проектами в сельском хозяйстве. Их не так много, но и они, несмотря на относительный успех сталкиваются и с привлечением рабочей силы, и обеспечением инфраструктурой. Правда, с привлечением рабочей силы вроде бы принято соломоново решение – китайцы охотно берут на работу оралманов из Китая, которые не только хорошо знают китайский язык, но и особенности бизнеса.

Таким образом, из всех заявленных проектов реализовано только  10, часть заморожена, а часть до сих пор на стадии проработки. Поэтому можно сказать, что страхи перед китайской экспансией благодаря нашей бюрократии пока беспочвенны. И это несмотря на жалобы о том, что китайцы очень легко идут на так называемы «неформальные дополнительные расходы».

Тем не менее, по данным Kazakh Invest, в период с начала 2005 года по 1 февраля 2017 года приток прямых инвестиций из Китая в экономику Казахстана составил $13,9 млрд. При этом общий объем инвестиций Китая в экономику РК превысил $42,8 млрд, объем кредитования – более $50 млрд. Общий инвестиционный портфель 55 проектов составляет  27,7 миллиардов долларов США.

Правительству, пожалуй, не стоит «скромничать» и дать максимум информации по каждому из объектов, чтобы напуганное китайской экспансией общество благодарно склонило свою голову перед мощью нашей бюрократической машины.

• 57
• 53