Национализировать, нельзя, оставить

Встречаясь на этой неделе с главой «Казатомпрома» Аскаром Жумагалиевым президент Нурсултан Назарбаев заявил, что государство может вернуть себе активы в атомной отрасли. Он подчеркнул, что «Казатомпром» имеет доли участия в различных совместных предприятиях, в части которых партнёры не выполняют взятые на себя обязательства. В этой связи необходимо либо обеспечить реализацию ими своих обязательств, либо рассмотреть возможность возврата активов в интересах государства, сказал президент. 

С одной стороны в стране взят курс на максимальное сокращение доли государства в любых сферах бизнеса и производства, с другой атомная отрасль крайне важная и специфическая сфера, где разгул частников не всегда имеет положительный эффект. Но, в последние годы власти активно выступают за максимальное разгосударствление, в том числе и по части атомной отрасли еще недавно звучали заявления именно такой тональности.  Что могло измениться и какой же путь верный – национализировать  активы или оставить у частников? Об этом Exclusive.kz спросил у человека хорошо знакомого с атомной отраслью, бывшего директора Уральской ТЭЦ и экс-председателя Государственного комитета Республики Казахстан по ценовой и антимонопольной политике Петра Своика. Вот что он сказал по этому поводу. Приводим его точку зрения полностью:

Надо полагать, что данная главой государства на встрече с руководителем АО НАК «Казатомпром» установка на возвращение активов в случае невыполнения иностранными партнерами своих обязательств появилась не без участия самого Аскара Жумагалиева, что делает ему честь. При предыдущем руководстве целый ряд лет действовала установка «месторождения в обмен на технологии», выполненная ровно наполовину. А именно: право на разработку месторождений получили все без исключения мировые атомно-энергетические игроки — почти половина добычи сырого урана перешла к канадским, французским, китайским и российским СП. При этом сама добыча за те же годы выросла более чем в шесть раз. А вот насчет технологий – полный ноль. Скважинная добыча сырого урана и доведение продуктивного раствора до порошка закиси-окиси осталась полностью на советской еще технологической базе. Кстати сказать, и тогда и по сию пору — одной из самых низкозатратных и эффективных в мире. В этом смысле речь никогда и не шла о технологиях и инвестициях в собственно урановые месторождения — с этим и так все в порядке. Подразумевалось, что иностранцы, в обмен на добычу сырого урана на вывоз, помогут реанимировать давно и надежно остановленное производство топливных таблеток на Ульбинском металлургическом заводе, да еще и развив его до полноценных топливных сборок. А здесь суть в том, что УМЗ — это сознательно — из соображений обороны и секретности — географически вычлененный технологический фрагмент топливно-ядерного цикла атомного комплекса СССР. А именно: добытая в Казахской ССР сырая закись-окись транспортировалась на заводы в РСФСР, где конверсировалась в газообразный ГФУ – гексафторид урана, который там же проходил ключевую и эксклюзивную стадию — обогащение. Далее уже обогащенный ГФУ направлялся как раз на УМЗ, где проводилась его реконверсия в обогащенную же закись-окись и из нее штамповались топливные таблетки. Отправляемые опять за Урал – для изготовления уже готовых ТВЭЛов – тепловыделяющих элементов для ядерных реакторов. Так вот, УМЗ надежно остановлен, поскольку в России был построен полный его аналог и «Росатомпром» нуждается с тех пор исключительно в казахском сыром уране. Как собственно и все другие мировые атомные компании. И все долгие годы руководство НАК занималось, если откровенно, пустым прожектерством – подписывая со всеми подряд желающими добывать казахский уран протоколы о намерениях восстановить на Ульбе производство таблеток и изготовление топливных сборок под дизайны едва ли не всех атомных реакторов в мире. Не понимая  или не желая понять или признать той элементарной истины, что ни одна атомная держава и соответствующая атомно-энергетическая компания никогда не завяжет ни одну стадию своего стратегического энергетического цикла на Казахстан. Если, конечно, у нее нет уверенности, что казахи, что называется, уже никуда не денутся и навсегда останутся надежным звеном их собственного атомно-энергетического комплекса. Понятно, что у французов с канадцами уверенности в привязке к себе Казахстана никогда не было, и не будет. Поэтому все их «договоренности» с НАК чего-то наладить на УМЗ заведомо были пустыми – их установка была «месторождения в обмен на обещания». Если же смотреть реально, то стратегий у «Казатомпрома» всего три:

А) Навсегда остаться тем, что есть сейчас: исключительно сырьедобывающей и на 100% экспортирующей компанией, причем «многовекторной». Вариант самый надежный и проверенный – фактическая стратегия НАК последние 15 лет, под все разговоры о превращении в компанию полного топливно-энергетического и даже атомно-энергетического цикла именно к этому и вела. Вариант не только обидный – превращение, кроме «нефтестана» еще и в «ураностан», но и крайне невыгодный. Сам топливный цикл, даже полный — это не более 6-10% добавленной стоимости атомно-энергетического производства, а торговля сырым ураном — вообще крохи. К тому же, при всей понятной для Казахстана радиофобии, наша республика уникально подходит для развития здесь атомной энергетики полного цикла – при всех современных методах безопасности, разумеется;

Б) Стратегически завязаться опять на Россию. Очень понятная и совершенно естественная в рамках Евразийской интеграции перспектива, но … полностью подвешенная сейчас в воздухе. Казахстанцы зачем-то приобрели долю в российском обогатительном производстве, однако о возобновлении поставок на УМЗ обогащенного ГФУ и приемке Россией хоть какого-то количества топливных таблеток – договоренности нет;

В) Оказаться стратегическим партнером Китая. Совсем недавно на УМЗ создано уже китайское СП – на предмет производства таблеток и топливных сборок. И вот здесь Китай вряд ли просто обещает – наверняка намерен осуществить. В самом деле: присутствие Китая в нефтедобыче, включая уже и Каспийский шельф, со стратегическими нефте-и газопроводами – осуществлено. Автобан Китай-Европа – заканчивается строительством, и вообще весь мультимодальный транспортный коридор — ближайшая реальность. Поэтому и подтянуть Казахстан под собственный атомно-энергетический цикл – в самый раз.

В любом случае, серьезный разговор с инвесторами «обещальщиками» – назрел. И будем надеяться, что хотя бы новое руководство НАК внесет хоть какую-то определенность в стратегическое будущее компании.

• 147
• 129