И все же Китай – не крупнейшая экономика мира

Провал китайской политики нулевого COVID-19 ведет к переоценке его мощи. До недавнего времени многие ожидали, что к 2030 году или вскоре после этого ВВП Китая превзойдет ВВП США. Но сейчас некоторые аналитики утверждают, что даже если Китай достигнет этой цели, США снова вырвутся вперед. Значит ли это, что мы уже были свидетелями “пика Китая”?

Переоценивать мощь Китая так же опасно, как и недооценивать ее. Недооценка порождает самоуспокоенность, тогда как переоценка вызывает страх; но любая из этих оценок может привести к просчетам. Хорошая стратегия требует тщательной всесторонней оценки.

Вопреки нынешнему общепринятому мнению, Китай не является крупнейшей экономикой мира. По паритету покупательной способности он стал больше, чем экономика США в 2014 году. Но ППС – это инструмент экономиста для сравнения оценок благосостояния; даже если когда-нибудь Китай превзойдет США по общему размеру экономики, ВВП не является единственным показателем геополитической власти. Китай остается далеко позади США по индексам военной и мягкой силы, а его относительная экономическая мощь еще меньше, если учесть союзников США, таких как Европа, Япония и Австралия.

Несомненно, в последние годы Китай наращивал свой военный потенциал. Но пока США сохраняют свой альянс и базы в Японии, Китай не сможет их вытеснить из западной части Тихого океана, а американо-японский альянс сегодня сильнее, чем в конце Холодной войны. Конечно, иногда аналитики делают более пессимистичные выводы из военных игр, предназначенных для имитации китайского вторжения на Тайвань. Но с учетом того, что энергоснабжение Китая подвергается воздействию военно-морского господства США в Персидском заливе и Индийском океане, со стороны китайских лидеров было бы ошибкой полагать, что военно-морской конфликт вблизи Тайваня (или в Южно-Китайском море) ограничится лишь этим регионом.

Китай также много инвестировал в свою мягкую силу (способность получать предпочтительные результаты за счет привлечения, а не принуждения или оплаты). Но хотя культурные обмены и проекты помощи действительно могут повысить привлекательность Китая, остаются два основных препятствия. Во-первых, из-за своего потакания непрекращающимся территориальным конфликтам с такими соседями, как Япония, Индия и Вьетнам, Китай стал менее привлекательным для потенциальных партнеров по всему миру. Во-вторых, внутренняя железная хватка Коммунистической партии Китая лишила Китай преимуществ активного гражданского общества, которое можно найти на Западе.

Тем не менее, масштаб экономического охвата Китая останется важным. США когда-то были крупнейшей в мире торговой державой и двусторонним кредитором. Но в настоящее время почти 100 стран считают Китай своим крупнейшим торговым партнером, и только 57 стран имеют такие отношения с США. За последнее десятилетие Китай выделил 1 триллион долларов на инфраструктурные проекты в рамках своей инициативы “Один пояс, один путь”, тогда как США помощь сократили.

Более того, история экономического успеха Китая, безусловно, усиливает его мягкую силу, особенно по отношению к другим развивающимся и формирующимся рынкам. И его возможность в предоставлении или отказе в доступе на свой внутренний рынок дает ему рычаги жесткой силы, которыми его авторитарная политика и меркантилистские практики позволяют свободно пользоваться.

Что же остается нам при оценке общего баланса сил? Важно отметить, что у США по-прежнему есть как минимум пять долгосрочных преимуществ. Одно из них – география. США окружены двумя океанами и двумя дружественными соседями; Китай, напротив, граничит с 14 различными странами и вовлечен в территориальные споры по всему региону.

США также обладает энергетическим преимуществом. За последнее десятилетие сланцевая революция превратила его в чистого экспортера энергии, в то время как Китай стал еще более зависимым от импорта энергоносителей.

В-третьих, США черпают непревзойденную финансовую власть из своих крупных транснациональных финансовых институтов и международной роли доллара. Лишь небольшая часть общих валютных резервов деноминирована в юанях, а 59% хранятся в долларах. Хотя Китай стремится расширить глобальную роль юаня, надежная резервная валюта зависит от того, будет ли она свободно конвертируемой, а также от развитых рынков капитала, честного правительства-эмитента и верховенства закона. У Китая нет ни того, ни другого, поэтому маловероятно, что в ближайшем будущем юань вытеснит доллар.

В-четвертых, США имеют относительное демографическое преимущество. Это единственная крупная развитая страна, которая, согласно прогнозам, займет свое место (третье) в мировом рейтинге населения. В семи из 15 крупнейших экономик мира численность рабочей силы в следующем десятилетии будет сокращаться, но, как ожидается, в США численность рабочей силы увеличится на 5%. Между тем, в Китае произойдет сокращение трудоспособного населения на 9% – которое уже достигло своего пика в 2014 году – а Индия в этом году превзойдет его по численности населения.

Наконец, Америка стояла в авангарде разработки ключевых технологий (био-, нано- и информационных), которые играют центральную роль для экономического роста этого столетия. Безусловно, Китай вкладывает значительные средства в исследования и разработки, так что его технологический прогресс больше не зависит исключительно от имитации. Ему удалось стать конкурентоспособным в таких областях, как искусственный интеллект, где он надеется стать мировым лидером к 2030 году. Попытки США лишить Китай самых передовых полупроводников могут замедлить этот прогресс, но они не остановят его.

В целом, США занимают сильную позицию. Но если они поддадутся истерии по поводу подъема Китая или самоуспокоенности по поводу своего “пика”, они могут плохо разыграть свои карты. Отказ от дорогостоящих карт, включая прочные альянсы и влияние в международных институтах, стало бы серьезной ошибкой.

Одним из важных вопросов, на который стоит обратить внимание, будет иммиграция. Около десяти лет назад я спросил бывшего Премьер-Министра Сингапура Ли Куан Ю, сможет ли Китай в ближайшее время превзойти США по общей мощи. Он сказал, что этого не произойдет, потому что Америка может использовать и рекомбинировать мировые таланты теми способами, которые просто невозможны при китайском этническом ханьском национализме.

На данный момент у американцев достаточно оснований для оптимизма относительно своего места в мире. Но если США откажутся от своих внешних альянсов и внутренней открытости, баланс может измениться.

Copyright: Project Syndicate, 2022. www.project-syndicate.org

• 128
• 83