Как война в Украине изменила казахов

До 24 февраля 2022 года Казахстан, как и многие другие бывшие советские республики, находился в сложном процессе формулирования своей национальной идентичности. Он был сопряжён с внутренней борьбой между советским наследием, сильным влиянием современной России и стремлением к собственному суверенитету. Начало полномасштабной войны в Украине стало тем самым «триггером», который резко ускорил и обострил эти процессы, поставив перед казахстанцами вопрос о самоопределении.

Одним из ярких последствий войны стал сдвиг в общественном сознании, который отразился в первую очередь в отношении казахстанцев к России. Конфликт между Россией и Украиной расколол казахстанское общество. Особенно сильно на оценку произошедших событий накладывались события Кантара, во время которых, – подчеркнём, исключительно по утверждениям роспропаганды, – Россия путём ввода войск ОДКБ в Алматы помогла нам стабилизировать обстановку, а, значит, казахстанцы «должны были быть благодарны и стоило бы поддержать РФ».

Исследование фонда Qalam, проведённое по заказу Exclusive.kz в 2022 году, ярко показало, что поддержка России в тот момент всё ещё оставалась значительной. Интеграцию с РФ в тот момент поддерживали 60% респондентов, в основном старшего поколения. Тем не менее, большинство казахстанцев, – а именно 63%, согласно тому же исследованию, – уже тогда всё же были готовы к тому, чтобы страна «шла своим историческим путём», – к интеграции с государствами Центральной Азии и с тюркскими народами. И, что наиболее важно, это стремление не угасло: последующие исследования продемонстрировали, что настроения по отношению к РФ начали быстро меняться.

Если в марте 2022 года, по данным опросов бюро экспресс-мониторинга Demoscope,  38,9% респондентов поддерживали в военном вопросе Россию, то уже к ноябрю того же года этот показатель упал до 13%. Последний опрос на данную тему, проведённый в марте этого года, показал примерно схожий результат в рамках статистической погрешности – 15%. Это хорошо свидетельствует о том, что большинство казахстанцев, изначально находившихся под влиянием российской пропаганды, постепенно начали избавляться от ее влияния.

В результате война стала не просто очередным внешнеполитическим событием, но и запустила механизм внутреннего переосмысления. Казахстанцы начали осознавать, что к «братству» и «общим ценностям» с Россией возможно ставить вопросы. К примеру, если раньше эмиграция граждан за рубеж, преимущественно как раз-таки в РФ, была большой проблемой для Казахстана, то уже в январе 2023 года большинство казахстанцев «вынужденно стали патриотами», – на вопрос, в какой стране они желают будущего своим детям, больше половины стали отвечать «Казахстан», а «Россия» перешла в практически абсолютные антилидеры. Новая реальность заставила граждан страны искать новые точки опоры для своей идентичности.

Наиболее ярко этот поиск проявил себя в языковом вопросе. Ранее знание и использование казахского были скорее предметом академических дискуссий и политических заявлений. Но после 2022 года это стало уже личным, глубоко эмоциональным выбором. Казахский язык перестал быть просто «государственным языком», – для многих казахстанцев он превратился в главный маркер суверенитета и инструмент для утверждения собственного «Я», отличного от российского. Общество стало использовать казахский для установления границ и защиты своей идентичности от внешнего влияния.

Этот сдвиг проявил себя в возникновении серии инцидентов, которые получили широкое освещение в социальных сетях и СМИ, и стали известны как часть «культуры отмены». На первый взгляд, они казались конфликтами на бытовой почве, но, на самом деле, были выражением нового самосознания.

Например, в октябре 2022 года скандал разгорелся вокруг высказывания предпринимателя, руководителя холдинга Choco Рамиля Мухоряпова. В условиях наплыва граждан России в Казахстан он публично заявил, что не считает уместным отвечать на казахском языке людям, которые понимают русский, назвав это действиями «не от большой культуры» и «проявлением национализма». Эта фраза, прозвучавшая в момент, когда казахстанцы искали свою национальную опору, вызвала мощную волну негодования. Общество восприняло эти слова не как частное мнение, а как покушение на национальное достоинство. В отношении бизнесмена возбуждали дело о разжигании розни, которое позднее прекратили «по результатам досудебного расследования». Это был один из первых показательных примеров, когда общественное давление привело к осознанию того, что прежние представления о языке и культуре больше не приемлемы.

Ещё более красноречивым стал случай с кофейней Qazaq Coffee в конце 2024 года. Отсутствие меню на казахском языке и последующая неуважительная реакция владельца на замечание посетителя вызвали волну возмущения. Заведение, в названии которого уже содержалась отсылка к казахской идентичности, было массово раскритиковано в социальных сетях и подверглось бойкоту. В итоге кофейня была закрыта. Этот инцидент показал уже, что для нового общественного сознания уважение к языку – это не просто формальность, а неотъемлемая часть идентичности, за которую люди готовы бороться.

Подобная ситуация произошла совсем недавно и с одним кафе в Алматы. Ещё даже не открывшись, заведение навлекло на себя гнев общественности своим названием «Ленина 36», как будто бы отсылающим к советскому прошлому. В контексте общенациональных процессов деколонизации и переосмысления истории, ностальгическая отсылка к советской эпохе была воспринята как неуважение. Владельцам пришлось спешно сменить название. Это стало наглядным подтверждением того, что казахстанцы больше не готовы мириться с элементами советского наследия, которые противоречат их суверенному самоощущению.

Все эти случаи объединяет одно: они демонстрируют, что «культура отмены» в Казахстане после 2022 года стала способом выражения гражданским обществом своей идентичности. Это был ответ на внешний вызов, который заставил казахстанцев обратиться к внутренним ценностям и осознать, что язык и история – это не просто прошлое, а фундамент для будущего самоопределения.

Впрочем, важно отметить, что поиск самоидентичности не ограничивается только конфликтами. Он также начал проявляться в культурных событиях, в ходе которых смыслы о современной жизни людей пытаются воссоздать созидательным образом. Например, в прошедшем театральном сезоне в театре «ARTиШОК» проходило несколько «Песенников», во время которых актёры и зрители собирались за общим дастарханом, общались друг с другом и пели песни на казахском, русском и английском языках, – реконструируя тем самым уникальный образ культурного синтеза, который происходит в стране на уровне повседневного общения.

Также в том же театре в прошлом году вышла премьера – сатирическая драма, которая рефлексирует на тему, почему мы решаем уехать из родной страны или остаться, под названием «Әуежай». Это название осознанно не переведено на афишах на русский язык, поскольку смысл этого слова понятен всем. В спектакле обсуждается и сложный внутренний выбор казахстанцев, – уехать или остаться, – и отношение казахстанцев к своему языку. Сама тема спектакля напрямую отражает внутренние поиски идентичности, с которыми столкнулись казахстанцы после 2022 года.

Безусловно, процесс внутреннего самоопределения Казахстана не мог пройти без столкновения с мощным противодействием. В то время как казахстанское суверенное общество переживало свое пробуждение, российская пропаганда активизировала свою деятельность, стремясь вернуть казахстанцев в привычное информационное поле. Эта пропаганда стала главным врагом формирующейся самоидентичности, поскольку её нарративы во многом были направлены на подрыв самого основания суверенитета.

Российские медиа и отдельные политики продолжали распространять опасные тезисы. В первую очередь, это были громкие заявления, которые ставили под сомнение территориальную целостность Казахстана. Затем следовали попытки исторической подмены понятий, – например, утверждения, что «казахи не существовали как нация до 1917 года». Такие заявления, по сути, пытались лишить казахов собственной истории и права на независимость, создавая почву для «имперских» амбиций.

Тем не менее, влияние пропаганды оказалось неравномерным. Если часть старшего поколения, под влиянием российского информационного поля, всё ещё ощущает связь с «русским миром», то молодёжь уже начала активно формировать свою собственную, независимую позицию. Поколение, выросшее в независимом Казахстане, преимущественно оказалось более устойчивым к влиянию пропаганды. Они воспринимают мир иначе, их информационные каналы более разнообразны, и они стремятся к новым ценностям. Эта разница в восприятии стала решающим фактором в формировании новой самоидентичности, которую уже нельзя изменить извне.

На основе всех этих факторов можно сформулировать образ новой будущей казахстанской самоидентичности, зарождающийся внутри общества.

В первую очередь, это люди, которые чувствуют себя не частью «русского мира», а гражданами суверенной страны. Их самосознание формируется на основе уважения к собственному языку и истории, и проявляется это в повседневных, конкретных вещах. Это уверенные в себе люди, которые свободно владеют казахским языком, не боятся отстаивать своё достоинство, но при этом открыты к другим культурам.

На практике мы можем представить это так: молодой человек, который заходит в кафе, где меню написано только на русском, спокойно, уверенно, просит меню на казахском языке. Он делает это не для того, чтобы устроить скандал, а потому что это его естественное право, часть его идентичности. И если он сталкивается с сопротивлением, он знает, что общество его поддержит. Он больше не боится быть несправедливо обвинённым в «национализме» за свою позицию.

Этот образ также воплощается в новом поколении предпринимателей, журналистов и деятелей культуры. Это люди, которые создают медиа и контент на казахском языке, формируя независимую повестку дня. Они не стремятся противопоставить себя России или Западу, а просто создают свой собственный, суверенный мир.

Всё это ведёт к новому самоощущению. Если раньше многие казахстанцы, особенно русскоязычные, чувствовали себя частью большого «постсоветского» пространства, то сегодня они всё чаще осознают себя как часть самодостаточного, уникального Казахстанского сообщества. Этот образ – это не просто политический лозунг, а внутреннее чувство собственного достоинства, уверенность в своей культуре и праве на свой «собственный путь». Это будущее, которое строится здесь и сейчас в каждом проявлении уважения к своей культуре.

В конечном счете, война в Украине стала тем зеркалом, в котором Казахстан увидел себя по-новому. Она запустила процессы, которые нельзя остановить или отменить: самоопределение через язык, активное противостояние пропаганде и внутренний поиск новой, суверенной идентичности. Все эти изменения не складываются в единый и чёткий план, а являются частью сложного, многогранного и продолжающегося процесса. И главный вопрос заключается в том, станет ли этот сдвиг устойчивым или же он останется лишь временным ответом на внешние угрозы. Одно можно сказать с уверенностью: процесс уже запущен, и пути назад, в прежнее состояние, больше нет.

Иллюстрация на обложке из открытых источников.