Кто построит АЭС: сможет ли Казахстан не прогнуться под Россию

Развитие атомной энергетики необязательно усилит финансовую и геополитическую зависимость Казахстана от России. Сегодня переговорные позиции Астаны выглядят куда сильнее, чем когда-либо ранее.

Более 70% казахстанцев проголосовали за строительство в стране новой атомной электростанции. Таков итог третьего за всю постсоветскую историю Казахстана референдума, который состоялся 6 октября под жестким контролем властей.

В целом ядерная тема для Казахстана давно не чужая: страна – мировой лидер в добыче природного урана (43% от общемировой выработки в 2022 году). Однако к атомной энергетике здесь всегда относились с большой осторожностью.

В немалой степени это объясняется историей: в советские времена в Семипалатинской области провели более 450 ядерных испытаний, что нанесло мощнейший удар по экологии и здоровью местных жителей. Также многие казахстанцы сомневаются, что власти способны отнестись к делу со всей ответственностью, чтобы в ходе строительства АЭС не возникло опасных проблем из-за коррупции, ошибок в регулировании, избыточного внешнего долга и зависимости от других стран в плане критической инфраструктуры.

Впрочем, для властей Казахстана общественные настроения – это далеко не главное. Они уже давно решили, что стране нужна атомная энергетика, но остается вопрос, как именно ее развивать.

С конца 1990-х планы построить АЭС упоминались во всех стратегиях развития казахстанской энергетики. А главным препятствием для их реализации раз за разом становилось не столько противодействие со стороны общества, сколько банальное отсутствие денег или невыгодные условия передачи прав интеллектуальной собственности.

Есть и еще одна важная проблема – как увязать технические соображения и коммерческие интересы с таким деликатным геополитическим аспектом, как выбор поставщика реакторов. Им могли бы стать Россия, Китай, Франция и Южная Корея.

Опасения, что Москва может воспользоваться ситуацией, чтобы усилить зависимость казахстанской энергетики от российского финансирования, технологий и поставок, не лишены оснований. Кремль давно и активно продвигает свои интересы в атомной отрасли Казахстана при помощи непрозрачных инструментов влияния (вспомнить хотя бы историю с арестом в 2009 году Мухтара Джакишева, тогдашнего главы госкомпании «Казатомпром»). К тому же «Росатом» – традиционный ключевой партнер в атомных проектах Казахстана – по-прежнему контролирует значительную часть казахстанских урановых запасов.

Тем не менее развитие атомной энергетики необязательно усилит финансовую и геополитическую зависимость Казахстана от России. Сегодня переговорные позиции Астаны выглядят куда солиднее, чем когда-либо ранее. Причина в том, что страны из шорт-листа претендентов на участие в строительстве новой казахстанской АЭС сами зависят от поставок урана из Казахстана.

Благодаря французским технологиям и китайским инвестициям Казахстан сегодня может самостоятельно производить тепловыделяющие сборки для водяных реакторов как французской, так и китайской конструкции. То есть если выбор падет на Париж или Пекин, то проблемы уязвимости поставок совершенно точно не возникнет. И это – заметное отличие от ситуации, в которой в последние годы находятся европейские операторы российских реакторов ВВЭР.

Что касается финансирования, то у суверенного фонда Казахстана есть достаточно средств, чтобы обеспечить 30% от необходимых инвестиций в атомные проекты. Кроме того, все более доступными становятся зарубежные кредиты. Ведущие мировые финансовые институты недавно пообещали поддерживать строительство новых АЭС по всему миру. А западные правительства пересмотрели подходы к экспорту технологий мирного атома и стали предлагать многомиллиардные кредиты для обеспечения сделок со своими компаниями.

Впрочем, даже выбор в пользу России не будет автоматически означать усиления зависимости. У «Росатома» есть много гибких схем взаимодействия с внешними партнерами: не только «строительство – владение – эксплуатация», но и просто проектирование и производство ядерных компонентов. Так что усилится ли зависимость – станет понятно лишь по итогам согласования конкретных условий договора.

Показательно, например, что турбины и системы управления для многих зарубежных атомных проектов «Росатома» поставляются из западных стран – соответствующие соглашения не пострадали из-за нынешней геополитической турбулентности. А Китай, недавно закупивший восемь российских реакторов ВВЭР, сумел избежать сколь-либо заметной зависимости в плане финансирования, технологий или поставок.

Во многом это стало возможным благодаря применяемой Пекином стратегии локализации: 70% контрактов на производство оборудования были заключены с китайскими компаниями (то есть выплаты в пользу России сократились на две трети от максимального уровня). Важно и то, что в двустороннем соглашении была прописана локализация в Китае производства топлива за счет передачи российских технологий – это практически устранило проблему зависимости от поставок из РФ.

Казахстан не обладает – по крайней мере пока – промышленным потенциалом для полноценной локализации. Но его переговорные позиции достаточно сильны, чтобы требовать выгодных условий передачи технологий, особенно в сфере производства топлива, и обеспечить себе разнообразные источники финансирования и поставок.

В долгосрочном же плане самый важный вопрос – сможет ли Казахстан интегрироваться в глобальные цепочки поставок в сфере атомной энергетики. Строительство АЭС может стать первым шагом на этом пути. Такие амбиции представляются вполне реалистичными. У Казахстана есть сеть исследовательских центров, которые уже занимаются НИОКР в области атомной энергетики по зарубежным контрактам. Кроме того, страна пыталась сотрудничать с Россией в разработке, строительстве и продаже небольших модульных реакторов (совместное предприятие не заработало из-за разногласий по вопросам интеллектуальной собственности, а не из-за дефицита компетенций у Казахстана).

В любом случае дальнейшее положение Казахстана в глобальной цепочке поставок в атомной энергетике будет зависеть не от общественного мнения, а от наделенных властью лиц. Тех, кто принимает стратегические решения. Новая АЭС поможет смягчить дефицит энергии в Казахстане, но не решит проблему раз и навсегда. Будущее атомной энергетики в стране обеспечит другое: продуманная локализация и наращивание собственного потенциала.

Источник здесь

• 11
• 12