Магжан Жумабаев: искусство против пропаганды

Exclusive.kz продолжает цикл статей «Под знаменем Алаша». Сегодня речь пойдет об еще одном члене правительства Алаш-Орды – Магжане Жумабаеве. Он стал подлинным новатором қазақской поэзии, отстаивая свободу литературы от идеологии и выполнения ею пропагандистских функций.

Магжан Жумабаев (1893-1938) родился 25 июня 1893 года в Сарыайгырской волости Кызылжарского уезда в зажиточной семье волостного. Учился в школе в Кызыжаре (1905-1910), медресе Галия в Уфе (1910-1911), Омской учительской семинарии (1914-1917). Омскую учительскую семинарию, в которой учился вместе с Сакеном Сейфуллиным, окончил с золотой медалью.

Дед поэта Жумабай предвидел славное будущее талантливого внука: «Этот мой внук весть обо мне пронесёт всему земному шару». Ему вторит Г. Н. Потанин, предсказавший, что Магжан станет в будущем вторым Шоканом Валихановым.

Первое стихотворение Магжана Жумабаева «Вчерашнее положение казаха» было опубликовано в 1912 году в сборнике «Узук». В том же году вышел в свет и первый сборник его стихотворений «Шолпан». Эта книга продемонстрировала то, что в казахской литературе появился талантливый поэт новой формации, пишущий в русле современной европейской литературы. Время показало, что он стал основателем новой қазақской поэзии. Он привнес в қазақскую поэзию сильное лирическое начало, поэтику символизма, экзистенциальные мотивы, разнообразил жанровые формы.

Магжан Жумабаев участвовал в создании партии «Алаш» и правительства «Алаш-Орда», будучи делегатом от Акмолинской области. На Втором всеказахском съезде в Оренбурге избран членом учебно-образовательной комиссии по составлению школьных учебников.

В 1918 г. он был арестован представителями партии «Уш жуз» и почти 7 месяцев просидел в тюрьме Омска.

Магжан говорил на арабском, фарси, турецком, татарском, русском.

По совету Мыржакыпа Дулатова занялся переводами на қазақской язык европейской и русской поэзии. М. Жумабаев переводил Гете, Гейне, Жуковского, Фета и др.

Занимался преподавательской деятельностью на организованных им самим уездных курсах учителей (Петропавловск, 1918-1922). Там же работал редактором газеты «Бостандық туы».

Во время голода 1922 года Магжан Жумабаев становится заместителем председателя Акмолинской губернской чрезвычайной комиссии помощи голодающим. Он выезжал по районам Петропавловского и Кокшетауского уездов, осуществлял точный учет продуктов, поступивших в фонд голодающим, уточнял количество голодающих, прикреплял голодающие районы к более благополучным.

Позже он переезжает с супругой в Ташкент и преподает в Қазақском образовательно-просветительском институте (1922-1923).

Публиковался в газетах «Қазақ», «Ақжол», журналах «Сана», «Шолпан» и др.

Создал первые қазақские поэмы в европейском стиле «Қойлыбайдың қобызы», «Қоркыт». Писал не только лирическую поэзию, но и исторические поэмы («Батыр Баян»).

Был автором учебников «Педагогика» (1923), «Бастауыш мектепте ана тілі» (1923 г.), «Бастауыш мектепте ана тілін оқыту жөні» (1925 г.), «Сауатты бол» (1926 г.). Написал работы об Акане серы, Базар жырау, Абубакире Диваеве, опубликовал сборник устного народного творчества «Тарту» (1924 г.).

Сборники стихотворений М. Жумабаева выходят в Казани (1922) и Ташкенте (1923).

В 1923 г. поступил в Литературный институт им. Брюсова, учебу в котором совмещал с работой в Восточном издательстве и преподаванием восточных языков в Коммунистическом университете трудящихся Востока.

Магжан подвергался травле со стороны тех, кто хотел разоблачить его и других алашордынцев как враждебные народу элементы. Так, в 1924 году в Оренбурге был устроен «литературный суд» над Магжан Жумбаевым и его сборником «Стихотворения» (его не пригласили). Собрание вынесло следующее постановление: «1. Жумабаев должен быть признан врагом казахского народа, и наряду с этим врагом Советской власти, которая является защитником казахского народа. 2. Необходимо просить правительство об изъятии из читательской аудитории всех его произведений. 3. Не допускать в дальнейшем публикацию в советских издательствах произведений Жумабаева».

В период пребывания в Литературном институте пишет творческий манифест «Табалдырык» («Порог») (1925), где изложил свое понимание роли литературы в условиях модернизации общества. Выступал против социалистического реализма. Ориентируясь на западноевропейскую литературу, считал, что в литературе не должно быть запретных тем и она не может быть ограничена одним художественным методом.

М. Жумабаев считал, что литература не обязана служить революции, должна воздерживаться от лозунгов и деклараций: «Нашей литературе не присущи революционные мотивы, и некоторые туповатые попытки откликнуться на нее говорят о полном ее непонимании. Сама революция пришла в казахскую степь не с солнечной (восточной) стороны, а с темной (западной), не справа, а слева, и все с ней вроде бы должно быть понятно».

М. Жумабаев выступил инициатором создания литературного объединения қазақских писателей «Алка». Этой задумке не суждено было реализоваться, поскольку большевиками эта инициатива была признана проявлением национализма, прикрытием для подпольной деятельности и скрытой попыткой алашордынцев вредить советскому строю.

Он размышлял о недавней и современной казахской литературе и задачах, стоящих перед ней: «…возьмем последнее время, и такие вчерашние поэты, как Мурат, Махамбет, Базар, Шортанбай, Акан Серы, говорили о печалях и думах народа, отражали мысли и фантазии народа, и в этом смысле они – настоящие поэты. Они видели своими глазами, как в сторону казахской степи движутся из Европы русские разбойные колонизаторы, первыми хлебнули от них горя, первыми испытали яд от пришельцев. Великан казахской литературы Абай ощутил, как в казахскую степь непрошено вселился капитализм, как пролилась казахская кровь от оружия колонизаторов… Они (колонизаторы) толкали к смерти, и это заставило сильнее полюбить жизнь, и в раздавленном народе проснулось национальное самосознание… Литература после 1905 года – «Проснись, қазақ!», «Сорок примеров» и им подобная, – «стонущая по народу и стране» поэзия и проза… Начавшие просыпаться герои вспомнили о том времени, когда их народ и их страна были свободными. Литература вместе с выкриком «Проснись!» начала вспоминать прошлую историю народа. Былые подвиги воспевались не для того, чтобы возродить прошлое в том же виде, а для того, чтобы создать новую жизнь, новые мечты. Но все воспеть не успели, лишь начали воспевать. И вот, когда наша литература находилась в таком положении, грянула новая большая революция… Переживаемая нами великая революция – родилась не из нашей собственной истории и не является революцией нам знакомой, имеющей отношение к нашей истории, это революция, рожденная Европейской историей, чуждая нам революция. По этой причине наша литература в первое время ничего о ней не сочиняла».

Однако советская власть намерена была заставить поэтов и писателей писать о ней, восхвалять ее. Позже будут заставлять и Жумабаева.

С 1927 г. Магжан Жумабаев работал преподавателем Кызылжарского Қазақского педагогического техникума и преподавал русский и казахский языки в советско-партийной школе.

В 1929 году был арестован в Петропавловске и осужден на 10 лет. Его обвиняли в пантюркизме и шпионской деятельности в пользу японцев. До суда он находился в Бутырской тюрьме. В ссылку был отправлен в Архангельскую область, в печально знаменитый СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения), созданный для перевоспитания особо опасных политических и уголовных преступников.

В 1935 (36) году при поддержке М. Горького и Е. Пешковой был досрочно освобожден из лагеря для политзаключенных. Как оказалось, на свою беду. Он будет расстрелян до окончания срока первого осуждения…

На свободе ему сложно было получить работу. Едва устроившись учителем, он был уволен из средней школы в Петропавловске. Другой работы ему не давали на основании «общих политических причин». Незадолго до этого в Кызылжар приезжал С. Муканов и предлагал ему переехать в Алма-Ату. М. Жумабаев, потеряв работу, остался без средств к существованию и в сентябре 1936 года вынужден был обратиться к С. Муканову с просьбой принять в члены Союза писателей, чтобы получить работу: «В соответствии со своей виной я отбыл наказание. Я навеки распрощался с заблуждениями и враждебными мыслями, и готов трудиться не покладая рук». С. Муканов ответил: «В Союз принимаются те лица, которые своим писательским пером служат советской литературе… пока из под вашего пера не выйдут художественные произведения нового типа, пока они не будут опубликованы, принять Вас в Союз писателей не позволяет устав….Когда мы встречались в Кызылжаре, я же вам сказал: приступить как активной работе, служить советской литературе – все в ваших силах».

В марте 1937 года М. Жумабаев приехал в Алма-Ату. С ним заключили договор на выполнение переводов и выплатили аванс. В мае он пишет открытое письмо на имя Исаева, в котором говорит о планах создать поэму о «единственно правильной в мире советской исправительно-трудовой политики», о не поддавшихся и поддающихся исправлению персонажах. Эту поэму он так и не написал. Вероятно, не смог.

Следует добавить, что дом деда и отца Магжана Жумабаева был разорен, все братья Магжана Жумабаева в разные годы поверглись репрессиям. Четверых арестовали как «врагов народа» и отправили в ссылку, двое младших в 1930 году уехали к родственникам в Киргизию. Из 9-летней ссылки вернулись лишь двое братьев Магжана Жумабаева.

Вечером 30 декабря 1937 года Магжана Жумабаева арестовали. Он чувствовал, что случится нечто подобное. В тот вечер он попросил супругу приготовить пельмени и добавил: «… что им теперь от меня надо. Думаю, не арестуют, найдется какая-нибудь простая работа, будем ее исполнять, да так и проживем. Я вот сожалею, мы зря сюда из Кызыжара приехали…»

На допросах М. Жумабаев отрицал вину, объясняя, что только недавно вернулся из каторги и с тех пор постоянно находится под наблюдением. Однако через неделю он собственноручно пишет признание о том, что работал на японскую разведку. Оговорить он себя мог только под пытками. Советская карательная система готовила для себя «оправдательные свидетельства».

Ничего на Магжана у обвинителей не было (спустя годы госархив Омской области сообщит, что в архиве сведений о принадлежности к органам японской разведки Жумабаева Магжана не имеется). Значит, было только «добровольно признание». Как оно было добыто, можно догадаться.

19 марта 1938 г. Магжан Жумабаев был расстрелян как «враг народа».

Через 22 года, 8 июля 1960 года, дело Магжана Жумабаева было пересмотрено военным трибуналом Туркестанского военного округа: «…постановление от 11 февраля 1938 г. отменено и дело прекращается».

Но даже после этого под запретом оставалось не только произведения Магжана Жумабаева, но и его имя. Его архив был сохранен его супругой. Однако публикация его произведений не разрешалась.

Он был полностью реабилитирован только в 1988 году. Спустя год вышел сборник его стихотворений. Спустя полвека Магжан Жумабаев вернулся к своему народу.

• 151
• 178