В нашей стране бизнес всегда делают личности

Сегодня у нас новый гость, интересный собеседник. Прежде всего, он известен успехом компании «Фудмастер». Это одна из первых казахстанских компаний, которая вышла на мировые рынки. Сакен Сейфуллин стоял у ее истоков.

— Чем вы сейчас занимаетесь?
— Есть компании, есть бизнес, которые моего непосредственного участия не требуют. Сейчас я в поиске новых проектов.

— Я помню нашу беседу, когда вы признались, что жалеете о продаже компании «Фудмастер».
— Это не совсем так. Я и жалею, и не жалею. Эту страницу перевернул. Чего же мне — теперь всю жизнь этим заниматься? Надо в чем-то другом себя попробовать. А жалею потому, что производил вкусную здоровую продукцию, наращивались объемы, увеличивался ассортимент. Это были годы, когда я был счастлив.

— Подразумевается, что после этого вы не были счастливы. То есть это был всепоглощающий бизнес?
— Пожалуй, да.

— Возможно, это было связано с тем, что вы что-то производили. Не просто покупали и продавали, а что-то создавали.
— Да, конечно.

— Как вообще возникла идея продажи компании? Это была ваша идея или к вам поступили интересное предложение?
— Это была идея моих партнеров по бизнесу. И меня уговорили тоже.

— Вы не ревниво наблюдаете за продолжающимся успехом компании?
— Нет. Я ведь еще год работал как наемный менеджер после продажи «Фудмастер». И вот как –то постепенно утратил свою пристрастность. Появилась новая команда, и я спокойно ушел.

— Ну, видимо, не так спокойно.
— Конечно, время от времени что-то нахлынет. Но сейчас, мне кажется, что это было в другой жизни.

— Может, страна другая была? Вы говорите, что сейчас нет интересных проектов.
— Не совсем так. Я пока не нашел интересные проекты, хотя они точно есть. Вот Нурлан Смагулов строит в стране Мегацентры…

— Может быть, дело в том, что вы потеряли драйв? Может быть вы просто «битый»? Не хотите рисковать? Знаете цену потерям?
— Я сам по себе такой человек, что если за что-то берусь – буду тянуть и идти. А страсть бывает или нет. Пока ничего не цепляет.

— Вы можете хотя бы гипотетически обозначить сферы, которые вызовут у вас страсть?
— Хотелось бы заняться производством.

— Ваш проект с обществами «Мемориал» и «Адилет» — это попытка уйти в другую сферу? Ваша гражданская позиция или фамилия обязывает? И почему вы остыли к этой идее?
— Нет, не остыл. Три года я возглавлял это общественное движение. Пора прийти другим. Я всегда занимался, так или иначе, общественной деятельностью. Книги, музыка… Сейчас записываю домбриста, формирую сборник поэзии, бусинку к бусинке подбираю… Каждый год что-то делаю. Может быть, создам фонд.

— В последние годы Президент перестал встречаться с бизнесом. Был ежегодный форум предпринимателей, создавался Деловой совет при президенте, Национальный совет по устойчивому развитию при президенте, и там всегда одни и те же люди. Как вы думаете, почему Президент перестал встречаться с бизнесом?
— Есть крупная государственная бизнес-структура, «Самрук-Казына». Он встречается с бизнесменами из этой структуры и ему, видимо, этого достаточно. Другого объяснения нет.

— Может быть, он просто разочаровался в этих встречах?
— Мне трудно судить об этом. Я никогда особо не интересовался политикой…

— Есть мнение, что наш крупный казахстанский бизнес не то, чтобы умер, но он в коме. И когда я разговариваю со своими коллегами, звучит мнение, что бизнес умер потому, что он либо не имел, либо нарушил какие-то этические нормы. Мировой кризис начался по аналогичной причине – нарушение правил протестантской этики. Что случилось, по-вашему, на самом деле?
— В какой-то момент «крышу сорвало», действительно, у многих. Понятно, что это было связано с эйфорией. Многим из нас показалось, что мы представляем из себя нечто большее, чем есть на самом деле. Потом пришел кризисный год, отрезвляющий. Мне кажется, это была полезная вещь, в том числе и для меня. На многие вещи по — другому посмотрел. Я никогда не был особо расточительным, но стал более бережливым.

— Но ведь эта проблема справедлива для любого человека, независимо от дохода или статуса. Но человек ценен не тем, что он не ошибается, а в том, чтобы признает ошибку и растет дальше…
— Вы знаете, у меня много друзей, которыми я по-настоящему восхищаюсь. Это широко эрудированные люди. Они много читают, работают над собой, учат языки, занимаются здоровьем, расширяют бизнес — проекты, помогают людям. И их немало. Хотя я считаю, что самая главная социальная ответственность бизнеса — правильно и хорошо вести свое дело, создавать рабочие места, чтобы твои люди росли вместе с тобой.

— Меня настораживает, что сейчас бизнес не только разобщен, но его в добровольно-принудительном порядке пытаются собрать под одной крышей, например, «Атамекена». Как вы думаете, что за этим стоит и что из всего этого получится?
— Бизнес-сообщество по определению разное. Разный бизнес, разные сферы. Разные побудительные мотивы. Есть ассоциации по интересам, есть государственные интересы. А идея под одной крышей объединить бизнес – странная…

— Мне кажется, одна из подоплек этого проекта в том, что вот уже 10 лет говорят о партии среднего класса, о партии бизнеса, Прохоров попытался создать некий прецедент в России. Как вы думаете, это жизнеспособная идея? Почему об этом так много говорят и, тем не менее, не решаются реализовать?
— Я не политик. Но у меня мнение такое, что у нас есть партия власти, есть другие партии, отстаивающие интересы бизнеса. Но вот эти все «атамекены» как раз — таки и не дают консолидироваться и отвлекают от создания государственных или окологосударственных бизнес-сообществ. Тут не надо торопить. Мы, конечно, с Россией похожи, но все- равно разные. Оно само как-то выйдет. Если бы мне сказали, что организуется партия бизнеса, я бы сказал: «Молодцы, делайте…» Я бизнес делал без партии и появление партии мне как-то … Ее не было — я бизнес делал, она будет — я буду бизнес делать. Не вижу необходимости в ней. В этой ситуации и в этой стране я пока не вижу ее.

— У меня есть такое чувство, что как раз какая-то консолидация необходима. И если не «снизу», то хотя бы «сбоку». Потому что факты — вещь упрямая: доля государства в экономике растет стремительно. И если в краткосрочном плане это хорошо, то в долгосрочном это достаточно опасно…
— Вы знаете, у нас бизнес всегда делали личности. И так будет еще долго. Поэтому зачастую они бизнес делают не благодаря чему-то, а вопреки. Просто всегда есть фигура, которая идет напролом, создает новые направления в бизнесе. Так оно и будет.

— То есть вы считаете, что нужны конкретные люди?
— Конечно.

— Но вы же видите, что случилось с этими людьми: кто-то уехал, кто-то лег на дно, то есть старые ушли, а новые еще не народились. Или народились?
— Наверное, народились. Появляются какие-то новые проекты, может быть не так ярко. Ребята двигаются. Я считаю, что надо жить в своей стране и делать ее лучше. Самому становится лучше. Здесь. Не могу сказать ничего о тех, кто уехал. У них свои взгляды.

— Ну, может быть, поэтому вы вынуждены быть очень дисциплинированным, очень избирательным в своих притязаниях, потому что вы понимаете, что если остались в этой стране, то свобода выбора у вас не очень большая…
— Я беспартийный, партийная дисциплина мне не нужна. Чем заниматься — я сам выбираю. Не думаю, что здесь есть для меня какая-то сложность.

— Как вы думаете, ваши друзья, которые все эти 20 лет остаются на плаву, способны взять реванш?
— Я бы не стал применять слово «реванш». Потому что если есть реванш, значит надо говорить о поражении. Я бы не стал говорить в таких категориях. То, что они себя проявят, это безусловно. Такие талантливые люди не могут этого не сделать, не проявится еще раз. Столько в них энергии, что можно только позавидовать. И я буду только очень рад.

— То есть вы считаете, что они заняли выжидательную позицию. Сохраниться как-то, а потом…
— Да, это знаете, как в 2005 году все перестали ездить на Иссык-Куль, а в 2007 опять начали. И так с каждым годом все больше ездят. Так и здесь – какой-то период должен пройти. Все равно наиболее востребованы здесь наши ребята.

— Вы как-то все время подчеркиваете: я не уеду из этой страны…
— Надо здесь быть. Я здесь со своими близкими…

— Ваша фамилия – как вы ее носите?.. Фамилия-то у вас бунтарская и она ко многому обязывает.
— Да, в свое время, когда я был старшеклассником, студентом, ко мне подходили разные люди и твердили – ты должен, должен. На меня это все давило и возмущало. Я прекрасно осознаю, что у великого Сакена – огромное место в истории Казахстана. В 28 лет он уже возглавлял страну. Мне этого уже не достичь, да и такой цели не было.

— Я вижу столько способных, столько талантливых людей, в возрасте самом продуктивном, когда знаешь уже и цену деньгам, и цену власти, и цену славе – от 40-50, когда уже поиграли в амбиции и поиграли в успех… И вот все в ожидании…
— Вы знаете, я все-таки отец девятерых детей. У меня уже внук есть. Надо больше времени уделять времени детям, семье.

— Все дети здесь в Казахстане?
— Да.

— И никто не уехал учиться за границу?

— Старшая училась в Китае, сейчас она здесь, замуж вышла, внука мне родила…

— То есть вы доверяете будущее своих детей, их образование, их здоровье этой стране?

— Да, но я бы хотел, чтобы они учились и здесь, и за рубежом. Я много ребят видел, которые у меня работали, из Америки, Европы… Это одно и то же. Везде принцип Парето – 80% усилий дают 20% результата. То же самое у нас. Они язык учили, мир повидали, есть у них и другое – работоспособность, способность самостоятельно решать, порядочность…

— О чем беседуете?
— О разном. Не люблю западный тип воспитания. Я казах, и дети должны расти в наших традициях. Время меняются. Многих традиций они не знают, впрочем, как и я. Но главное, чтобы чувствовалось стремление, тяга, любовь к своему народу. Я вкладываю это в них через общение.

— Мне кажется, что вы не бизнесмен. Видимо, как–то, на волне 90-х создали «Фудмастер». Но по натуре вы не бизнесмен — нет агрессии, амбиции совершенно другого плана. Может быть, надо честно сказать, что вы случайно попали в бизнес?
— Бизнес – это средство существования для меня. Но конечно, душа тянется к другому и всегда тянуло. Просто в какой-то момент бизнес превратился для меня в радостный процесс и заразил этой радостью многих.

— То, то обстоятельство, что у вас есть дети – заставляет нести ответственность за то, что вы делаете?
— Да, конечно.

— Вы совершенно благостно живете — знаете ровно столько, сколько вам нужно…
— Я формирую свой мир. Может быть, уже нет столько энергии. Такой возраст, когда отвечаешь и за детей, и за родителей, и за друзей, и за бизнес. Дарить тепло своим близким — мне этого достаточно.

— А что бы вы посоветовали тем пацанам, которые сейчас собираются в бизнес?
— Надо быть сильным, духом и телом, читать много. Мечтать. Уметь дружить. Выбрать свое дело. А для этого еще нужно, чтобы чуточку везло. Мне бы никогда не было бы интересно выпускать ботинки – не мое. Поэтому — чуточку везения. А когда люди становятся лучше самого себя, обычно приходит везение.

• 125
• 135