Новый гарант безопасности: Китай вместо России?

Узбекистан намерен закупать китайские истребители пятого поколения. Значит ли это, что Ташкент ищет новые пути модернизации своих вооружённых сил и пытается заменить российский импорт китайским? Последует ли примеру соседей Казахстан? Китай все активнее продвигает себя в качестве гаранта безопасности в Центральной Азии, вытесняя из этой роли Россию. Насколько это реально? Об этом exclusive.kz поговорил с Куатом Домбаем, директором Центра изучения стран Центральной Азии С5+, Даулетом Жумабековым, военным экспертом, (Казахстан), Закиром Усмановым, экспертом ННИЦ «Билим карвони» (Узбекистан).

Закир Усманов, эксперт Национального научно-исследовательского центра «Билим карвони» (Узбекистан):

– Стало давно очевидно, что Россия не способна выполнять свои обязательства в рамках ОДКБ. Это привело к тому, что Узбекистан вышел из ОДКБ и начал процесс перевооружения, который продолжается по сей день. Ташкент и раньше закупал китайское оружие. Оно относительно дешевле, но функции уже приближены к дорогим аналогам. Насколько быстро и эффективно Узбекистан будет перевооружаться мы видим на примере Турции, которая сделала это в довольно короткие сроки.

– Можно ли говорить о том, что в казахстанской армии происходят процессы, аналогичные тем, что мы наблюдаем в других странах региона?

Даулет Жумабеков, военный эксперт (Казахстан):

– Да, определённое сходство есть. Прежде всего, это касается вопроса диверсификации вооружений, которое является для стран Центральной Азии вопросом жизненно необходимым. Поэтому закупка остается безальтернативной. Но важно, чтобы она не была односторонней.

Наше геополитическое положение – между двумя мощными державами – диктует необходимость баланса. Полностью привязываться к одной стороне – стратегически неверно. Но и полностью отворачиваться от неё в пользу другой – тоже ошибка. Казахстану важно поддерживать отношения и закупки из максимально широкого круга стран.

В то же время нужно честно признать: ситуация в Казахстане отличается от Узбекистана. Мы до сих пор состоим в ОДКБ – организации, которая, на мой взгляд, не выполняет своих заявленных функций. Особенно если учитывать, что главная угроза сегодня, по моему мнению, исходит с севера – от той самой страны, с которой мы состоим в «союзе».

Поэтому стратегически правильным шагом было бы формирование регионального оборонного альянса, с возможностью выстраивать новые связи с другими внешнеполитическими игроками.

Что касается диверсификации, то на практике она происходит, но очень фрагментарно. Пример – закупка турецких ударных беспилотников. Это хороший шаг, но масштабы пока скромные. Громко анонсировалось строительство турецкого завода в Казахстане, однако проект до сих пор не сдвинулся с мёртвой точки.

Также стоит упомянуть покупку двух транспортных самолётов Airbus A400M. Это серьёзная сделка, но важно понимать: основное их предназначение – участие в миротворческих миссиях и транспортировка контингентов, а не внутренние оборонные задачи. Для наших масштабов это избыточный ресурс: дальность полёта – 7 тыс. км, при том что протяжённость Казахстана всего 3 тыс. Можно также вспомнить радары Ground Master французского производства – они тоже были закуплены, и в теории даже начали производиться у нас, но, по факту, речь идёт скорее об отвёрточной сборке.

Несмотря на отдельные закупки за рубежом, основной массив казахстанского вооружения и особенно боеприпасов – порядка 80% – по-прежнему поставляется из России. Это серьёзная уязвимость, особенно в текущем геополитическом контексте.

Куат Домбай, директор Центра изучения стран Центральной Азии C5+ (Казахстан):

– Я согласен с тем, что в вопросах оборонной диверсификации страны Центральной Азии развиваются с разной скоростью. Узбекистан, на мой взгляд, продвигается быстрее Казахстана. Казахстан же продолжает сохранять сильную зависимость от российских поставок вооружения.

Переориентация на китайские вооружения в этом контексте выглядит логичной. Во-первых, с точки зрения логистики и стоимости, Китай предлагает гораздо более доступные и при этом современные технологии. Во-вторых, китайская сторона демонстрирует высокую готовность поставлять своим партнёрам не просто технику, но и технологии.

Вспомним пример пакистанских истребителей JF-17, разработанных совместно с Китаем. Они показали отличные результаты в воздушных боях, включая эпизоды с участием французских «Рафалей» и российских Су. Эти случаи говорят как о боеспособности китайского вооружения, так и о технологической зрелости китайского ВПК.

Что касается самого Казахстана, тренд на диверсификацию уже намечен, пусть и не так уверенно. В частности: военно-транспортные самолёты. Первые Airbus A400M были закуплены после событий в Жанаозене и Актау – тогда выяснилось, что у ВС Казахстана нет авиации, способной оперативно перебрасывать силы по стране. Сейчас был приобретён ещё один A400M. Ранее Казахстан закупал БПЛА китайского производства, которые превосходили по радиусу действия знаменитые турецкие Bayraktar – до 1000 км против 200–300 км. Сейчас планируется поставка БПЛА «Анка» из Турции.

Это говорит о формировании определённого прецедента, который должен быть усилен. И Китай, и Турция – оптимальные партнёры в текущем международном контексте.

Важно подчеркнуть, что диверсификация вооружений с участием Китая и Турции вызывает меньше политической турбулентности, чем потенциальные контракты с европейскими или американскими производителями. В случае таких сделок Россия может трактовать их как политические вызовы. Сотрудничество с Пекином или Анкарой подобной реакции, скорее всего, не вызовет.

Примечательно, что Узбекистан уже начал тренировать своих лётчиков на китайских истребителях. Это важный индикатор, и для Казахстана – чёткий сигнал: пора активнее интегрироваться в новые военно-технические альянсы.

– Ташкент отказывается от дорогостоящих западных самолетов в пользу более дешевых китайских альтернатив. Также Китай предлагает гибкие схемы оплаты, обучение, техобслуживание и так далее. Но во всех хороших условиях есть свои нюансы. Какие риски и возможности вы видите в этой ситуации?

Закир Усманов, эксперт Национального научно-исследовательского центра «Билим карвони» (Узбекистан):

– Узбекистан делает осознанный выбор в пользу китайских истребителей, отказываясь от дорогостоящих западных образцов, таких как французский Rafale, цена которого может достигать 120 миллионов долларов за единицу. Китай предлагает свои альтернативы почти в два раза дешевле, а также предоставляет гибкие схемы оплаты, обучение персонала и техническое обслуживание. Это делает их весьма привлекательными на фоне ограниченного оборонного бюджета.

Однако полностью отказываться от европейских поставщиков Узбекистан не намерен. Страна продолжает закупать французские транспортные вертолёты и, скорее всего, будет сохранять баланс. Опыт показывает, что зависимость от одного поставщика чревата. В начале 2000-х Узбекистан пытался закупить южнокорейские истребители, но сделка была заблокирована США из-за наличия американских компонентов. Это был важный сигнал: даже союзники могут отказать, если это не соответствует их интересам.

– Россия уже не может поставлять вооружение в прежних объемах, но плохо верится, что она спокойно и безболезненно уступит свое место в львиной доле военного импорта. Какие меры может принять Россия для того, чтобы удержать свою роль поставщика?

Даулет Жумабеков, военный эксперт (Казахстан):

– Россия имеет совершенно разную степень влияния на Узбекистан и Казахстан. Узбекистан находится в более выгодном положении – он не граничит напрямую с Россией. Казахстан же находится в куда более тесной связке: мы не только члены ОДКБ, но и Евразийского экономического союза. У нас практически открытые границы, свободное перемещение людей и товаров. Это создаёт широкий набор рычагов влияния – от экономических до политических.

Считаю маловероятным, что казахстанское министерство обороны будет массово закупать китайское вооружение. Такие решения, скорее всего, будут пресекаться на политическом уровне – просто скажут «не надо», и вопрос закроется.

Но при этом я абсолютно согласен: любые закупки должны осуществляться на основе соотношения «цена – качество». Я поддерживаю коллегу в том, что нам нужно приобретать свою субъектность, которой у нас до сих пор нет. Возможно, сделать это можно будет не каждой стране по отдельности, а в составе регионов в том или ином союзе.

– Недавно Китай опубликовал «Белую книгу». Судя по ней, Китай сегодня позиционирует себя как гарант безопасности в Центральной Азии, хотя до сих пор на эту роль претендовала Россия. Как вы считаете, насколько реалистично, что Китай станет нашим новым гарантом безопасности?

Куат Домбай, директор Центра изучения стран Центральной Азии C5+ (Казахстан):

– Это вполне соответствует стратегическим интересам Китая. Центральная Азия для него – это не просто соседство, а тыловая зона и потенциальный хаб стабильности. В условиях растущего противостояния с Западом, особенно с США и англосаксонским блоком, контролирующим морские пути, стабильность в Центральной Азии приобретает для Китая критическое значение. И об этом прямо заявлялось. Вспомните, первая зарубежная поездка Си Цзиньпина после пандемии: сначала Астана, затем Самарканд. И именно в Казахстане он сделал политическое заявление, что Китай выступает гарантом территориальной целостности и суверенитета страны. Это было обращено не столько к региону, сколько, скорее, в сторону Москвы – мол, Китай также имеет интересы здесь и готов их отстаивать.

Нам, странам Центральной Азии, следует воспринимать этот интерес Китая как окно возможностей. В отличие от ситуации, когда у нас был один доминирующий сосед, наличие двух сильных держав – России и Китая – меняет правила игры. Это сравнимо с ситуацией Непала, который, находясь между Индией и Китаем, сохраняет независимость, используя баланс интересов обеих сторон.

Центральная Азия – важнейший энергетический поставщик для Китая. И в этом смысле Китай уже показал, что способен обходить традиционные барьеры. Вспомните историю с туркменским газом: Россия долго блокировала экспорт ресурсов из региона в Европу, сама выкупала газ по $70 и перепродавала по $400–600. Однако, когда Китай решил строить газопровод в обход России на 4000 км – та не возразила. Это показатель.

Поэтому, говоря о закупках китайских вооружений, не думаю, что Россия будет этому серьёзно противостоять. Центральноазиатские страны уже сейчас могут обращаться к Китаю за современными системами вооружений.

Возможно ли развитие независимого оборонного потенциала в регионе? Абсолютно. Один из ключевых приоритетов – это развитие собственного производства вооружений. В этом плане стратегически важна кооперация между Казахстаном и Узбекистаном. Наши экономики и интересы взаимодополняемы. По отдельности нам трудно обеспечить весь спектр потребностей, но вместе это становится возможно.

Простой пример: и Казахстан, и Узбекистан производят бронетехнику, фактически дублируя друг друга. Это неэффективно. Лучше бы, скажем, Казахстан производил броневики и поставлял их Узбекистану, а взамен закупал у узбеков то, что они освоили – стрелковое оружие, оптику и т.д.

Это напоминает европейскую ситуацию. Несмотря на экономическую мощь, Европа долгое время не могла создать эффективную армию из-за раздробленного военного производства. Только недавно страны ЕС начали обсуждать создание общего танка с компонентами из Франции, Германии и Великобритании. Мы не должны повторять эти ошибки.

У Центральной Азии одна безопасность на всех. Если пострадает Казахстан – это удар по всему региону. То же самое – в случае с Узбекистаном. Нам нужно думать стратегически и создавать совместное производство вооружений, пусть не самого высокого технологического уровня, но достаточно надёжного и экономически целесообразного.

– Итак, нам нужна общая стратегия региональной безопасности или общий оборонный союз. Как вы оцениваете реалистичность такой идеи?

Даулет Жумабеков, военный эксперт (Казахстан):

– Я согласен, что объединение в том или ином формате действительно отвечает интересам региона. Однако, если говорить о реалистичности такого проекта прямо сейчас, то, к сожалению, я оцениваю его как маловероятный. Прежде всего потому, что Казахстан пока не является самостоятельным политическим субъектом. Мы, как одна из крупнейших стран региона, могли бы стать ядром интеграционного союза, но на сегодняшний день во многом продолжаем ориентироваться на Россию.

Для создания настоящего регионального союза нам сначала нужно стать полноценным субъектом международной политики, обрести реальную независимость в принятии стратегических решений. Только после этого мы сможем по-настоящему выбирать, с кем и в каких форматах мы хотим взаимодействовать.

Куат Домбай, директор Центра изучения стран Центральной Азии C5+ (Казахстан):

– Я согласен с тем, что российское влияние в Казахстане велико, но оно воспринимается несоразмерно сильнее, чем есть на самом деле. Российское влияние сидит в умах, но крупнейшим торговым партнером с прошлого года для Казахстана и Узбекистана является Китай. И этот тренд будет только усиливаться. Россия больше не та геополитическая держава, какой была. Мы видим это на примере Сирии, Южного Кавказа, ситуации вокруг Карабаха.

• 13
• 12