О чем должен сказать Токаев в своем Послании?

Похоже, в мире происходит партийный ренессанс. О создании новой партии в США объявил Илон Маск. В Европе идет яростное наступление правых популистских партий, в отдельных странах они пришли к власти, едва появившись. Две страны, руководимые коммунистами в рамках однопартийной системы, за последние 35 лет продемонстрировали невероятный экономический рост – Китай и Вьетнам. И если в Казахстане партии как структуры девальвировались, то во внешнем мире это далеко не так.

В Казахстане, по большому счету, политические реформы завершились в 2001 году, чему невольно способствовала фронда молодых соратников Н.Назарбаева, которых назвали «младотюрками». Оживленная межпартийная борьба, характерная для Казахстана 90-х годов, была признана ненужной с помощью лозунга «сначала экономика, потом политика». Принципиальную оппозицию автократическим тенденциям постепенно обескровили. Возникли формы имитационной демократии, по всей вертикали власти возобладали охранительские тенденции, а активные граждане (включая чиновников всех рангов) поняли, что целесообразно заниматься не обустройством страны, а собственным преуспеванием.

Застой был очевиден, поэтому в 2019 году программная заявка Президента К.Токаева о необходимости дальнейшей политической модернизации была воспринята с воодушевлением. Однако почти сразу проницательный политолог Данияр Ашимбаев сделал следующее наблюдение: «Сейчас многие говорят, что Токаеву не интересен рейтинг «NurOtan», поскольку он не является лидером партии. Но те, кто голосует за «NurOtan», они голосуют не за Токаева или за Назарбаева, а за власть. И сейчас голосование «за» или «против» «NurOtan» будет голосованием в том числе «за» Токаева, либо против него».

В этом тезисе примечательна констатация того, что действующий президент недостаточно интересовался вопросом партийно-политической системы и своим местом в ней. И закономерно возник вопрос: как может сказаться недооценка партийного ресурса на создании прочного политического каркаса для модернизации страны и токаевских реформ? Такой политический каркас должен выдерживать и периодически возникающее внутреннее напряжение, и внешние шоки, поэтому предполагает наличие стратегической идеологической концепции и перманентного процесса реформ по ее реализации.

Персоналистский режим Н.Назарбаева особо не нуждался в сильной партии власти. Партия «Нур Отан» служила фасадным придатком исполнительной вертикали, возглавляемой Елбасы, с формальной функцией формирования представительной и законодательной ветви власти. Особенно это было заметно на региональном уровне, где пост руководителя областного филиала партии принадлежал акимам областей, а не руководителям маслихатов.

Не случайно также, что в национальной табели о рангах пост первого заместителя председателя партии котировался не слишком высоко, чаще он использовался в качестве одной из ступенек карьерного трамплина. В условиях отсутствия реальной межпартийной конкуренции нужда в ярких партийных лидерах отсутствовала.

Однако ситуация после Кантара резко изменилась, и казалось,что для дальнейшего укрепления властных позиций К.Токаеву необходима прочная опора в лице конкурентоспособной и массовой силы, обладающей сущностными чертами политической партии. Однако произошло обратное – департизация президентской должности. Это оказалось возможным потому, что правящая партия была частью скорее административной, а не политической системы. Формальный отказ президента от членства в партии вроде бы ничего не менял, поскольку она и так встроена во властную вертикаль.

Но это не совсем так. Объективно говоря, глава государства все же ограничил свои возможности управлять потенциально мощным политическим и пропагандистским ресурсом по продвижению своих идей. Рискованные, радикальные, отвечающие преобладающим настроениям общества шаги могла бы инициировать партия, отводя от главы государства удары противников и позволяя сохранять консолидирующую роль. Именно партия – тот инструмент, который бы развивал и апробировал политические тезисы президента, преобразуя их в законопроекты, национальные и отраслевые программы, продвигая президентскую повестку в массы и беря удар на себя.

Недозагрузка?

Осиротевший «Нур Отан» был преобразован в «Аманат». Следует признать, что перезагрузка партии ограничилась лишь ребрендингом. В партийной программе как и прежде зафиксировано, что «Аманат» это партия народа. Именно так обычно позиционирует себя партия власти в автократических системах. «Полуторапартийная» система, когда правящую партию окружают партии-сателлиты, не претерпела изменений.
Но проповедуемая концепция политического центризма часто оборачивается идеологической аморфностью. Такая организация не обладает главными признаками партии – четко выраженной партийной идеологией и массовым участием ее членов в общественных процессах сверху донизу. Без идеологической и политической самоидентификации она будет оставаться лишь бесформенным объединением атомизированных индивидов. Все мы помним последние дни КПСС, которая некогда провозгласила себя «партией всего народа».

Несколько лет назад я читал программу партии «Нур Отан». Это был документ довольно обширный, поскольку он являлся перелицовкой правительственных, министерских и акиматовских программ, осуществленной с налетом политической риторики в духе «за все хорошее». Опубликованная на сайте партии «Аманат» политическая платформа – гораздо более красиво написанный текст, но также без четко очерченной идеологии и собственного политического лица.

Здесь уместно вспомнить, что на своем первом съезде в 1999 году «Отан» был создан как партия, стоящая на социал-демократической платформе, которые казались близки народу Казахстана по многим причинам. Прежде всего исторически – благодаря и советскому прошлому, и коллективистским основам родовой психологии казахов. Признавая ценность рыночных отношений, эти идеи позволяли поддерживать социальную ориентированность государственной системы, поощрять деловую активность, при этом были способны противостоять и национализму, и популизму, и консервативным тенденциям.

Однако с годами идеологическая компонента тихо сошла на нет. Количественно опираясь на категорию бюджетных работников, то есть на административно-зависимый электорат, в экономическом смысле «НурОтан» стал отражать интересы союза бюрократии и крупного бизнеса, став скорее правой, а не центристской партией. Это составляет серьезное внутреннее противоречие, которое не осознано и не преодолено. Даже в головах партийных депутатов главенствует идеологический вакуум. И народ видит это отсутствие принципов. В условиях слабой межпартийной конкуренции политический центризм, продвигаемый в духе «партии всего народа», как правило, сопровождается политическим равнодушием масс.

Если нет идеологического своеобразия, нет отличающейся от всех политической платформы, то нет и суверенной субъектности в политическом процессе. Одно вытекает из другого, такова логика.

Хорошо ли «засеяно» партийное поле?

Поскольку политическая модернизация была заявлена, то определенные меры были реализованы. Последние выборы в мажилис прошли по новым правилам. В выборное законодательство были внесены элементы пропорциональной системы, что оживило процесс выдвижения кандидатов по одномандатным округам и предвыборной агитации. В то же время, изменения имели дозированный характер, что не позволяет говорить о полноценной реформе избирательной системы. Они не были, в частности, подкреплены новыми нормами избирательного закона, обеспечивающими прозрачность формирования и деятельности избирательных комиссий, справедливость и честность при подсчете голосов.

Послаблениями с точки зрения создания новых партий смогли воспользоваться не все заявившие о себе политические организации, поскольку юридическая техника «отказа», отшлифованная в прежние годы, была успешно противопоставлена «бишкекизации» процесса, то есть чрезмерной фрагментации партийной системы и бесконтрольному росту разного рода маргинальных партий, воспринимаемых как вредные сорняки.

Появление на политическом поле двух новых ростков в лице партий «Республика» и «Байтак» было обеспечено за счет политтехнологических приемов, а не за счет массовой инициативы снизу. Об этом свидетельствует количество подписчиков сайта партии «Республика» – на момент выборов меньше 850 человек, а также скандал внутри партийного руководства экологической партии, разразившийся вскоре после выборов, где она почему-то не получила мандатов. От «Республики» повеяло дуновением свежести, поэтому она смогла пробиться в мажилис, что отразило сильный общественный запрос на перемены.

Прохождение оппозиционной партии ОСДП в мажилис в целом справедливо трактуется как признак демократии. Но это событие имело бы электоральное значение в прежние годы, когда в руководство партии входили известные политики, поддерживаемые солидными финансовыми источниками. Не исключено, что депутатские мандаты помогут объединенным социал-демократам выйти из многолетней политической депрессии.
Но рост числа партий не испортил чистоту партийного поля. В действительности нет разницы, четыре или шесть провластных партий борются за места в парламенте, ведь содержание партийно-политического процесса не поменялось. Его главная цель – управляемость, формирование лояльного депутатского корпуса – была достигнута. Когда политологи спорили, каких изменений ждать на следующих этапах политической реформы, было объявлено, что она завершена.

Если вернуться к партии «Аманат», то здесь тоже проявились позитивные изменения. Довольно заметно, что в орбиту повседневных интересов филиалов партии и ее активистов вошли многочисленные проблемы местных сообществ – от качества местных дорог до организации досуга граждан. Это может стать важным шагом, поскольку отсутствие идеологического своеобразия может быть частично компенсировано сильной организационной стратегией, цель которой – представленность партии не только в руководящих структурах (парламент, маслихаты), но и в низовых и массовых управленческих процессах, где и протекает жизнь социума.

Чтобы дальше идти по этому пути, партия должна возглавить теоретическую разработку реформы местного самоуправления, соответствующих правовых актов (возможно, это потребует административной реформы в городах путем создания самоуправляемых территорий, подобно округам, имеющимся в сельской местности).

Если будет реализован «поход» «Аманата» в систему местного самоуправления, это позволит организации, во-первых, преодолеть узкие рамки «партии электоральных циклов» и расширить социальную базу, во-вторых, вплотную заниматься эффективным планированием и расходованием средств местных бюджетов, на равных взаимодействуя с местными исполнительными органами и борясь с низовой коррупцией, в наибольшей степени раздражающей население. Как объект межпартийной конкуренции ниша местного самоуправления сейчас никем не занята, значит, та или иная степень успеха гарантирована.

Следует также продумать переход партийного активизма в сферу социальных сетей. Когда-то В.Ленин называл партийную печать «коллективным организатором», теперь эту роль может сыграть сетевая активность. Вертикальная структура партии (центральный аппарат – областные филиалы – партийные ячейки) может дополниться горизонтальным срезом многочисленных внутрипартийных сообществ, разделенных по интересам, функциям и целям, но объединенных под единым брендом «Аманата». Политическая платформа партии может быть подкреплена виртуальной платформой, на которой и будут вырабатываться политические и организационные решения на самых разных уровнях партийной иерархии.
Сила партии будет определяться не административным ресурсом, объемом партийного имущества, количеством типографий и т.д., а реальной вовлеченностью широкого слоя партийных ячеек, непосредственно участвующих в живых сетевых дискуссиях, формулировании партийных позиций по острым социальным проблемам, продвижении коллаборационной практики и мобилизации оффлайновых действий для реализации провластной повестки.

Интернет-реальность влияет на все, почему же она не должна влиять на принципы управления партией власти? Интернет создает возможности мгновенного обмена информацией, благодаря чему небольшие группы людей способны решать задачи большой сложности. Партийные ячейки по всей стране получают информацию одновременно и могут взаимодействовать между собой в рамках одной программной концепции, а партия – организованная как ячеистая структура в условиях цифровой трансформации – начнет взаимодействовать внутри себя как «сообщество сетевых сообществ».

В них могут появиться новые лидеры мнений – носители неординарных мыслей, люди с критическим мышлением и конструктивными идеями, а не послушная начальству «серость». Благодаря новой кадровой волне, региональные отделения партии перестанут быть малозначительным антуражем исполнительной власти.

Требуется концептульный прорыв?

Размышляя об этом, бывший Госсекретарь Крымбек Кушербаев сказал: «Нужен анализ на уровне политической экономии и последующий демонтаж того, что стало тормозом развития».

Действительно, прогрессивное государство, сплачивающее нацию, может формироваться, если артикулирует свои цели в двух фундаментальных областях – совершенствование общественных отношений и совершенствование человека. Это область политической экономии, однако до сих пор не было заметно серьезного вклада в развитие политической теории, связанной с концепцией «Нового Казахстана». Не только поддерживающие политические лозунги, но и концептуальные идейно-теоретические подходы могли бы формироваться при помощи «коллективного мозга» правящей партии.

Именно этот пробел сегодня ощущается во многом, что касается ключевых тезисов, с которыми вышел к народу Президент К.Токаев после январских событий и которые были горячо поддержаны обществом. Громко прозвучавшие вначале, они постепенно превращаются в политические эвфемизмы.

К примеру, искоренение несправедливого распределения доходов вылилось в создание благотворительного фонда «Народу Казахстана». Но никакой фонд в принципе не может быть институциональной формой перераспределения доходов. Это должно производиться в форме законов, например, введения норм о прогрессивном налогообложении, деприватизации плохо работающих или не исполняющих инвестиционные обязательства предприятий, национализации активов, которые стали частными с нарушением закона (или даже передаче гражданам части акционерного капитала главных предприятий страны, созданных трудом поколений казахстанцев, которым от имени народа и мог бы управлять фонд «Самрук-Казына»). Здесь большой простор для законотворчества, если есть идеологическая установка и партийная программа, которая разделяется депутатами правящей партии и приверженным идеям Президента госаппаратом.

То же самое с борьбой с олигополиями и в целом с олигархической моделью управления. В Украине она вылилась в принятие специального закона, а в Казахстане ограничилась лапидарными упоминаниями в официальных речах, избирательными процессами над отдельными лицами, малозаметными действиями правительства по коррекции экономической политики в отдельных секторах экономики, по реформированию компаний госсектора – главным образом сокращениями и кадровыми заменами.

Правительство не отчитывается о том, что ему удалось развернуть те или иные финансовые потоки от многолетних бенефициаров в государственную казну. Эта деятельность приобрела ведомственный характер, будучи отданной на откуп Генеральной прокуратуре. Даже если созданная при ней комиссия «по возврату активов» (таково ее обиходное название, не вполне точное) будет работать очень хорошо, ее эффективность никогда не сравнится с тем потенциальным результатом, которая могла бы дать концентрация усилий всей системы – правительства, парламента, правящей партии, государственных и независимых СМИ, различных НПО, экспертов и деятелей культуры, а также здравой оппозиции.

Только такой подход может считаться концептуально проработанным, и высокий стандарт должна задавать власть, предложив системное видение, профессиональный метод и комплекс практических мер. Скоро ожидается Послание народу, будем надеяться на это.