Почему казахи так «многословны»?

Нас, казахов, часто упрекают в многословии и в том, что в потоке слов теряется конкретика. А в последние годы к этому прибавилось еще и всеобщее (не только у казахов) косноязычие: люди, обладающие внятной речью, стали редкостью.

Секрет казахского гостеприимства

Однако академик-востоковед Булат Кумеков считает так называемое «многословие» не недостатком, а преимуществом языка.

– Интенсивное развитие устного творчества в казахском кочевом обществе привело к развитию казахского языка, – считает он. – Прежде всего к богатству словарного фонда. Его преимущество перед другими языками в том, что он, как утверждает гуляющая в Интернете реплика от какого-то француза-полиглота, является «первым языком, где каждое слово – философия. Остальные описывают мир. Этот учит, как в нем жить».

Что касается так называемого многословия, казахи говорят не только много, но и красиво. Великолепная память – это отличительная черта кочевников. Образ жизни привел к тому, что все, что они видели и слышали, надо было запоминать. Второе – по сравнению с оседло-земледельческой полосой у нас очень развит жанр устного народного творчества и, как следствие, – ораторское искусство. Как неоднократно подчеркивали классики (писатели) и западные, и российские, крестьянин, работающий с утра до вечера на земле, не очень дружит со словом.

Напротив, представители кочевой среды всегда искали себе собеседника, чтобы выговориться. При этом казахи расселялись дисперсно, то есть отдаленно друг от друга. Поэтому любой гость имел сакральное значение. Многие из гостей-инородцев отмечали, что кочевник на любой банальный вопрос отвечал издалека. Вспоминал о своем прошлом, рассказывал свое шежире (родословную) и только в конце пространной речи отвечал на конкретно заданный вопрос.

И все же самым глубоким и важным аспектом кочевой среды была нравственность. В таком обществе никогда не лгали и не знали, что такое хитрость. Если давали слово, то его следовало держать, на кону были честь, репутация и будущее детей. Эти понятия у кочевников стояли гораздо выше, чем у оседло-земледельческой цивилизации, где на первом месте был не человеческий, а материальный фактор. И если у последних было стремление к богатству и обособлению, то у кочевников-казахов – коллективизм, присущий родоплеменной системе.

– Теперь эта система, вероятно, сыграла с нами злую шутку, вылившись в такое явление как непотизм?

– Я не согласен с тем, что он вырос из родоплеменной системы. Непотизм – это, на мой взгляд, навязанное явление. Изначально его у казахов не было, но за 300 лет российской колониальной системы было вытравлено многое из ценностей, свойственных кочевой цивилизации. В чем заключался родоплеменной принцип? Отношения между родами и племенами воспринимались как отношения между братьями, они не враждовали между собой. Напротив – этот принцип был направлен на единение. Сегодня казахи состоят из целого веера племен, которые объединились благодаря своим родственным связям. Эта родоплеменная система, подразумевающая выявление родственных связей, как раз и была направлена на укрепление отношений между людьми.

Есть даже анекдот на эту тему. Когда на луне оказались англичанин, француз и казах, то европейцы пошли искать дворцы и сокровища, а казах в силу своих национальных особенностей – родственников. Родоплеменной принцип ставил во главу угла ценность человека, тогда как в оседло-земледельческой системе большую ценность представляет земля. Отсюда и закономерность: будет земля, найдется и население. А в кочевой среде ровно наоборот: будет население – найдется и земля.

Вхождение в состав Российской империи во многом изменило казахское общество. Когда кочевому обществу стали навязывать оседло-земледельческие ценности случился эффект прокрустова ложа: ни одно из них не находило в полной мере своего места в кочевом сознании. Боле того – царское самодержавие, сея нездоровую конкуренцию, использовало эту систему для внедрения раздоров и распрей между родами и племенами.

Душевные качества любого народа всегда связывают с ландшафтом, а кочевое общество всегда находилось в состоянии гармонии с природой. В оседло-земледельческой полосе, где стремились эксплуатировать окружающую середу, чтобы выжать из нее как можно больше, этого не было. Россия в свое время продала США Аляску не только потому, что туда трудно было добираться. Она интересовала русских колонистов прежде всего из-за того, что в ее в водных бассейнах обитало множество морских котиков, чья шкурка очень ценилась. Но когда они были бесконтрольно уничтожены, русские оставили Аляску.

Непомерная жадность и неимоверная эксплуатация природных богатств – вот что в первую очередь свойственны оседло-земледельческой цивилизации, тогда как кочевая цивилизация это прежде всего абсолютная гармония с окружающим миром.

Табуированные темы и тесты

– Своеобразный эзопов или «птичий» язык был всегда, но в условиях растущего авторитаризма этот язык намеков и многозначительных интонаций, кодовых слов переживает очередное возрождение, – считает востоковед-лингвист Галым Агелеуов. – Люди в авторитарных системах становятся закрытыми, не называют вещи своими именами, многие темы табуируются, потому что они связаны с репрессивной природой власти и нахождением человека в этой иерархической системе. Результатом такого подхода является отсечение и забвение важных ценностных знаний и тем.

Для чиновников нахождение в обойме патронатно-клановой системы предполагает личную преданность, направленную на обслуживание интересов босса, а это минимум утечки информации. Такие люди закрыты для общественных тем, так как любое лишнее слово может привести к потере работы, карьеры и свободы. О чем в таком случае им говорить с журналистами и общественностью? О коррупционных схемах? О мещанской культуре, которая сейчас довлеет над всем? Или об отсутствии духовных ценностей?

Авторы и исполнители решений могут четко, ясно и внятно назвать вещи своими именами только в случаях, когда теряют свои должности и выпадают из системы. Но и тут они в большинстве случаев молчат, потому что являются носителями информации, разглашение которой для них опасно. Они ждут нового шанса, чтобы вернуться в во властную обойму.

Вообще любая тема, касающаяся привилегий и собственности наших чиновников в нашем обществе является табу. А той же бизнес-элите, которая срослась с властью и чиновниками, нет никакого смысла говорить так, чтобы быть услышанными. Просто и внятно могут изъясняться только те, кто страдает от этой системы, и хочет, чтобы выборы были выборами, а его голос действительно голосом, и не было подмены понятий. В авторитарных системах термины часто не соответствуют своему содержанию. У нас, например, говорят, что митинги носят уведомительный характер, но на самом деле – разрешительный, подконтрольный властям. Люди потому и осторожничают, ходят вокруг да около, потому что боятся. Это – что касается старшего поколения, а молодые часто не могут себя выразить из-за того, что привыкли к тестовой системе, где достаточно выбрать правильный вариант ответа, а не формулировать его самому.