Почему казахстанцы поддерживают Палестину?

Война в Газе продолжается уже почти 11 месяцев и стала для всего мира привычным новостным фоном. За это время все, кто хотел, более-менее определились со своими позициями – на чьей стороне справедливость, и с какой стороны «наши». В случае с Казахстаном консенсус и в обществе, и во власти оказался на стороне Палестины. И причина этого не только в исламской солидарности.

Сейчас уже даже США, верный союзник Израиля, призывает к миру и предлагает план по урегулированию конфликта, который мог бы устроить в том числе и ХАМАС. Тем не менее на заседаниях Генассамблеи ООН Соединенные Штаты регулярно голосовали против каких-либо уступок Палестине и против осуждения действий Израиля. В отличие от Казахстана, который голосовал и за немедленное прекращение огня в Газе, и за возвращение Израиля к границам до 1967 года, и за расширение прав Палестины в ООН.

Официальную позицию РК по конфликту высказывал президент Токаев: создание Палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме на основе формулы «два государства для двух народов». Казахстан даже отправил миротворцев на сирийскую сторону Голанских высот, большую часть которых занял Израиль в ходе Шестидневной войны 1967 года.

Заподозрить наших государственных деятелей в гуманизме сложно, поэтому причина (хотя и умеренной) поддержки Палестины явно не в сострадании к жертвам палестинского народа. Но и какой-то явной выгоды от такой позиции Казахстан тоже не получает. Скорее здесь действует пассивная солидарность с арабским миром и мусульманскими странами. Все-таки Иран и Пакистан входят в ШОС, Катар, ОАЭ в ШОС+, а Турция вообще один из основных партнеров Казахстана – и в экономике, и в международной политике. С арабскими странами Казахстан тоже активно сотрудничает в экономической сфере. К примеру, Tele2/Altel, принадлежавший ранее Казахтелекому, был продан катарской компании за 1 миллиард долларов. При этом с Израилем Казахстан связывает примерно ничего. Вот и ответ, откуда у Казахстана миротворческое видение палестино-израильского конфликта.

Другой вопрос – что происходит в обществе. Поддержка Палестины со стороны казахстанских мусульман очевидна, и варьируется от умеренной (в духе официальной позиции государства) до признания права палестинского народа на вооруженное сопротивление (что бы это ни значило). Явные призывы к джихаду «от реки до моря» наше государство не одобряет, поэтому публично такую позицию мало кто высказывает. Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК) ожидаемо заняло умеренные позиции и пожелало, «чтобы проблема, которая длится уже на протяжении многих лет, была решена мирным путем в рамках взаимного диалога». Почти цитата официальных заявлений властей, за тем лишь исключением, что ДУМК ничего об осуждении «террористических методов» не говорило, в отличие от МИДа.

Молодежь смотрит на Запад…ный берег

Наиболее интересно, как отреагировала на конфликт либеральная часть общества, оппозиционная власти. Особенно – молодежь.

Начнем немного издалека. Казахстанские либералы, несмотря на ярую критику в отношении к России, всегда сильно ориентировались на российских оппозиционеров и правозащитников. Считалось, что вот у них все хорошо, они умеют делать политику. Многие современные медиапроекты прогрессивной молодежи вдохновлялись российскими аналогами. Например, ОБОЖАЮ явно копирует Илью Варламова с его походами к главам российских городов. Не говоря уже о медиа франшизах вроде The Village.

Российское влияние на казахстанскую оппозицию проявлялось и в идеологическом плане. Выражалось оно в весьма наивном либеральном взгляде на политику: «нужно, чтобы у нас было, как на Западе». Как на самом деле на Западе, никто, разумеется, не интересовался. Но все были уверены, что там хорошо – бесконечно свободный рынок, торжество прав и свобод, добрые полицейские, тотальная демократия и умные политики. Все это можно описать одним словом – «цивилизация».

Но война в Газе заставила прогрессивную часть казахстанского общества сепарироваться от российской повестки. Если почитать российские оппозиционные СМИ – станет очевидно, что они все поддерживают Израиль. За редкими исключениями, к которым относятся в основном представители левого политического спектра. В Казахстане наблюдается обратная ситуация – образованная и политизированная часть общества чаще выбирает Палестину. В наибольшей степени это касается именно молодежи, поскольку среди старшего поколения симпатии к Израилю сохраняются.

Есть три главные причины, почему либеральные россияне заняли такую позицию. Во-первых, в Израиле проживает очень много русскоязычных евреев, которые репатриировались в разные годы. Максима «своих не бросаем» относится и к либералам. Вторая причина – обыкновенный «московский» расизм (хотя его не обязательно выражают москвичи). Его проявления были хорошо заметны, например, в Первую чеченскую войну – когда главный либерал страны Борис Ельцин не стеснялся бомбить столицу Ичкерии. Для белых господ из Кремля режим Дудаева выглядел сборищем дикарей, которых надо жесткой рукой усмирить, иначе они что-нибудь устроят. Третья причина связана со второй – идея о том, что существует деление на цивилизованные государства и варварские диктатуры. В этой картине мира все, что делают первые – безусловное добро, а вторые творят только зло. Поэтому Палестина, которая полностью отождествляется с ХАМАС, становится в глазах российского либерала в один ряд с режимом Путина – и там, и там жестокие террористы, варвары.

Теперь вернемся к Казахстану. Среди казахов евреев (почти) нет, поэтому по первому пункту расхождение очевидно. Тема расизма со стороны россиян всегда была острой для казахстанцев – не только из-за отношения в России к мигрантам из Центральной Азии, но также из-за общего снисходительного взгляда на казахов, как представителей «нерусских», а значит априори дефектных, неважно речь о культуре, работе или чем-то еще. Произраильская риторика сплошь пропитана расизмом – не только со стороны россиян, но и в не меньшей мере со стороны Запада и самого Израиля. И опять же сливается с желанием делить народы на цивилизованные и дикие.

Но ложность такого разделения становится для молодых казахстанцев все более очевидной. И все более ясно, что как из Парижа/Лондона/Вашингтона выглядят палестинцы, то точно так же выглядят из Москвы казахи. Поэтому солидарность оказалась на стороне Палестины, а не «цивилизованного» Израиля. И расизм стал связываться с колониализмом.

Во многом именно война в Украине запустила размышления в казахстанском обществе о колониализме и его современных проявлениях. Но если для россиян противостояние Украины и России видится противостоянием цивилизации и варварства, то все большее число казахстанцев начинает видеть в этой войне сопротивление украинского народа имперским амбициям России, которая отрицает право украинцев на независимое государство. Из этой перспективы становится сложно не замечать сходство российской и израильской политики. А высказывания сторонников спецоперации в Украине и антитеррористической операции в Газе становится сложно отличить друг от друга: «украинцы как отдельный народ не существуют, у них никогда не было своего государства», и «палестинской нации не существует, государство им придумали, а сами управлять им они не умеют».

Из этого не следует, что прогрессивная казахстанская молодежь скоро наполнит мечети и будет закупаться нитроглицерином. Но это значит, что их сочувствие теперь направлено не в сторону самоуверенных и лицемерных цивилизаторов с Запада, но в сторону угнетенных народов Востока и глобального Юга. И в первую очередь к самим себе.

• 66
• 44