Почему Россия и Турция все больше отдаляются друг от друга

Турции становится все сложнее лавировать между Россией и странами Запада. После почти двукратного взлета российско-турецкого товарооборота в 2022 году масштабы сотрудничества стремительно сокращаются. Это особенно заметно в энергетике: и в нефтяной, и в газовой, и в атомной отрасли. А поставка турецкого оружия в Украину, приход к власти в Сирии протурецких повстанцев, вытеснение Москвы с Южного Кавказа, а также переоценка роли Турции в НАТО в условиях угрозы столкновения с Россией только усиливают недоверие между Москвой и Анкарой.

Украинский фон

17 ноября российские военные во время обстрела Одесской области ударили по СПГ-танкеру под турецким флагом. Весь экипаж был эвакуирован, никто не пострадал. Так что инцидент можно было бы попробовать списать на ошибку, но проблема в том, что это не первый подобный эпизод в российско-украинской войне.

Например, в августе нынешнего года Москва атаковала строящийся под Киевом завод Bayraktar по производству турецких беспилотников, а в августе 2023-го открыла предупредительные выстрелы по шедшему под флагом Палау турецкому судну Şükrü Okan в Черном море.
Российские власти неоднократно высказывали недовольство тем, что Анкара поставляет вооружения Украине. В свою очередь Турция, которая остается одним из ключевых посредников между двумя воюющими странами, явно недовольна подходом Москвы к урегулированию. Анкара как посредник не в восторге ни от максималистских требований Кремля, ни от низкого уровня делегации, которую Москва прислала на переговоры в Стамбуле.

Турецкие власти, которые неизменно выступают за сохранение суверенитета и территориальной целостности Украины, а также за ее вступление в НАТО, продолжают настаивать, что для серьезного прогресса на переговорах необходима встреча именно лидеров двух враждующих сторон.

Проблема (не)доверия

Между тем противоречия по Украине – лишь вершина айсберга из огромного количества проблем, которые накопились между Москвой и Анкарой за неполные четыре года войны.

«Мой дорогой друг! Вам известно, что у нас есть желание принять вас в нашей стране. Это остается в силе, и мы в скором времени желаем увидеть вас», – с этих слов турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган начал переговоры с Владимиром Путиным 1 сентября на полях саммита Шанхайской организации сотрудничества в Китае.

Как видно по этой цитате, российский президент не торопится принимать приглашение. Если в прошлом году в Кремле еще говорили о подготовке визита, а в Турции даже называли его приблизительные даты, то сегодня этот вопрос не стоит в повестке. Понятно, что нежелание Путина ехать связано и с гаагским ордером на его арест, и с тем, что Турция – это страна НАТО, да и с общим недоверием к турецкой стороне.

Это недоверие лишь усиливается от того, что все актуальнее становится вопрос о роли Турции в укреплении безопасности Европы на фоне разногласий между Вашингтоном и Брюсселем. Многие чиновники и эксперты, в том числе генсек НАТО Марк Рютте, призывают лидеров ЕС активизировать взаимодействие с Эрдоганом в оборонной сфере.

В результате, например, Германия и Великобритания, которые несколько лет не одобряли поставку Турции истребителей Eurofighter Typhoon, в считаные месяцы пришли к соглашению с Анкарой о продаже самолетов. В октябре Анкара и Лондон подписали соглашение на $10,7 млрд о поставках в республику 20 Eurofighter Typhoon. Также показательно, что следующий саммит НАТО 2026 года пройдет именно в Анкаре.

Эффект Трампа

Недоверие Кремля к турецкой стороне также усиливается из-за быстрого сближения Эрдогана с администрацией Дональда Трампа. Хотя от Анкары странно было бы сейчас ожидать другого. Экономическая ситуация в Турции ухудшается, и страна остро нуждается в иностранных инвестициях, а США остаются одним из крупнейших инвесторов в турецкую экономику.

Кроме того, Анкара хотела бы заручиться поддержкой Вашингтона в ее противостоянии с сирийскими курдами. Раньше США поддерживали последних в рамках борьбы с «Исламским государством», но при Трампе стали выводить свои войска из Сирии. Поэтому Турция хотела бы, чтобы американцы или помогли интегрировать курдские отряды в новую сирийскую армию, или согласились на новую военную операцию турецкой армии в Сирии. Позиция Кремля при этом теперь не играет особой роли для Анкары.

Ведущей такой активный торг с американцами Турции все труднее противостоять натиску США в вопросе антироссийских санкций. Поэтому в ситуации выбора между Москвой и Вашингтоном Анкара все чаще отдает предпочтение второму, так как по ряду вопросов США безальтернативны для Турции, а роль России не выглядит такой незаменимой, как прежде.

Еще при Джо Байдене в Турции заморозили работу российской платежной системы «Мир», заблокировали транзит в РФ подсанкционных товаров из Евросоюза, а турецкие банки прекратили все денежные операции с российскими коллегами.

Теперь же Трамп требует отказаться от российской нефти. В результате только за октябрь этого года поставки нефти из России в Турцию снизились более чем на 60% – с 67 тысяч тонн до 26 тысяч тонн в сутки, а на неделе с 3 по 9 ноября вообще прекратились. Также за октябрь на 19% сократилась отгрузка российского дизеля в направлении турецких портов.

Существенные изменения происходят и в газовой сфере. Доля российского газа на турецком рынке за последние четыре года упала с 45% до 36%. И в Анкаре стремятся сделать этот показатель еще ниже.

Российские контракты на поставки газа в Турцию в объеме 22 млрд кубометров в год по «Голубому потоку» и «Турецкому потоку» истекают к концу года. Договоренности об их продлении пока нет, хотя переговоры ведутся.

Альтернативой российскому газу в Турции становится СПГ. По итогам 2024 года его доля на турецком рынке составила 31%, а в первом квартале нынешнего года достигла уже 44%.

В сентябре Анкара и американская компания Mercuria подписали 20-летний контракт на $43 млрд с ежегодным импортом СПГ на сумму $2,15 млрд, что, очевидно, и дальше будет способствовать снижению российской доли на рынке.

Кроме того, турецкая сторона наращивает внутреннюю газодобычу. В итоге к 2028 году суммарные объемы собственного производства и импорта СПГ должны вырасти более чем на 70% – до 26 млрд кубометров. Это покроет почти половину потребности Турции в газе, а большую часть оставшегося можно будет покрыть поставками из Азербайджана (22%, с ним действует соглашение до 2030 года) и Ирана (13,5%, соглашение должны продлить в следующем году).

На этом фоне вполне ожидаемо, что переговоры между Москвой и Анкарой по созданию газового хаба в Турции окончательно зашли в тупик. Как сообщал в июне Bloomberg, «Газпром» сам отказался от этой идеи, предложенной Путиным в 2022 году после подрыва «Северных потоков».

Не только «Росатом»

Серьезным испытаниям также подвергается российско-турецкое сотрудничество в атомной энергетике. По-прежнему неизвестна судьба первого энергоблока АЭС «Аккую», запуск которого ожидался еще в 2024 году. Одна из ключевых проблем – немецкий Siemens блокирует поставку турбин из-за антироссийских санкций, а альтернативу найти пока не получается.

В мае турецкие СМИ сообщали, что «Росатом» должен был выделить на АЭС «Аккую» $7 млрд, но не сделал этого, из-за чего строительство сразу трех реакторов было временно приостановлено. Одна из возможных причин прекращения финансирования — блокировка в начале нынешнего года Минюстом США попыток РФ создать «долларовый резерв» в Турции под видом финансирования АЭС «Аккую» для обхода американских санкций.

При этом параллельно Турция ведет диалог о развитии атомного сотрудничества с США. В ходе сентябрьской встречи Трампа и Эрдогана был подписан меморандум о стратегическом гражданском ядерном сотрудничестве, который предусматривает углубление партнерства в ядерной сфере. В рамках этого документа стороны будут взаимодействовать в развитии новых ядерных реакторов.

Также США рассматриваются в качестве главного претендента на строительство второй турецкой АЭС в Синопе. Еще год назад глава «Росатома» Алексей Лихачев утверждал, что Эрдоган предложил именно российской госкорпорации построить данный объект.

Иной масштаб

Идя на уступки Трампу, Эрдоган, помимо увеличения американских инвестиций и изменения позиции Вашингтона по сирийским курдам, также рассчитывает на возвращение Анкары в программу по американским истребителям F-35, из которой ее исключили в 2019 году за покупку у России зенитных ракетных комплексов С-400.

В Анкаре неоднократно подчеркивали, что С-400 остаются на вооружении турецкой армии. Однако пылящиеся уже много лет на складах комплексы, которые изначально преподносились Эрдоганом как символ суверенитета, теперь, похоже, не имеют для Турции большого практического значения – как минимум из-за их несовместимости со стандартами НАТО. Например, С-400 не вошли в проект разработанной в этом году в Турции системы ПВО «Стальной купол».

События в других регионах тоже не способствуют российско-турецкому сотрудничеству. Падение в Сирии режима Башара Асада и приход к власти вооруженных повстанцев, которых в нарушение предыдущих договоренностей поддерживала Турция, только усилили недоверие между Москвой и Анкарой.

На Южном Кавказе подписанная при посредничестве Трампа совместная декларация Азербайджана и Армении укрепила позиции не только Вашингтона, но и Анкары. В рамках реализации этого документа Турция получает сухопутную связь с Азербайджаном, выход в Центральную Азию, а также возможность нормализовать отношения с Арменией. Все это будет происходить за счет вытеснения Москвы из региона.

В конечном счете трата огромных ресурсов на войну с Украиной, дрейф Анкары в сторону Вашингтона, исчезновение Астанинского формата (Россия – Иран – Турция) по Сирии, а также диверсификация турецкой внешней торговли существенно сократили масштабы российско-турецкого сотрудничества в сравнении с тем, что было всего три года назад. Если в 2022 году товарооборот России и Турции вырос на рекордные 90% – до $65 млрд, то по итогам 2024 года упал до $52,6 млрд, а Россия уступила Китаю место главного источника импорта для Турции.

Конечно, Москва и Анкара по-прежнему сохраняют широкую сеть экономических контактов, от нефтегазового сектора до атомной энергетики, которые исчисляются десятками миллиардов долларов. А потому две страны просто не могут в одночасье порвать друг с другом. То же самое касается некоторых международных вопросов, где соприкасаются российские и турецкие интересы, включая ситуацию на Южном Кавказе, в Сирии и Ливии. Так что какие-то части российско-турецкого сотрудничества продолжатся, но его масштабы будут сокращаться, причем весьма быстрыми темпами.

Руслан Сулейманов

Источник здесь.