Российская ностальгия: утешение для тех, кто не верит в будущее

Если вы решите прогуляться по российскому городу, будь это Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург или Казань, вы заметите там людей в синих или красных толстовках со знакомыми советскими символами: серп, молот и звезда. И вы увидите множество традиционных меховых шапок (часто с красной звездой), хотя последние зимы выдались самыми теплыми за время наблюдений.

В сувенирных лавках вас встретят кружки, переполняемые гордостью за СССР – с портретами Ленина, Сталина и космонавта Юрия Гагарина. Даже Владимир Высоцкий, певец и поэт с хриплым голосом, чьи колкие стихи советская власть подвергала цензуре в 1960-х и 1970-х, задействован в этом шоу российской ностальгии. И его появление весьма кстати: идеализированная версия прошлого легитимизирует репрессивное настоящее и будущее.

В центре Москвы со мной недавно разговорился продавец газет, объяснявший, что россияне вспоминают Вторую мировую войну как момент, когда они продемонстрировали великое мужество, первые послевоенные годы – как время сравнительного спокойствия, а 1970-е – как эпоху стабильности. По его мнению, эти «воспоминания» усиливают тоску по сильному «советскому» лидеру.

Продавец хорошо понимал, что господствующие представления ошибочны. «Я был мальчиком, когда моя семья переехала из коммунальной квартиры (25 человек запихнули в пять комнат) в отдельную», – вспоминал он. Эта перемена, ставшая возможной благодаря Никите Хрущёву (когда мы беседовали, продавец не знал, что это мой прадед), наконец-то, позволила его семье жить «независимо», а не как «муравьям в большом советском, сталинском коллективе».

Впрочем, Хрущёва, осудившего Сталина, сегодня в России не принято хвалить, равно как и Михаила Горбачева и Бориса Ельцина (слишком открытых, слишком жаждавших контактов с миром). Свой киоск продавец украсил портретами «команды мечты»: Ленин, Сталин, Гагарин, Высоцкий и Владимир Путин (российский авторитарный лидер советского образца). Когда я спросила «зачем», он ответил «для народа».

У моего собеседника, вышедшего на пенсию электрика, много времени для просмотра фильмов на рабочем месте. Ослепляя меня познаниями о международном кинематографе, он предложил целое меню определений ностальгии. В фильме Паоло Соррентино «Великая красота» ностальгия – это утешение для тех, кто не верит в будущее. А в американском телесериале «Безумцы» (его любимом) – это болезненное желание вернуться к истокам. Обе интерпретации можно применить к сегодняшней России.

Новые российские фильмы, наоборот, «раздувают ностальгию как дрожжи», продолжал свою мысль продавец. Речь шла не только о потоке римейков сказок и советской классики – «Последний богатырь», «Огниво», «Чебурашка» (советская версия Микки Мауса), но и о новых фильмах, использующих русских фольклорных персонажей и исторических героев. Выходит также много триумфальных фильмов и телесериалов о Второй мировой войне, в числе последних: «Небо», «Самогон», «Заговорённый» и «Блиндаж».

Всё это делается по плану, поскольку Путин уже давно понял, что ностальгия является мощным инструментом успокоения – и подчинения – общества. К 2000 году, когда он впервые стал президентом, россияне уже пережили крах империи, резкое снижение глобальных позиций страны и агрессивную «шоковую терапию», породившую безответственную форму капитализма. Многие люди затосковали по простоте прошлого, когда они знали своё место и не должны были конкурировать за средства существования; они хотели снова почувствовать гордость, безопасность и уважение.

В ответ на эти смутные желания Путин вернул советский гимн (лично одобренный Сталиным в 1943 году) и восстановил флаг Красной армии в качестве официального знамени армии РФ. Он не забыл и Высоцкого, который, пусть и бунтарь, был также патриотом. Рисуемые Кремлём в тонах сепии картины советских лет постепенно проникали в души людей.

Сегодня в телепрограммах известные артисты поют советские песни; есть телеканалы, транслирующие только советские фильмы; а реклама восхваляет советский героизм и отвергает влияние Запада. В одной новой рекламе дедушка показывает внуку классических советских персонажей в качестве замены «Мстителям» и «Аквамену» (эти франшизы стали недоступны в России после того, как она напала на Украину в 2022 году). «Посмотрим их с блинами, а не попкорном», – радостно восклицает мальчик.

Выставки теперь неизменно связаны с советской тематикой. Утром по понедельникам в школах звучит российский гимн – эта традиция сталинских времён считалась излишней, когда я училась в школе в 1970-х, но её возродили в 2022 году, когда началась Украинская война. В том же году в школьную программу вернулся написанный в 1946-м роман Александра Фадеева «Молодая гвардия» – крайне посредственное сочинение о героической борьбе советской молодежи в оккупированной немцами Украине. Тогда же было создано новое государственное молодёжное «Движение первых» – по образу и подобию советского комсомола и юных пионеров.

Ностальгия успокаивает людей во времена нестабильности, но она же делает их покорными. Логика такова: россиянам нельзя жаловаться, если им вдруг приходится затянуть пояса, ведь их предки не жаловались, жертвуя гораздо большим. Только посмотрите, какие великие подвиги мужества они совершили, какие великие победы одержали – и всё это ради Родины. Когда во время недавних соревнований в Казани одна из лыжниц, призёр Олимпиады, пожаловалась на плохие условия проживания, президент Федерации лыжных гонок резко её осудила, отметив, что у спортсменов предыдущих поколений условия были намного хуже.

В этом и заключается опасность ностальгии, а также её привлекательность для Путина: когда россияне охвачены тоской по воображаемому прошлому, они не борются за лучшее будущее, а Кремль может безнаказанно восстанавливать реальные элементы прошлого, которые трудно назвать желательными. Ничто так хорошо не выводит человека из ностальгических мечтаний, как гулаги и насильственные исчезновения.

Copyright: Project Syndicate, 2025. www.project-syndicate.org

• 30
• 18