В мольбах за президента и за себя: самодискридитация самовыдвиженцев

В последнее время наши депутаты с незавидной регулярностью выставляют себя на посмешище. Возможно, по привычке. В свое время депутат Нурбах Рустемов назвал коллег «тормозом реформ», после чего последовал самороспуск и досрочные выборы.

Потом по итогам «очередной внеочередной» электоральной кампании вдруг выяснилось, что при существующей в стране многопартийности свежеизбранный депутатский корпус «почему-то» получился на сто процентов состоящим из членов партии власти. После этого принимается решение отказаться от мажоритарной системы (одномандатные округа) в пользу пропорциональной (партсписки). Теперь оказывается, что для одной «пропорционалки» у нас недостаточно развита «партийная конкуренция», а посему нужно срочно добавить немного «мажоритарки» – и тогда мы уж точно получим тот «влиятельный, авторитетный» парламент, о котором мечтает «сильный президент»…

Но о чем действительно он мечтает? Провозглашая в своем Послании 8 сентября парламентскую реформу, президент Токаев анонсировал однопалатный многопартийный парламент, который должен избираться исключительно по партспискам. То есть, одномандатников (которых и в нынешнем мажилисе всего треть), в новом не будет совсем. Это тем более странно, что еще вчера, а точнее – накануне последней парламентской кампании 2023 года «мажоритарка» преподносилась, как панацея – провластные политологи на ходу подметки рвали, расписывая, как она оживит политическое поле, закатанное в последние назарбаевские годы буквально в асфальт. И что?

А ничего – от слова «совсем». Вместо реально востребованных обществом людей (в партсписки они не могли угодить по причине того, что списки эти под лупой изучались и негласно утверждались в «высоких кабинетах) по одномандатным округам в депутаты прошли преимущественно члены партии власти Amanat, по непонятным причинам не вошедшие в аманатовский же триумфальный партсписок – «списанты» партии власти заняли в итоге в мажилисе 40 кресел и еще 22 аманатмена просочились туда по одномандатным округам (всего для одномандатников предназначалось 29 мест).

И вот теперь даже этот эксперимент, на который власть решилась после 18 лет тотального «партсписантства», признан неудачным. Однозначного ответа на вопрос «почему?» власть не дает, по– видимому, из-за отсутствия такового в принципе. Но совершенно очевидно, что наверху взяли на вооружение бородатый анекдот: три волосинки на голове ничтожно мало, а в супе – недопустимо много. И это при том, что ни один из семи «вневластных» одномандатников– самовыдвиженцев не сделал скандала в тишайшем мажилисовском аквариуме. Это не смог даже неутомимый Бахытжан Базарбек, заявивший на прошлой неделе претензию на зарплату в 20 миллионов тенге для себя любимого. Другой «внефракционный депутат» – молодой блогер Даулет Мукаев взорвал соцсети постом о «неправильном произношении» некоторыми «нетитульными» гражданами «премьерного» казахского имени Олжас – по забывчивости (или по незнанию) проигнорировав правило русского языка: «О» в безударном слоге произносится как «а». А его старший коллега и ветеран парламентского движения Едил Жанбыршин на фоне очередного саммита лидеров мировых религий в Астане вдруг огорошил: мол, в стране должна быть одна религия – как в мажилисе один регламент. Но и этого парламентарию показалось мало, и он вбил еще один гвоздь: пока президент Токаев оглашал Послание, он, депутат Жанбыршин, … молился за него. Так и сказал:

«Я совершал дуа для президента. Потому что глава государства совершает большие дела, проводит реформы. Поэтому я молился, чтобы реформы прошли успешно, а также об общем благополучии нашего народа».

А началась эта кампания самодискредитации с нашумевшего демарша мажилисмена Ардака Назарова, поздравившего с юбилеем маму прямо со своего рабочего места в зале заседаний мажилиса. Волна троллинга, обрушившаяся на незадачливого борца в дисциплине «панкратион», чемпиона по версии ММА Explosion на турнире Mexico vs. Kazakhstan в самом Лас-Вегасе, была столь сокрушительна, что любого другого, менее стойкого человека, вынудила бы посыпать голову пеплом и отказаться добровольно от депутатского мандата. Но господин Назаров, демонстрируя чемпионское мастерство, перешел в контратаку и обвинил своих критиков в неуважении к их собственным матерям.

Эта цепочка нескладух и откровенных глупостей от наших «избранников» может навести на мысль об умело срежиссированной «сверху» «антипарламентской кампании». Тем более, что примеров тому в короткой, но довольно бурной истории отечественного парламентаризма мы видели тьму. Но куда более вероятно, что сегодняшнее удручающе низкое качество депутатского контингента – ровно такое же следствие десятилетий «отрицательного отбора», которое привело к деградации других ветвей власти – исполнительной, судебной – и в конечном итоге – всего управляющего класса. Такая ситуация – как ни странно это может прозвучать – верховной власти только на руку. Почему?

Во-первых, новых партий за шесть с лишним лет президентства Токаева в стране так и не появилось – хотя с первых дней его каденции многие предрекали «бум партстроительства». Однако, ничего подобного не случилось: даже совершенно «вегетарианскому» проекту партии «Ынтымак, по недавнему признанию ее инициатора, бывшего спарринг-партнера Токаева по президентским выборам Мейрама Кажыкена, минюст отказал уже 12 раз, причем, по абсолютно формальным основаниям. О более радикальных партийных конструктах – вроде того, из-за которого сидит марафонец Марат Жыланбаев – даже говорить не приходится. Многочисленные ловушки и капканы, которыми были щедро усыпаны законы о выборах и о партиях в бытность министром юстиции осужденного на 9 лет Марата Бекетаева, не думали даже ликвидировать ни его преемник на посту министра юстиции Азамат Ескараев, ни сменивший его Ерлан Сарсембаев. И сегодня «высидеть» новую партию, минуя акординский «инкубатор» – практически неразрешимая задача. А с игроками, выпущенными на нынешнее партийное поле, можно играть, как говорится, в одни ворота.

Во-вторых, ни одна из семи зарегистрированных на сегодня партий не представляет интересов даже трети от примерно 12 миллионов казахстанцев избирательного возраста. И формирование следующего депкорпуса исключительно по партспискам позволяет получить в итоге «недолегитимный» парламент и за счет этой неполной легитимности держать на коротком поводке депутатов, «избранных» от имени абсолютного электорального меньшинства. Такой парламент, если он по тем или иным причинам снова станет «тормозом реформ», не составит труда распустить – без сколь-нибудь негативной общественной реакции. Ведь избиратель голосует не за конкретных людей, а за безликий «партийный список» – при том, что для подавляющего большинства казахстанцев все партии «на одно лицо».

Такой парламентский механизм с одной стороны, прост и удобен в управлении, а с другой – застрахован от любых «аварийных» ситуаций. Для региональных «президентов» – акимов – пропорциональная система тоже предпочтительнее пропорционально-мажоритарной. При переходе на стопроцентно партсписочный состав в маслихатах будут предсказуемо доминировать все те же аманатовцы – ведь в глубинке зачастую не знают других партформирований, кроме партии власти.

Одним словом, новые выборы почти гарантированно приведут к появлению «представительной власти», не представляющей никого, кроме себя – такой же, как сегодняшняя, только «одноэтажной». Если в этом и заключается парламентская реформа, то реформаторов остается только поздравить…