Военная тайна Украины: мы не верили, что агрессия возможна и теперь платим за это

Весь мир вооружается. Казахстан тоже. Но совершенно ясно, что мы не готовы в какому-либо вооруженному конфликту. Как выяснилось, у ВСУ Украины были аналогичные проблемы накануне российской агрессии. Как она с ними справилась? Об этом exclusive.kz поговорил с Николаем Белисковым, главным консультантом Национального института стратегических исследований при президенте Украины, старшим аналитиком благотворительного негосударственного фонда “Повернись живим”.

– В каком состоянии была обороноспособность Украины накануне начала войны в 2014 году?

– В очень плохом состоянии. В 2014 году в ежегоднике Международного института стратегических исследований (британский аналитический центр, публикующий рэнкинг вооруженных сил) Вооруженные силы Украины смотрелись очень убедительно. Но фактически, когда началась агрессия России в Крыму, ВСУ переживали кризис боевой готовности. Если на бумаге у нас было 120 000 людей, то по факту – только 6 000 людей личного состава. И это был результат десятилетий недофинансирования.

Бюджет Вооруженных сил Украины в 2013 году был 2 млрд. долларов, но 90% шло просто на то, чтобы платить людям зарплату. Поэтому, когда Россия начала агрессию против Украины в 2014 году, к сожалению, ВСУ не смогли выполнить поставленные задачи. Это было следствием того, что вооруженные силы не были приоритетом для общества.

– Как изменилась ситуация с 2014 года?

– Российская агрессия против Украины в Крыму и на Востоке – это был шок, точкой невозврата. Люди, наконец-то, осознали, что нельзя игнорировать вооруженные силы, особенно когда ты не имеешь гарантий безопасности. И конечно это был урок о том, что нужно инвестировать в вооруженные силы, живя по соседству с страной, которая открыто декларирует непринятие вашей независимости, и которая активно перевооружается. И как следствие, Вооруженные силы Украины с 2015 по 2021 год изменились как количественно, так и качественно. Во-первых, более чем вдвое увеличилось финансирование – до 5 млрд. долларов в 2021 году. Это позволило количественно нарастить состав вооруженных сил до 200 000. Были развернуты новые соединения как артиллерийские, так и механизированные. Отдельно стало больше соединений ракетно-артиллерийских. Война на востоке стала хорошим уроком для ВСУ в том, что нужно увеличивать так называемую огневую мощь. И что российская армия – это артиллерийская армия. Как следствие, количество артиллерийских бригад в вооруженных силах увеличилось в два-три раза. Также увеличилось количество и качество учений. Также начали технику банально ремонтировать.

Далее – проводилось несколько волн мобилизации. На 2022 год мы имели не только 200 000 личного состава в вооруженных силах, но и 300 000 – 400 000 резервистов, то есть людей с боевым опытом. Как результат, за семь лет после 2014 года был принят комплекс мер, который позволил Украине быть готовой к расширению масштабов агрессии.

– А какую часть занимала собственно украинская продукция? Кто из иностранных партнеров был основным поставщиком техники для Украины до 2022 года?

– В основном это было то, что нам оставил Советский Союз. Из нового украинская армия имела противотанковые ракетные комплексы второго поколения, произведенные на украинском предприятии “Луч”. По радиолокационным станциям мы имеем производство “Искра”.

Да, мы имели военно-техническое сотрудничество с другими государствами, но это были или коммерческие контракты или международная материально-техническая помощь. Наиболее крупным был контракт с Турцией на две партии “Байрактаров” – одни для Воздушных сил и комплект для флота.

В 2018 году было снято эмбарго на поставки летального вооружения из США и Украина получала несколько партий противотанковых комплексов “Джевелин”, катера береговой охраны “Island”, бронированные машины Humvee.

Если мы говорим о вооружении и технике, то если бы Украина опиралась исключительно на лёгкие системы вооружения, которые мы получили от Запада, то в первые 40 дней большой войны этого было бы недостаточно. Именно советское наследие помогло выстоять в первые 40 дней, когда Россия планировала блицкриг.

– Какую роль сыграла коррупция? Удалось ли снизить ее влияние?

– Это очень хороший вопрос, потому что этот тезис, который используется Россией для дискредитации Украины в глазах наших западных партнеров. Из-за этого в представлении многих Украина стала чуть ли не наиболее коррупционной страной в мире. Да, мы не идеальная страна, но надо учесть, что бюджет ВСУ вырос всего в 2,5 раза. То есть денег стало больше, но не намного. И Украина показала качество их использования.

Кстати, в Украине было много журналистских расследований о нецелевом использовании средств. И все понимали, что Украина – не идеальная страна, и у нас есть проблемы. С другой стороны, если вы посмотрите на то, как освещались российские вооруженные силы, то там все было идеально. Но почему-то результат не так хорош. Да, присутствие механизмов контроля это хорошо. Но если бы мы тратили неэффективно эти 5 млрд., мы бы не имели ничего. То есть, все-таки что-то было сделано.

Главные преграды эффективного использования ресурсов в Украине – это не коррупция. Во-первых, мы только учимся развивать свои вооруженные силы. Потому что до 1991 года это все реализовывалось в Москве, в метрополии. И одна из ключевых проблем, что мы пытаемся какие-то отдельные элементы собрать в целое.

Главной проблемой Украины было то, что мы не изменили парадигму мышления. Многие считали, что бюджет вооруженных сил – это автоматически бюджет оборонно-промышленного комплекса. По факту, была такая идея, что для поддержания собственного оборонно-промышленного комплекса мы должны покупать собственную продукцию, хотя это не так. Это брак системного мышления, отсутствие правильного алгоритма действий, что можно сказать и о странах НАТО, о всех странах с серьезной военной традицией и, в том числе, России или Китае. Военное строительство ведется от доктрины ведения операций. То есть, от общего к неким партикулярным моментам. А мы пытались сделать наоборот. Ну и плюс навязывание идеи поддержки национального ВПК за счет закупок, соответственно, вооружения в интересах Украины. И как следствие, мы имели много проектов, которые сейчас являются объектом дискуссий.

– Какие рекомендации Вы могли бы дать казахстанским военным?

– Если мы говорим о стратегических моментах, во-первых, нужно принять, что война возможна. К сожалению, межгосударственные войны такого масштаба, как российско-украинская война, возможны. К сожалению, несмотря на уроки первой половины XX века, агрессия межгосударственная возможна. То есть, нужно реалистично смотреть на мир. Второй момент – это инвестировать в оборону достаточные средства сейчас, чем потом инвестировать в несколько раз больше. Третье – подготовка – и идеологическая, и практическая – население до тотального сопротивления. Как показала практика, только всеобъемлющее тотальное сопротивление может дать эффект. То есть, вооруженных сил страны недостаточно.

– Территориальная оборона?

– Да, это один из элементов территориальной обороны. Это, фактически, превращение страны в один вооруженный лагерь в случае необходимости. Потому что опять же, если бы Украина в 2022 году опиралась исключительно на вооруженные силы, мы бы проиграли. Только всеобщее тотальное сопротивление граждан Украины. К сожалению, часто путем самоорганизации, а не продуманных планов.

Мы сейчас переживаем новую военно-техническую революцию. Сейчас видно, насколько меняется война, насколько удешевляются средства разведки, средства поражения, насколько, например, более уязвимой становится классическая бронетехника. Военные организации очень консервативны, но сейчас они стоят перед огромным вызовом. Воевать так, как они привыкли, уже нельзя. Технологии очень эволюционируют, особенно технологии разведки и бесконтактного поражения. Если бы в феврале-марте 2022 года я кому-то сказал, что линия фронта сейчас будет держаться, в основном, за счет разных беспилотных авиационных систем, я думаю, много людей покрутили бы у виска. Но сейчас, реально, оборона украинских бригад базируется на беспилотных системах разведки, поражения, дистанционного минирования, логистики. Мы видим, как появляются новые кластеры систем разведки, вооружения, управления. Одно из больших преимуществ Украины – ситуационная система “Дельта”. Очень хорошая система. То есть, все-таки нужно инвестировать в цифровые системы управления.

Мы видим, что сейчас при наличии систем разведки и поражения в таком количестве, как они есть на российско-украинском фронте, проводить классические наступательные операции очень сложно. И наоборот, нужно очень много инвестировать в инженерное обеспечение: или быстрое строительство системы обороны, или наоборот, для быстрого преодоления системы обороны противника. Российско-украинская война ставит под сомнение очень много представлений о войне. Мы вступили в эпоху изменений. И тот, кто правильно поймет главные тенденции, тот и получит преимущество.

И конечно, инвестировать в людей, потому что воюют и побеждают люди. Техника – это инструмент. Несмотря на появление новых средств разведки, поражения, все равно люди – это тот фактор, который гарантирует или успех, или неуспех на поле боя. То есть, готовьтесь инвестировать в людей и инвестируйте в способность к расширению вооруженных сил. И нужно инвестировать в людей до, а не после. Потому что после вы будете только воевать. У вас не будет ни времени, ни ресурсов, ни людей, чтобы готовить, тренировать.

Хотя, честно говоря, главное – это стратегия. Нужно выстраивать свою внешнюю политику так, чтобы гарантированно сдерживать потенциального агрессора. Нужна комбинация военных, невоенных, дипломатических, информационных инструментов для того, чтобы гарантировать свою безопасность. К сожалению, мы в этом плане допустили просчеты и, как следствие, платим за это.

И когда сейчас идет поиск виноватых, я считаю, нужно посмотреть на свое отражение в зеркале и честно признаться себе в том, что мы были беспечны. Сейчас Украина тратит треть своего ВВП на вооруженные силы, не считая международной материально-технической помощи. И это очень хороший урок для других государств, в которых идут дискуссии “А сколько же нужно тратить на оборону?”. Это очень хороший урок, потому что если бы Украина была готова тратить в 2015-2021 годах, например, 10% ВВП на оборону, это, возможно, сдержало Россию от агрессии. Скупой платит дважды и намного больше. В современном мире нельзя игнорировать вопросы безопасности. Если ты их проигнорируешь сегодня, завтра ты заплатишь намного больше, не считая, конечно, человеческих жертв и уничтожения инфраструктуры.