Борис Румер: "Мы живем накануне эпохи новых принципов войны"

Опубликованный ранее на нашем сайте цикл бесед с нашим экспертом из Бостона (США) вызвал неоднозначную реакцию. Читатели Exclusive прислали свои комментарии и вопросы. Самые, на наш взгляд, интересные мы переадресовали нашему собеседнику, на которые он любезно согласился ответить.

— Добрый день, наш читатель, прочитав ваши прежние интервью, заметил, что вы часто, может быть, слишком часто, цитируете Черчилля. По его мнению, вы создали из него эдакого оракула, непререкаемого авторитета на все случаи жизни. Не свидетельствует ли это о некоем культе этой личности, что как-то не очень согласуется с вашими принципами? Вы же сами говорили, что вы против культа любой личности. Помнится, вы сокрушались, что после всего пережитого в советские годы у большинства россиян опять культ личности, на сей раз Путина?

– Насчет излишнего, возможно, цитирования могу сказать, что Черчилль – один из самых цитируемых исторических персонажей, если не самый. И понятно почему. Он – писатель-хроникер близкой нам эпохи, выдающийся исторический писатель, Нобелевский лауреат по литературе, между прочим. Что же касается его культа, то я воздаю должное его воле, выдающемуся интеллекту, интуиции, ораторскому таланту, таланту политического манипулятора, которые спасли Англию.

И не только Англию: в мае-июне 1940-го он один преодолел готовность пораженцев в английском политическом руководстве, к которым принадлежали такие влиятельнейшие британские политики, как бывший премьер Ллойд Джордж, министр иностранных дел Галифакс, согласиться с предложениями Гитлера о мире на его, разумеется, условиях. Не было бы тогда для Гитлера войны на два фронта. Был бы только один – восточный. Устояла бы в одиночестве Красная Армия, только что показавшая в Финской войне, какова ее боеспособность против Вермахта? Не думаю. Хрущев описал в мемуарах, как панически боялся тогда Сталин заключения англо-германского мирного договора. Последствия для нас не трудно вообразить. В тот критический момент новой истории Черчилль, его стратегическое видение, его воля, его упорство спасли мир, спасли нас. Между прочим, и Сталин признавал это.

Но я отнюдь не идеализирую Черчилля. Немало читал мемуаров соприкасавшихся с ним деятелей той эпохи, в которых описаны не только его неординарность во многих проявлениях, но и его самоуверенность, эгоцентризм, аррогантность в отношениях с подчиненными, невосприимчивость к мнениям коллег по правительству, раздражающее их стремление с апломбом встревать в сферы совсем не его компетенции. Тяжкое поражение англичан в Галлиполи в 1915-м – результат его дилетантизма в военном деле. И в годы Второй мировой войны на нем лежат провалы Норвежской операции в 1940-м, дьеппского десанта в 1942-м. Позорная сдача англичанами японцам Сингапура в том же году, вина, которая лежала и на нем, ввергла его в глубокую депрессию.

И в то же время, его воля к победе, его потрясающая эмоциональная риторика, фантастическая энергия (а ведь в 1940-м ему было 65!) были той стаминой, которая поддерживала стойкость, мораль англичан в самые тяжелые для них периоды войны, когда Англия одна противостояла гитлеровскому Рейху. На военную машину Рейха работали и Франция, и мощная оборонная индустрия Чехословакии, и сырьевая база Советского Союза после заключения пакта Молотова-Риббентропа в 1939-м. Вот он был подлинный национальный лидер. Трудовой был человек, жил на литературные гонорары. В молодости – храбрый кавалерийский офицер, под пулями ходил в атаку.

— А правда ли, что он был алкоголиком?

– Да. Алкоголь он потреблял в немалых количествах – регулярно, ежедневно, но не запойно. Может быть, это и держало его на плаву в критические для Англии, а значит и для него в моменты войны. Доктор Моран – персональный врач Черчилля в годы войны, фиксировал в дневниках его частые заболевания, инфаркт в декабре 41-го, депрессии. Колоссальные ведь были нагрузки. А дожил он до 90! Сказал же он однажды: «Я извлек из алкоголя больше, чем алкоголь извлек из меня». Вы, возможно, со мной не согласитесь, но склонность к алкоголю не отношу к большим грехам. О том, что Бахусу были привержены политические титаны той эпохи, хорошо известно. Среди них только Гитлер не употреблял спиртного. Как прав Воланд, сказав «что-то недоброе таится в мужчинах, избегающих вина»!

Не думаю, что вы правы, приписывая мне культ личности Черчилля. Стараюсь придерживаться заповеди «Не сотвори себе кумира». Два лидера свободного мира – Рузвельт и Черчилль, как и два лидера тоталитарных режимов – душегубы Сталин и Гитлер – абсолютно исторические персонажи высшей лиги.

— То есть, как я понимаю, Рузвельт и Черчилль, Сталин и Гитлер в равной мере интересуют вас независимо от того, какую роль сыграл каждый из них в судьбе своего народа и мира?

– Это из области антропологической феноменологии. Пытаюсь понять, объяснить себе феномены Черчилля, Рузвельта, и в то же время, не поддаваясь естественным и биографически обусловленным эмоциям, их антиподов – Сталина и Гитлера. К одной эпохе истории Рима, даже к одной династии, принадлежали и символы величия и политического гения – Юлий Цезарь и Октавиан Август, и символы бесчеловечной жестокости Калигула и Нерон. И те, и другие – предмет историографии на протяжении уже двух тысячелетий.

— Вы считаете, что способны непредвзято оценивать роль политических лидеров, но, судя по вашим статьям, это не относится к Путину.

– Поражает разновеликость масштаба личности ведущих политиков прошлого века и нынешнего. На фоне нынешних Путин, конечно, значимая фигура. Но если соотнести его с такими нацлидерами недалекого прошлого, как Кемаль-паша Ататюрк, Аденауэр, де Голль, Маргарет Тэтчер, то кто он такой? Ну, да ладно, как говорится, «у каждой эпохи свои подрастают леса».

Тема Путина во всех его ипостасях настолько изжевана, и я внес свою лепту в вашем журнале, что вряд ли стоит ее сейчас развивать. Его комплексы известны, как и его лидерские качества. Умный, толковый, циничный, самообучающийся персонаж с интеллектом, выдержкой, с актерскими данными. Поведенчески посолиднел, перестал демонстрировать мачизм. Может, дошло, что выглядит смешным. Но… «пахан» он по натуре.

— Вы не признаете его достижения, где же ваша непредвзятость?

– Стараюсь ее сохранять. Признаю, и даже очень, достижения Путина в восстановлении военного потенциала России, но какой ценой? Превратил Россию в военную супердержаву с рентной экономикой и нищающим населением. В недавней статье у вас «Дурная бесконечность» я сказал все, что думаю по этому поводу. Он повторяет фразу Александра Третьего «У России есть только два союзника – ее армия и ее флот», как свое политическое кредо.

Александр Третий – сам участник русско-турецкой войны – войну ненавидел. Его недолгое царствование было периодом мирного, бурного экономического развития России, идеологом и главным менеджером которого был противник каких-либо военных авантюр Сергей Юльевич Витте, заслуженно пользовавшийся абсолютным доверием императора. Он был рьяным противником закончившейся для России катастрофой русско-японской войны в царствование Николая Второго, который его недолюбливал. Его усилиями был обеспечен мощный приток инвестиций, в том числе зарубежных, и, как следствие, резкое ускорение промышленного роста России. Так что Путину стоило бы позаимствовать не только это эффектное, но, на мой взгляд, бессмысленное высказывание императора (изоляция России не раз дорого ей обходилась), и оправдывать ею милитаризацию страны, но и опыт ее впечатляющего экономического подъема и финансовой стабилизации на стыке XIX-XX веков.

— Но ведь достигнут же впечатляющий подъем в военной сфере, что было продемонстрировано в Сирии. И это подняло престиж России, поставило Путина в один ряд с ведущими игроками на мировой сцене. Россию боятся, как давно уже не боялись.

– Это верно, боятся. Боятся, но «семерка» не становится «восьмеркой». И не похоже, что станет. Непредсказуемость и лживость стали trademark Путина. В политкругах Запада и Ближнего зарубежья ему не только не верят, его не только боятся, но, думаю, многие и ненавидят. Впрочем, он мог бы дополнить свое, заимствованное у Александра Третьего политическое кредо, в свою очередь позаимствованное у Калигулы: «Пусть ненавидят – лишь бы боялись».

Боятся и считаются с ним из-за возросшей военной мощи России. Но поддержание военного потенциала в условиях экспоненциального роста инноваций, инновационных технологий, растущей наукоемкости создания новых видов вооружений, требует соответствующих инвестиционных инъекций, и не только в производственную сферу ВПК, но и в его инфраструктуру – в науку, в подготовку кадров, то есть в человеческий капитал. Прописные истины. По данным ЮНЕСКО, доля России в общемировых расходах на НИОКР (Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) –1.7%, США – 28%, Китая – 19.6%. У меня нет под рукой данных по европейским странам НАТО, но вряд ли их суммарная доля составляет меньше 20%.

Вполне понятна нервозность Путина и его стратегов в связи с размещением ПРО по периметру границ России. На противоракетную оборону тратятся миллиарды и миллиарды в США, странах НАТО, в Израиле. США и Израиль работают в этой области в тандеме. Финансирует США. Можете себе представить, какие силы задействованы!

— Но Россия демонстрирует способность производить самые современные виды вооружений. Недаром ведь по экспорту в этой области она занимает второе после Америки место.

– Верно. Остановлюсь на этом подробнее. Так было и еще некоторое, но недолгое время будет. Дело в том, что эти успехи достигнуты только благодаря импорту «критически важных» комплектующих. Большинство электроники, того, что относится к современным high tech, – это или импорт, или, скажу мягко, заимствовано. Возможности первого в связи с санкциями сейчас резко ограничены, что же касается второго, то и тут стало намного сложнее.

Если основная масса комплектующих, причем главных компонентов, импортируется, то российский экспорт вооружений – это скорее реэкспорт. Вот, например, экспортный продукт Sukhoi Superjet 100: в нем ведь 75% импортных комплектующих. Новейший МС-20 «Иркут», по словам его конструктора Пантелеева, создан «на иностранной элементной базе». Даже двигатель – «Pratt and Whitney».

Чтобы избавить вас от сомнений в моей объективности, а они заметны в ваших вопросах, сошлюсь на авторитетных российских экспертов. Руководитель Конструкторского бюро точного электронного машиностроения и лазерной оптики (КБТЭМ-ОМО) Владимир Зуев: «Западные транзисторы, микросхемы, интегральные схемы в производстве российского вооружения составляют до 90%. В основном, это те страны, которые ввели в отношении России санкции». (Газета.ru, 31.10.2014).

Вот другой авторитетный источник – орган российского ВПК – «Военно-промышленный курьер» о производственной базе Воздушно-космических сил: «Российская космическая промышленность пребывает в кризисе из-за технологических санкций, введенных США и ЕС. По сути, мы расплачиваемся за то, что в прежние годы не сохраняли и развивали производство микроэлектроники, полагаясь на закупки электронно-компонентной базы за рубежом. Чем новее и функциональнее космический аппарат, тем больше в нем зарубежной начинки. Сейчас наша промышленность пытается в срочном порядке освоить критически важные технологии, но быстро наверстать упущенное вряд ли получится». ( В. Истомин, «Спутники санкций»,VPK—NEWS.ru, 12,2016) .

Там же приводятся случаи прекращения зарубежных контрактов на поставку важнейших систем для «оборонки». Один из них, к примеру, заказ на новейшую радарную систему у франко-германской Airbus Defence and Space. По сообщению Bloomberg, запрет на продажу военных технологий в Россию наложила сама Ангела Меркель. В мае этого года главный куратор военно-промышленной отрасли в правительстве, зам. премьера Дмитрий Рогозин признал, что Россия отстает от США в космической отрасли в 9 раз и, даже увеличив производительность в полтора раза, «все равно их не догоним никогда». (Интерфакс, 27 мая 2016).

В масс-медиа проникают сообщения о поставках Израилем высокотехнологичных продуктов военного назначения. Очень может быть, что этот канал сохранится. Надо полагать, что недавние переговоры в Москве израильского премьера с Путиным касались не только поставок израильской сельхозпродукции. Но думаю, что контроль Вашингтона за этим видом израильского экспорта сохраняется, учитывая тот факт, что он финансирует разработку ряда наиболее важных продуктов. Вашингтонское Бюро промышленной безопасности, спецатташе по контролю за экспортом в Американском посольстве в Москве, по-видимому, свое дело делают.

— Это об импорте, а что касается «заимствований»?

– Ну, скажу иначе: получено из агентурных источников. Здесь, конечно, возможности сохраняются, но сильно сокращаются: контроль за недопущением утечки информации из структур R&D военно-промышленной сферы Запада очень ужесточен, особенно после ввода санкций.

— Но разве промышленным шпионажем занимается только Россия?

– Конечно, нет. Все занимаются. Но Россия в этой области – вне конкуренции. Впрочем, возможно Китай может посоревноваться с ней. В Союзе научно-промышленным шпионажем, скажем, пристойнее, разведкой, занимался сателлит КГБ Государственный комитет по науке и технике Совета Министров и Академии наук (ГКНТ), возглавляемый заместителем и близким другом премьера Алексея Косыгина, видным ученым-теплофизиком академиком Владимиром Кириллиным. Это была мощная структура с огромным бюджетом, с сетью резидентуры в передовых странах Запада, в которую были подобраны люди с хорошим техническим образованием. С одним из них, резидентом в Японии Николаем Борисовым, мне довелось свести знакомство во время работы в Токио. Очень подготовленный, располагавший обширными связями в промышленных кругах страны, владеющий японским, приятный в общении человек. Кадровый отбор в ту систему был на высоком, не сопоставимом с нынешним, судя по засвеченной в последние годы российской агентуре, уровне.

— Вы полагаете, что сейчас подобная структура в России не функционирует, что в связи с санкциями иссякли источники необходимого для «оборонки» импорта?

– Я полагаю, что существовавший мощный поток необходимой для производства новых и новейших видов вооружений продукции западных фирм и научно-исследовательских центров превратился в ручей, не способный удовлетворить потребности российского ВПК. Да и для поддержания эксплуатируемых видов вооружений необходима подпитка комплектующими для замены изношенных, необходимо сервисное обслуживание производителями. Растущая нехватка зарубежных высокотехнологичных комплектующих, особенно по электронно-компонентной базе, будет все сильнее сказываться на возможностях российской «оборонки» производить современные виды вооружений. Импортозамещение в этой сфере – химера, во всяком случае, в сколь-нибудь обозримом будущем.

Проблемы «оборонки» нарастают. Одна из важнейших, если не важнейшая – кадровый голод. Эксперт в этой области, советник по обороне Совета Федерации генерал Игорь Семенченко, по результатам анализа кадрового обеспечения производственного и научного сектора оборонно-промышленного комплекса, пишет о разрушении производственных и научных школ, о невозможности восполнить кадровый дефицит, растущий в связи с возрастом и «уходом в лучший мир» старых квалифицированных, доставшихся от советских времен, работников, об оттоке молодых специалистов, о неспособности воспроизводства кадров. (Военно-промышленный курьер, 16, 2016).

— Но при всем при том – налицо производство новой боевой техники и ее вовсю покупают. Как-то это не вяжется с пессимистической картиной, нарисованной вами.

– Покупают не только боевую технику. Есть и другие продукты машиностроительного экспорта. Но это, в основном, еще из наработок советского времени, «остатки былой роскоши». Их становится все меньше и меньше, как и их создателей. Вот, экспортируемый в США ракетный двигатель РД-180, из-за которого разгорелся сыр-бор в американском сенате: сенатор Маккейн требует прекратить его импорт из России. Но нечем заменить этот, созданный в середине 90-х на базе разработок сорокалетней давности выдающимися представителями мощной советской теплофизической школы («иных уж нет, а те далече», а совсем уже немногим, работающим в России и ныне здравствующим,– за семьдесят, а то и за восемьдесят, как академикам Каторгину и Леонтьеву), уникальный по своим параметрам двигатель.

Сказать, что эмиграция ученых совсем уж обесточила работающую на «оборонку» российскую науку, возможно, было бы преувеличением. Но результаты исследований экспертов из академического Института социологии устрашающие. Отток ученых за пост-советские годы был огромным и, пожалуй, невосполнимым. Причем, из тех отраслей, которые согласно несбывшимся планампревращения подмосковного Сколково в российскую Silicon Valley должны были обеспечить инновационный прорыв – то есть из сферы космических технологий, теоретической и прикладной физики, компьютерной, программирования, микробиологии и так далее.

Уезжали известные ученые с наибольшим индексом цитирования. Россия теряла целые научные школы и перспективные направления. Из ведущего российского центра по ядерным исследованиям, знаменитого «Арзамас-16», за рубеж отбыло за минувшие 20 лет более 5 тысяч специалистов. Утечка кадров очень чувствительно коснулась научно-производственной сферы «оборонки». Например, из НПО «Импульс», специализирующегося на производстве систем наведения, электронно-оптического и другого электронного оборудования преимущественно военного назначения за рубеж отбыли 1.8 тыс. инженеров и ученых. Такого рода статистика содержится в работах Института социологии РАН.

Кому же Путин доверил решение проблем «боронки», кто генеральный менеджер российской оборонной промышленности, всего российского ВПК? Дмитрий Рогозин. Он – заместитель премьера по ВПК, председатель Военно-промышленной комиссии. По образованию журналист, по профессиональной деятельности – не поймешь кто. Он и дипломат, и доктор философии, организатор и лидер националистических движений и партий… Чем он только не занимался, какие только должности не занимал, какие только партии не создавал! Он ни в чем не специалист, не менеджер, не администратор, не имеющий никакого отношения к тому, чем ему поручено заниматься, карьерист. К тому же – порядочный балабол: «Не смешите наши Искандеры» – один из его перлов. Судя по всему, под его руководством «Искандерам» будет не до смеха. Не стоит воспринимать всерьез и его заявление о девятикратном отставании России в космической отрасли. Отстает, наверное, но цифру, уверен, он взял «с потолка». Сболтнул. Во что обошлось руководимое им строительство космодрома «Восточный», как оно велось, что вскрылось после провала первого же запуска… во всем этом вполне проявились менеджерские качества нынешнего босса российской «оборонки». Путин сорвался и объявил ему публичный и растиражированный в масс-медиа выговор. По-моему, единственный такой случай за путинские 16 лет.

— Но, может быть, это такая бюрократическая должность, которую вовсе не обязательно должен занимать специалист?

– Вы знаете, кто был председателем Военно-промышленной комиссии, кто руководил производством вооружений в годы «холодной войны»? Им в течение многих лет был Леонид Васильевич Смирнов. Человек с огромным опытом инженерной и менеджерской работы в промышленности, в руководстве исследовательскими институтами, отличившийся в производстве вооружений в годы войны. В нем сочетался многоопытный бюрократ советской школы и широко технически мыслящий энтузиаст-оборонщик. Масштабная была личность, судя по отзывам работавших с ним людей, с некоторыми из которых я был знаком.

— Но как же мог Путин поставить такого человека во главе ВПК, он же не мог не знать, что он из себя представляет?

– Не знаю, ума ни приложу. Единственное, что приходит в голову: встроить его в систему, держать на коротком поводке, поручить то, в чем он проявит свою несостоятельность, дискредитирует себя. А потом убрать и задвинуть. Дело в том, что от Рогозина – амбициозного, с вождистскими наклонностями, стремящегося к лидерству в русском националистическом движении и имеющего на это шанс, во всяком случае больший, чем у Белова-Поткина, Демушкина и других, когда он был отвязан исходила некоторая опасность. Он мог консолидировать вокруг себя националистов, имперщиков всех мастей, создать под своим водительством «Русский фронт». А это было крайне нежелательно для режима.

Говоря о ситуации в российской «оборонке», я не сгущаю краски. Исхожу из оценок экспертов, в надежности которых нельзя усомниться. Судя по проникающей в масс-медиа информации, в работающих на оборону исследовательских центрах США и Израиля (при американском финансировании) интенсивно разрабатываются нетрадиционные виды оружия на новых физических принципах, изменяющие сам характер войны. В России тоже ведутся работы такого рода, но ее научно-исследовательский и производственный потенциал несопоставим с тем, которым располагают США и другие страны НАТО. Несопоставимы и инвестиции в эту сферу, и интеллектуальный капитал в ней задействованный.

Новая гонка вооружений, в которую втягивает, да уже и втянул, Путин Россию, в сложившейся экономической реальности делает для него все более затруднительным решать дилемму «пушки или масло» в пользу пушек. И тем не менее, он именно так ее и решает. Решает за счет сокращения бюджета социальной сферы, повышения налогов, но не расходов на вооружения. Расходы на оборону только за период с января по апрель этого года возросли на 15% (Андрей Илларионов, Bloomberg,09.06.2016). О динамике расходов на здравоохранение и образование сужу по данным Андрея Чернявского, ведущего научного сотрудника Центра развития ВШЭ. Резкое снижение расходов бюджета на здравоохранение и образование началось в прошлом году и продолжится в этом: по сравнению с 2012 годом в неизменных ценах в текущем году сократятся расходы на здравоохранение на 20%, а на образование – на 14%.

Беседовала Карлыгаш Еженова

Продолжение следует

• 225
• 256