Возьмет ли Россия реванш на Южном Кавказе и Центральной Азии

Историческое мирное соглашение между Азербайджаном и Арменией не так однозначно, как это кажется. Для окончательного решения вопроса обеим сторонам нужно решить множество вопросов. К тому же американское присутствие в проекте не очень нравится Ирану и Китаю, а Россия сделает все, чтобы восстановить свое влияние в регионе. Так или иначе, Казахстан заинтересован в успехе соглашения, но для этого ему тоже придется делать выбор. Об это exclusive.kz поговорил с Андраником Ованесяном, экспертом по вопросам региональной безопасности в странах Южного Кавказа и Центральной Азии, а также Куатом Домбаем, директором Центра изучения стран Центральной Азии С5+.

– Итак, мирное соглашение между Арменией и Азербайджаном подписано. Действительно ли решающую роль в этом процессе сыграл Вашингтон, а точнее Дональд Трамп? Могло бы это произойти и без его участия?

Куат Домбай: Этот документ предполагает завершение 30-летнего противостояния между двумя соседними народами и знаменует совершенно новый этап между Азербайджаном и Арменией, который приведет к процветанию обеих стран.

Я думаю, самым важным является достижение взаимопонимания между Алиевым и Пашиняном. А участие Трампа, скорее, позволило избежать давления третьих игроков, не заинтересованных в таких стабильных отношениях. Поэтому, без США соглашение могло бы состояться, но с США лучше.

Андраник Ованесян: – Я полагаю, что решающую роль в этом процессе сыграли не лидеры каких-либо государств, будь это Трамп или Путин, а в первую очередь изменения, которые произошли в регионе. Это и корректировки во внешней политике Армении, когда ее руководство перестало акцентировать внимание на том, чтобы признать независимость Нагорного Карабаха или поддерживать какой-либо иной статус. Именно это способствовали тому, что мы увидели парафирование мирного соглашения между Арменией и Азербайджаном.

Однако, надо помнить, что это не подписание мирного соглашения, а к сожалению, всего лишь парафирование тех соглашений, которые были достигнуты в марте этого года между Ереваном и Баку. Само подписание этого соглашения возможно спустя год, и я думаю, что решающую роль в этом будут играть внутриполитические процессы в Армении и глобальная обстановка в мире, которая также влияет на региональную безопасность на Южном Кавказе.

– Значит ли это, что всеобщий оптимизм преждевременен? Какие вы видите риски на пути реализации этого соглашения?

Андраник Ованесян: К сожалению, пока говорить о том, что армяне и азербайджанцы будут жить в мире, преждевременно. Надо отметить, что, например, армяне и азербайджанцы живут в мире в Узбекистане, в Казахстане, во многих других странах, то есть нет проблемы межнациональной, есть проблема межгосударственного характера между Арменией и Азербайджаном.

И здесь, к сожалению, возникает вопрос дальнейшей имплементации тех соглашений, которые парафированы в Вашингтоне. Например, как будет происходить разблокирование транспортных коммуникаций между Ереваном и Баку. Как будет решаться вопрос, например, транспортной дороги, которая связывает Армению с Ираном через Нахичевань? Будет ли американская сторона выступать в качестве мониторинговой третьей стороны или контроль будет полностью находиться под Азербайджаном?

К сожалению, соглашения, достигнутые в Вашингтоне, не раскрывают этих технических моментов и поэтому переговоры между Ереваном и Баку продолжатся. Даже после парафирования этого соглашения остаются нерешенными вопросы, например, территориального характера между Арменией и Азербайджаном по вопросу анклавов.

Кроме того, после некоторых событий 2020−2022 годов ряд пограничных территорий Армении оказались под контролем азербайджанской стороны. И неизвестно, готова ли азербайджанская сторона вернуть контроль над этими территориями Армении или продолжит их контролировать? Есть вопросы гуманитарного характера. Если после первой Карабахской войны сотни тысяч азербайджанцев оказались беженцами и были вынуждены покинуть территории, где они проживали, то сегодня мы видим обратную сторону, когда более 100 тысяч армян были вынуждены покинуть Нагорный Карабах.

Смогут ли они получить право на возвращение на свои территории? Как это будет происходить, как будет обеспечиваться безопасность их проживания? К сожалению, в перспективе все это может стать минами замедленного действия.

– Иран выступил против транспортного пути между частями Азербайджана по территории Армении. Насколько угрозы Ирана реалистичны? Есть ли поле маневра?

Куат Домбай: Резкое заявление Ирана в отношении присутствия американских войск и даже частных военных компаний возле своей границы было закономерно. Но если рассматривать угрозу военного вмешательства по Зангезурскому коридору со стороны Ирана, то она не столь высока, поскольку это автоматически вызовет реакцию Турции.

В целом, оценивая Вашингтонские соглашения, конечно, дьявол кроется в деталях. Но я надеюсь, эти вопросы будут решены, поскольку функционирование Зангезурского коридора выгодно для многих игроков. То есть это будет win-win ситуация.

Андраник Ованесян: – Я соглашусь, что за последние годы риторика, которая исходит от Ирана, зачастую не соответствует тем возможностям, которыми он обладает. Агрессивные заявления о том, что они не допустят создания коридора или дороги под контролем Соединенных Штатов, едва ли соответствует реалиям. Но почему вообще у Ирана возникает интерес к дороге, которая связывается с Арменией? Тому есть политические и экономические причины. Если говорить о политических, то появление аффилированных с США частной  военной компании или самих войск США у границ с Ираном, естественно, не в его интересах.

Кроме того, существует риск того, что если эскалация между Израилем и Ираном вновь возобновится, регулярные войска, которые будут находиться близ иранской территории на территории Армении, также могут принять участие в этих военных действиях против Ирана.

Если говорить об экономических причинах, то на протяжении почти 30 лет основные торговые пути между Азербайджаном и Нахичеванью шли по территории Ирана, что де-факто обеспечивало ему контроль. Теперь появление альтернативных дорог из основной территории Азербайджана к Нахичевани ослабляет роль Ирана на Азербайджан.

Тем не менее, если Армения и Азербайджан продолжат взаимодействие, политические и гуманитарные проблемы, которые между ними есть, могут быть решены. Но в то же время мы должны учитывать, что мир между двумя государствами должен быть справедливым. Иначе обиды будут копиться и привести к новой эскалации в регионе, чего мы не хотим. Основной нашей задачей является достижение устойчивого и долгосрочного мира на Южном Кавказе, что в интересах не только, я уверен, Еревана и Баку, а также стран Центральной Азии, которые сегодня некоторые свои логистические проекты связывают с южно-кавказским регионом.

– Россия тоже стратегически против этого коридора. Какие шаги вы прогнозируете с ее стороны? Все чаще говорят о том, что в связи с предстоящими выборами в Армении Россия попытается поставить пророссийского президента. Как вы оцениваете такую вероятность?

Андраник Ованесян: – Москва уже не может влиять на процессы в регионе так активно, как она это делала еще несколько лет назад. Теперь именно Ереван и Баку выбирают, кто будет посредником между ними. И тот выбор, который пал на Трампа, также отражает эти реалии. Могли ли мы представить ситуацию, что, например, 15 или 20 лет назад Ереван и Баку могли бы в качестве посредника выбрать Европейский Союз или же Вашингтон?

Что касается Армении, то действительно в предстоящий год ожидаются парламентские выборы, которые сыграют определяющую роль в дальнейшем развитии событий не только в Армении, но и в региональном масштабе. Как я ранее уже отметил, парафирование мирного соглашения под угрозой, поскольку совершенно не ясно, как будут развиваться события в Ереване. Останется ли Никол Пашинян у власти или к власти придут пророссийские силы, которые иначе поведут переговорный процесс?

 Куат Домбай: Это очень важный вопрос, поскольку риски вмешательства России в выборы высоки. Во-первых, на территории Армении сохраняется военная база России. Если сейчас ее роль, допустим, незначительна, то она может быть пересмотрена.

Во-вторых, Армения, в отличие от Азербайджана, является демократической страной, где роль парламента и выборов очень высока. Это позволит России разыграть грузинский вариант и привести к власти пророссийские силы. И данную возможность я оцениваю, как очень высокую.

– Как Пекин себя может повести в сложившейся ситуации?

Куат Домбай: Я не думаю, что Пекин будет активно противодействовать этому проекту, поскольку он будет способствовать значительному росту торговли между Китаем и Европой.

Андраник Ованесян: Соглашусь, что Китаю нет смысла противостоять подписанию Соглашения. У него достаточно экономического влияния в регионе. В то же время, реализация проекта Один пояс-Путь изначально Пекином была задумала для того, чтобы выстроить альтернативные транспортные маршруты, которые не будут находиться под контролем Соединенных Штатов. Но возможности Китая настолько широки, что даже если один из маршрутов частично и будет находиться под контролем США, в целом это не повлияет на экономические интересы Пекина. Существуют другие маршруты в Европу.

– Что все это значит для Центральной Азии и Казахстана?

Куат Домбай: Это прежде всего расширение торговли в рамках самого важного проекта Среднего коридора. Но значение этих договоренностей гораздо выше. Неучастие России в заключении мирного соглашения – серьезный сигнал. Более того, мы уже видели заключение договора между Таджикистаном и Кыргызстаном. Это знаменует новую эпоху взаимоотношений, где лидеры Центральной Азии и Кавказа показали, что могут самостоятельно решать свои проблемы без участия третьих стран.

Андраник Ованесян: После парафирования соглашения между Пашиняном и Алиевым практически все государства Центральной Азии поддержали этот процесс, поскольку он в интересах нашего региона.

Первое – это логистика. Центральная Азия заинтересована в мире и стабильности на Южном Кавказе, по территории которого будут проходить транспортно-логистические маршруты.

Второе – это экономика. Он позволяет диверсифицировать экономические связи стран Центральной Азии с Европейским Союзом, со странами Ближнего Востока и т.д. Третье – это безопасность. Нестабильность в Южном Кавказе угрожает стабильности и безопасности Центральной Азии.

И вот эти три основные пункта, которые влияют на повышение субъектности Центральной Азии в глобальной политике, потому что они приводят к снижению зависимости стран региона от России и Китая, повышая ее авторитет.