Жакып Акбаев: вместо успешной карьеры борьба за независимость

Судьба Жакыпа Акбаева полна испытаний: борьбы, увольнений, преследований, тюрем, ссылок. Отстаивая интересы народа, он был неудобен для любой власти. Этот блестяще образованный человек вместо успешной карьеры выбрал сложный путь освобождения своего народа от колониальной зависимости.

Жакып Акбаев (1876-1934) родился в урочище Тонгрек-тас Беркаринской волости Каркаралинского уезда. В 1889 году, закончив русско-казахскую школу в Каркаралинске, он году поступил в омскую гимназию, из которой через семь лет перевелся в томскую гимназию. В 1898 году Жакып поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета.

При зачислении, как было принято, он дал подписку о благонадежности, обязуясь не вступать в тайные общества. Жакып, выросший на свежем воздухе и солнце, так и не смог привыкнуть к сырому климату столицы и непривычной еде. Он часто болел, исхудал, лечился в госпитале, брал академический отпуск и уезжал в Степь лечиться кумысом. Ему рекомендовали поездки в южные губернии России. В ноябре 1901 года он некоторое время проживает в Керчи, в феврале 1903 года – в Ялте. Расстроенное непривычным климатом здоровье не помешало Жакыпу хорошо учиться. В студенческие годы он общался с казахами, обучавшимися в университетах столицы: Айдарханом Турлыбаевым, Райымжаном Марсековым, Жаханшой Сейдалиным, Мухамеджаном Тынышбаевым и другими. Жакып увлекся политикой, что было свойственно студентам известного вольнолюбием университета. Он, как юрист, возлагал надежды на конституционные реформы, которые могут изменить жизнь в Степи. Уже в студенческие годы во время каникул он использовал свои знания законов. Так, он запретил своим землякам предоставлять чиновникам коней во время их поездок в степь. Это вызвало скандал. Наказать Жакыпа не могли, поскольку он был прав, но наверх посыпались жалобы, одна из которых дошла даже до университета.

Интересуясь налоговой политикой государства, Ж. Акбаев опубликовал критическую статью в «Санкт-Петербургских ведомостях». Однако темой дипломной работы он выбрал «Семейно-брачное право у казахов». Его научным руководителем был ректор университета, декан юридического факультета профессор гражданского права А. Х. Гольмстен. Позже, в 1907 году, он опубликует ее основные тезисы в трудах Семипалатинского подотдела Русского географического общества под названием «Наброски по обычному, в частности, брачному праву киргизов». В 1903 году Жакып Акбаев окончил университет с дипломом 1-й степени и стал первым магистром права среди казахов.

Профессиональную деятельность Жакып Акбаев начал в суде Омска. Он работал кандидатом департамента уголовных дел в Омской судебной палате, исполняющим обязанности мирового судьи и в 1905 году получил должность судьи Омского арбитражного суда. Должность не помешала его политической активности. В июле 1905 года он вместе с А. Байтурсыновым, А. Букейхановым, М. Дулатовым, М. Бекметевым участвует в составлении знаменитой Каркаралинской петиции, которая стала первым программным документом, включающим требования и меры по прекращению колониальной политики. После издания 17 октября 1905 года царского «Манифеста об усовершенствовании государственного порядка», который провозглашал политические права и свободы, Жакып Акбаев в Омске участвует в митингах и демонстрациях, выступая с антиправительственными речами. Он не верит в обещанные Манифестом свободы и говорит о том, что при самодержавии не может быть политических свобод, и призывает установить республику. Омская демонстрация была разогнана казаками. Народ ответил новой демонстрацией, уже направленной против насилия со стороны казачества. Уже 29 октября решением общего собрания Омской судебной палаты он был уволен из органов юстиции. В качестве причин указывалось, что он принял участие в неразрешенной правительством демонстрации, в полицейском участке выдвинул лозунг «Долой жандармов!» и ругал сотрудников прокуратуры. Припомнили Жакыпу и то, что летом он писал и распространял Каркаралинскую петицию.

Жакып уезжает в Степь. 7-8 ноября 1905 года в Кереку (Павлодар) проходили многолюдные митинги, на которых присутствовали горожане и прибывшие верхом из разных мест казахи. Обсуждался Манифест. Ж. Акбаев два дня пламенно выступал на митингах, говоря о необходимости свержения самодержавия, о несовместимости политических свобод, просвещения, культуры и самодержавия. Он следует в Каркаралинск, по пути заезжая в аулы, станицу Баян-Аульскую и просвещает людей. 13 ноября Жакып Акбаев прибыл в Каракаралы, а 15 ноября уездный начальник Б. Оссовский объявляет царский манифест. Ж. Акбаев тут же переводит манифест на казахский язык и объясняет его положения. Он говорил о бесправном положении казахов, о произволе царских чиновников и необходимости добиваться равных прав с русским народом. Позже А. Букейханов написал об этом: «Поездка Акпаева из Павлодара в Каркаралы обратилась в агитационное турне. По пути оратора всюду встречали толпы казахов, принимали как желанного гостя, провожали по дороге и расставались с ним, как с родным. Он доехал до родного города Каркаралов к середине ноября. Немедленно на единственной площади перед лицом полицейского управления состоялся митинг. На нем был весь город: вся русская интеллигенция, русские казаки, татары, сарты и казахи… (половину слушателей составляли казахи верхом)… После этого собрания в Каркаралах, в Омск полетели телеграммы о предполагаемом походе вооруженных степных казахов на город и об угрожающей русским опасности» (Бөкейхан Әлихан Нұрмұхамедұлы (1866-1937). Шығармаларының 9 томдық толық жинағы. – Т. 6. – Астана: «Сарыарқа», 2013. – С. 191-192).

Политическая жизнь бурлила. По стране шли забастовки. В Семипалатинской области было введено военное положение. Жакып Акбаев полностью посвятил себя общественно-политической деятельности. Он, будучи принципиальным противником колониальной системы управления, пишет в выходящей в Омске газете «Степной край» о произволе и взяточничестве чиновников, их неспособности к справедливому управлению, разоблачает деятельность начальников уезда, призывает народ к борьбе против колонизаторской политики. Каркаралинский уездный начальник Б. А. Оссовский 10 декабря 1905 года получил распоряжение окружного прокурора Омской судебной палаты об аресте Ж. Акбаева, но его помощник коллежский секретарь Еремин не позволил этого сделать. Он пригласил к себе в кабинет Ж. Акбаева, а оттуда они пошли к судье. Казахи, узнав о задержании Жакыпа, уже собирались на улице у здания суда. Судья отпустил Ж. Акбаева под залог.

Жакып Акбаев выдвинул свою кандидатуру на выборах в I Государственную Думу, но не прошел. В январе 1906 г. он был арестован, обвинен в государственной измене, которая заключалась в оскорблении императора и пропаганде против существующего строя. Он был заключен в Семипалатинскую тюрьму. Пока он находился в тюрьме, каждая волость по очереди ежедневно доставляла ему кумыс и баранину. В марте 1906 г. из тюрьмы он написал письмо своему преподавателю по «Психологии права», профессору Санкт-Петербургского университета Л. И. Петражицскому, в котором впервые аргументированно обосновывает необходимость отделения Казахского края и создания автономии; размышляет о том типе суда, которому можно будет доверять – это независимый, гласный, выборный и присяжный суд.Он считает, что «киргизский народ, как и вся Россия, нуждается в выработке в учредительном собрании основных и всех законов Российской Империи, причем члены собрания должны быть избраны всем народом на основании всеобщего избирательного права и пропорционального и территориального представительства без различия пола, религии и национальности путем тайного (лично я за открытое голосование), равного, прямого и свободного при выборе лиц голосования; в земстве с автономиею на окраинах; в суде присяжном для всех уголовных дел, причем суды всех инстанций и степеней должны быть выборные, несменяемы и независимы; в совершенном упразднении специальных узаконений для инородцев, и их обычаев, как факторов, служащих тормозом к наступательному прогрессу; в разделении церкви от государства» (цит. по: Тлепина Ш. В. Жакып Акпаев: неизвестная автобиография. – Право и государство. – 2018. – № 3-4(80-81). – С. 158).

Воодушевленный революционным накалом, Жакып Акбаев верил в готовность народа защищать свои права с оружием в руках. Тем временем Алихан Букейханов, Ахмет Байтурсынов, Хасен Акаев, Дуйсеке Жаманбалин, Каражан Укибаев собрали 7500 рублей на залог, чтобы Жакып не томился в тюрьме до суда. Суд состоялся в августе 1906 года. Дело рассматривала выездная сессия Омской судебной палаты. Переводчик Н. Чернев, выступавший главным свидетелем, утверждал, что на митинге Ж. Акбаев на казахском языке говорил следующее: «Царь остался без штанов. За спиной у него ничего нет. Даже маленькая Япония победила царя». Эти слова сочли прямым оскорблением императорского величия. Однако Ж. Акбаев заявил, что перевод неточен, Чернев плохо знает казахский язык, и настоял на переводческой экспертизе. Комиссия сошлась на том, что Ж. Акбаев говорил: «Россия бедна и ей не следует еще и воевать с Японией». Таким образом, оскорбление царя не было установлено, и Акбаев был оправдан (Попов Ю. Указ. соч.).

В Каркаралинске Жакып работает помощником присяжного поверенного, писал жалобы от имени казахов, не знающих русского языка, защищал их от притеснений чиновников и казачества. Летом 1907 года во время Кояндинской ярмарки Жакып Акбаев вошел в юрту, где заседала комиссия по отводу переселенческих участков, и заявил, что без заслушивания вопроса о переселенческой политике в Госдуме и ее разрешения казахи не дадут ни одного участка. За это он был оштрафован на 90 рублей. Местная администрация испытывала беспокойство по поводу того влияния, которое имел Ж. Акбаев, и его юридически обоснованных требований. В донесении на имя губернатора указывается, что он призывает казахов к отторжению от русского царя, настраивает население не исполнять приказы должностных лиц. В связи с этими обстоятельствами администрация Каркаралинского уезда просит генерал-губернатора выслать политически неблагонадежного Ж. Акбаева в Акмолинскую область. Но уездная администрация, сочтя, что Акмолинская область находится слишком близко с Семипалатинской, к тому же тоже населена казахами, на которых мог влиять Ж. Акбаев, запросила высылку его в Якутскую область, причем на максимально допустимый названным «Положением» срок – 5 лет. Таким образом, без всякого суда, решением должностных лиц человек мог быть подвергнут ссылке. Прошение было поддержано, и Ж. Акбаев был доставлен в Омск для отправки в Якутскую область. Однако в последний момент, возможно, после беседы с ним («Положение» допускало вызов предназначенного к высылке лица для личных объяснений), место ссылки было заменено на город Копал в Семиреченской области.

В 1909 г., будучи в Копале, Ж. Акбаев пишет сенатору графу Палену письмо с анализом политико-экономического, социально-бытового положения колонизированного Казахстана, описывает злоупотребления чиновников на местах, царящую повсюду коррупцию. Он говорит о том, что государство применяет силу и оружие для приведения граждан к подчинению. И добавляет: «Если в древнем языческом мире, возможно, было такое мирное и культурное единение на почве общечеловеческих принципов, то тем более является вполне понятным и не заслуживающим упрека наше стремление мирным путем осуществить Манифест 17 октября и водворить законность…» (Журтбай Т. «Боль моя, гордость моя – Алаш!». Трилогия. – Астана: Аударма, 2016. – С. 497). В донесениях генерал-губернатору местная администрация продолжает жаловаться на то, что Ж. Акбаев не прекращает свою подпольную адвокатскую деятельность и антиправительственную пропаганду среди населения. На этом основании власти просили выслать Ж. Акбаева подальше от Степи и казахов, на которых он оказывал влияние. Эти донесения возымели результат, и в феврале 1910 года было вынесено решение, согласно которому Жакыпу Акбаеву в течение двух лет было запрещено проживание в пределах Степного генерал-губернаторства. Из Копала он был выслан в Тобольскую губернию. После этой ссылки он недолго проживал в Караганде, и затем, наконец, вернулся в Каркаралы. С этого периода до осени 1915 года он занимался адвокатской практикой.

А осенью 1915 года Жакыпа Акбаева арестовали за сопротивление власти и доставили в Семипалатинскую тюрьму. В начале 1917 года его собирались выслать в Якутскую область, но спасла Февральская революция. После освобождения из тюрьмы Жакып Акбаев оказался в близкой ему революционной стихии. Уже в начале марта 1917 года он был в Каркаралинске и вошел в созданный исполнительный комитет общественных организаций и армии, который проработал пару дней, распавшись на две части – казахский и русский. Акбаев пытался найти компромисс, приглашал представителей от русского населения, но безуспешно. Он отправляет в Семипалатинский областной исполком телеграмму: «Восемь членов – судьи Азбукин, Лысенков, нотариус Чемоданов, городской староста Ситников, казаки Рязанцев, Тысяцкий, Червев отказались войти в комитет с целью вызвать рознь» (Цит. по Попов Ю. Указ. “соч.). Еще одна телеграмма тех дней свидетельствует о том, что прежняя власть вошла в исполком и придерживалась прежних порядков: «Я после молебна предложил солдатам избрать представителя в уездный комитет. Гавриил Рязанцев за это назвал меня сумасшедшим и предложил арестовать…» (Там же). Ж. Акбаев формирует казахский уездный комитет, в уставе которого было указано: «В члены комитета принимать всех без различия национальности, религии и расы». К 20 марта после долгих переговоров было решено создать единый Каркаралинский исполком, в который вошло 14 человек от казахов, татар, сартов, бухарцев и 14 человек от русских. В числе последних оказались представители прежней власти и казачества. Ж. Акбаев был избран заместителем председателя, но отказался от должности. В ночь на 28 марта состоялось совещание чиновников, казачества, мещан, солдат, принявших решение о высылке Ж. Акбаева из города. Утром 29 марта, когда Ж. Акбаеву решили вручить это постановление, стало известно, что он покинул Каркаралинск.

Опережая своими требованиями актуальную на тот день повестку, он подвергся преследованиям теперь уже со стороны представителей Временного правительства. Он, конечно, вернулся, и с 10 октября 1917 года возглавил Каркарлинский уездный земельный комитет. Теперь он мог влиять на вопрос отвода переселенческих участков. Жакып Акбаев вошел в состав правительства Алаш-Орды. На Втором Всеказахском съезде в декабре 1917 года он выдвинул идею о создании постоянной армии Алаш в количестве 26,5 тысяч человек. В феврале и марте 1918 года он бьет тревогу: «Казаки вырубают, уничтожают лес… Казаки совершенно уничтожают лес, вывозя ежедневно более ста штук. Земельная управа, не имея реальной силы, бессильна принять шаги по спасению достояния народа…» (Там же).

 В 1919 году Ж. Акбаев был арестован колчаковцами за сокрытие оружия. Военно-полевым судом он был приговорен к расстрелу. Его подозревали в подготовке населения к вооруженному восстанию против военно-казачьей диктатуры Колчака. А. Ермеков вспоминал, что, по рассказам очевидцев, к этому оружию имели отношение фельдшер М. Оспанов и председатель уездной земской управы Л. С. Ульяновский, однако Ж. Акбаев принял вину на себя. Об аресте Ж. Акбаева сообщили находящемуся в Омске А. Букейханову. Он и А. Ермеков пошли на встречу с председателем колчаковского правительства П. В. Вологодским и убедили в необходимости решения о помиловании Ж. Акбаева. Его не расстреляли, и сам Ж. Акбаев объясняет это в своей автобиографии следующий образом: «В это время Красная Армия гнала колчаковцев из России обратно в Азию, колчаковские атаманы, видно, заигрывали с казахской интеллигенцией, ожидая от нее помощи и поддержки. Поэтому по предложению председателя сибирского правительства Вологодского смертный приговор командиром корпуса Березовским был кассирован» (Журтбай Т. «Боль моя, гордость моя – Алаш!»: Трилогия. – Астана: Аударма, 2016. – С. 498).

Закончилась гражданская война, установилась советская власть, но главные испытания Ж. Акбаева были впереди. В 1920-ые годы Жакып Акбаев принимал активное участие в организации судебных учреждений следственных участков в Семипалатинской области. В эти годы он был членом Семипалатинского губернского совета народных судей, заведующим юридическим подотделом казахского Отдела управления Семипалатинского Губернского ревкома, членом Сырдарьинской окружной коллегии адвокатов, был инспектором отдела народного образования Каркаралинского уезда. Кроме того, он был председателем комиссии по сбору казахского устного народного творчества. В 1927 году он издал работу «Қазақтың шығу тегі туралы» («О происхождении казахов»).

В конце 1920-х годов Жакып Акбаев работал адвокатом в Кзыл-Орде. В апреле 1930 года он стал членом советского народного суда, а спустя четыре месяца, 8 августа, был арестован. Шли массовые аресты бывших деятелей Алаш-Орды. Перед кампаниями коллективизации, насильственной седентаризации казахов большевики стремились обезвредить тех, кто мог выступить против их политики, поднять народ на активное сопротивление. Жакыпа Акбаева, как и других алашордынцев, обвинили в участии в контрреволюционных организациях начала 1920-х годов, в связях с басмачеством, в деятельности, направленной на срыв кампаний по землеустройству, конфискации байского имущества, коллективизации хозяйств, а также в подготовке вооруженного восстания против Советской власти с целью ее свержения.

Решением «тройки» от 20 апреля 1932 года Жакып Акбаев был приговорен к заключению в исправительно-трудовой лагерь на пять лет. Затем приговор был изменен на ссылку в Центральную Черноземную область на те же 5 лет. Коллегия ОГПУ Союза ССР не поддержала первый приговор по причине необоснованности предъявляемых подсудимым обвинений. В документе указывалось: «1) организационная и руководящая роль обвиняемых в политическом бандитизме в Казахстане не доказана, равно как и не выявлены посредствующие звенья между обвиняемыми как с центральной контрреволюционной организацией, так и с самими бандитскими отрядами; 2) обвинение, главным образом, построено на контрреволюционном прошлом обвиняемых 1918-1922 гг., в то время как материалы последних лет, собранные в деле, не дают никаких указаний на оживление их прошлой к-р (контрреволюционной. – А. М.) деятельности и, скорее, могут рассматриваться лишь как характеристика националистических взглядов» (Койгелдиев М.К. «Сталинизм и репрессии в Казахстане 1920-1940-х годов». – Алматы, 2009. – С. 348). Таким образом, состав преступления в действиях Ж. Акбаева и других подсудимых отсутствовал. Коллегия ОГПУ Союза ССР настаивала на пересмотре дела. Однако сотрудники ОГПУ Казахстана Каруцкий, Фельдман и Миронов в телеграмме от 4 апреля 1932 года, умалчивая о качестве судопроизводства, аргументируют необходимость исполнения приговора тем, что «освобождение их на свободу активизирует к.-р. националистический элемент зпт поднимет новую волну нападок на Краевое руководство и органы ОГПУ». Пересмотревшая дело выездная сессия Коллегии ОГПУ в составе Сольца, Фельдмана и Голощёкина, «исходя из политобстановки в Крае, вредности огульного освобождения всех арестованных по делу националистов», оставляет в силе вышеизложенное постановление Тройки при ПП ОГПУ в Казахстане» (Там же).

Жакып Акбаев был сослан в Воронеж. Его подорванное здоровье не выдержало трудностей жизни – голода, чувства бессилия и горечи от мысли, что он не может помочь своему народу. В 1934 году в критическом состоянии здоровья Жакып Акбаев был досрочно освобожден. Он умер в Алма-Ате в том же году. В 1958 году Жакып Акбаев был полностью реабилитирован.

• 53
• 51