Твиттер запретит политическую рекламу

На минувшей неделе советник президента Токаева по политическим вопросам Ерлан Карин дал «Радио Азаттык» интервью, на удивление, почти не замеченное ни политологами, ни сетевыми знатоками и комментаторами происходящего на нашей политической кухне. А зря, поскольку преемник Ермухамета Ертысбаева, пытаясь доказать несостоятельность разговоров о пресловутом двоевластии, допустил несколько, мягко говоря, спорных высказываний, свидетельствующих о том, что эта тема беспокоит второго президента гораздо сильнее, чем пытается представить его окружение.

Уже в ответе на первый вопрос «Азаттыка» «соловей номер два» пускает петуха: «Тема двоевластия — это искусственная тема. На самом деле такой проблемы не существует. Повторюсь, кто-то поменял Конституцию? Не поменял. Именно поэтому президентская власть остается ядром политической системы в Казахстане». Да, Казахстан остался государством с президентской формой правлении, а не парламентской или даже президентско-парламентской. Но разве это отменяет очевидный факт существования двух центров принятия решений?  А уж ссылка на «неизменность» Конституции вовсе не выдерживает критики: если даже ее не переписывают напрямую, то законы и подзаконные акты искажают букву Основного Закона и выхолащивают его дух.

Даже статус Совбеза Конституции и принятая в июле прошлого года последняя на сегодняшний день редакция конституционного закона о Совете безопасности определяют по-разному: в первом случае он назван «консультативно-совещательным органом», а во втором- «конституционным органом, образуемым Президентом Республики Казахстан и координирующим проведение единой государственной политики в сфере обеспечения национальной безопасности и обороноспособности…». Разница очевидна даже для не юриста!

Идем дальше. Вот как советник президента трактует нашумевший указ Токаева № 184, обязывающий президента согласовывать ключевые кадровые решения с председателем Совбеза: «Это процедура между администрацией президента и Советом безопасности. В четвертом пункте указа говорится, что президент вправе принимать любое кадровое решения вне процедур»

Здесь возникает минимум два вопроса. Первый – о каких процедурах между АП и СБ можно вести речь, если Совбез – структурное подразделение администрации? А второй вопрос еще очевиднее: если президент (Токаев) действительно вправе принимать «любое кадровое решение вне процедур», то значит он может не согласовывать его с Совбезом?  На этот вопрос «Азаттыка» Ерлан Карин отвечает утвердительно. Выходит, первый президент (Назарбаев) возглавляет некий бутафорский орган, на который действующий глава государства вправе вовсе не оглядываться?

Понятно, что в интересах Токаева и его подчиненных убедить политизированную общественность в «игрушечности» назарбаевского Совбеза. Но, во-первых, согласно закону о СБ, «решения Совета безопасности и председателя Совета безопасности являются обязательными и подлежат неукоснительному исполнению государственными органами, организациями и должностными лицами Республики Казахстан», а во-вторых, при голосовании по поводу конкретных решений СБ голос его председателя является решающим. Что это означает? По очевидной логике, только одно: любое серьезное решение Совбеза, противоречащее решению президента, создает угрозу не просто двоевластия, а фактически паралича власти в стране. И то, и другое обязательно к исполнению, и чей «обязон» перевесит – вопрос далеко не однозначный… Пока, слава богу, таких коллизий не возникало, но как быть, если они возникнут? Советник президента явно не знает ответа, и, похоже, не он один. Чего стоит недавний конфуз министра юстиции Марата Бекетаева, признавшего за Совбезом последнее слово в кадровых решениях. Пришлось целому президенту устами своего пресс-секретаря Берика Курмангали опровергать слова «министра справедливости», называя их «некорректными». Впрочем, прозвучало это не слишком убедительно.

А теперь представим на минуточку ситуацию: пресс-секретарь Елбасы Айдос Укибай от имени своего шефа дает симметричный ответ: мол, по закону ни одно серьезное кадровое решение не может быть принято без Совета безопасности, а значит – без первого президента. Если же предмет спора перейдет в практическую плоскость (ну, предположим, захочет президент Токаев «подвинуть» шефа КНБ Масимова), а председатель СБ не согласится. И что же будет? Все, что угодно – вплоть до политического кризиса! Очевидно же, что Токаеву еще предстоит побороться за главный для него, хотя и неформальный статус межэлитного арбитра. Пока этим статусом наделен Нурсултан Назарбаев, и вряд ли он поделится этим по доброй воле.

Ведь по существу, все эти законы-указы, дающие полномочия бывшему президенту и при этом не отнимающие сколь либо важных рычагов у нынешнего, выполняют исключительно охранительную функцию: не дать «мещанину во дворянстве» Токаеву начать то, чего правящие десятилетиями элиты боятся, как огня – передел собственности. Пока у действующего президента нет своей команды, пока за ним не стоят влиятельные финансово-промышленные группы, пока даже партия, формально приведшая его в Акорду, подконтрольна не ему – вряд ли уместно говорить о «завершении транзита власти», как утверждает Карин. Стало быть, и пресловутый дуумвират никто не отменял.

По Карину же все получается даже не просто, а очень просто: если по закону президент формирует Совбез, то он может в любой момент его распустить. В сегодняшних политических реалиях это трудно представить, но попробовать можно. Давайте пофантазируем: что будет, если завтра президент Токаев издаст указ о роспуске Совета безопасности?

Для этого стоит заглянуть в Положение о СБ, которое, согласно закону, утверждает его председатель. Так вот, в полномочиях Совбеза подготовка к введению в стране чрезвычайного положения и «иные задачи в соответствии с законодательством и решениями председателя Совета безопасности».  О том, что это за «иные задачи», можно только догадываться, но теоретически такая формулировка позволяет председателю Совбеза отобрать у президента практически все нити управления страной и, воспользовавшись моментом, мобилизовать если не армию, то уж, во всяком случае, полицию и КНБ.

При этом, не стоит забывать: действующее Положение писалось в бытность нынешнего предсовбеза еще действующим президентом республики. Теперь же за последствия любых инициатив отставного главы государства отвечать придется его преемнику. Кроме того, парламент, первую скрипку в котором играет партия «Нур Отан», может запустить механизм отставки кабмина, спровоцировав еще и правительственный кризис. Благо, сегодняшняя экономическая ситуация дает парламентариям массу поводов выкатить правительству вотум недоверия.

Свой вклад в общий раздрай внесут и сырьевики, на сегодняшний день входящие в окружение первого президента, в нефте- и рудодобывающих регионах начнутся стачки и забастовки, президента Токаева, который уже имеет популистский опыт «заливания» социальных проблем деньгами, это подтолкнет к новым обещаниям.

Плюс ко всему, распускать Совбез не только опасно, но еще и бессмысленно: конституционное право Елбасы пожизненно возглавлять его не отменено и при нынешнем раскладе сил в парламенте вряд ли удастся набрать необходимое для этого число голосов.

Так что, заявление Ерлана Карина о праве действующего президента распустить Совет безопасности вряд ли стоит воспринимать как некое намерение. Скорее, это очередная попытка окончательно закрыть тему двоевластия, одинаково скользкую для обоих президентов. Нурсултан Назарбаев уже пытался погасить дискуссию, заявив в эфире «Хабара»: мол, слухи об этом распространяют «предатели». И вот теперь ему фактически вторит советник Касым-Жомарта Токаева: «Есть те, кто намеренно поднимает эту проблему и разжигает интерес к этому вопросу. Они хотят сказать, что нынешняя власть слаба, поэтому снова и снова пытаются вернуть в информационное пространство эти разговоры. Иногда разные внешние силы также пытаются использовать это.» И тот, и другой не просто не снимают тему с повестки дня, но фактически подливают бензина в костер вместо того, чтобы привести рассказчикам о дуумвирате мало-мальски убедительные контраргументы. И если для первого президента это неудивительно (в последнее время он общается с народом почти исключительно посредством ярлыков), то советник второго главы государства мог бы рассказать о решениях шефа, подчеркивающих самостоятельность его политики. Один только октябрьский визит президента Токаева в Алматы дал немало поводов порассуждать на эту тему.

Почему же известный политолог и достаточно опытный полемист не использовал шанс выставить шефа в выгодном свете? Возможно, стоит ждать от Токаева какой-то политической сенсации (например, объявления о выходе из партии власти и о создании собственной политсилы или, на худой конец, обращения к руководству «своей» партии с призывом очиститься от наиболее одиозных персонажей, попросить у обществ прощения за былые грехи и пообещать не использовать адмресурс на выборах в маслихаты и в парламент.

Вот тогда, кстати, слова Карина о «завершении транзита» прозвучат куда убедительнее. Пока же второй президент выглядит не более, чем подчиненным первому президенту членом Совета безопасности, которому просто дали порулить.

• 91
• 96