Как правительство собирается управлять регионами

Нацплан все еще не утвержден. Тем не менее, очень важно понять логику правительства в части развития регионов. Разработчики предлагают взять под контроль процесс быстрого роста крупных городов и нетто-отток городского населения в некоторых областях. Но вместо рыночной конкуренции собираются развивать кластеры. Опять.

Документ отмечает, что в период с 2000 по 2010 годы в Казахстане были относительно низкие темпы роста доли городского населения. Однако в последние годы наблюдается интенсивный рост урбанизации, достигший уровня 62% к 2023 году. При этом такой рост сопровождался неконтролируемым ростом городов республиканского значения (ГРЗ) и дисбалансами в росте других городов. Так, в 2022 году уровень обеспеченности городов социальными благами и услугами в соответствии с Системой региональных стандартов составил лишь 84,7%.

Регионы накопили проблем

Последние десятилетия ГРЗ являлись «магнитами» для внутренних мигрантов. В результате население этих городов выросло на 21% за 5 лет и составляет 4,7 млн человек. Однако такой сильный рост сопровождался изношенностью инфраструктуры и повышенной нагрузкой на нее, а также усилением экологических проблем. Изношенность сетей превышает 60%. Увеличение количества автомобилей в крупных городах, а также частных домов с отоплением на угле в пригородных районах городов усугубляет экологическую ситуацию в городах.

Население в других городах выросло на 10% за эти же 5 лет и составляет 7,5 млн человек. Однако отмечается неравномерный характер роста: негативный баланс миграции наблюдается в городах 11-ти областей из-за медленного повышения экономической активности и низкого уровня инвестиций в городскую инфраструктуру. Рост населения моногородов (12%) с 2004 по 2023 годы ниже, чем рост населения по стране (32%) и всего городского населения (43%) за тот же период. Уровень самостоятельно занятых в некоторых моногородах выше среднего по стране. Моногорода также характеризуются высоким уровнем износа инфраструктуры: в городах Аркалык, Балхаш, Шахтинск, Темиртау износ водопроводных и канализационных сетей достигает 90%. Среди актуальных проблем моногородов также качество дорог, газификация, обеспечение центральным отоплением и коммунальными услугами.

Существует также проблема с обеспеченностью жильем: в среднем на одного жителя города приходится 25,8 кв. м жилья, что ниже рекомендуемого стандарта ООН (30 кв. м). В крупных городах наблюдается проблема доступности жилья, в то время как в других городах проблема касается его наличия и качества. Существует высокая доля домов, со сроком эксплуатации более 30 лет. Так, по стране 58% домов были построены до 1991 года, а в областных центрах ее доля составляет 53%. Еще одной существенной проблемой жилья является наличие почти 2 тыс. аварийных домов (с общей площадью 541 тыс. квадратных метров), в которых проживают почти 30 тыс. человек.

Еще одним вызовом регионального развития остается неоднородность и малый размер сельских населенных пунктов (СНП). Это является одним из факторов, сдерживающих развитие базовой инфраструктуры в сельской местности. В 2022 году уровень обеспеченности СНП социальными благами и услугами в соответствии с Системой региональных стандартов составил лишь 62,2%. Около 2,8 тыс. школ признаны малокомплектными, и основная их часть находится в сельской местности; более 800 сел в отдаленных районах не имеют пункты первой медицинской помощи. Ситуация усугубляется тем, что стоимость строительства инфраструктуры в сельской местности в 20 раз превышает стоимость строительства в городе в пересчете на каждого жителя.

Разделили по показателям

Согласно ПНР, территорию страны разделена на пять макрорегионов:
– Западный (Актюбинская, ЗКО, Атырауская, Кызылординская Мангистауская области);
– Южный (Шымкент, Жетысу. Жамбылская, Туркестанская, Алматинская);
– Северный (Костанайская, Акмолинская, СКО);
– Центрально-Восточный (Карагандинская, Улытау, Павлодарская, ВКО, Абай)
– Мегаполисы – Алматы и Астана

Каждый макрорегион обладает демографическими особенностями, задающими важный контекст для региональной политики. Высокие темпы естественного прироста на юге и западе страны вкупе с исторически большой численностью населения на юге указывают на значительный человеческий потенциал данных регионов. В то же время в северном и центрально-восточном макрорегионах наблюдаются низкие темпы прироста населения, являющиеся результатом как более низких показателей естественного прироста, так и высоким уровнем миграции.

Значительные различия есть и в уровнях экономического развития регионов. Самые высокие уровни подушевого валового регионального продукта (ВРП) отмечаются в мегаполисах (19 тыс. долл. США) и в западном макрорегионе (16,5 тыс. долл. США), самые низкие – в северном (9,9 тыс. долл. США) и южном (5,0 тыс. долл. США), отличающихся, при этом, относительно высокими темпами роста экономики. В результате можно видеть значительные региональные диспропорции по показателям качества жизни населения.

При этом,западный регион занимает большую долю горнодобывающей промышленности (41% ВРП региона и 79% горнодобывающей промышленности страны), но одновременно имеет самый низкий удельный вес в обрабатывающей промышленности страны. Южный макрорегион занимает 30% сельского хозяйства страны. Имеет высокую долю самозанятых в макрорегионе, в частности в Туркестанской области (46%). Северный макрорегион занимает 34% в сельском хозяйстве, но имеет низкий удельный вес обрабатывающей промышленности в ВВП страны (16%). Тем не менее регион показывает высокий рост наращивания экспорта продукции ГМК, роста АПК и машиностроения. Центрально-восточный макрорегион занимает 39% в обрабатывающей промышленности страны, но с преобладанием продукции невысокой степени передела. Мегаполисы восновном специализируются на услугах: торговле, операциях с недвижимостью, финансовой и страховой деятельности, а также профессионально-технической деятельности.

Приоритеты развития до 2029 года

Ставка делается на стабильный экономический рост регионов на базе их конкурентных преимуществ. Цель – сокращение разрыва по подушевому ВРП между регионами с 2,49 до 2,5% к 2029 году.

Например, западный макрорегион позиционируется как «Мост сотрудничества с Европой», а его конкурентным преимуществом назван нефтегазовый сектор. Перспективы: реализация логистического потенциала, диверсификация промышленности через развитие химической промышленности, машиностроения, вертикального пищевого кластера, туризма.

Южный макрорегион – презентуется как «Драйвер человеческого капитала». Задача – повышение производительности сельского хозяйства с расширением в агропромышленные и пищевые кластеры. Перспективы – развитие легкой промышленности, сферы услуг, туризма и инноваций в сельском хозяйстве.

Северный макрорегион – «Двигатель экспортного потенциала сельского хозяйства». Задача – масштабирование производства сложной продукции сельского хозяйства путем создания вертикальных кооперативов. Перспективы – диверсификация в отраслях обрабатывающей промышленности, например, создания кластера сельскохозяйственного машиностроения.

Центрально-Восточный – «Двигатель промышленности». Задача – развитие кластеров вокруг сложившейся специализации, в частности, в следующие переделы горно-металлургического комплекса. Перспективы – создание вертикального пищевого кластера и развитие туристической отрасли.

Крупные города – агломерации – развитие креативной экономики, и уклон в развитие международных городов с привлечением мировых талантов и корпоративных центров мировых компаний. Приоритетом должно стать развитие секторов услуг и знаний.

Города разных уровней должны стать драйверами экономического развития страны и точками притяжения для жителей. Так, например, выглядит развитие пяти агломераций с учетом их исторически сложившейся специализации:
– Астанинская агломерация (с центром в г. Астана) – административно-деловой центр с развитой сферой услуг и инноваций, в том числе финансовых технологии на базе МФЦА;
– Алматинская агломерация (с центром в г. Алматы) – постиндустриальный центр с развитой креативной экономикой, туристской инфраструктурой и инновационным производством, реализующим промышленный потенциал агломерации;
– Шымкентская агломерация (с центром в г. Шымкент) – индустриальный центр АПК, пищевой, легкой и текстильной промышленности, а также нефтеперерабатывающей и химической промышленностью;
– Актюбинская агломерация (с центром в г. Актобе) – «центр притяжения» западного региона с диверсифицированной экономикой (медицинско-фармацевтический и образовательный кластер, транспортно-логистический центр, промышленные и перерабатывающие предприятия).
– Карагандинская агломерация (с центром в г. Караганда) – производственный хаб и транспортно-логистический узел Центрального макрорегиона

В моногородах будет продолжена реализация якорных инвестиционных проектов (в том числе в части разведки новых месторождений), партнерских программ с градообразующими предприятиями, а в малых городах – содействие созданию крупных предприятий и поддержке роста существующих.

Как видно, у разработчиков НПР наполеновские планы. За пять следующих лет, говоря языком стартапов, нужно создать продукт, готовый к промышленной реализации.

Обращает внимание тот факт, что от рыночной конкуренции хозяйствующих субъектов, которая согласно теории капитализма, должна стимулировать рост бизнеса и улучшать предложение для потребителей, экономическая мысль АСПИР идет к кооперации и укрупнении бизнес-субъектов. Тема кластерного развития отраслей как раз об этом.

Но, с 2005 года в Казахстане уже пытались развивать производственные кластеры. В Южном Казахстане, например, кластеры полного технологического цикла развивали сырьевую базу с переработкой сырья и производством готовых изделий большой номенклатуры из хлопка. Финансировал проекты Банк Развития Казахстана. История с кластерами закончилась бесславно. Идея кластеров не была готова к реализации по ряду структурных причин, которые следовало решить до того, как развивать кластеры. Судя по преамбуле в НПР, структурные причины слабого развития промышленности все еще не решены.

В документе не дан ответ и на вопрос, кто же профинансирует кластерное развитие. У бюджета – стойкий дефицит. Пока не видно сотен тысяч крупных иностранных инвесторов, которые боролись бы за право привнести не только финансирование, но и технологии для новых кластерных производств. Основная масса местного крупного бизнеса пассивна в развитии более высоких технологических переделов. Кто из бизнесменов захотел идти по этому пути – уже идет и без понукания со стороны государства. Остальных, судя по всему, положение дел полностью устраивает.

С перечисленных позиций НПР, мягко говоря, выглядит волюнтаризмом.

Читайте также: Читал ли Токаев Нацплан до 2029 года?

• 42
• 30