Что мешает отечественной «оборонке» и на чьей стороне наши чиновники-генералы?

Министерство обороны отреагировало на серию публикаций exclusive.kz о состоянии обороноспособности нашей армии. Мы благодарим наших военных чиновников за отклик и оперативность, однако некоторые вопросы все-таки остались. В частности – по отечественному оборонному комплексу.

Как мы уже отмечали, общество просто не понимает реальный потенциал нашей «оборонки». Поэтому мы обратились за комментариями к весьма компетентному специалисту в этой области – председателю Ассоциации предприятий оборонно-промышленного комплекса РК Айбеку Барысову.

Военное наследство

– Айбек Айдарович, с какими трудностями сталкиваются отечественные производители вооружений?

– Для понимания ситуации надо немного знать предысторию. Оборонно-промышленный комплекс (ОПК) нашей страны сформировался во времена СССР. В каком-то смысле Казахстан был глубоким тылом, поставщиком военного сырья и полигоном для Советского Союза. Здесь производилось оружие и компоненты к нему. Вы, наверняка, слышали про урановый завод в Восточном Казахстане, про торпеды на заводе им. Кирова в Алматы и точно мы все помним про полигоны в Семее и в Сары-Шагане.

С развалом СССР все эти предприятия прошли череду глубоких потрясений. После отказа от ядерного оружия было переориентировано урановое производство, многие предприятия закрылись, но есть среди бывшего ряда военных предприятий заводы, которые не только выстояли, но и сейчас находятся в строю. Это алматинский завод «Гранит», который производит системы ПВО и уральский «Зенит», строящий боевые суда. Завод имени Кирова так же в строю и по-прежнему имеет отношение к строительству торпед. Кроме этого, в Алматы есть такие предприятия, как заводы «Гидроприбор» и «АлматыЭнергоСервис» (пусть вас не вводят в заблуждение их «гражданские» названия), есть «Авиаремонтный завод № 405», в других регионах есть предприятия по ремонту и обслуживанию авиационной и бронированной техники. У нас чинят танки и гаубицы, производят крупнокалиберные пулемёты, автоматы и боеприпасы к ним. В Казахстане есть предприятия, которые производят кислородную систему для летчиков истребителей.

То есть, более 40 предприятий производят продукцию военного и двойного назначения, не считая тех, что делают, например, обмундирование и т.д. Среди них особо хотел бы выделить, такой холдинг, как «Азала», который построил глубокую переработку сырья: от выращивания хлопка до готовой военной формы.

Отдельной когортой стоят новые предприятия, построенные после обретения Казахстаном независимости. Например, завод «Казахстан Парамаунт Инжиниринг», который совершил трансферт технологий и построил у нас в стране современное производство бронированной техники с высокой противоминной и противопульной защитой.

И еще, когда вы рассматриваете казахстанские заводы, то рекомендую сразу обращать внимание на то, есть ли в их распоряжении конструкторско-технологическая документация, конструкторское бюро (КБ). Другими словами, принадлежит ли «рецепт» им или они франшиза и просто прикручивают колеса? Суть в том, что предприятие со своим КБ может доделывать, переделывать, улучшать и совершенствовать свои изделия так, как это надо заказчику (министерству обороны, в нашем случае).

Проблемы финансовые и не только

– Впечатляет, честно говоря. А как обстоят дела сегодня?

– Да, перейдем к сегодняшней проблематике отечественного ОПК. К сожалению, вместе с военным производством, нам в наследство досталась и система тотального нерыночного государственного контроля, существовавшего в Советском Союзе. Многочисленные правила и директивы, большое количество проверяющих и чиновников не делают жизнь современных казахстанских оборонных предприятий легче.

Начнем, пожалуй, с главного закона нашей отрасли – Закона об Оборонной промышленности и государственном оборонном заказе РК. «Закон о ГОЗ» был написан чиновниками и военными без учета мнения национальных производителей вооружения и техники и потому несет в себе много противоречий, а некоторые пункты прямо дискриминируют отечественного производителя. То есть все законодательство и нормативно-правовая база нашей страны поощряет в основном импорт, а не развитие собственного производства. Да, есть, конечно, отдельные пункты, что при выборе поставщика необходимо отдавать приоритет отечественному производителю. Но это правило не подкреплено действенным экономическим механизмом и существует масса способов его обхода. Например, некоторые высокие чины могут ссылаться на международные соглашения в рамках организации ОДКБ, как это делал министр Ермекбаев, когда всеми силами хотел купить российскую технику, или ссылки на цену и подтасованные претензии к качеству товара и услуг.

Также договоры ГОЗ заключались в подавляющем большинстве случаев на один год, что ежегодно лихорадило отрасль. Производители не могут строить долгосрочные планы, не могут делать перспективные разработки. Ежегодно ГОЗ выходит с опозданием до четырёх месяцев (в апреле), но при этом ни один чиновник за это наказание не несёт, и с отечественных предприятий это опоздание не снимает ответственности за своевременное выполнение оборонного заказа в срок к ноябрю текущего года. В случае опоздания компанию ждут штрафы, исключение из реестра, судебные тяжбы. Другими словами, за семь месяцев предприятия должны сделать годовой объем работы. Раньше начать работы они не могут, потому что все расходы будут покрыты только в период с момента выхода ГОЗ (то есть с опозданием).

– А как поддержка отечественного производителя, о которой все говорят?

– В нашей стране отсутствует механизм льготного финансирования оборонных предприятий. Из-за ограничений, которые берут на себя наши банки для получения доступа к иностранным заимствованиям, необходимо отказаться от финансирования производства продуктов военного и двойного назначения. А прямое указание президента Токаева обеспечить льготное финансирование ОПК до сих пор встречает противодействие со стороны чиновников, которые ссылаются на всевозможные отговорки. Известно же, что тот, кто не хочет делать – ищет отговорки, а тот, кто хочет – ищет возможности.

Еще одно наследие Советского Союза – это идеология, направленная в прошлое: отжившие своё идеологемы, стандарты, принципы и мировоззрение. По сути, являясь осколком вооруженных сил СССР, наша армия не претерпела сколько-нибудь значимых реформ в отличие, например, от армии Азербайджана. Добавьте к этому трудно объяснимую страсть наших отдельных генералов покупать все зарубежное и отказывать нашей армии в роли драйвера развития отечественного ОПК, развивать военную науку. Для высшего офицерского состава министерства обороны свойственно пренебрежительное отношение к казахстанскому производству, они недооценивают потенциал и значение национального производителя.

Исходя из этих накопившихся вопросов крупные оборонные заводы инициировали создание Ассоциации предприятий Оборонно-промышленного комплекса. Результаты не заставили себя ждать: сегодня уже рассматриваются поправки в Закон РК «об оборонной промышленности и ГОЗ», существенно смягчен по отношению к отечественным производителям новый проект Правил ценообразования ГОЗ, формируется общественная поддержка нашему национальному производителю.

Ответ на ответ

– Да, наши публикации на эту тему вызвали определенный резонанс не только в обществе. Министерство обороны прислало свое видение. Насколько оно соответствует действительности? Например, о доле участия отечественного производителя в 45%.

– Как нам видится, министерство обороны лукавит, называя такую цифру, так как даже логические рассуждения на эту тему и информация из открытых источников противоречит этому утверждению. Посудите сами, если минобороны закупает российский зенитно-ракетный комплекс «ТОР» и военные самолеты «Airbus А400М», то это в разы превышает затраты бюджета на закупку отечественных изделий военного и двойного назначения. Возможно, под «отечественным» они подразумевали производителей ЕАЭС, то тогда – да, российские партнеры прекрасно себя чувствовали до недавнего времени в нашем оборонном бюджете.

Кстати, в этой связи хотелось бы обратить внимание на планомерное сокращение военных расходов из года в год, что непозволительная роскошь для нашей страны в современных геополитических и внутренних реалиях. Более того, когда министр обороны хвалится «сэкономленным» военным бюджетом – это, как минимум, странно.

Оборонная промышленность не хочет быть оппонентом нашего минобороны. Напротив, мы хотим видеть нашу армию направляющей силой в развитии отечественного ОПК. Мы приветствовали бы ситуацию, когда генералы рассказали нашим конструкторам о своих потребностях и намерениях: каким они видят бой ближайшего будущего, с каким оружием они хотят защищать нашу родину, какие технологии они просили бы нас разработать или приобрести для Казахстана?

– Если вернуться к ответу военных чиновников, то по некоторым аспектам они ссылаются на военную тайну. Думается, здесь есть и тайна коммерческая. Мы понимаем, что это секрет, но насколько это обоснованно? Что скрывают от наших налогоплательщиков, которые платят за свою безопасность и безопасность своей страны?

– Существует определенный запрос со стороны оборонных предприятий на допуск к секретам в своей части производства. Так, например, нам хотелось бы знать подробности «Концепции перевооружения», на которую ссылаются, но не показывают военные. Как нам видится, было бы полезно знать нашим заводам-производителям, на какой вектор развития им ориентироваться в будущем? Постоянное засекречивание всего, что касается бюджета в конце концов может стать причиной возникновения коррупционных рисков. Не на пустом же месте возникают ежегодные коррупционные скандалы с высокими военными чинами. Странное наблюдение: сегодня военные больше или почти всегда рассуждают о ценах на вооружение и технику, нежели о его качестве и необходимости. Вместо того, чтобы сказать, как и с чем они хотят Отечество защищать, они говорят о деньгах…

Передовые военные державы, ведущие множество современных секретных разработок, публикуют свои военные расходы и не прячут направления развития своей военной мысли. А это о многом говорит.

Бедный отечественный производитель

– Можно предположить, что система закупа вооружений у отечественного и зарубежного производителя вооружений существенно различается, что, в итоге, приводит к тому, что свое покупать невыгоднее и дольше. Какие еще причины есть у МО, чтобы отдавать предпочтение импорту?

– Так и есть. Хотел бы еще раз подчеркнуть, что нет никаких причин и оправданий желанию министра обороны купить «пустые» бронированные иностранные машины, когда в стране производятся их аналоги. Не нравятся какие-то детали? Садитесь с инженерами за стол переговоров, добивайтесь изменений, тестируйте, но создавайте нужный вам боевой отечественный транспорт.

Такая же история с любым казахстанским продуктом – не должны покупаться иностранные изделия и услуги, если есть отечественные. Нам нужен Экономический Национализм! Здоровый патернализм по отношению ко всем казахстанским производителям!

– Не все казахстанцы знают, что мы можем делать. Что именно производят наши предприятия, кроме упомянутых вами в начале нашей беседы?

– Наши предприятия производят радиостанции, системы для противовоздушной обороны, автоматизированные систем управления огнем (боевые модули), боеприпасы, дымовые шашки, крупнокалиберные пулеметы, ремонтируют советские вертолеты и самолёты, производят компоненты для авиации, делают военную оптику, производят капитальный ремонт гаубиц и другой военной техники, включая танки и БМП, производят современные бронированные колесные машины MRAP, строят военные корабли, торпеды, военные компьютеры и пишут программное обеспечение, производят дозиметры, радары, донные мины, подводное оборудование, медицинское оборудование и многое другое.

При этом, львиную долю в экономических отношениях оборонного сектора экономики занимала Россия. Сегодня, в силу создавшихся условий, весь этот пласт взаимоотношений рушится. А наше руководство оборонной промышленностью так и не дали сколько-нибудь внятного ответа, на вопрос «Что делать?» и «Куда развиваться?».

– А что мы можем потенциально производить? И насколько мы можем «закрыть небо» и, вообще, обеспечивать свою обороноспособность, независимо от внешнего фактора?

– Знаете, смотря на наших молодых инженеров, выпускников наших ВУЗов и программы «Болашак», могу с уверенностью сказать, что потенциал у казахстанской оборонной промышленности очень высок. При должном отношении государства и военного ведомства, мы можем стать региональным лидером в этом направлении. У нас есть такое передовое предприятие, как «Гранит», которое обладает существенной интеллектуальной собственностью в области ПВО. Если нам удастся правильно развивать это направление, то мы можем многое.

Обладая обширными территориями и малочисленной армией, мы обречены иметь Армию Четвертого Поколения, а это в первую очередь – Единое Защищенное Информационное пространство, высокоточное оружие, роботизация, максимальная технологичность, маневренность и готовность всего населения в трудный час встать на защиту своей Родины. С виду простые и понятные задачи требуют полной реформы существующей системы безопасности, внедрение новых бизнес-процессов, новых знаний, алгоритмов и главное – нового мировоззрения.

Внешний фактор

– Мы с вами обсудили, в основном, внутренние факторы, а как насчет внешних? Насколько мешает в разработке и производстве политическая и внешнеполитическая составляющие, например, блокирование каких-то направлений со стороны России или внутренних сил?

– Главное условие преобразований – политическая воля. Мы видим, что в целом, вектор развития политической инициативы движется в правильном направлении, но есть не менее сильный фактор сопротивления всему новому в нашей стране. Сопротивления как внутри самой власти, так и от внешних сил. Необходимо переломить этот вечный комплекс «младшего брата» и выступать самостоятельной равной и развитой стороной международной системы безопасности. Равноправия мы добьемся не унижающими наше достоинство контрактами. Не тем, что мы сядем на экономическую и технологическую «иглу» к более развитым в военном отношении странам, а тем, что создадим сильную и технологическую оборонную промышленность, и современную армию. Это нам под силу.

– Еще раз про «внешний фактор». Многие считают, что производство турецких беспилотников ANKA – это прорыв. Есть ли и здесь какие-то подводные камни?

– Надо понимать, что сами по себе разрекламированные БПЛА «Байрактар» и ANKA мало что будут значить без единой информационной системы безопасности. Эти беспилотные аппараты должны находиться в связке с войсками, ПВО, мощной разведкой и т.д. Тихоходные и маломаневренные, они станут легкой мишенью в нашем «открытом» небе и враждебном информационном поле. Согласитесь, трудно говорить о независимом информационном пространстве, когда по телевизору идет трансляция зарубежных каналов, а мы все пользуемся навигацией, карты которой хранятся в соседнем государстве и где знают о каждой поездке на такси каждого нашего гражданина.

Поэтому у меня есть определенный пессимизм в отношении новых турецких беспилотников, машин и других модных изделий, пока мы не разобрались с собственной реформой армии и военной доктриной в целом. Мы не готовы к применению новых компонентов. Армия будет их отторгать, они будут храниться в ангарах для парадов и боевое применение их будет затруднительно.

– Что бы вы пожелали нашим политикам, дипломатам, парламентариям и чиновникам от МО?

– Повторюсь, мы, оборонно-промышленный комплекс Казахстана, не враги нашей армии, а главный союзник и партнер, которого они нигде не найдут. Мы хотим помогать военным и способствовать укреплению нашей обороноспособности. Для этого нужно, чтобы военные приняли на себя роль ведущей и направляющей силы развития нашей оборонной отрасли и военной науки.

Мы призываем к политической воле и экономическому национализму, чтобы развить казахстанский бизнес и производство. Только частная инициатива и национальный капитал сможет вывести нашу страну из кризисного состояния, в котором мы находимся сейчас. Нам нужны законы, защищающие казахстанского производителя, нам нужно стимулировать трансферт технологий. Нам нужна безальтернативная защита всех видов казахстанской собственности и непререкаемый приоритет для казахстанского производителя.

Вы правильно отметили в одном из материалов, что нам нужна новая военная доктрина, которую напишут не военные, а команда экспертов под патронажем президента – Верховного главнокомандующего, которая станет путеводной звездой для нашей армии, дипломатии, науки, образования, идеологии и всего гражданского общества.

Я уверен, что все эти меры помогут Казахстану преодолеть сложные и опасные вызовы, которые встанут в будущем перед нашей Родиной. Нас ждут трудные времена, в этом у меня сомнений нет.

• 145
• 110