Есть ли чем хвастаться Казахстану перед Павлом Дуровым?

В прошлую пятницу в Астану прилетел основатель Telegram Павел Дуров, которого звал в гости новый министр цифрового развития Жаслан Мадиев. Чиновник хотел показать техно-гуру, каких успехов добился Казахстан в области инноваций и цифровизации. О своих впечатлениях Дуров пока не рассказал, зато казахстанцы ими делятся давно – например, в мемах по мотивам громких высказываний Мусина. Стремление к бахвальству, кажется, насквозь пронизывает систему госуправления, и работа минцифры стала одним из самых показательных примеров. 

Премьер новый, понты старые

В начале мая сменился глава Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности: одиозного Багдата Мусина сменил малоизвестный Жаслан Мадиев. Самое заметное, что новый министр успел сделать – пригласить основателя и CEO Telegram Павла Дурова в Казахстан.

За несколько недель до этого стало известно, что Дуров приедет отдохнуть в Центральную Азию. Мадиев захотел «показать гостю нашу технологичность, дать понять, что мы хорошо в этом плане продвинулись», а также обсудить возможность запуска совместных лабораторий и других технологических проектов. Буквально через несколько дней Павел приехал в Астану. О результатах встречи пока неизвестно, кроме того, что в Казахстане теперь легализовали криптовалюту Дурова Toncoin, а сам предприниматель посетил спортзал и Чарынский каньон.

В середине июня на заседании правительства Мадиев доложил о текущем качестве связи и планах ведомства. Судя по отчету, новый министр пошел по пути предыдущего. С одной стороны, он рассказал о том, что Казахстан поднялся на три позиции (64-е место) в рейтинге стран по скорости мобильного интернета (Speedtest Ookla), немного обогнав Японию, а среди городов Астана действительно опередила Токио. Вот только министр умолчал, что в рейтинге проводного интернета Казахстан занял 98-е место (Япония 16-е). Это ниже, например, чем у Узбекистана (90-е место), Кыргызстана (89-е место), России (64-е место), а также Палестины (82-е место).

На заседании министр также заявил о цели сделать Казахстан региональным цифровым хабом, а для этого провести оптоволокно по дну Каспийского моря и построить дата-центр для обработки международного трафика.

В целом, одной из главных задач министерства, которую Мадиев озвучивает почти во время любой официальной встречи – внедрение искусственного интеллекта в различные сферы государства. В рамках этой же темы – ChatGPT будут учить грамотно говорить на казахском.

В этих амбициозных планах и громких заявлениях читается не только излишняя самоуверенность Мадиева, но и традиционное для казахстанских властей желание сделать что-то великое, чтобы все вокруг завидовали. Чтобы приехал какой-нибудь Дуров, Маск или Цукерберг и написал потом пост – каждый в своей соцсети, – насколько Казахстан продвинут и перспективен для инвестиций. А народ с восхищением смотрел на пролетающий в небе спутник Starlink и чувствовал гордость за свое государство.

К сожалению, слишком часто в истории страны великие проекты оказывались дешевыми понтами. И практика работы министерства цифрового развития не исключение.

Почему красивые слова остаются словами

Период управления министерства Мусиным был противоречивым. Практически в любой благой инициативе можно обнаружить существенное «но». К примеру, с 2020 года произошла значительная цифровизация государственных услуг – функционал eGov расширился, электронная версия большинства документов стала официально признаваться, появились новые государственные цифровые платформы. И в то же время на платформах происходят периодические сбои, а безопасность личных данных часто оказывалась под угрозой – например, во время недавней кибератаки, предположительно совершенной китайскими хакерами.

Еще большая противоречивость характерна для пафосных проектов, призванных поразить казахстанцев своей инновационностью. Так, анонсированный еще в 2021 году интернет от Starlink начал работать в тестовом режиме только в октябре 2023 года – в 10 сельских школах. Тогда же Мусин пообещал, что к сети Starlink подключат в общей сложности 2000 школ, в которых интернет либо отсутствует, либо очень низкого качества. Изначальной целью проекта заявлялась необходимость обеспечить отдаленные села интернетом, для которых сложно (скорее, не выгодно) протянуть оптоволокно. При этом фактически интернет от Starlink был вне закона, а легализовали его только в мае 2024 года. Смогут ли физические лица тоже подключаться к сети с учетом нового законодательства (раньше это было запрещено), неизвестно. Поскольку, откровенно говоря, речь не идет о полноценной легализации, а о «пилотном проект» – он будет действовать до 1 января 2026 года, а порядок использования сети будет определяться «органами национальной безопасности». Видимо, за это время власти надеются разобраться, как государство может контролировать спутниковый интернет.

Интересно, что в законе (он не только про Starlink) есть такой пункт: «Для обеспечения интернетом удаленных районов будут строиться оптоволоконные линии связи вдоль республиканских и областных автодорог». То есть все-таки в села оптоволокно вроде бы проведут. Зачем была нужна эта история со Starlink, по-видимому, сообщает название закона – «для развития рынка связи, цифровизации и создания благоприятного инвестиционного климата страны». В общем, все то же, что и всегда – инновации ради будущих инвестиций; показать свою прогрессивность, чтобы богатые страны и перспективные компании дружили с властями Казахстана и вкладывали в него свои деньги.

Другой пример – внедрение 5G. Почему-то никакие операторы кроме Tele2/Altel, ранее принадлежавшему «Казтелекому» и недавно проданному катарской компании, не могут устанавливать свои вышки, а только подключаться к существующим через мобильных виртуальных операторов. Конкуренция – это хорошо, но бдительный контроль через одного монополиста лучше. Но и для монополиста все не так просто – финансовый директор Tele2/Altel Акмаль Малаев жаловался, что существующее законодательство тормозит процесс установки станций 5G.

– Бывают случаи, когда установка затягивается до года. Если взять реальный промежуток, когда, по сути, монтируется оборудование, то он составляет до двух недель. То есть, чтобы сделать работу за две недели, нужно потратить, условно, 6-9 месяцев на подготовку, в соответствии с действующим законодательством, – рассказал Малаев.

Кстати, новый министр прежде тоже занимал должность в инновационном проекте – с 2022 года до своего назначения он был генеральным директором криптобиржи Binance Kazakhstan. После перехода в минцифры он отчитался об успехах, проделанных компанией, но назвать их впечатляющими сложно. Это и неудивительно, учитывая, что сфера криптобизнеса в Казахстане серьезно ограничена государством. Например, оборот криптовалют в стране разрешен только на территории Международного финансового центра «Астана».

Причина, по которой результаты этих проектов – при всей амбициозности – оказались весьма сдержанными, не столько в коррумпированности и непрофессионализме, в чем обычно обвиняют властей, но в избыточном контроле со стороны государства. Хочется сделать что-то новое, но страшно. А вдруг Маск не захочет глушить интернет во время протестов или выдавать данные неблагонадежных граждан? Такого допустить, конечно, нельзя, а значит лучше не рисковать и быть бдительными.

Путь, освещенный Елбасы

Что происходит на фоне этих грандиозных проектов и великих достижений? Пока Tele2 внедряет 5G стабильность интернета, особенно домашнего, оставляет желать лучшего – даже в Алматы и Астане часто происходят сбои, не говоря уже о селах. Доходило до совсем абсурдного, когда учителя из села Аккум в Туркестанской области ловили интернет на пастбище в соседнем ауле. Причем делать это приходилось каждый день, чтобы заполнить электронный журнал. В пандемию, как известно, за пределами крупных городов «онлайн-образование» вообще превратилось в отдельных квест и для родителей, и для учеников, и для учителей.

В этом отражается вся суть цифровизации Казахстана – перевод различных процессов в цифру (от документооборота до преподавания) происходит раньше, чем развитие инфраструктуры, необходимой для этого. 

Грандиозные планы мешают властям заметить, что происходит на нашей бренной земле. Вот Мусин говорит о том, что в Казахстане самые низкие цены за мобильный интернет. Он, конечно, не знает, какие доходы у населения, поэтому игнорирует, что относительно покупательной способности все оказывается хуже, даже если основываться на официальной статистике.

Экс-министр считал, что низкие тарифы приводят к нерациональному расходу трафика, что влияет на общую загруженность сети и снижает скорость интернета. Поэтому он призывал казахстанцев экономить трафик и чаще переключаться на WI-FI. Вот только скорость стационарного интернета в стране, согласно тому же рейтингу, намного хуже. Так Мусин выражал простую для властей истину: если что-то не нравится, сами виноваты.

Любовь к блеску, понтам, инновациям, громким заявлениям сопровождает казахстанских политиков с обретения государством независимости. Достойным примером для всех выступил первый президент, задавший в этом соревновании очень высокую планку. Назарбаева отправили на покой, а его традиции живут: Жана Казахстан, Справедливый Казахстан, Новая экономическая модель… Этой же линии следуют, хотя и в меньшей степени, и другие чиновники. А должность министра инноваций как будто специально для этого и учреждалась в 2016 году.

Невольно возникает параллель с пышным тоем: главное показать богатство и не важно, что это приведет к банкротству. С тем лишь отличием, что этот той никак не может закончиться. Современное поколение скептично относится к таким традициям. Не потому, что молодежь предает свои корни, но потому что хочет, чтобы их семья жила богато не один день в году. Может, и государству стоит пересмотреть свои традиционные ценности?

• 38
• 36