Кино как правда жизни

Владимир Рерих

Интервью с генеральным директором ТОО «Шымкентпиво» Тохтаром Тулешовым

Казахстанский бизнесмен выкупил сценарий многомиллионного блокбастера. Эпический художественный фильм будет снят на средства его собственной продюсерской компании «Шымкент Pictures». Организация существует два года, ее деятельность связана со съемками и размещением заказов на игровые картины. «Султан Бейбарс» — второй крупный проект Тохтара Тулешова. Съемки первого продюсируемого бизнесменом фильма — «Ближний бой» подходят к концу.

— Тохтар, Вы состоятельный человек, промышленник, Вам, как говорится, сам Бог велел оказывать покровительство людям искусства. Но этот проект — съемки полнометражного художественного фильма – выходит за рамки традиционного меценатства. И вообще – кино это ведь довольно рискованный бизнес. Неужели Вы не боитесь потерять в этой игре?
— Ну, можете считать, что это мое хобби. Я люблю архитектуру, живопись, увлекаюсь дизайном, коллекционирую предметы старины и искусства. Почему бы не заняться кино? Я ведь рискую своими честно заработанными деньгами. Конечно, можно просто положить их в швейцарский банк. Или в казахстанский. Но я решил распорядиться своими доходами именно таким образом, это моя воля, мое решение. Я не считаю себя специалистом в области кино, но ведь в стране есть профессионалы, люди талантливые, у которых, к сожалению, нет достаточных средств, им нужно обращаться в банки, искать там кредиты… Я решил им помогать. Понимаю, что мои личные вложения в этот проект могут не окупиться. Но это и не важно.

— А что важно? Чтобы кино получилось?
— В общем, да…

— Но в этом случае уместно спросить: раз уж есть деньги, которых не жалко, то не лучше ли потратить их на строительство школы? Или больницы?
— Вы, наверное, очень много общаетесь с чиновниками, да? Это они очень любят говорить нечто подобное. Отвечаю так: это забота государства. Оно должно строить школы и больницы. Я перечисляю в бюджет полтора миллиарда в год. Плачу налоги. Помните, была по телевидению такая социальная реклама: заплати налоги и спи спокойно? Так вот я ночью сплю спокойно. А днем предпочитаю заниматься тем, что считаю нужным. В том числе и кино.

— А разве кино – не предмет государственной заботы?
— Участие государства в кинематографе оправдано скорее в авторских проектах или в поддержке начинающих «молодых» талантов, создании и развитии образовательной сферы. Большое коммерческое кино – это частный бизнес со своими рисками и колоссальными затратами, что госбюджет себе позволять не должен. И вообще — что, государству больше заняться нечем? Ну а благотворительностью я занимаюсь постоянно. Не буду сейчас перечислять, что именно я делаю, но, поверьте, делаю немало и для инвалидов, и для детей…

— И все-таки меня не покидает ощущение, что Вами руководят какие-то потаенные психологические мотивы. Может быть, Вы занимаетесь кино по причине какого-либо конфликта с реальной жизнью? Так ведь часто бывает… Вас что-то не устраивает?
— Меня? Меня все устраивает. Я очень благополучный и даже счастливый человек. Слава Богу, мои родители живы. Есть семья, дети, достаток. И я прекрасно сознаю, что успешным бизнесменом я стал благодаря либеральным реформам, которые произошли в нашей стране. В общем, мне нравится моя жизнь, и я не убегаю от своих проблем в кино.

— Но проблемы все-таки есть?
— Есть. И были. И будут. А у кого их нет? Это ведь жизнь. Но, знаете, я даже благодарен своим врагам. Потому что понял: могу держать удар, могу оказать сопротивление, могу себя защитить. Я твердо знаю, что в нашей стране есть законы, которые, можно сказать, совершенны, просто ими нужно уметь пользоваться. Почти два года проверяли мое предприятие. Я уж к этим проверяющим привык. Когда, наконец, они собрались уходить, я чуть было им не сказал: послушайте, оставайтесь! Мне ведь даже выгодно их присутствие, они подмечают недостатки, которые не заметили мои заместители. Причем работают-то бесплатно!

— А какие-нибудь серьезные нарушения нашли?
— Разумеется, нет. Так, копеечные пустяки. А что они могли найти? Это ведь частное предприятие, я что – у себя самого воровать буду? Абсурд. А налоги, повторяю, я плачу исправно.

— Зачем же была такая массированная проверка? Способ оказать давление? У вас конфликт с властью?
— Давайте уточним. «Власть» — слишком емкое понятие. Я гражданин Республики Казахстан, абсолютно лояльный действующей власти и курсу президента. Но в масштабе нашей области, в отношении некоторых, так сказать, персон власти, я оставляю за собой право на особое мнение. Уточняю – речь идет о некоторых персонах, олицетворяющих власть в нашей области. С ними у меня было, так сказать, столкновение.

— И чем оно закончилось?
— Они победили. Как всегда. Подробно рассказывать не буду, но общая схема сюжета примерно такая: два года назад в стране были выборы в парламент. Я никогда не стремился быть политиком, хотя один мой знакомый сказал: платишь в казну ежегодно полтора миллиарда налогов и считаешь себя вне политики? Может быть, он прав, косвенно все мы участники сложных общественных процессов, но лично себя я в качестве политика не сознаю и не представляю. Но в этом случае меня попросили – нужно организовать предвыборную кампанию кандидату от Сарыагаша, а это ведь моя родина, я не мог отказать. И стал начальником предвыборного штаба. Кампания прошла блестяще, и наш кандидат имел все шансы стать депутатом. Но тут выяснилось, что родственник одного из представителей власти тоже хочет стать парламентарием. Хотеть, как говорится, не вредно, но конкуренция должна быть честной. В общем, наш соперник победил с трудом и с помощью, я в этом уверен, «административного ресурса», а я подвергся систематической травле. То есть меня решили поставить на место. И до сих пор «ставят». Жалуются «наверх», клевещут, обвиняют в покровительстве неких оппозиционных сил. В общем, ведут себя не по-мужски. А я считаю, что психологически я выиграл. Выдержал все и доказал им, что с народом надо считаться. Народ это не стадо, управляемое пастухами.

— Как Вы полагаете, насколько типична Ваша история?
— В масштабах всей страны? Не знаю. Не хочу говорить «за всю Одессу». Не имею права. А вот для нашей области… Понимаете в чем дело… Ну, вот появился у нас новый аким города. Толковый, дельный, старается. Но он очень ограничен в своих возможностях…

— Неужели власти мало?
— Власти у него достаточно, но вот, допустим, уличил он какого-нибудь чиновника, пусть даже сотрудника дорожной полиции в каком-нибудь неблаговидном деле и хочет его наказать или отстранить от должности – не получится! Потому что у этого чиновника есть высокие покровители, его родственники, они мгновенно «заступятся», ну как же, «наших бьют»! Дойдут до самого «верха», и дело спустят на тормозах. А закон не сработает. Так обстоит дело у нас на юге, где родственные связи имеют огромное значение.

— Что же получается – родственные узы подобны гордиеву узлу? И остается только один выход – рубить их?
— Ну, нет, это крайность. Такова структура нашего общества, такова его специфика, ее нужно понимать и совершенствовать. К примеру, искоренить порочный принцип: родственник всегда прав и его нужно защищать в любой ситуации. Вы думаете, у меня нет родственников? Тысячи две, не меньше. Свадьба на пятьсот человек считается скромной!

— А на заводе Ваши родственники есть?
— Конечно. И даже занимают немаленькие посты. Но не потому, что они мои родственники. Просто они компетентные работники, которые, кстати, не пользуются никакими привилегиями. Ко мне в кабинет они попадут только через приемную, по установленному порядку, и говорить в кабинете мы будем только о работе. И за свои ошибки они будут отвечать по всей строгости. Это дома мы братишки. Только так. Иначе не будет никакого порядка.

— И Вы этому принципу никогда не изменяли?
— Нет. И впредь не намерен.

— Как Вы думаете, что нужно сделать для того, чтобы этот принцип стал универсальным? Насаждать его силой? С помощью того же закона?
— Исключено. Силой ничего нельзя сделать. Наше общество в корне отличается от западного, где человек не чувствует родственных связей, вернее, не придает им большого значения. Это и есть индивидуализм. Так у них исторически сложилось. У нас же все перевито разветвленной корневой системой родственных связей, человек не ощущает себя одиноким, он знает, что в трудный час ему помогут. В этом немалое достоинство нашего образа жизни! Просто необходимо создавать внутренние моральные ограничения, то есть подчинить бытовую этику — закону. Потому что закон – всегда выше. И необходимо добиться того, что подавляющее большинство людей это поняли, лично осознали, что так жить – выгоднее для всех, ведь закон есть продукт общественного договора. Вот куда должны быть направлены усилия государственной пропаганды: нужно кропотливо разъяснять людям, что жить по закону, а не «по понятиям» — такая же необходимость, как следить за своим здоровьем, соблюдать правила гигиены. Ну и, разумеется, необходимо создавать прецеденты, то есть совершать поступки во имя этого принципа. Создавать, так сказать, новые поведенческие стереотипы. Это сложно. И это вопрос личной воли, личного мужества.

— Ну а с помощью кино можно воспитывать нравы?
— Советское кино, на мой взгляд, только этим и занималось, да только вот успешных примеров наберется немного. Если в фильме много «правильных» слов, но сам он сделан плохо, неинтересно, неталантливо, то эффект от такого воспитания будет противоположный. Вот, допустим, голливудское кино на первый взгляд не содержит никакого морализаторства, а между тем оно там всегда присутствует, стоит только приглядеться. Но оно так хитро замаскировано! Спрятано за крепким сюжетом, за великолепной игрой актеров, за спецэффектами… Вот чему нужно учиться!

— Ну а Ваше кино будет таким?
— Я надеюсь. Вообще я «заболел» этим делом всерьез.

— И на съемках присутствовали?
— А как же! От первого и до последнего кадра.

— Ну и как впечатление?
— Меня особенно одна сцена заворожила. В ней занят наш аксакал Нуржуман Ихтымбаев… Я совсем забыл, что снимается кино, это была такая правда жизни! Вот увидите, вам этот эпизод тоже понравится…

• 126
• 131